Булавка из дальней комнаты

Дальняя комната, где пылились в темноте шляпы, а мыши тихонько чихали по углам, вдруг заполнилась звуком. Звук исчез так же быстро, как и появился.
Удивленные мыши уставились на пол, подергивая усиками.
На полу, освещенная лучиком луны, привлеченной, как и мыши, странным звуком, лежала булавка. Тоненькая, серебряная с головкой из драгоценного камня. Булавка пошевелилась и еле слышно вздохнула.

Мыши, сгрудившиеся в кучку, неподалеку от Булавки расступились. К мерцающей и всхлипывающей на полу Булавке подошел огромный серый мышь.
- В чем дело? – поинтересовался он, пытаясь разглядеть подслеповатыми глазами драгоценную головку Булавки.
- Ах, ты ничем не сможешь помочь мне, уважаемый Мышь. – Снова вздохнула Булавка.
- Это почему же? – нахмурился Мышь. – Твое желание такое трудноисполнимое?
- Да. – Булавка снова сверкнула и, смолкнув на мгновение, продолжила. – Я хочу не гнуться.
- Не понял? – не понял Мышь.
- Я ж и говорю, не поймете и не поможете, – слегка насупилась Булавка, но все же пояснила. – Всю жизнь меня выгибают и закалывают так, как им удобно. И никто не задумывается, а может мне бы хотелось остаться прямой и стойкой в этой ситуации. Я уже отчаялась. Хочу быть совсем негнущейся.
- Так это не проблема! – хмыкнул в усы Мышь, обрадованный, что все так просто. – Мой мышиный народ не зря зовет меня королем мышей! А королям, сама знаешь, дана особая сила. Я могу выполнить одно любое твое желание. Хочешь быть негнущейся?
- Да! – воскликнула Булавка, не веря своему везению.
- Не будешь больше хлюпать и звенеть здесь на полу?
- Нет! – пообещала Булавка.
- Будешь жить долго и счастливо? – на всякий случай уточнил Мышь.
- Буду! Да! Да! – Булавка подпрыгивала на месте, пружиня и поблескивая.
- Да будет так. – Властно произнес Мышь и опустил свою мохнатую лапу на головку Булавки.

За дверью, ведущей в темную комнату раздались голоса:
- А точно снова пошла мода на старое? – Уточнил тонкий девичий голосок.
- Конечно! Ты разве не видела нашу соседку, разгуливающую в платье времен молодости нашей бабушки? А уж она, какая модница! – успокоил второй голос, постарше.
Дверь открылась, впустив в комнату свежий воздух, и подняв тонкий слой пыли, до того спокойно отдыхавший на старинной мебели.
- Сколько сюда не заглядывали? – восхищенно спросила обладательница тонкого голосочка, девочка лет тринадцати, и сама же ответила. – Лет сто не меньше!
- Налетай! – Это хозяйка взрослого голоса, совсем уже оформившаяся девушка, восхищенно взвизгнула, вытянув из темноты комнаты узорчатую шаль.
- Да, - согласилась девочка. – Здесь есть что выбрать и в чем пощеголять.

Пир моды и хорошего вкуса был в самом разгаре, когда девочка, роясь в очередном антикварном шкафу, обнаружила булавку.
- Какое чудо! - Восхитилась она. – Смотри, серебряная, и камушек какой-то, наверное, драгоценный.
- Да, - согласилась почти оформившаяся женщина. – Симпатичная штучка. Очень подойдет к той шляпке, что ты выбрала.
- Ура! – Провозгласила девочка. – Теперь у меня будет очень модная шляпка и ужасно симпатичная булавка.

Булавка с трудом могла вспомнить, как оказалась на помойке. Помнила только, что девочка, принесла ее в комнату и попыталась воткнуть в шляпку. Но Булавка, как и обещал Мышь больше не гнулась. Шляпка оказалась испорчена и девочка, размахнувшись, кинула Булавку в окно.
Булавка недоумевала: и откуда взялось столько злости в милом ребенке? Наверное, это какая-то ошибка…
Но на помойке тоже оказалось неплохо. Много новых знакомых, интересные истории. Оказывается, самыми захватывающими бывают истории о том, как та или иная вещь попала не в дом богачей, а на помойку.

На помойке Булавка не задержалась. Лучик солнца отразился в ее драгоценной головке и попал в глаз нищенке, искавшей в куче мусора ужин.
- Вот это да! – прошептала нищенка, вытирая грязь с Булавки. – Я могу тебя продать и жить безбедно целый месяц. А могу оставить себе и любоваться. Может быть, даже, когда-нибудь надену тебя.

Так Булавка оказалась сокровищем, иногда доставаемым из потрепанной котомки. Нищенка не пыталась согнуть Булавку, и та была очень благодарна новой хозяйке за это.
Но как-то нищенка заснула и забыла спрятать свое сокровище. Ее сосед, такой же нищий, заприметил драгоценную вещицу и тут же потихоньку вытащил ее.
В тот же день Булавка оказалась продана богатому человеку.
Тот принес ее домой и подарил жене. Взбалмошной и гневливой особе.
- Ах, какая прелесть! – воскликнула жена богатого человека. – Сей же час приколите ее на мой парадный костюм! – Приказала она служанке.
Бедная служанка как не пыталась, не смогла приколоть Булавку к костюму, ведь та совсем не гнулась. Пустившись на хитрость, девушка пришила Булавку тонюсенькой ниточкой.

И вот начался прием. Во время очередного безумного па, жена богатого человека выронила Булавку из хитроумной петельки.
- Да что ж это такое? – Завопила она и попыталась сама приколоть Булавку. Бесполезно. Только пальцы себе исколола. Ох, как разозлилась эта женщина!
В гневе она снова попыталась согнуть Булавку и в результате… сломала ее.

Булавка снова на помойке. Только уже поломанная. Как ей собрать себя назад? Как вернуть свою прежнюю сверкающую красоту?
- Так, так. – Послышался откуда-то чуть хрипловатый голос. – Да это же наша Булавка! – Перед Булавкой появился Мышь. – Ну как, помогло тебе мое волшебство?
- Нет, - всхлипнула Булавка и постаралась отвернуться. Надо же, еще и издевается!
- Так значит, ты не живешь счастливо? – притворно удивился Мышь.
- Нет…
- Ты не выполнила свое обещание. – Голос Мыша сделался громким и зычным. – А раз так, и я не выполню свое.
Булавка затаила дыхание. Что ей может сказать этот Мышь? Как помочь ее беде?
- Я нарушу свое обещание и не выполню ни одного твоего желания. Считай, что ничего и не было. – Мышь хитро улыбнулся и опустил лапу на грязную головку Булавки.

… Пир моды и хорошего вкуса был в самом разгаре, когда девочка, роясь в очередном антикварном шкафу, обнаружила булавку.
- Какое чудо! - Восхитилась она. – Смотри, серебряная, и камушек какой-то, наверное, драгоценный.
- Да, - согласилась почти оформившаяся женщина. – Симпатичная штучка. Очень подойдет к той шляпке, что ты выбрала…
Булавка сияла.