Парабеллум

 Главстаршина Михаил Дуденко работал. Отбросив в сторону лопату, рубил топором твердый, словно окаменевший, корень высохшей вишни. Пот покрыл его загорелое тело, обнаженное до пояса, мускулистая спина блестела, как надраенная утром бляха флотского ремня, с якорем, отлитым по спецзаказу. Корень лопнул. Михаил с силой наклонил ствол. Вишня послушно упала, ломая ветки, разбросав комья чернозема. Теперь оставалось только оттащить дерево к забору и засыпать яму. А весной его отец посадит на этом месте новый саженец. Интересно, что это будет? Вишня, яблоня? Может, слива? Какая разница. Лишь бы принялось хорошо деревцо. Главстаршина наклонился, решительно ухватился за комель ствола. Но что это? Из земли торчал угол кожаного портфеля. Кожа отсырела, местами прогнила насквозь. Михаил ухватил портфель задрожавшими неожиданно пальцами, вытащил его. Сидя на корточках, он безуспешно пытался открыть ржавый замок. Михаил знал, что хранит этот портфель, но волновался сильно и безудержно. Наконец, он сломал замок и достал нечто завернутое в промасленную когда-то мешковину. Достал бережно и ласково, сознавая, что держит в руках кусочек своего детства, которое никогда не баловало его хлебом и азовской сельдью. Но это было его детство. И ему было, что вспомнить.
 В тряпке был парабеллум, личное оружие немецкого офицера, танкиста. Михаил стал перебирать патроны, удивляясь, что за десять с лишним лет они ничуть не испортились. Да и пистолет хорошо сохранился. За этим занятием и застал его сосед, Николай Лагузин, его сверстник и друг детства.
- Клад, что ли нашел? Премию, чур, пополам!
- Само собой. Зуб даю, век воли не видать. – Михаил немного успокоился.
- «Парабел» - то я нашел. Помнишь Ганса, который тебе уши драл?
- Ух, ты! Неужели тот самый?
- А ты что подумал?


 Видно было, что танк побывал в бою. С исковерканным мотором, с закопченными крестами и наспех собранными гусеницами этот танк притащил тягач и бросил посреди двора. Масляная лужа под днищем машины казалась Мишке черной кровью раненного чудовища, которое отдыхает, чтобы снова полыхнуть смертоносным огнем.
 Грязные и злые немцы занимались ремонтом, а по вечерам пили водку и громко бранились на своем языке. Всех Дуденко они выгнали в сарай, ныне пустующий. Просторную гостиную приспособили под мастерскую, в спальне спал офицер, в третьей комнате спали солдаты.
 Отец Мишки, профессиональный рыбак, каждое утро ходил к заливу и редко возвращался без хорошего улова. Часть рыбы обменивали на хлеб и картошку, остальную оставляли на еду. Однажды он пришел с рыбалки вообще без рыбы. Немцы смеялись, острили по поводу неудачной рыбалки, а потом офицер все-таки спросил насчет улова. Где же все-таки рыба?
- У румын спроси. Они знают.- Ответил рыбак и двинулся к своему сараю. Позже рыбак рассказывал, что наследующий день офицер вызвался сопровождать его. Весь день топтался на берегу, наслаждаясь бездельем. А на обратном пути надавал «пендалей» румыну, который хотел снова отнять у старика улов. Впрочем, самых крупных судаков немец забрал себе, в качестве «боевого трофея».
 Тут-то и произошел грандиозный банкет. Шнапс под жареную рыбу – это «колоссаль!» Это «зеер гут!» Доблестные воины вермахта напились так, как только может напиться немец в холостяцкой компании.
 Поздно ночью офицер пошел в туалет. Понятие - немецкий туалет (две дощечки с ямой) – и сейчас в лексиконе доморощенных остряков Приазовья.
 Повесил ремень с кобурой на ветку, уселся над ямкой. Потом встал, кое-как застегнул штаны и пошел спать. А пистолет так и остался висеть на ветке, где его и обнаружил Мишка. Мальчишка сообразил, что другого такого случая не будет. Вытащил из кобуры парабеллум, залез на танк, кошкой нырнул в открытый люк. Набрал патронов (благо автоматные патроны подходят к пистолету), завернул свою добычу в промасленную мешковину. Потом заскочил в сарай, взял свой школьный портфель и лопату и закопал портфель с оружием в саду.

 Скандальчик разыгрался сразу, ранним утром, после подъема. Немцы перерыли весь сарай, подвал, сделали обыск у соседей. Заодно надрали уши Кольке. Доннер – веттер! Кольке-то за что? Неужели узнали, что это Колька им в каску помочился? Мишка не мог без смеха смотреть, как солдаты лазили в курятник, как унтер загремел с лестницы, спускаясь с чердака. Оружие так и не нашли, а офицер достал себе другой из солдатской заначки.
 Когда немцы уезжали, проверив работу двигателя, Мишкина мама с облегчением перекрестилась на икону божьей матери. А сам Мишка, с удовольствием завернув кукиш вслед уходящему танку, пожелал им доброго пути. До первой противотанковой мины.
 А потом пришли наши, а Мишка так и не нашел портфель, зарытый в саду.
 Прошли годы. Мишка вырос. За плечами семилетка, механический техникум. Служил в морской авиации в качестве авиамеханика. Сначала на Балтике, потом на Сахалине. В составе экипажей самолётов неоднократно принимал участие в отчаянно-смелых операциях по спасению людей с Курильских островов во время цунами. Отпуск провел у родителей.

 

 Аккуратно почистили пистолет, протерли все патроны. Набрали полмешка пустых бутылок, и пошли к заливу, прихватив весла. Столкнули баркас. Вышли в море, подальше от берега. И долго гремели над заливом выстрелы. Когда последняя бутылка была разбита прицельным выстрелом, в магазине оставалось три патрона. Тут Николай вспомнил:
- А знаешь, в милиции за добровольно сданное оружие деньги дают. Немного, но на водку-пиво хватит. Кстати, там сейчас наш одноклассник дежурит.
- Кто такой?
- Узнаешь.
 Пришли в милицию. Знакомый лейтенант бережно принял оружие:
- Да-а. Это аппарат.
Понюхал ствол:
- Стреляли? И без меня?
Михаил торжественно поднял указательный палец выше головы:
- Сто сорок семь раз! Три штуки оставили тебе.
Лейтенант достал из сейфа деньги:
- Собственно, я уже отдежурил. Пошли в тир. Шмальну три раза. А потом купим водки, да пива попьем!
 На том и порешили.