Чудовище в умывальнике

- ****ь, он же зеленый.
- Ну и что?
- Я не хочу, чтобы в меня вставляли что-то зеленое.
- О Господи, да какая разница?! Ты же его не видишь.
- Но я уже знаю, что он зеленый. Сними его.
У тебя зрение минус девять, но ты носишь очки на минус пять. Наверное, поэтому я показался тебе симпатичным при нашей первой встрече. Сейчас ты вообще сняла очки, так что я для тебя - не более чем цветное пятно. Цветное пятно с эрекцией. При таком раскладе цвет презерватива просто не может иметь значения. И все таки.
- Не сниму, потому что других нет.
- Тогда давай уже. Не маши передо мной этой штукой.
Я вставляю и начинаю работать. Что-то не то. Я чувствую, как ты пересыхаешь.
- В чем дело?
- Слушай, ты можешь кончить побыстрее.
- Вообще-то я собирался дождаться тебя.
- Я разрешаю тебе кончить. У меня все равно не получится. Из-за того, что он зеленый.
- Ты ебнулась? Глупость какая. - Ситуация начинает по-настоящему бесить меня. Еще чуть-чуть, и у меня все опадет. - Переворачивайся на живот.
- Ладно.
Я вставляю тебе сзади и трахаю, наваливаясь всем телом. Кровать скрипит. Ты стонешь и кусаешь подушку, чтобы заглушить звук. Где-то за стеной незримо присутствует тетя Катя - твоя квартирная хозяйка. Мне уже все равно. Я представляю себе, что нахожусь где-то совсем в другом месте, с другим человеком. Пол минуты секса с другим человеком, и я кончаю.
Когда я достаю, вижу такую картину: кондом порвался и похож теперь на зеленую резинку для волос, перетягивающую корень моего члена. Хваленое немецкое качество. ****ые нацики отомстили.
- ****ь.
- Ой, что это?
- Гандон порвался.
Ты переворачиваешься и встаешь. Моя грязь, вытекающая из тебя, выглядит красивее, чем все искусство мира. Ты заворчивается в полтенце и убегаешь в ванную. Я падаю на кровать, смотрю на часы. Время еще есть. Дело происходит в обеденный перерыв. Одно из твоих неоспоримых достоинств в том, что ты живешь в двух шагах от работы.
Ты возвращаешься. Лицо не злое, скорее растерянное.
- Все нормально?
- Откуда я знаю. Все, что смогла - вымыла.
Ты ложишься рядом.
- Слушай, - говорю я, - ты же не можешь сейчас забеременеть.
- Как раз сейчас и могу. Скоро начнется.
- Блин.
- Мне нельзя делать аборт. Я могу умереть.
- Сама придумала?
Ты убераешь голову с моего плеча.
- Врач сказал.
- Какой еще врач?
- Гинеколог, ****ь!
- Ладно. - Пауза. - Он будет умным, как я, и красивым, как ты.
- А если наоборот?
- Тогда утопим чудовище в умывальнике.
- Дурак.
- Кстати, как назовем? Может, Максимом?
- А если девочка?
- Сама придумай. Я девочку не хочу.
- Клеопатрочка. Как тебе?
- Клеопатра Сергеевна. Нормально.
Лежим молча, в обнимку.
- Я знаю, - говорю я, - как достать оттуда сперму.
- Как?
- Высосать.
- Фу.
- Нормально. Я сейчас ее высосу. Садись мне на лицо.
- Нет.
- Ладно, я сам спущусь.
Я становлюсь на колени и поцелуями подбираюсь к твоим бедрам. Я не очень люблю лизать у тебя, потому что у тебя там слишком много волос. Все равно, что целоваться с Усамой Бен Ладеном.
- Блин!
- Что?
- Здесь сперма. Ты ни *** не отмыла.
- Это не сперма. Это смазка.
- Что, я свою сперму не узнаю? Это она.
- Даже если она, это по твоей вине.
- Чего?
- Ты купил этот гандон. Так что, если у меня будет ребенок, все расходы будем делить пополам.
- Хрена с два. Может это вообще не мой ребенок. Может это у тебя от Паши. Или от Дениса.
Это твои бывшие дружки, о которых ты мне с дуру рассказала.
- ****ый урод. Да лучше бы я с ними ебалась. У них хотя бы деньги есть, чтобы за себя ответить.
Все это звучит довольно зло, но мы оба просто дурачимся. И оба это знаем. А мнение тети Кати за стеной никого не волнует.
Мы поливаем друг друга грязью. Потом снова трахаемся. На этот раз все проходит удачно, во всяком случае без несчастных случаев.
- Все, мне пора.
Я встаю и начинаю одеваться. Ты сидишь на кровати и смотришь сквозь очки, как я вожусь со штанинами. Я уже чувствую, что так просто мне не смыться.
- Позвони Ларисе, - говоришь ты. - Или Оле.
Это две замужние дамы с моей работы.
- Зачем?
- Спроси у них, что мне делать.
- Позвони сама.
- Я не настолько хорошо их знаю. Я никого не знаю в этом городе.
- У тебя же есть подружки. Позвони им.
- Мои подружки не знают. Позвони Ларисе.
- С ума сошла. Как я буду спрашивать такие вещи?
- Да что тут такого?
- Если ничего такого, чё ты сама не спросишь?
- Слушай, я тебя попросила!
- Я не могу об этом спрашивать. У меня репутация.
- Или в жопу со своей репутацией.
Ты падаешь лицом в подушку. Кажется, начинаешь плакать. Все это очень неожиданно, я не думал, что ты воспринимаешь все так серьезно. Я подхожу и пытаюсь перевернуть тебя. Ты меня отталкиваешь. Глаза красные и мокрые.
- Отвали.
- Эй! Я же предупреждал тебя, что я урод. Моральный урод. Ну прости, заяц. Я сейчас пойду в аптеку и все там выясню. Там работают тетечки, они все знают.
- Купишь и принесешь.
- Да. - Я целую тебя в лоб и встаю. - Все, пошел.
- Только не в ту аптеку, где ты этот гандон купил.
- Само собой.
По пути к двери я киваю тете Кате. Она смотрит телевизор, счастливая душа. Если бы я в обеденный перерыв смотрел телевизор, я бы тоже был толстым, довольным, и у меня был бы здоровый цвет лица, и не было бы этих уродливых синих кругов под глазами.