Кладбище

В то утро меня разбудил громкий шум, истерично лаяла Баська, её лай походил на короткие очереди автомата и редкие взрывы противотанковой пушки,- Баська это белая  болонка  купленная 3 года назад за 150  долларов на новом птичьем рынке возле Копотни. Как она достала, чтоб её черти, куда ни будь, унесли, эта простая мысль заставляла, сердце учащенно биться, а вдруг нас уже грабят, а мы ещё не знаем об этом, теплая подушка говорила совсем о другом - спи все в порядке. И чтобы не потерять тонкую нить сна пришлось встать и отодвинув занавеску выглянуть вот двор. В гараже горел свет, у машин никого, ворота закрыты, никакого движения нет можно дальше давить на массу но эта подлая собака не утихает ,только я собрался досмотреть остатки сновидения в котором я исполнял роль преследуемого подозреваемого пристрелившего нескольких придурков, которые пытались убить нас с товарищем. Мы покидали здание через окно туалета, причем в соседней   под буквой  Ж, уборщица мыла пол. Мы  рисковали не остаться незамеченными, но как только перемахнули двух метровый бетонный забор, лай раздался вновь, чувство тревоги начало нарастать я понял, что если эта тварь не замолчит, сон исчезнет окончательно и головная боль днем обеспечена.  И вдруг, я понял это тревожное чувство мне хорошо знакомо, мысли завертелись, закружились, события вчерашнего дня пронеслись вихревым потоком. Мы на кладбище. Утро ярко светит солнце.  Отовсюду доносится щебет птиц, пахнет прелой землей  и талым снегом.   Бабушки продают живые цветы, аромат их настолько тонок что чуть слышен, это предает еще большую остроту ощущениям могилы вокруг не вызывают тоску, наоборот кажется что в музее древностей с интересом разглядывая зодчество ритуального искусства мы добрались до места назначения, глоток водки приятно ожог всю слизистую ото рта, и до желудка. Сигарета немного притупила чувства и слеза, упавшая на снег помогла солнцу, старавшемуся во всю, топить почерневший снег. Такого спокойствия да ещё на кладбище я не испытывал никогда, в детстве кладбище тяготило, в юности вызывало чувство тревоги, а сейчас было все равно даже интересно, как  много людей, а что если бы все были живы?  Несколько бутербродов, немного фруктов, почему-то воспоминания из детства, и вдруг я понял, что не все в детстве было спокойно и хорошо давно забытое чувство тревоги неожиданно подкралось и навалилось тяжелым грузом на плечи. Мы с Папкой едем на кладбище к бабушке-Маме недавно захороненной на Ваганькове. Утро.  Весна. Пасха.   Запах крашенный яиц и кулича на воздухе не с чем не спутаешь, выход из метро 905 года,  магазин на перекрестке через дорогу , Бутылка барматухи батон белого хлеба и 200 грамм колбаски купленные у продавщицы в белом колпаке по имени мать , институт Нефти и газа  где когда-то работала наша бабушка-Мама, рынок , немного цветов и ворота Ваганькова  все это как- то быстро,  потихонечку исчезает в сознании. Первый стакан барматухи ласково ложиться по месту,   слезы отца,- всегда вспоминаешь это с грустью но вот откуда это проклятое чувство тревоги, я понял сейчас, я понял что не все в детстве было хорошо и спокойно. И  в этот момент не хочется проходить этот путь весь заново, дальше то ведь дорога домой, пьяный отец, крики, скандал, ругань.  А мне так хочется  пойти погулять вечером с ребятами, а я даже не могу познакомиться не с кем, потому-то недавно переехали, и я учусь в интернате на другом конце Москвы от места жительства, бедность и нищета. Вот откуда этот страх!