День

     День выдался на редкость удачный. Впервые после холодов установилась солнечная, по-летнему теплая погода. Хотелось верить, что морозы успешно пережиты - эта зима давалась на редкость тяжело. Меня не покидала внутренняя уверенность, что еще одну такую мучительную зиму не переживу. Но сейчас об ожидающем впереди мрачном времени года можно временно забыть - солнце, тепло, приближающееся лето настраивали мысли на оптимистический лад. Ближайшие пять месяцев забот о крыше над головой не предвиделось.
     Я от всей этой божьей благодати растаял и даже решился сходить, посмотреть издалека на свою дочь. Застал ее, когда она шла из детского сада, вела свою внучку Леночку домой. Не стал близко подходить, чтобы не стеснять их. Шел некоторое время неподалеку. Расчувствовался совсем по-стариковски, даже слезы потекли по щекам. Любовался издали правнучкой, бодро шагавшей рядом со своей еще совсем не старой бабушкой. Захотелось взять ребенка на руки, подержать, потискать в своих объятиях. Даже дал себе слово, что если установится теплая погода, сходить помыться в речке, постирать одежду, к слову сказать, не стиранную с прошлой осени, когда последний теплый день в октябре позволил мне такую роскошь. А уж во всем чистом можно будет и подойти к Леночке, может даже перекинуться парой слов. Она меня конечно уже не вспомнит ...
     Сегодня я решил забрать свои вещи из колодца теплотрассы - компания там больно неприятная - и устроиться на свежем воздухе где-нибудь в парке. Жалко, конечно, что жизнь вот так неожиданно повернулась. Еще лет пять назад я даже и не думал, что буду бомжевать. Но… Как говориться: «Человек предполагает, а бог располагает». Я не в обиде на своих - времена нынче стали такие жестокие, а мне чего уж… Хотелось, конечно, в старости пожить под опекой детей…
     Я шел со своими пожитками на новое место жительства, сам еще не зная, где оно будет. День, расплавившись от летней жары, постепенно стек за горизонт, уступив место примчавшимся со свежим ветром сумеркам. Солнце зашло, обласкав напоследок теплом. Вспомнилось далекое детство, последнее мирное лето. Душа, замершая за время долгой зимы и растаявшая под летним солнцем, подняла из глубин памяти воспоминания о прошлой жизни, как ни старался я их запрятать подальше. Почему-то вспомнился себе молодым, стройным, красивым, уверенным в себе и в своей стране. Разруха, тяжелые годы восстановления страны, казались теперь, по прошествии стольких лет, полны тайных смыслов. Тогда мне все казалось нипочем.
     А теперь… Ноги, обмороженные на одной из строек Сибири, с трудом несут по моей никчемной жизни, потерявшей в последнее время всякий смысл…

     Задумавшись и поздно заметив подвыпившую кампанию молодых парней, громко хохотавших над какой-то, одной им понятной, шуткой, я попытался обойти их стороной. Лишний раз таким лучше не попадаться на глаза - себе дороже. Когда-то и я был молодым, как они, только в то время по комсомольской путевке строил для страны дороги. А эти - стоят, хохочут, и по их виду видно, что далеки они от рабочего класса.
     - Гляди, бомжарик свои пожитки тащит!
     Крик оборвал у меня что–то внутри, заставил ускорить шаг. Только вот ноги так не вовремя перестали слушаться. Ковыляю, как могу, пытаясь уйти от погони - совсем как старый лось, преследуемый стаей волков.
     В памяти всплыли крики немецких солдат, чувствовавших себя в нашей деревне в начале войны полными хозяевами. Лица и тех, из далекого прошлого, и этих, из страшного настоящего, были, на мой взгляд, совершенно одинаковыми. Такие же наглые, самодовольные, уверенные в своем полном превосходстве над остальными, живущими рядом.
     Камень неожиданно ударил в затылок, заставив закружиться весь мир вокруг в страшном танце. Пошатнувшись, я выронил две свои сумки. Бежать смысла больше не было, это могло только подзадорить преследователей. В лицах приближающихся парней, я видел только скотский интерес к организованной травле.
     - Что же это случилось в последнее время с молодежью? - мелькнуло в гудящей голове.
     - Дед, деньги гони! Бутылки собирал? Давай!
     Я молчал, так как понимал, что это только вступление. Сломанная при похожей встрече рука начала ныть.
     - Отделаться бы только синяками, - подумал я.
     Удар кулаком в лицо, нанесенный одним из окруживших, опрокинул меня на спину. Боли не почувствовал, только соленый вкус крови на губах и языке.
     Какое-то странное мелькание чувств, коротких вспышек боли… Удары подкованных ботинок по ребрам, хруст ломающихся, непрочных стариковских костей и какое-то жадное пыхтение вокруг, словно стая зверей на перегонки рвет жертву на куски…
     Слабость навалилась на меня, укутав мраком своих удушливых объятий.
…
     - Гляди! Бомжарик-то того, сдох!
     Компания довольно загоготав, оставила лежать на земле скрюченное тело старика.