А теперь я улечу

(для Тебя)

- Ты спишь? – Легкий шепот ласкает ухо.
- Нет.. – смеются губы. – А ты?
- Тоже не спится. –Она встала и подобрала длинные русые  волосы золотым гребнем, ловко закрепив его на затылке. – Хочешь чаю?
- Угу… - Но глаза всё равно закрывались. Он встал и последовал за ней на кухню. Было темно, но сквозь пелену полу-сна и полу-ночи он всё равно видел её движения. Они словно прорезали воздух своими резкими переходами. Словно рябь на воде. Только в воздухе.
Стас прикрыл глаза. И вспомнил их первую встречу. Её крылья на его плече. Его злобу на её ангельской руке. Он усмехнулся. Это было так давно и так недавно. Так просто и так сложно. Так призрачно и так реально. Словно им не оставалось ничего, кроме как продолжить начатую не ими игру в любовь.
Всегда белоснежные крылья Инны легко качались в такт её движениям. Мягко и плавно. А он шёл за ней по пятам, закрыв глаза и принюхиваясь, словно пёс. Он шёл на её запах. Запах ванили и сладкого мёда с яблоками. Его любимый запах. Говорят, ангелы пахнуть твоим любимым запахом. Теперь он это понял. Дорога не была длинной и Стас быстро очутился на ярко освещённой кухне. Свет шёл отовсюду – от стен, пола и потолка. Он уже привык к этому и спокойно воспринял резкую смену тьмы на свет. А вот раньше всё было иначе.
Он опять задумался. Раньше он не выносил этот свет, старался всячески избавиться от него, найти источник и уничтожить. Затем он с изумлением понял, что этот свет был не чем иным, как Инна. Это она так ярко сияла в его глазах. В его заплаканных от осознания своей греховности глазах. Это была та, кто спасал его каждую минуту своим присутствием. Та, что дарила ему свою любовь каждый день. Стас улыбнулся своим мыслям.
«Наверное, она всегда будет рядом. Наверное, если захочет».
Девушка, словно прочитав его мысли, улыбнулась. Да и почему «словно»? На самом деле прочитав. Она всегда читала его как книгу. Для этого даже не нужно было обладать всеми теми способностями, какие были в её распоряжении каждую секунду, которая могла длиться вечность. Она понимала его. Чувствовала, словно часть себя. Девушка вспомнила то, как раньше она чувствовала себя частью чего-то целого. Но эта часть, вторая половина которой где-то бродила и никак не желала её находить, была не полной. Точнее, полнота её выражалась в существовании души, которую хотелось бы доверить кому-то другому. Инна вздохнула.
«Наверное, он всегда меня искал. Наверное, он сам этого хотел».
Девушка налила чай в две хрустальные чашки, в которых пела музыка. Она улыбнулась, вспомнив, с каким изумлением её Стас смотрел на них в первый раз. Словно всю жизнь ходил с закрытыми глазами и не видел дальше своего носа. Наверное, так раньше и было. Опять улыбка. Он явно о чём-то думает. Явно о ней. Инна протянула ему чашку.
- Ты пей, а я посмотрю. – Он уже привык, что она не пила чай, а лишь наблюдала. Ангелы не пью и не едят, говорила она. Им ничего не нужно.
«Чем же они питаются?» - удивлялся он.
- Любовью…-шепотом проговорила она. – Чистой и преданной. Как твоя.
Стас молча отпил малинового чая – его любимого чая. Она всегда угадывала его желания. Всегда была на шаг впереди. Это его несколько расстраивало. Он хотел делать для неё тоже. И порой это получалось. Или она позволяла этому получаться. Видя, как ему хочется сделать ей приятное. Она помогала ему это совершить. Направляла, нашептывала, порой даже показывала, что и как именно делать. Его это не смущало. Главное, что ей было приятно.
Получить подснежник утром, розу в обед и сирень на вечер. Или почувствовать на себе его ласковый, а чаще жаркий взгляд. Она понимала его. Она чувствовала его. Так же, как он надеялся когда-то понять и почувствовать её.
Ангел встала и, обняв Стаса за плечи и поцеловав в лоб, проговорила:
- Мне пора возвращаться. Ты знаешь. – В её голосе была печаль. Она не любила эти утренние расставания. Но она должна была вернуться.
- Знаю…- Он посмотрел в её бездонные глаза и, протянув руку, провёл тыльной стороной по шелковистой щеке любимой. Девушка приняла эту легкую ласку и поцеловала его руку.
- Мне пора, любимый…пора.
Он кивнул. Он ненавидел эти утренние расставания. Но всё равно отпускал.Каждый раз.
Она взмахнула крыльями и на Стаса повеял легкий морозный ветер. Она теперь почти не здесь. Почти не с ним. Она уже почти там.
Она в последний раз улыбнулась ему и произнесла:
- А теперь я улечу… - Как всегда мягкий и плавный голос, словно её движения, он обволакивал его. Кружил и дурманил. Эти слова. Эти слова всегда действовали на него одним единственным способом – усыпляли. В следующее мгновение на кухне никого не было.
Стас проснулся и улыбнулся. Она снова улетела.