Мекленбургские сказки. Неизвестная

Повадился весной в одно из заводских общежитий некий сластолюбец. Пристроится к окошку душевой и за бабами подглядывает. Окошко низко, почти у самой земли, решёточкой забрано и,  по случаю жары, открыто. Достал всех, мочи нет. И было ему и приятно, и вольготно, пока не нарвался он на крановщиц. Наши мекленбургские крановщицы – это я вам доложу что-то особенное. Рельсовый кран в горячем цеху металлургического комбината – развлечение не для слабоневных и астеничных барышень. Но по сложившейся традиции берут туда именно женщин. Так что «крановщица» – это у нас не специальность, это харизма. Ядрёные, крепкие, отважные, с отменной реакцией, стальными нервами и неисчерпаемым словарным запасом из «русского производственного». И все как одна – красавицы, богатые и лицом, и телом. Вот на трёх таких тигриц и нарвался покоритель замочных скважин. Пока две нимфы горячего цеха беззаботно плескались и играли телом, а любитель подглядывания вкушал запретные наслаждения, третья где мелкими перебежками, а где по-пластунски подкралась к окошку, а затем молниеносным броском схватила непрошеного гостя за чуприну и втащила голову между прутьями широкой решётки. Тут уж остальные две не зевали: мигом подскочили с двух сторон и согнули прутья, намертво заклинив свою добычу. Потом, не обращая внимания на истошные визги, с чувством выполненного долга домылись и отправились по своим комнатам. Дома рассказали, как ловко поймали надоедливого соглядатая, и всё бы ничего, если бы одна не была замужем за горячим сыном гордого Кавказа. Джигит сильно вышел из себя. Репутация сына гор предполагает отсутствие лишней щепетильности в выборе партнёра, особенно если пострадала семейная честь. Поэтому, оскорблённый до глубины своей пламенной и дикой души, муж направил стопы во внутренний двор общежития к месту происшествия. Там корчился и вопил благим матом подозрительный субъект, стоящий в очень подходящей позе, с головой, крепко зажатой стальными прутьями в окне женской душевой. И состав преступления, и сам осквернитель целомудрия, были на лицо, поэтому джигит, не долго думая, приступил к акту возмездия.
- Караул, @бут! – заорал застрявший, медленно, но верно становясь пострадавшим.
Жильцы общежития уже некоторое время проявляли интерес к звукам, раздающимся во внутреннем дворе. Правда, до сих пор ни интенсивность, ни содержание никого не впечатляли. Теперь же крик стал особенно выразительным, а, главное, в нём появилась новая интрига, небезразличная сердцу каждого мекленбуржца. Кого именно, как и за что @бут, выглянула посмотреть вся общага. Малолетние отпрыски, которые уже лежали в кроватках, мигом потеряли весь сон и задались вопросами. Родители, которые не только вынуждены были отвечать на эти вопросы, но сами остались без удовольствия, которое получал кто-то там, внизу, вызвали охрану. Охрана, решив, что надругательству подверглась женщина, явилась оперативно. Джигит как раз кончил дело, и с нескрываемым удовлетворением пояснил ситуацию вновь прибывшим.
- Тэпер ваша очерэдь, еслы нэ брэзгуетэ!
Сползая по стене от истерического хохота, ребята жестами дали понять, что они, пожалуй, откажутся, а ему лучше поскорее убраться. Потом в течение часа, давясь смехом, четверо здоровых мужиков разжимали решётку, которую во мгновение ока согнули две обозлённые крановщицы. На том бы всё и закончилось, если бы пострадавший не пошёл со своей обидой в милицию, и не написал заявление, что такого-то числа, по такому-то адресу я, имярек, подглядывал за женщинами в душе и был изнасилован неизвестным.
В милиции заявление приняли, долго смеялись, потом принесли истцу телефонный справочник и показали, что во всём Мекленбурге не найдётся ни одного человека с фамилией Неизвестный. А раз в Мекленбурге такие не живут, значит, указанный инцидент – дело …э-э-э.. «рук» …ну в общем приезжий это был. Не наш. И искать его можно долго. А одну из тех трёх крановщиц знакомые зовут теперь не по гордой фамилии, которую носили предки её мужа, и даже не по имени, а просто: «Неизвестной».