Мост

...Знаешь, мост это особая часть пути. Волшебны весенние вечера, когда тьма уже опустилась на город и по влажному дорожному полотну рыскают огни автомобильных фар – белые и красные, то соединяясь в единый поток, то разбегаясь ручейками в разные стороны; когда кругом тает снег и проплешины сухого асфальта под ногами покрыты хрустящим песком и зимней солью; когда теплый восточный ветер, наполненный пряным ароматом возрождающейся природы, обдувает лицо и забирается под распахнутую тяжелую куртку, тогда, я знаю, мне достаточно только захотеть и я взлечу, поднимусь над черной рекой, помчусь, купаясь в мягком воздухе! Я буду, смеясь, смотреть сверху на этот маленький город, мерцающий миллиардом разноцветных огней, живущий миллионом жизней, уставший и вечный, стонущий в ночи приглушенным гулом бесчисленных голосов и звуков.

Но я никогда этого не делаю. Потому что мне временами кажется, что я не смогу полететь, город не выпустит меня, не даст освободится от вязкой паутины, которой он порабощает всех, кто родился в нем или хоть раз ступил в его пределы. Я сильный, но город может оказаться сильнее, и если я пойму, что проиграл, – я погиб. Я боюсь бросить ему вызов.

На самом деле, давным давно я летал почти каждую ночь, я был свободен и легок, а городу не было до меня дела. Но шли годы, и я понял, что город поворачивается ко мне, открывает свои ужасные глаза, пытается меня разглядеть и я, впервые почувствовав опасность, попытался спрятаться. Приняв это решение лишь однажды, не мешкая перед угрозой быть раздавленным каменным чудовищем, я обратился его тенью и он, взбешенный, долго и безуспешно пытался заметить меня, но каждый раз я ускользал. Он притворился, что сдался, и мы заключили перемирие. Я обязался всем видом демонстрировать свое уважение к нему, а он – не прикасаться к моей свободе. И с тех пор наши с ним отношения выглядят заурядно.

Однако с каждой новой весной я становлюсь все менее легким, мое тело деревенеет, а мысли наливаются свинцом и тянут взгляд, устремленный в небо, все ниже, и я все чаще, шагая по мосту, гляжу не на звезды, а на носки собственных ботинок и грязь под ногами, которая раньше меня не заботила. Город предал наш договор, он медленно и незаметно опутывает меня, подтачивает мой разум, раковой опухолью поразив мою душу. И я, слабея, теперь лишь гляжу на маленькие фигурки детей, парящие высоко над отравленной землей, и глядящие восторженно на город, который слепо рассекает воздух своими липкими щупальцами, в надежде поймать хотя бы одного из них, но это редко ему удается. Тогда он показывает невероятные чудеса и яркие краски, которые так любят дети, и со временем почти все они попадаются в искусно свитую паутину, позволяя городу отнять принадлежащую им свободу.

Но меня ему не провести, я слишком хорошо его знаю. Я спрятал от него свою свободу также надежно, как когда-то много лет назад прятался от него сам. Моя свобода при мне, но я боюсь ей пользоваться, ведь если город увидит – он лишит меня ее.

Поэтому, я никогда больше не летаю...