Весенний танец пожилой девушки

Раннее утро засвербило в носу.
Девушка нежилась в лучах.
Попытка чихнуть разбудила древние инстинкты выживания в среде
мелкодуховных.
Мелкодушевных.  Развратников.
- Да.  Да.  О!     Да!
Когда отошли все газы, девушка испытала то, что называется блаженством.
Блажен – не ведающий, что творит.


 Девушка тяжело поднялась со скрипучего дивана.
Ей хотелось курить.
В стекло билась недобитая с вечера муха, размазывая клейко-розовые дорожки.
Девушка с трудом открыла ржавую щеколду, обросшую полугодовалой пылью.
Муха забилась в угол подоконника и притихла.
Девушка положила ее на ладонь.
Муха покорно уронила зеленую иссохшую головку
в щель сомкнутых Девушкиных пальцев.
С высоты восьмого этажа наземный мир был жалок и обыден.
Девушка бережно сомкнула кисть.

Пододвинув табуретку, аккуратно свесила ноги в пустоту.
Несмытая с вечера тушь рисовала тайны египетских заклинаний на порозовевших щеках.

Девушка оттолкнулась хитиновыми руками и закружилась в танце
сбывшихся на краткий миг надежд.