Девочки не плачут

Марта.
Случалось ли вам видеть, как плачут мальчики? Как они прячут свои покрасневшие глаза, опускают намокшие ресницы. Почему плакать так стыдно?
Марта не плакала никогда. Она не могла плакать по определению. Потому что когда-то при рождении ее определили Мартой. Ей надо быть милой и ласковой девочкой, но не чересчур. Надо прилежно относиться к порученным делам и слушать маму и папу. Но, к сожалению, ей вовремя не объяснили значение слова «надо». Сами понимаете, что из этого вышло.

Первый снег.
Бесспорно, это был не первый первый снег, который Марта видела в своей жизни. Но почему-то именно он запомнился ей на всю жизнь. Как она, еще маленькая девочка, стоит на подоконнике в просторном доме своей бабушки и смотрит в небо. А оттуда, плавно кружась, падают огромные хлопья снега. И ложатся мягким, уютным ковром. Снег еще совсем белый и чистый, как те детские мартины мечты. Марта испытала что-то неведомое доселе, первую грусть. Ей вдруг так захотелось расплакаться, но она решила, что девочки не плачут.

Первый раз в первый класс.
Конечно, Марта уже не помнила, как пошла первый раз в первый класс, наверняка это были светлые еще не омраченные тяготами учения чувства. Но, Марта помнила, как выбирала, в какой универ и на какую специальность ей поступить. Марта созвала торжественное собрание, которое состояло из нее одной. Она взяла ручку и  листочек и стала писать то, чего делать она НЕ умеет. Когда листок А3его формата был заполнен до отказа, выяснилось, что Марта НЕ умеет: решать сложные математические задачи, а также химические, физические и прочие, которые относились к разделу точных наук, она не умеет составлять компьютерных программ, плавать, тоже не умеет, но это к делу не относилось. Она не умеет чертить, рисовать и вырезать, можно было бы добавить еще, читать и писать. Но тут Марта воскликнула:
- Черт, ведь я немного пишу!
И таким дедуктивным методом Марта поняла, что поступит на филфак.
Первого сентября была первая встреча с одногруппниками.  Марта подошла к ней со всей ответственностью. Она пошла в магазин и затарилась новыми шмотками. Она долго торчала в отделе с джинсовыми вещами. Перемерила все джинсы, которые имелись в наличии. Пока, наконец, не выбрала отличные штаны, в них все было как надо, и модные потертости и рваные снизу брючины. С обувью было гораздо легче. Она просто зашла в магазин Converse и купила новенькие высокие кеды со звездой и прикольную сумку на длинном ремне. В соседнем магазине она приобрела милую рубашечку в мелкую клетку. В конце концов Марта была полностью экипирована. Но как ей показалось, одногруппники не оценили ее стараний. Они просто удивленно покашивались на пирсингованую девочку с ярко-красными волосами. Хотя после официальной встречи в универе, все пошли знакомиться в парк. Пить. И тут вроде бы все передружились и, как почудилось Марте, стали бесконечно родными и близкими. Да, ТАК Марта напилась впервые в жизни. Когда она пришла домой, родители были просто в шоке, они кричали, ругались и нервно курили у колонки. Марте было очень стыдно,и пьяные слезы готовы были пролиться из ее глаз, но Марта крепилась и думала: «Девочки не плачут»,

Первый сексуальный опыт.
Все в округе теряли девственность толпами. Но в поле зрения Марты не было достойного кандидата, которому можно было бы отдать свою невинность. Прыщавые одноклассники отпадали сразу, дворовые мальчишки переносили заразу, а парни постарше пока не обращали на Марту абсолютно никакого внимания. Марта сидела в ожидании. А может быть, просто все ждали пока Марта превратиться из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Когда это произошло, за ней стали гоняться толпы поклонников. Все были так милы и красивы, что она теперь просто не знала, кого выбрать. Но почему-то ее выбор пал на Джея.
Он был так безнадежно и беззаветно влюблен, что Марта решила, что пора. Но когда дело непосредственно дошло до первой ночи, Джей был так взволнован и возбужден, что весь дрожал, руки тряслись, а глаза странно бегали. Марта лежала под ним, ей было больно и хотелось плакать, но она  подумала: « Девочки не плачут. Но, отныне, больше никакой жалости в сексе».

Первая любовь.
Дело было зимой. Марта ехала в маршрутке откуда-то от очередного любовника. Она была в своей огромной дурацкой шапке, похожей на невинно убиенного и выпотрошенного кошака. Шапка была чистым приколом, но как выяснилось, не все обладали таким охренительным чувством юмора. Люди в автобусе сидели и откровенно на нее пялились. Марте стало казаться, что на лбу у нее прямо-таки написано « Да, я трахалась всю ночь, и что»? Она даже тайком заглянула в водительское зеркало. Надписи не было. Но Марта опустила глаза. Сидела так пару остановок. Когда она очнулась, наконец, то обнаружила на сиденье напротив, где до этого сидела какая-то старая кляча, офигительного чувака. Он смотрел на нее, а точнее на ее шапку, и улыбался.
« Бля, « - подумала Марта.
Они вышли на одной остановке. Марта было пошла своей дорогой, но тут ее что-то развернуло. Она догнала его.
- Эй.
Парень обернулся и посмотрел на нее с удивлением.
- Это мой телефон, если че позвони, - она протянула ему самодельную визитную карточку, - кстати, дурацкие наушники, -  не дожидаясь его реакции, развернулась и пошла прочь. Марта знала, что он позвонит.
Он позвонил через неделю. Она сонная взяла трубку, говорить ни с кем не хотелось, а хотелось досмотреть сон.
- А Марту можно?
- А кто ее спрашивает?
- Это Макс.
- Кто такой? – конечно, она уже сто раз успела о нем позабыть, да и имени его не знала.
- Это же ты? – подозрительно спросил он.
- Ну, я.
- Давай через час у кафе « Апельсин».
- Угу, - пробурчала Марта и направилась прямиком в царство Морфея.
Через час ее снова разбудил звонок.
- Ну, ты где?
- В смысле? Я сплю, - спокойно ответила Марта.
- Ну, нихрена! Я ее тут жду, а она, видишь ли, спит!
- Чувак, ты кто такой?
- Ну, в маршрутке, ты мне визитку дала.
Мартин сон как рукой сняло. Глаза округлились, а брови поползли вверх. Но между тем она невозмутимо ответила:
- А, этот, ну, ладно, сейчас приеду.
Марта кинула трубку и начала судорожно собираться. Как назло ее любимые трусы были в стирке, носки завалились за диван, футболка воняла сигаретным дымом после похода в «Желтую субмарину», а джинсы вдруг протерлись на самом интересном месте. Пришлось напялить клетчатый сарафан. На Мартинсах порвался шнурок, и пришлось одеть серые Скетчерсы. В довершении всего в сидюке села батарейка и всю дорогу ей пришлось слушать душераздирающий шансон - любимый стиль в музыке всех  без исключения городских водителей.
Макс ждал ее у входа. Безукоризненный мальчик.
- Так это твоя такая лепая шапка? Я думал, ты ее у бабки сперла, - первое, что он сказал ей при встрече.
Марта скорчила рожицу.
- Ха! Охерительная шутка. Запиши ее в разряд моих любимых.
Они сидели в кафе и трепались о всякой херне. О музыке, универе, друзьях, сноубордах и временах года. Потом пошли гулять. На улице уже стемнело, и крупными хлопьями шел снег. Они дошли до ближайшего парка, потом стали валяться в сугробах, пока не окоченели пальцы на руках и ногах. Время было позднеее, но расставаться не хотелось.
- А поехали ко мне? – вдруг предложил Макс.
- Ну, нет уж, я девушка приличная.
- Да ладно тебе. Будем спать отдельно.
Спать отдельно не получилось. Но они честно пытались. Макс сначала постелил Марте в своей комнате, а сам лег на стульях на кухне. Спустя полчаса молчания, воцарившегося в комнатах после того, как они легли, Марта крикнула ему:
- Эй, если хочешь, можешь спать со мной!
Когда дело дошло до секса, Марта поняла что влюбилась.
Наутро она спросила его:
- А можно я буду звать тебя Кевином?
- Почему Кевином?
- Ну, Марта и Кевин, круто же?
Так Макс стал Кевином.
Они встречались чуть меньше года. Но это было счастливое сумасшествие. У них не было и дня, чтобы они не виделись. А потом Кевина исключили из универа, и он уехал на заработки в Америку, и остался там насовсем.
Марта ненавидела прощания, хотя никогда не прощалась с настоящим любимым человеком. Она не любила самолеты и не поехала его провожать. Она сидела дома и давила слезы, которые упрямо наворачивались на глаза.
« Девочки не плачут», - подумала Марта.


Первая смерть.
Наступила осень. Небо харкалось остатками своих прокуренных, туберкулезных легких. Оно нервно швыряло нам в лицо листья и мусор. Казалось, что природа, умирая, хочет забрать нас с собой.
Все крепились, поддались, пожалуй, только самые счастливые.  Умерла мартина  сестра. Она была еще молодая и красивая. Первое, что ощутила Марта, когда узнала эту ужасную новость – это бессильная ярость.
Сестра лежала в гробу, раскидав свои светлые кудрявые волосы по подушке. Она выглядела такой милой и смирившейся, что Марте стало неприятно. «Как она могла смириться? Как она могла позволить забрать себя?»
Все вокруг ходили и причитали. Мрачные, темные люди выглядели беспомощными. Марта не хотела походить на них. С самого рождения. На кладбище было немного народа, только самые близкие родственники. Мать Марты кидалась к краю могилы, отец оттаскивал ее, обессилившую от горя, хотя видно было, что у самого сил на одну каплю больше. Потом пришли кладбищенские рабочие, они опускали гроб в склизкую и  промокшую насквозь землю. Когда веревки были до конца размотаны, гроб с громким, пронзительным всплеском стукнулся о воду, набравшуюся в яму. Мать упала в обморок. Бабульки перекрестились. А Марта стояла и плакала. Ей было не жаль сестру, каждый получает что заслужил. Но вдруг она, Марта, тоже настолько заслужила этой сырости, этого холода и пустоты, что смерть вскоре придет и за ней?