Тоскливое одиночествование в московской ночи

 Чёрное окошко дырявило мне душу. В нём не было желанных звёзд. Да и неба тоже не было. Пустота, оранжевая грязь и одиночество. Безглазая ночь, безумная и безобразая. Нет, нет, ещё только вечер.. Бежать, бежать от этой страшной глубины, безысходности, безучастности! Пойду скорее скользить по поверхности, чтобы не остановиться на болоте своего мира, не утонуть в нём!...
 Я пойду туда, где всем всё равно. Буду отрываться одиночеству на зло. Клубная жизнь на ночь затмит мою внутреннюю. Пускай на ночь я отдохну от себя такой.
Уже восемь. Мне так одиноко..унын.. Но уже можно собираться, так медленно и неспеша, как у Кар – Вая. Душ, холодный, горячий, разный; влажное полотенце; фен со своим сухим и искусственным воздухом; бельё; причёска; большие глаза; тушь; чёрные лохматые ресницы; серые тени; яркие губы и пудра. Всё это неинтересно, я знаю. И я почти другая. Что у нас дальше? Чай с традиционным – предклубовым – тульским пряником, а лучше кофе. А ещё и тело.. Ему нужна качественная обёртка, для мнимой уверенности в себе, на ночь. Хорошо, джинсы, чулки, облегающая майка, туалетная вода. Деньги, билет на метро, бутылочка минеральной воды, расчёска, зеркальце – в сумку. Готова. Да! Тщательно смотрюсь в зеркало, пы-та-юсь сделать непринуждённое лицо. Не выходит – хоть что-то в моей жизни логично. Ну и чёрт со всем этим. Иду.

Мысли потусторонние прочь.
Осень. Прохладная ночь.
Прохладно. Ты ждёшь? Нет, к счастью, идёшь.
Волнительная дрожь.

 Адреналин – это хорошо, предчувствие – что-то будет. Хорошо. Какое глупое слово. Что для меня хорошо? Встретить своего сексуального принца среди московской тусовки? Банально, сентиментально, но почему-то отчасти правдиво. Мне ведь одиноко на этом свете. А секс.. помогает заполнить внутренние пробелы, человеческие возвышенности души. Ты просто имеешь другого, а другой просто имеет тебя. Это справедливо и неодиноко.
 Людей много. Мальчиков много, симпатичные мальчики тоже есть. Появляется тихий аппетит. Девушек немного, а вот симпатичных среди них тоже немного. Что ж, жизнь не так ужасна,как казалась.
 Подхожу к стойке, заказываю апельсиновый сок – напиваться ещё рано и не с кем. Я ведь совсем одна на белом свете. Немного скучно. Вокруг нет красивых людей. Отворачиваюсь к зеркальной двери бара.
 - Привет,- подошёл как-то незаметно он, и я уже знаю интуитивно, что это только первый-за-сегодня.
 - Привет, - ста-ра-юсь очаровательно улыбаться прерванному своему одиночеству. У него замечательные глубокие глаза и возраст старше 25-ти. Зелёные глаза.
 - Почему вы такая несчастная? – заботливо спрашивает. Чёрт, неужели я так загруженно выгляжу всегда, даже тогда, когда изо всех сил стараюсь казаться беспечной? Это, право, ужасно, я обречена.
 - Нет, я вовсе не несчастная, - обиженно и удивлённо говорю я. – Просто я одинокая.
 - Можно я вам что-нибудь закажу? – предлагает гуманно. Я рада, что он так удачно сменил тему и не стал заострять внимание на моей вечной надоевшей, но красивой грусти. Радуюсь халявной выпивке. С моего согласия заказывает два мартини. Как здорово! Теперь я должна стать веселее.
 - Вы москвич? – начинаю беседу.
 - Из Подмосковья. Вообще, это вечеринка первокурсников, я ведь правильно понимаю? Но и взрослые дяди, - улыбается. – сюда тоже пришли. Я постоянно бывал здесь студентом. А сейчас настальгия, потянуло сюда.
 - А чем Вы сейчас занимаетесь?
 - Рекламой, но заканчивал филфак.
 Ух-ты – думаю, глотая горький мартини – я тоже ведь когда-то хотела учиться рекламе и пиару, правда всё-таки вовремя расхотела.
 - А Вы учитесь? – он очень вежлив, умеет не только говорить о себе, но и спрашивать. Это очень серьёзное качество для мужчины. Неяркое освещение ещё не даёт мне понять, красив он или нет. В принципе, неважно, и, наверное, он неочень красив. Но приятен. К тому же, любит, значит, литературу!
 - Да, я на первом курсе журфака. Кстати, тоже хотела идти на филфак, но передумала. Журналисты, более раскрепощённые. А мне этого так часто не хватает, - поведала я ему немногое о себе, а затем загадочно улыбнулась. – Конечно, и филологи бывают неординарными, могут, например, заниматься рекламой..
 - Меня зовут Даниил. А Вас? – изящно спрашивает, проницательно смотрит своими глубокими зелёными глазами, отпивая мартини. Я счастлива.
 - А я Нина, - просто отвечаю и с нескрытым интересом рассматриваю его глаза, также отпивая из бокала.
 - Очень красивое редкое имя. «Царица», да?
 Мне нравится его игра, и я не могу не улыбаться.
 - Да. И у Вас тоже очень красивое имя.
 Даниил делается серьёзным:
 - Ну что, может, пойдём туда? – неясно показывает рукой в сторону. Тут я, овеянная уже романтичной атмосферой, не понимаю, куда он хочет. Включаю моторчик в голове – он может звать меня в кафе, бильярдную, танцпол или.. чил-аут. Готова идти за его глазами в этот момент куда угодно, так что я отвечаю:
 - Пойдём.
 А сама думаю, куда же он меня поведёт. Оказалось неочень интересно – в кафе. Мне отчего-то стало сразу неуютно. Что здесь делать? Поговорить можно было и там, а есть я не хочу, я и так съела огромный тульский пряник, выпила сок и ещё и мартини. Пока иду всё-таки за Даниилом, молчу. Садимся. Блин, думаю, мне здесь не нравится, есть я не хочу, а ему ещё и платить придётся.. Официант уже принёс меню. Даниил улыбается романтично. И именно тут я решила его обломать.
 - Ты знаешь, я передумала. Тут совсем никого нет, а наверху гремит музыка, и все веселятся. И мне хочется танцевать, - проговорила я всё это так, словно хотела убежать от него, хотя это было не так!
 Он удивлённо приподнял брови, я же совсем невинно посотрела на него, прося мысленно извинения. Однако, если он хочет быть со мною всю ночь, пусть делает то, что я хочу!
 Но он, видимо, не захотел. Проведя меня на танцпол, он оставил меня и сказал, что скоро придёт. Я знала, что он не придёт, поэтому спряталась в глубину зала.
 Подхожу к стене с зеркалами. Счастлива – обожаю танцевать перед зеркалом. Зачем он меня покинул, ну зачем? Мне опять одиноко. Кругом какие-то странные, кажущиеся принципиальными ( не знаю, отчего ) и провинциальными, люди. Я хочу забвения, вспоминаю миф о Нарциссе и самовлюблённо танцую со своим отражением. Танцую красиво, ярко, изящно. На меня смотрят. Но никто мне не нравится здесь, и я вспоминаю омара Хайама: «Лучше быть одному, чем с кем попало». Я чувствую себя как никогда уверенно, выше всех остальных. Но скоро мне становится тошно от своего мысленного высокомерия, одиночества и громкой беспонтовой музыки.. Выхожу в туалет. Там серенькие девчонки курят сигаретки, плюются и поправляют кофточки на кругленьких пузиках. Я с отвращением к жизни и к своему раскрасневшемуся лицу смотрю в зеркало. И тут же быстро ухожу.
 Хочу пить. Денег я брала с собой мало, от этого ещё грустнее. Насчитываю необходимую сумму для апельсинового сока и медленно, уставшей походкой подхожу к бару.
 - Можно Вам что-нибудь предложить? – подкравшийся непонятно откуда спрашивает голос-второй-за-сегодня. Прежде чем обернуться к нему, я мысленно благодарю бога за ещё одну халявную выпивку, за то, что недолго остаюсь наедине с собой. Вздыхаю и наконец-то оборачиваюсь к голосу. Тут же жалею об этом: некрасавец ещё тот! Но жажда и желание не упустить халяву преодолевают инстинктивную реакцию убежать куда подальше. Я улыбаюсь по-искреннему грустно.
 - Да, можно, - тихо говорю.
 Получаю свой долгожданный сок, охватываю стакан жадными руками, жду пока кавалер-ещё-неизвестный возьмёт себе пиво. И, повинуясь ему из вежливой моей благодарности, следую за ним к столику. Пришлось сесть напротив этого неэстетичного лица и смотреть в свой стакан, словно задумчиво. Не буду кокетничать с этим страшилкой, ну и что, что заказал мне сок! Я лениво облакачиваюсь на стол и жду, о чём же он хочет со мной побеседовать. Чувствую, что он тоже этого ждёт от меня – грустно, с скромным любопытством смотрит на меня.
 - Я видел, как ты танцевала.
 И молчание. Мне становится смешно, а потом опять грустно. Мне лестно, что он видел меня, значит я привлекательна. Но почему именно для такого лохматого, потного и прыщавого? Молчать надоедает мне первой.
 - Ты часто здесь тусуешься? – зевая, спрашиваю.
 - Когда потанцевать.. расслабиться хочется. Ты спать хочешь?
 - А-да-а! – зеваю.
 - Ты такая замученная, - упрекает словно.
 «А я что поделаю, идиот!» - в мыслях огрызаюсь.
 - Да, спать хочется, я вообще одна приехала сюда, немного скучно, я в МГУ учусь на первом курсе, на журфа-а-аке, и здесь я впервые, здесь так, неособо.. – бормочу под нос всякую чушь, чтобы не уснуть. – А ты где учишься?
 Он печально-обиженно («Я купил тебе сок, а ты поговорить-пофлиртовать со мной не можешь!») глядит на салфетки.
 - А я в МАИ учусь, ракеты изучаю, уже на пятом курсе, тут рядом в общаге живу.
 - Интересно, - вздыхаю. – Ракеты, значит..
 Снова дыра в беседе. Тут он неожиданно встаёт и говорит тихо:
 - Я пойду потанцую, ладно?
 Я не удивилась этому, естественно не расстроилась и сказала:
 - Ладно.
 Когда этот (я даже имени его не узнала или не запомнила?) сутулый и лохматый скрылся из моего виду, ко мне в гости снова пришли тяжкие думы. «Ну зачем, зачем вы лезете ко мне, когда и без вас тошно?» - как сумасшедшая в полубреду спрашиваю у своих тараканов в голове. Не дожидаясь и, естественно, не получив ответа, падаю головой настол, совсем уже обезнадёженно. По истечении какого-то неизвестного мне времени, поняв, что никому до меня, несчастной и слабой, нет дела, оглядываюсь: как-то тише вроде стало, меньше людей, больше табачного тумана.
 Не думая и вообще не желая ни о чём думать, поднимаюсь на танцпол. Я ошиблась – та же громкая музыка раздирает уши, совсем уже мокрые от пота и бездумные лица, всё-таки ещё много таких лиц. Шатаясь, пробираюсь вглубь толпы. «А вот и мой лучший друг!» - говорю я вслух зеркалу, у которого я танцевала до этого. Зеркало не улыбнулось, однако, и не подбодрило.. И я начала медленно, в полуспячке двигаться под мелодию. А вот тот мальчик в белом уже не первый раз за сегодня пытается поймать мой взгляд и очень даже соблазняюще улыбается. Понаблюдав без стеснения за ним, вспоминаю своего бывшего красавчика-полугея Лёшку, которого когда-то давно я так сильно хотела. Та же изящность и легкость движений, те же тонкие линии тела.. так этот танцующий мальчик вскоре стал не только соблазнителем девушки Нины, но и соблазнительным для неё. Я включилась в игру: «Заполучи меня, если осмелишься», и следа загруженности-перегруженности как ни бывало! Я почувствовала себя лёгкой, гибкой, сексуальной и красивой, а моё отражение в зеркале и блеск глаз мальчика в белом сделали меня почти счастливой и окрылённой. Мы танцевали красиво, плавно и, главное, гармонично. Казалось, музыка играет только для нас, а все люди вокруг – наши зрители, необходимая аудитория для того, чтобы мы ощущали себя особенными, избранными, достойными всеобщего внимания. Да, а зависть некоторых девчонок в глазах я заметила, и это меня по-настоящему взбудоражило. Но ничего не бывает вечным, и мелодии пришёл конец, а мой белый лебедь изящно куда-то упорхнул. Нет, я не расстроилась даже. Я знала чувствами, что он придёт скоро, ведь ему понравилось танцевать со мной, понравилось выгодно выделяться среди остальной массы! Так что я, уже одна, продолжала танцевать как ни в чём не бывало, оставаясь красивой, сексуальной и.. надменной.
 Но пропели три песни, а белого лебедя по-прежнему не было видно на горизонте. У меня опустились руки: я тут же превратилась в жалкий колмок из усталости, головной боли и внутренней проблемности. Скрестив на груди руки, по ощущениям ставшие похожими на грабли, я пошла к стене, чтобы никто больше меня не трогал, чтобы пострадать себе «на утеху».
 - А почему Вы одна? – прозвучал внезапно бодрый голос у самого моего уха. Я повернулась и увидела весёлого, несимпатичного (н-да! мне сегодня не везёт на красавчиков) юношу и искренне ему обрадовалась. В моём воображении он предстал рыцарем-на-белом-коне – спасителем принцессы Нины от злых духов-насильников, коими являлись мои думы.
 - Я никого тут не знаю, вот и одна!
 - Хотите составить мне компанию для распития самбуки? – его завороченное предложение, несмотря на «ботаничность» звучания показалось мне заманчивым.
 - О, я очень люблю самбуку! С удовольствием, - самоуверенно и, я знаю, очень по-женски соглашаюсь и мы идём в бар.
 Мои попытки казаться беззаботной и счастливой, даже когда это почти так и есть, всякий раз оказываются неудачными. Новый товарищ лишний раз это подтвердил.
 - Вы такая прямо несчастная, это нехорошо. В подобных местах следует обо всём неприятном забывать. Веселиться следует! – говорит этаким наставником, аж тошно.
 Моя обломанная душа уставшими тонкими пальцами показала этому Этому большую фигушку. А мои глаза злобно бросили жутко тяжёлый взгляд на него, но как-то странно промахнулись и ранили совсем левого паренька с коктейлем проходящего мимо. А мой противный знакомый шёл впереди как ни в чём не бывало! Я мысленно проклинала его недалёкость и тупую весёлость (а ещё из-за него пострадал тот милый юноша с коктейлем!), поэтому кривая спина Этого получала от меня страшные побои (в мыслях, конечно). Ну кто ещё может быть виновнее в моих несчастьях, как ни такие как он! Люди, которые не способны проникать в самую глубь, веселятся и радуются жизни! Это несправедливо, ведь они не хотят понимать таких, как я – глубоких и грузных! Я вспомнила мальчика, с которым танцевала полчаса назад, по-моему, он не такой дурак, как этот весёлый осёл, учащий, что в клубе необходимо веселиться! Как будто этого больше никто не знает! А тот мальчик.. Хотя, если хорошенько поразмыслить, и беленький лебедь так плавно и нагло покинул меня. И вообще меня замучили кидать сегодня. Я послала всех мужских особей на их же драгоценную штуковину, болтающуюся так часто без дела между ног. Однако я пошла к стойке, за улётом, за халявой, за самбукой! А кто будет меня угощать – это дело последнее.
 - Я Андрей! – этот жуткий герой повернулся ко мне, улыбнулся некрасивыми зубами и протянул длинную руку. Вдруг я подумала о том, что этот несимпатичный молодой человек может быть на самом деле добрым, отзывчивым, и я щедро подала ему свою руку, ответив рукопожатием. Он приподнёс мне долгожданную самбуку и я сказала обрадованно:
 - А я Нина. Спасибо!
 Он (Андрей) неожиданно для меня сделал гримассу: левая бровь сильно изогнулась и образовала полукруг, левая половина рта в гигантской улыбке показала лошадиные зубы, а правая половина рта осталась неподвижно-скованной, зрачки глаз сдвинулись к переносице. В общем, сущее уродство! Эта жуткая картина побудила мои внутренние органы жутко содрогнуться. Я почувствовала брезгливое неприятие и тошноту. Не знаю, какое у меня было лицо, но страшная гримасса быстро убежала с лица Андрея, как только он посмотрел на меня.
 - Что это было? – недовольно-поражённо спросила я.
 Андрей высоко задрал голову, закатил глаза, затем снова посмотрел на меня заумным лицом и после этого спросил детским голосом:
 - Ты «Шрек-2» смотрела?
 «Фу! Что за чертовщина! Что ещё в твоей башке, уродец?» - немного снова разгневалась я. Я не захотела отвечать на дурацкий вопрос, да и забыла про «шреков», когда увидела в своих ладонях чудесную самбуку.
 - Сделай мне, пожалуйста. В принципе, я пробовала её раньше, но никогда не делала её сама.
 Он, видимо, ожидавший разговора о «Шреке-2», обломался, но приготовил мне самбуку. Я вдохнула горячий волшебный пар и.. полетела! Но тут раздался голос этого осла:
 - Так ты смотрела «Шрек-2»?
 И мой полёт завершился неудачным приземлением, если не сказать больше – катастрофой. Через несколько секунд, стараясь немного отойти и более или менее гармонично войти в мир моего собеседника, обожавшего тупой мультик.
 - Ты знаешь, - начала с нетерпением я. – Я смотрела «Шрек», но только первую его часть. Хочешь узнать моё мнение? Мне не особо нравятся подобные мультфильмы. Я предпочитаю русских «ёжиков в тумане». Но если тебе нравится, то в принципе, я ничего не имею против..
 - Так вот, - заговорил он так, словно продолжая мою мысль, словно я только что «Шрека» расхвалила. – Шрек в самом деле клёвый герой, очень прикольный, да. Но самый путёвый персонаж там – осёл. И я его несколько минут назад изображал. Вот! Похоже? Тебе понравилось?
 - Чертовски похож! – искренним низким голосом ответила я, добавив про себя: «На осла ты и без гримас похож».
 Он самодовольно заулыбался. Идиотище. Я же, как человек добрый, решила ему подыграть (ради меня старался ведь!) и покорно заулыбалась в ответ. Андрей тут же стал увереннее в своей ловкости, ведь теперь он нашёл, чем можно пощеголять перед девушкой. А я и вправду подобрела.
 - А вот и Денис! – радостно, но уже немного оробев (это от страха перед новым соперником) проговорил мой ослик.
 Денис не заслуживал особого сопернического страха, по крайней мере я не стала бы мутить с другом того, кто заказал мне спиртное. Возможно, Денис и был симпатичнее Андрея (сильный, мускулистый, но полноватый), но не намного. Так что и этот только что пришедший парень оказался героем не моего романа.
 - Ну что? – спросил он весело Андрея, подходя к нему. Потом заметил меня и полуудивлённо внимательно осмотрел нас обоих.- О! Девушка..
 Мальчики обменялись многозначительными взглядами, наглые глаза Дениса говорили: «Ну ты дал на этот раз, уродец! Молодец, сукин сын». Мне стало лестно, хотя я в этот момент вообще оставалась как бы в стороне.
 - Ну и что ты нам скажешь? – чётко проговорил каждое слово Андрей, свысока, но по-дружески посмотрев на Дениса.
 - Да так, ничего, - снова многозначительный взгляд, пролетевший мимо меня. Он лукаво улыбнулся и посмотрел на меня. – Я Денис, а Вы?
 - Нина.
 - Очень-очень приятно, Нина. А этот необразумившийся человек угощал Вас вкусным пивом с ароматом клубники?
 - Нет, но самбукой меня Андрей успел напоить.
 - Да? и без меня? Нехорошо это, Андрей, а? Давайте хоть пиво попьём вместе, а то я зае..лся уже. Извините, Нина, но иначе подобные конкурсы не назовёшь. Конкурс, ха, был на раздевание.
 - Это ты-то что ли участвовал? – недоверчиво спросил Андрей. Мне стало смешно, когда я представила Дениса с пузом и в семейных трусах на сцене, этот смех мне не удалось сдержать.
 - Вам смешно? Ну смейтесь, а вот мне смешно не было, - обиженно и наигранно пробубнил Денис.
 - Так зачем же на сцену вышел? – звонко спросила я.
 - Да хрен его знает. Я вообще сначала думал, что нормальный конкурс будет. Да чёрт с ним, забыли! Официант, тьфу, бармен, где наше пиво?
 Пиво и вправду оказалось очень вкусным, мягким. Пока мы пили пиво мои новые знакомые вели между собой очень потустороннюю беседу, скучную, из которой главное, что я узнала – это то, что они математики. «Фу, я с детства ненавижу математику и всё математическое», - была первая мысль, которая посетила меня. Так я просто пила пиво и смотрела на голую жёлтую стену. Денис говорил Андрею про общежитие, Андрей периодически изображал осла, пытаясь привлечь моё внимание. А я просто решила встать и уйти куда-нибудь подальше от этих ужасных тем. Мои уши просто уже не выносили слушать подобную чушь – про американские мультики, общаги, математику.. Так, когда пиво моё закончилось и последняя капля медленно и лениво стекла ко мне в рот, а оттуда плавно и медленно, как в кино, полетела к желудку, я решилась:
 - Вы не хотите потанцевать?
 Прерванные так внезапно, мальчики слегка опешили. Вполне возможно, за разговором они забыли о моём существовании, а теперь их взоры говорили: кто? что? зачем? Но Андрей быстренько очухался и пробормотал:
 - Ну, блин, я даже девушку не могу занять по-человечески!
 «Сама вижу, что не можешь. Со своими Шреками и ослами ты вообще наврядли что сможешь», - мне было неприятно, дискомфортно, надо было уйти поскорее, чтобы не слышать эти глупые слова.
 - Ладно, пока! Увидимся! – говорю я и буквально бегу от них.
 Мне показалось, что ещё какое-то время они вообще не проронят ни слова, сожалея, что их, таких весёлых болтунов, покинула очередная девушка. Мне стало их немного жалко, но сидеть с ними было для меня уже невыносимо. Я снова шла на танцпол с мыслями о том, что за этот день и вообще за всю жизнь я вынуждена сама кидать своего ухажёра. Стало как-то сразу интереснее существовать: опыт хоть какой-никакой; в жизни надо многому учиться.
 Танцпол поредел. Но мой белый лебедь был там, красиво и одиноко плавал в грязном, пьяном и туманном озере. Я решила не медлить, быть смелее и подойти к нему незаметно и ненавязчиво первой. Это была удачная идея, так как лебедь попался и распустил свои крылья. Наш танец теперь был не просто красивый, но и интимный, извращенный. И теперь внимание оставшихся немногих было завоёвано нами. Почти весь танцпол был наш (так чувствовалось). Его нежные лёгкие руки трепетно касались моей талии, ноги наши тесно перекрещивались, так, что можно было почувствовать друг друга целиком: дыхание, опьянённые взгляды, страстные касания и в то же время недоступность – мы не целовались. А это разжигало желание ещё больше.
 - Как тебя зовут, детка? – спросил он пьяным, но негрубым голосом.
 - Нина. А тебя?
 - Йохан.
 - Серьёзно?
 - Да, я немец.
 Я удивилась, не поверила, но потом для большего удобства, решила всё-таки поверить.
 - Пойдём попьём пиво, - предложил он. Я согласилась, хотя, если честно, не очень хотела.
 Он принёс пиво, прохладное, приятное, в зелёненьких бутылочках, как я люблю. Внезапная мысль залетела мне в голову. «Я люблю тебя», - захотелось подумать мне и поверить, что вскоре я смогу так сказать долгожданному человеку, может быть ему, этому лебедю. А он, мой герой, обнял меня и прижался тесно-тесно, посмотрел на меня так близко, что захотелось им дышать, заняться с ним любовью, подарить себя целиком. Не знаю, в состоянии ли он был понять, почувствовать суть меня, но он сделал то, чего я так жаждала, ради чего я вообще пришла сюда, одна. Он поцеловал. Очень тонко, нежно, чувственно. Только мой старый друг Лёшка мог так изящно целоваться. Нежный язык, ровные холодные зубы, горячее дыхание, сладкий привкус желания.
 - Деточка, ты меня так возбуждаешь, что я ничего не могу с собой поделать, - шептал он. И мне, как ни странно, не было противно от его банальной «деточки». Сам факт того, что я желанна, далал меня счастливой. Я стала ещё сексуальнее, ощущала, как мой пламенный пылкий взгляд заражает его.
 Страсть плавной огненной волной поражала нас обоих. Я была готова прямо сейчас, здесь, на танцполе, отдаться ему лишь за то, что он меня хочет и возбуждает. А я ведь так истосковалась по мужскому телу! С другой стороны, я отлично осознавала эту пакостную пошлость: какой-то левый, абсолютно неизвестный чел по имени Йохан (а это скорее всего прозвище) пришёл с лучшими друзьями тусоваться в клуб и снимать девочек-на-ночь. И он её нашёл. Красивую, доступную, сексуальную, которая тоже хочет лишь секса. Но лишь ли? Это неважно на самом деле для них обоих. Иногда хочется жить мгновениями. Но вот вылезла из моего пошлого сексуального тела ангельская романтичность и девичья мечтательность: а вдруг этот Йохан мой принц? Я захотела головокружительного секса сегодня, волшебной любви завтра и грандиозной свадьбы после. И вся эта осознанная нелепость так поджигала меня.. я пылала, всё вокруг тоже пылало. Мы целовались чертовски долго, мы танцевали, гладили друг-друга, хотели, нежно покусывая. «ЙоханЙохан – как чудесно!» - кружились снежинками во мне мысли. Вот так стоять среди людей, целоваться, обниматься, чтобы голова кружилась, а мысли улетали голубенькими цветочками к золотистому небу. И вот так любить, мечтая, и мечтать, любя.. Любя мечту, мечтая о любви. О любви большой, с первого взгляда и навсегда. И всегда головокружительный секс.. и всегда другие люди кругом.. и всегда его язык..
 Но музыка заплакала и кончилась. Другие люди вновь оказались пьяными и противными, я вновь стала пошлой и загруженной, цветочки не смогли долететь до неба и рассыпались по нашим плечам копной волос. Бред. Но опускаться на землю тяжело после грандиозного полёта. Полёта-улёта. Теперь – глухой забитый потолок вместо неба, перхоть на плечах вместо цветочков, пьяный русский пацан вместо белого немецкого лебедя. И секс вместо любви. И тошнота в груди. И плакать хочется. Где же мой рыцарь? Где мой любимый? Сердечко моё, зачем ты ищешь то, что само должно притти? Зачем лишний раз страдаешь, надеясь так безмятежно и веря так слепо? Зачем ты просишь полёта, когда знаешь, что падать так больно?.. так больно..
 «И вообще, чёрт возьми, что Я ТУТ делаю?» - с шоком очнулась я. Я сделала шаг назад, куда назад, не помню. С ужасом, словно впервые, посмотрела на своего сегодняшнего партнёра. Он ничего не понял. Даже не заметил моего так резко изменившегося состояния! Как гнусно! А я поверила, что могу его любить и что он может.. С ума сойти. Он совсем пьяный, недалёкий и ему нисколечко неинтересен мой внутренний мир, и самое страшное – это логично, это нормально.
 Мои чувства. Они тонут в будничном море, они тухнут. А они такие красивые, мои переживания! Иногда пышным и смелым пожаром уничтожают прозаичную реальность, чтобы не осознавать, в какой рутине мы все живём.
 Йохан взял мою руку и повёл с танцплощадки. Это он верно сделал. Молодец. На пустом танцполде остались лишь увядшие несчастные голубые цветочки. Я не могла их собрать и снова подкинуть в небо, потому что прозаичный мальчик всё сделал раньше меня: не думая обо мне, избавил меня от необходимости куда-то снова лететь, снова падать.. Падать, падать..
 Йохан тащил меня по земле, потому что я уже упала. А я всего лишь была ему благодарна, что некогда мне будет сходить с ума, некогда влюбляться, подбирать цветочки с земли.. Надо сажать цветочки в клумбах. Я вспомнила о моём маленьком цветочке в горшочке дома, который подарил мне мой бывший и единственный мальчик, с которым была любовь, взаимная с земными счастьями и несчастьями. Его звали Саша..
 - Алё, детка! Ты где? Ты что так устала, что витаешь где-то далеко? – сказал он. Сказал и окончательно урезал мою мечтательность. Моё сердце с глубокой горечью, жёлтой и серой, взглянуло на него, так искренне и печально.. Но лицо улыбнулось, сексуально посмотрело и полезло целоваться. «Лишь бы он не заметил моей грузности,» - этот мой страх привязал меня к земле крепко. Он не заметил. Опять сделал, по случайности видимо, то, что я хотела. Белый рыцарь. Хм. Но мне порядком всё уже надоело, в горле застряла сухость, в ногах и во всём теле – гудение, в голове – бессонная то ли лёгкость, то ли тяжесть, наоборот, и желание скрыться от чужих непонимающих глаз. Хотя на меня, должно быть, никто и не смотрел.
 ...Неожиданно для меня и вообще непонятно, каким образом, я оказалась на тёмной улице, я окуналась в холодный воздух и горячие ласки беленького немца-ненемца. Сзади, уже позади, стоял клуб и чего-то ждал, такое грузное вздувшенеся от многочисленных пьянок серое здание с искусственными желто-зелёными лампочками. А мы просто целовались. И я совсем не знала этого Йохана. И этот Йохан совсем ничего не знал о первокурснице Нине. И нам было хорошо, обоим. Я это чувствовала. И стало легко. Ни клуба, ни мнимого клуба рядом, ни мыслей о прошлом, о будущем.. Только настоящее. Настоящее настоящее. Рядом был никто, которому было со мной хорошо, и с которым мне пока ни очём не надо было думать. Я просто позволила себе лететь, но уже по-другому – не мечтая, не очаровываясь, а просто лететь и не думать.
 Время как-то проягивалось на дистанции от меня. Вот уже нас увозит машина – Йохан довезёт меня на такси к дому.
 - Мы ещё встретимся? – с ласковой надеждой спросила я у героя своего рассказа.
 - Ну конечно, деточка.
 - Тогда давай обменяемся телефонами. У тебя есть листок?
 - О, нет. Но давай-ка попросим у дяди-таксиста. У Вас не найдётся листочка для влюбившихся друг в друга? – игриво спросил он.
 Таксист – часть нашего с Йоханом сегодняшнего мира – ответил, что есть и дал нам календарик с группой «БИ-2». Мы разорвали его на две части, и каждый из нас написал на клочке свой телефон, чтобы обменяться.
 Я знала, что он его потеряет, а я сохраню. Для меня это много значит. А он пьяный, и мир ему параллелен. Мы не занимались где попало сексом. Может быть, он вовсе не извращенец. В моей уставшей голове вертелись куски мыслей: «Едет в общежитие.. А я?.. Я домой. Значит, не было секса. И не будет. А откуда я знаю, что не будет? Будет, ведь мы понравились друг-другу, у меня есть его телефон. Он Рак? Тоже не любит лук, как и я. Математик? Хм, ну и что. Хочу спать. Надеюсь, я целая попаду домой?.. Надо кефир купить или йогурт. Умыться и спать..» Всё это время я целовалась с хорошим мальчиком Йоханом и очень всё-таки хотела его любить, любить не просто в постеле.
 Мы остановились. Такси тоже. Я помахала герою рукой и ушла. А он уехал к себе, в общагу. Немец? Неважно. Главное есть телефон, а значит и продолжение. Я достала свой кусок календарика, посмотрела на его удивительно ровный почерк и улыбнулась. Мало что помнила.
 А небо было совсем оранжевым от миллиона московских огней. Ну и ладно. У меня есть своё небо. И оно самое красивое и волшебное.