День рождения

23 декабря 2004 года - сегодня  день моего  рождения

Мне исполнилось 55. Денег нет, как не было всегда. Пошла за лекарствами мужу на угол  универсама, там поставлен аптечный киоск, где хоть и без положенной нам по инвалидности 10% скидке, но можно купить лекарства дешевле. Слякоть и ветер. Холодно. Все свои теплые вещи отдала – думала уже не пригодятся – с онкологией и инсультом какие шутки? Ан, нет, живу уже третий  год. Вот только одежду уже не купить, поскольку работа в прежнем режиме невозможна. Какие там наряды да цветовые соответствия?! Раньше мы говорили «одета, как пэтэушница» - отлились кошке мышкины слезы.  Лимит – да, им вкусы развивать было негде. Даже прожив в тогда еще Ленинграде не один год, даже их дети – уже совсем другие люди. Но, это отдельная тема.
  Муж тоже после инфаркта никакой. Концерты – в прошлом… Сын приехал помочь, но ему еще много лет отдавать наши больничные и после больничные долги. Прошло  около года со дня моего инсульта, нет  средств уже и на лекарства  – продано все, что можно было продать,  оставшееся не продаваемо.
Перехожу через улицу в осенних сапожках. Поскольку идет дождь со снегом у тротуаров двухметровые лужи снежной жижи. Ноги, естественно, промочила. Прыжки в длину на проезжей части – занятие для экстрималов. Замечаю подходящий к остановке автобус, что везет народ до  Ладожской.  Вспоминаю, что через неделю транспорт и прочие услуги для льготников будет платными, тогда не часто придется выбираться из дома вообще  куда-либо.  На Ладожской построили ТК «Каскад», в первом этаже которого игровые автоматы Конти и конкуренты «Вулкан» – прямо как в том кино - «… а в этой забегаловке «.. и яичница только … … живут».  Два большущих супротив расположенных игровых зала, где на входе стоят супер вежливые  встречающие. «Вулкану» непонятно, почему народ идет в основном в «Конти», оставивших старые автоматы, где играют «по маленькой» и постоянно устраивающие шоу с копеечными, но завернутыми в концертно-стриптизно-винноугощающую упаковку,  розыгрышами призов.  И хотя «Вулкан» тоже не пустует,   и автоматы его  игровые  новее,  основная масса садится оставлять деньги в «Конти».
 Там же ломбард, в котором лежит все мое золото, несколько колечек да серебренные    ложки – 5 штук. Шестую украли еще в коммунальной кухне, неосторожно   оставила  в маленькой кастрюльке годовалого сына.  Заложить крест не поднялась рука. С другой стороны, видимо придется, поскольку нет денег не только на выкуп, но и на выплату процентов.
Из дома взяла немного денег - на тортик,  да что-нибудь к ужину ребят порадовать.  Странное дело, самое подавленное состояние - в декабрьские дни, вплоть до дня рождения 23 декабря. Честно говоря, хотелось побыть одной. Попробовала было вспомнить все свои, хотя бы юбилейные дни рождения, но,  опечалившись,  поспешила сменить направление мыслей.  Кругом машины, люди, бегущие по делам, елочные базары, а я как в прострации. Только  полная луна молча наблюдает за суетой горожан и за мной с жутким безразличием. Подумалось о вечном…    Так и подмывало крикнуть, Боже, когда все это кончится, когда Ты подаришь мне не только надежду и ожидание, но и реальное облегчение!?  Кручусь всю жизнь, как белка и надеюсь, надеюсь, надеюсь,  как может надеяться человек, стоящий у последней черты и уверенный, что должен же когда-нибудь Бог увидеть тебя…?!   Хоть в день рождения…
В «Конти-Д»   разменяла две из трех, взятых  из дома  сторублевок на четыре по 50 и пошла к автоматам в надежде выиграть хоть чуть-чуть, чтобы … О, эти чтобы!  Мы еще 15 декабря  получили пенсии за январь в виде ссуд,  потому что декабрьские проели еще в ноябре. Так что, подумалось,  дотянуть бы с Божьей помощью хоть по 100 рублей в день до 31 декабря. Очередная  выплата только 10 февраля – 3 тыс. рублей на двоих,  плюс что-то там «эти наверху» решили доплачивать вместо льгот.  Эти умники все хитро продумали – социальный пакет в 450 рублей на лекарства и санаторно-курортное лечение забрали себе. Обнародовали   список дешевых препаратов. Народ кинулся в собесы за путевками, а взмыленная инспекторша (соседка туда не побоялась поехать), проходя мимо,  процедила, что де Вы здесь ждете,  уже на 20 лет очередь…  Все правильно, я никогда не была в санаториях, также как и все мои близкие. Наших лекарств в списке нет, а 2-рублевые аспирин с анальгином, я сама бы купила, без бумажных волокит и унизительных очередей, которые отстоять могут только очень здоровые люди!  Да, на эти 450 рублей я смогла бы купить только 1-2 лекарства, санаторий же, по словам моего доктора мне уже не поможет. Дословно она произнесла «с таким букетом Вас в санаторий не возьмут».  Предложила прокачать сосуды на 4-м этаже поликлиники.   Я не стала говорить, что мне ваши санатории не очень и нужны, что мне спокойнее дома. Здесь я смогу   хоть чем-то полезным заняться, а там ходить с бабулями на процедуры да телевизор смотреть? В общем, год они будут снимать с народа эти 450х12 (не плохо!). И только через год, может быть,  позволят тем, кто выжил  получать эти слёзы в качестве выплат.               
На  автоматы пошла  от безнадеги, в отчаянии,  азартом не заражена.   Уже все равно, имеешь ты эти деньги или нет, их, как не крути, не хватит даже до Нового года… И я их проиграла… Причем, даже без «игры», спуская  «кредиты»  все ниже и ниже. Бог не услышал и в подарке отказал.
 Я вышла в темноту, не пряча слез,  благо в декабре рано темнеет. Не купила ни лекарств, ни еды, которой хотела  порадовать домашних… Сетовала, как водится на себя и вопрошала -  Ну, почему? За что?
В цокольном этаже - магазин продуктов «Перекресток», где цены для нас запредельные, но прочитав заманчивую такую фразу про 10% скидки тем, кому день рождения, пошла и купила малюсенький торт.   В «Пятёрочке» около дома докупила  пельменей и хлеба.  По дороге все приняла как очередное испытание, но у дверей  опять разрыдалась…  Муж и сын утешали.  Спасибо, не обругали. Должно быть пожалели в день рождения.

Каждую ночь, я мысленно проживаю всю свою жизнь заново, стараюсь вспомнить все свои грехи, в том числе детские. Замаливаю их и благодарю Бога за наказания.  Смиренно прошу не растягивать их во времени и пространстве.  Сын начитался Лазарева, учение которого в Интернете назвали Евангелием от Лазарева,  и стремится приобщить меня. В сущности, он  комментирует то же Писание,  несколько своеобразно, конечно, с добавлением буддизма…   Почему  нет, если людям от этого легче? И я, следуя его постулатам, благодарю Бога за испытания и наказания. Соглашаюсь, что справедливо наказана  за все свои промахи. Терпеливо стараюсь принять все Его неустанные усилия по очищению моей души  испытанием, испытанием!  Но, как уже тяжелы эти  испытания  и нестерпимы наказания! По Лазареву я должна вспомнить все… Что ж,  психоаналитики  тоже учат переживать проблемы заново, и тем от них избавляться.

И я терпеливо  выуживаю из памяти  это самое  всё,  за что следует повиниться, а значит, очиститься. Считается что Козероги дотошные. Я дотошная. Если решила, что стоит вымести мусор, не забуду заглянуть  в самый глухой угол. Итак,  с детства, с самого раннего.  Как на духу.
 
Я прошу прощанья у Бога за ненависть к отцу, когда он был выпившим,  за грубые  по этому поводу свои слова, прошу прощенье за маму в том же контексте;
  я прошу прощенья у Бога за ненависть к матери за то, что она срывала на мне свое зло и за ее, знакомую теперь и мне,  безысходность;
 я прошу прощенья у Бога за то, что в детстве сама срывала зло на младшей сестре, когда мне  было плохо;
 я прошу прощенье у Бога за то (и это один из самых постыдных моих поступков), что уподобившись усталой маме, могла нагрубить и замахнуться на бедную парализованную бабушку, беззащитную,   сползавшую то и дело с кровати,  поближе к печке, чтобы погреться.
 Это теперь я понимаю, что у нее мерзли ноги, даже в теплых носках и валенках.  Бабушка плохо говорила после инсульта, ее было трудно понять… Иногда она была агрессивной,  не узнавала маму, что говорить о нас с сестрой. Мне было 10 лет,  сестре 7.  Она часто просила судно,  ей было трудно сходить. Мы давали, но по молодости  не понимали, что ей хочется постоянно, что лёжа в постели, все процессы затягиваются…  А мама всегда работала.  Мы споласкивали судно и ставили его около кровати, она за ним снова и снова тянулась. Мы не задумывались над тем, как она, вероятно,  страдала, почему  не переставая требовала это самое судно. Почему мама не ставила ей клизмы? А может быть у нее были застужены почки?  Я все время молюсь за нее, отмаливаю  свои детские грехи,   детский эгоизм, незнание и бездумное подражание уставшим взрослым. Сначала бабушка лежала на обычной кровати.  Но, поскольку,  в наше отсутствие (мы в школе, родители на работе) постоянно старалась встать и падала, папа опустил матрац и поставил его на низкие подставки, чтоб она хоть не разбивала себе лицо и тело. У нас не было ванны, каждую неделю мы  возили ее в баню.  В бане она преображалась - по-моему только там  она чувствовала себя хорошо.  Когда ее мыли,  когда везли обратно на санках зимой, в коляске летом,  она улыбалась. Бедная бабушка, что она видела за всю свою жизнь, кроме тяжелой работы при очень строгом муже и вечно  беременная… Она умерла перед Новым  1962 годом.
На похороны меня не оставили, я и тогда все переживала слишком эмоционально. Пожалели. И отправили… в Викторово (см.также ниже).

Каждую ночь я продолжаю и продолжаю благодарить Бога за наказания и испытания, дотошно   вспоминая  все свои промахи и прегрешения… 
я прошу у Бога прощенье за ту смутную ночь, когда мы, измученные  поведением пьяного отца,  не догадались проверить как он? Он перестал шуметь, и, мы уснули. В ту ночь он умер…
я прошу у Бога прощенья за то, что ненавидела и мужа за спиртное…
я прошу у Бога прощенья за обиды на маму и сестру, когда они лишили меня дачи, помощи и поддержки в трудное время;
я благодарю Бога   за эти и подобные испытания черствостью и жадностью самых близких…
я прошу прощенья у Бога за обиды на маму,   мало помогавшей  мне и много сестре –  видимо,  она искала более благополучного и спокойного существования и видела его возле сестры;
я прошу у Бога прощенье за прерывание беременностей, которые, увы, имели место.  Страх нищеты для детей с мужем «не от мира сего» и небезразличного к спиртному,  страх перед трудностями, которые были бы мне не по силам,  тому причина;
я прошу у Бога прощенья за недоброе отношение к племяннику, очень тяжелому и непростому теперь уже взрослому мужчине, являющегося сущим испытанием для большого круга людей;
Наконец, я благодарю Бога за логоневроз,  с которым я прожила полную неудобств и мучений, если не сказать страданий, жизнь с возраста, когда себя еще не помнила.

 

Про бабушку и Викторово…

Три или четыре года мама отвозила меня маленькую к бабушке в Викторово (большая узловая станция в Калининской области Бежецкого района, где они в 1930 году купили большущий дом, переехав из окрестностей  Бежецка).  Муж бабушки, мой дед умер во время войны от рака.  Младшие дети разъехались на учебу до и во время войны.  Она жила то одна, то с квартирантами.  Меня  привозили  летом и оставляли на несколько недель, потом приезжали  сами родители   в отпуск,  уезжали уже вместе. Эти три-четыре лета на природе я помню  как самое прекрасное время моей жизни.  У бабушки был огромный огород  перед домом и позади него, не считая картофельного поля.  Утром помню ее возле громадной русской печки метров 15 площадью, днем  в  в огороде, вечером на коленях перед иконами.   Она не была строгой.  В мои 5-7 лет мне было разрешено гулять (как большой!)  вокруг бабушкиной картошки. Поле казалось огромным, собственно, оно и было таковым.  За огородом  начинался Зуев лес, который тянулся километра на три в прежний культурный центр местности – Княжиху – где стояла когда-то церковь, теперь оборудованная под склад, заросшее кладбище, куда мы однажды ходили на могилу к деду и большая деревня или село, гораздо большее селение, чем узловая станция Викторово, в котором жила бабушка.  Помню, вошла метров на 50 в лес и  заблудилась. Было страшно, листья осины тревожно шелестели, большие ели закрывали солнце, казалось скоро стемнеет. Я заплакала, как заплакала в другой день, заблудившись уже во ржи, переходя от василька к васильку. И в том и в другом случае меня спасали поезда. Выходя на их грохот и свистки, я выбиралась к картофельным огородам.  Утром и вечером мы с бабушкой ходили на речку мыться.  Боже, как это было романтично мыться в прозрачном ручье с камешка, мимо которого шмыгали пескари!  Обратно шли уже в полутемноте, по белой мягкой еще теплой пыльной дорожке, на которую  почему-то то и дело  прыгали лягушки и большие жабы, которых я страшно боялась.
На станции в те времена еще не было электричества. Вечером к дальним семафорам ходил фонарщик с фонарями на коромыслах. Это было так удивительно! И еще была холодная война. Это через много лет, изучая историю СССР,   сопоставляя события,  я поняла, что все было тогда, действительно, зыбко.   А в те пятидесятые годы разговоры окружающих о войне очень пугали, и война казалась неотвратимой.  О ней я слышала каждый раз, когда мы с принарядившейся во все чистое  моей благообразной бабушкой, ходили через большую еловую «защиту» (лесную полосу вдоль ж/д линии) в магазин.  В защите была тень и мы шли всегда очень медленно, так было приятно там находиться. Так вот в магазине я могла не единожды услышать такую, например, фразу: «Если завтра войны не будет…», то можно успеть сделать  то-то и то-то…   Все было обыденно и серьезно – это  и пугало. Тогда я видела защиту только в лице мамы, такая она была всегда смелая, уверенная и никого не боялась… И ночами  иногда плакала, что из-за войны маму не увижу, и она меня не спасен от бомбежек, которые бывали здесь во время войны, потому что станция была узловой.
………………………………………………………………………………….
В тех местах, где жила бабушка и родилась мама, я не была  уже около 50 лет, с того лета, когда бабушку парализовало и мы ее перевезли в Ленинград.
А мне сегодня 55... Такие воспоминания…