Зима

Зима

…А потом мы разделились на пары, и один изображал человека, а другой –– его ангела-хранителя. Тот, который изображал человека, завязывал глаза и мог двигаться, где хочет, а другой должен был его оберегать, чтобы чего не случилось: ну, не споткнулся, не упал. Всякое, ведь, бывает. Нет, за руку держать нельзя, можно только тогда, когда с тобой действительно что-то может случиться. Понимаешь, это как в жизни: ты живешь и думаешь, что один, а на самом деле рядом всегда есть кто-то, кто пытается удержать тебя от опасного шага, –– твой ангел-хранитель. Так хорошо знать об этом! Ох, как интересно, когда потом уже, когда снимают повязку,  напарник ведет тебя обратно и показывает тебе, как ты шла. Там было дерево, которое сломалось над самой тропинкой, а что-то заставило меня нагнуться в этом месте и пройти под ним! Ведь каждый ходит по-разному: один почти по прямой, а другой петляет. Это как в жизни!. Мой напарник говорил, что едва сдерживался от смеха, наблюдая, как я ходила, но не сказал мне, почему. А сам он полез в такие дебри –– он вообще искал, где труднее, и я за ним едва поспевала. А потом он чуть не убился: забрался на камень и хотел шагнуть вниз –– я его за руку успела схватить. Расшибся бы насмерть…
Я слушаю ее и думаю о том, как четырнадцать лет назад накануне Нового года и первой нашей с ней студенческой сессии я отдал ей записку, в которой признавался ей в любви, и которую просил прочесть в новогоднюю ночь, уже после того, как часы пробьют двенадцать. И в моей памяти навсегда остались крупный, неторопливый и немного синеватый снег под фонарями и то, как она, высунув язык, захотела поймать им снежинку, а та упала ей на губу и тут же растаяла. А она стояла под фонарем, подняв голову, и улыбалась, потому что от падающих на лицо снежинок ей было щекотно.
Записку я забрал за несколько часов до Нового года. Она не удивилась, я уверен, что она прочла ее.
И вот теперь я не знаю, как сказать ей, что все, о чем она так увлеченно сейчас мне рассказывает, мне совершенно неинтересно, что вот это мое воспоминание во сто крат для меня дороже всех истин, которые по-настоящему наполняют смыслом ее нынешнюю жизнь и которыми она так искренне хочет со мною поделиться. Да и надо ли ей об этом говорить?