Девочка с ромашкой

ДЕВОЧКА С РОМАШКОЙ
Настроение в тот памятный вечер было – ни к черту. Мало того, что весна была ледяной, июнь -  чуть не со снегом, так ещё и июль начался сплошными дождями. А тут еще начальники на службе - будто собаки с цепи сорвались. В довершение всех этих бед с дамой сердца разругался вдрызг. Так что ноги сами собой занесли меня в один популярный ресторан. Этот кабачок в Питере обожают студенты. Во-первых, там умеренные цены. Во-вторых, выступают музыканты начинающих пробиваться в шоу-бизнес групп, зато уж выкладываются они - на полную катушку. Тут тебе и блюз, сменяемый тяжелым роком, и кантри, и тяжелый металл. Заводит с полуоборо-та. Особенно после пивка с водкой. Но самое главное – там всегда много смазливых девчонок. Просто какой-то эротический цветник.
Я даже не успел добраться до стойки и промочить горло. Девчонка сама подо-шла ко мне. Танцуя. И ромашка торчала за ушком. Худенькая, стройненькая блонди-ночка. Глаза цвета васильков. Небольшие груди. Без лифчика. Крупные соски пыта-лись прорваться сквозь кружевное платьишко. Положила руки мне на плечи. И вдруг влепила такой поцелуй, что я от неожиданности чуть не задохнулся. Её язык сплёлся с моим. Она прижалась ко мне всем худеньким телом, и я почувствовал её неожидан-но пухлый для такой худышки лобок.
А мне-то – уже полтинник. Борода седая. Я ей в папаши гожусь. Голова пошла кругом. Музыканты как на грех заиграли томный, тягучий как мёд блюз. Мои руки сами собой сползли на её круглую попку. И – грешен, грешен, стал пальцем прони-кать, проминая платьишко в её попку. На ней не оказалось и трусиков. Господи, боже правый, ей ведь вряд ли больше восемнадцати. Девочка, все так же прижимаясь ко мне, чуть расставила ножки, чтоб было удобней. Башню мою снесло окончательно. И малыш окостенел в тесных плавках. А ведь говорили мне друзья на охоте, щеголяя в цветастых по колено трусищах:
-    Гоша, кончай хорохориться. Не носи ты эти плавки. Они все хозяйство сми-нают!
- Как вас зовут, сударыня? - прошептал я ей на ушко.
- Меня зовут – никак, - ответила она. И засунула мне язык в ухо. У меня даже колени подогнулись.
- Хватит плясок, - остановилась она. - Пошли.
     Взяла за руку и повела в глубь зала. Я покорно шел за ней. Возле женского туалета томились  в очереди три девицы. У них глаза полезли на лоб, как у крабов, когда рас-крылась дверь туалета и девочка заволокла меня внутрь. Она клацнула задвижкой, как часовой, завидевший проверяющего, в наглую прущегося на пост.
      Через мгновение кружевной подол взлетел вверх, девчушка нагнулась, упираясь руками в колени. Передо мной была восхитительная круглая попка с коричневой звездой ануса. Дрожа как в лихорадке, я расстегнул брюки, сдёрнул тесные трусы. Головка члена была от возбуждения сине-красной.
- Ну, давай же, не тяни! - скомандовала она.
Я ворвался в её тесную щелку, ободрав член. В ту же секунду мои яйца были схваче-ны девочкой так, что я невольно охнул.
- Да не туда, бестолочь! -  прикрикнула она.
Я вынул подрагивающий от возбуждения член. Если её киска так узка, то какова поп-ка? Медленно стал вводить член в крохотный анус. Даже головка не могла толком войти. Я почувствовал ритмические подергивания ее промежности и догадался, что она ласкает свой клитор. Моя повелительница застонала и впилась мне в ягодицу ногтями, хрипло потребовав:
- Глубже, глубже!
     Но тут в дверь туалета бешено заколотили девицы, которых распирало от пива, злости и зависти.
- Вот суки, - распрямилась она, одергивая платье. И рывком распахнула дверь. Девицы что-то завопили. Но девочка с ромашкой уже подталкивала меня кстойке.
Потому что на шум спешил мальчик из секъюрити.
-    Садись, папашка, - скомандовала она. – Вон два свободных места.
     И я – подчинился. Причем с какой-то неожиданной готовностью. Впервые в жизни мной командовала  женщина. Да какая там женщина – девочка с ромашкой.
     Она подошла к стойке бара, я достал кошелёк.
- Плачу я, - бросила мне через плечо.
     Через пять минут передо мной стоял стакан с прозрачной жидкостью. Перед ней бокал с шампанским. Я потянул носом, пытаясь понять, что в стакане.
         -   Пей, это для смелости, - усмехнулась она.
Глоток прокатился по горлу огненной лавой. Вышиб слёзы из глаз. Это был джин «Бифитер». Мой любимый.
- А закуска? - едва смог выдохнуть я.
     Девочка выпила залпом шампанское. Нагнулась над столом, жадно впилась в мои губы. И шампанское сладкой струей хлынуло в обожжённое горло. Пока я допил ста-кан джина, она трижды покупала шампанское. И трижды её жгучие поцелуи заканчи-вались освежающим потоком шампанского.
     Но что она при этом вытворяла под столом. Сбросив босоножку, массировала мой член, надавливая большим пальцем то на левое, то на правое яичко.
Я чувствовал, что не выдержу этой сладкой пытки.
     - Пора, - резко скомандовала она, и пошла  к выходу, покачивая худенькими бёд-рами.
     Мои попытки заплатить за такси она  пресекла, ущипнув меня за сосок.
     Водитель включил  радио, хриплый от страсти саксофон заполнил салон мчащейся машины.
     Небо очистилось от туч. Белые ночи уже были на исходе, но так нежно светилась одна, лишь одна звёздочка прямо у нас по курсу.
     Зипер  на моей ширинке она расстегнула едва мы сели на заднее сидение. Её ма-ленькая, но решительная ручка дрочила моего изнемогающего мальчика. Но как только я напрягался в ожидании оргазма, девочка отдергивала руку и смеялась, обли-зывая ладонь, мокрую от любовного сока.
      Подъезд, прокуренный лифт. Наши сплетенные тела.
      Дверь квартиры захлопнулась за нами. Я набросился на неё жадно, как волкна ко-сулю.
     - В ванную, - сказала она.
     И я опять - подчинился. Она мыла меня нежно. Как мама когда-то в далёком дет-стве. Помыла  стоящего как оловянный солдатик мальчика. Вымыла мою задницу, не забыв захохотать. Когда я вылупил глаза, почувствовав её палец в своём анусе. Реши-тельно отбросила мою руку, когда я попробовал помыть её бедра и гладенький, пух-лый лобок.
     - В спальню. Да шевелись же, - услышал я новую команду.
      В спальне стояла огромная кровать. Девочка вынула из тумбочки какой-то крем - пахнуло спелым ананасом, мой член почувствовал его прохладу. Она постучала ука-зательным пальцем по головке, и малыш готовно вздыбился еще выше. Потом эта мучительница долго, с наслаждением смазывала свою расщелину, вот ее пальцы ми-новали клитор, потрепали розовые губки,  спустились  еще ниже. Указательный палец скользнул во влагалище. Еще, и еще. При этом моя повелительница бесстыже устави-лась в мои зрачки… Как в детских гляделках. Я не стал ждать команды, и, глядя в ее васильковые глаза, стал вводить готовый лопнуть член в узкие створки ее попки. Ко-гда головка члена проходила самую узость, меня пронзила острая боль. Но тут девоч-ка стала ласкать свой клитор с поразившей меня силой. Это было похоже на истяза-ние. В голове мелькнуло ознобно, – сейчас сказка закончится, она все перетрудит. Но случилось иное. Член, наконец, прорвался. Девочка закричала пронзительно, как под-раненная чайка. И каждый раз, когда я вонзал свой распухший член в её попку, все глубже, и глубже, она отвечала криком. Впиваясь ногтями в мои бедра. Мой оргазм был подобен взрыву, потом он стал накатывать волнами, сперма лилась и лилась, я не мог остановиться. Такого еще никогда не было. Девочка стонала мне в ухо, обвив ру-ками и ногами.
     Потом я вылизывал ей клитор. Жадно засасывал маленькие губки. И ласкал их языком как леденцы. И снова начинал в бешеном ритме вылизывать клитор. Ее выги-бало дугой. Я засовывал язык в ее попку. Моя спина была расцарапана в кровь. Сад-нили бёдра. Распухли искусанные губы.
     Не помню, сколько продолжалась эта схватка. Это сексуальное побоище. За окном уже зарозовел  восток, и  бодро зачирикали питерские неунывающие воробьи.
- А теперь – одевайся, - вдруг сказала она.
Я оделся, умоляя взглядом отменить команду.
- Сейчас – уматывай. И забудь, папаша, этот адрес, - хрипло сказала она. - Я люблю другого.
                Виктор Терёшкин