Лезгинка

Лезгинка
Мириам Хейли



Они сидели в небольшом, но уютном ресторане. Было еще достаточно рано, по ресторанным меркам, и потому не все столики были заняты, хотя на большинстве из них стояли таблички, означающие, что они уже заказаны. Оркестр наигрывал легкий джаз. Вежливые официанты легко двигались между столиками с неизменной улыбкой на лицах. Этот московский ресторан выглядел вполне респектабельно, и Сюзи была рада, что назначила встречу с партнерами именно здесь.

Сюзи молча слушала мужа. Он сидел напротив нее такой же, как всегда: статный сероглазый красавец, похожий на героя-любовника из мелодрамы. И так же, как всегда, женщины вокруг бросали на него взгляды: кто украдкой, кто откровенно. И говорил он, как всегда, спокойно, уверенно, чуть-чуть снисходительно. Взгляды женщин уже давно не смущали его, а наоборот, прибавляли уверенности в голосе.

Как только он начал говорить, Сюзи поняла, о чем пойдет речь, и даже знала, чем она закончится, несмотря на то, что начал он издалека. Она слишком хорошо знала мужа. А может, слишком долго ждала этот разговор, каждый раз надеясь в душе, что он все-таки не состоится. Соcтоялся.

Он пригласил ее в этот ресторан за час до запланированной встречи с партнерами. Сказал, что у них будет конфиденциальный разговор. Он все рассчитал правильно: она не будет закатывать истерик и рыдать на людях. А перед важной встречей не позволит себе расслабиться. Он знал ее очень хорошо. Так ему, по крайней мере, казалось.

Сюзи познакомилась с Джеральдом 10 лет назад. Тогда она блестяще окончила университет, и ее отчим попросил своего старого друга взять ее на испытательный срок на освободившуюся в его фирме вакансию менеджера.

- Имей в виду, девочка моя, - сказал ей тогда отчим, - только для того, чтобы человек сделал первый шаг, его можно подтолкнуть в спину. Дальше он должен идти сам. Или его вытолкнут назад.

Ее не нужно было толкать. Спокойная, уверенная, обладающая энциклопедическими знаниями и феноменальной памятью, эта маленькая, изящная девушка легко и непринужденно продвигалась по служебной лестнице, умудряясь не только не наступать на чужие головы, но и изящно обходить чужие ноги, не задевая больные мозоли. А о ее порядочности, в смысле морали, ходили такие слухи, что завистники начали было приписывать ей Бог знает что. Но тут появился Он.

Джеральд был сыном одного из уважаемых акционеров фирмы. Он пришел работать в фирму немного позже Сюзи. И с первого мгновения своего появления на работе он сумел влюбить в себя всех вокруг. Прежде всего, внешне он был неотразим. Одни говорили, что он похож на Ричарда Гира, другие приписывали ему сходство с разными голливудскими красавчиками, но на самом деле он не был похож ни на кого из них и при этом был похож на всех одновременно. Сначала он привлекал внимание своей статью и элегантной одеждой. Затем поражал необычными глазами: серые, дымчатые, они были обведены темно-серыми, стальными кругами, что придавало ему загадочный вид. Бархатный баритон очаровывал собеседника, прекрасное чувство юмора и редкое в наше время чувство такта довершали картину.

Все особи женского пола при виде его таяли и улыбались, причем абсолютно неважно, в какой половине прошлого столетия они родились: каждая женщина в его присутствии вспоминала о том, что она женщина.

С Сюзи у него сразу наладились дружеские отношения. Она не млела от него, как другие, но, к своему удивлению, обнаружила, что ее страшно оскорбляет его отношение к ней как лишь к другу и коллеге. И хотя она не признавалась себе в этом, что-то в глубине ее души было затронуто.

И она установила пари сама с собой, что этот красавчик в конце концов будет ее мужем. Да... Все прошло на удивление легко и просто. Она выиграла пари у самой себя. Правда, никто об этом не узнал, как, впрочем, никто никогда не знал, что таится в душе этой маленькой необычной женщины.



Она кивала ему невпопад, чуть насмешливо улыбаясь, одной рукой приподнимала свой бокал с шампанским и глядела на него сквозь янтарный искрящийся напиток. А другой – поправляла изящную брошку из белого золота с брильянтом, скрепляющую белый атласный шарфик, прикрывающий ее изящные плечи, которые выглядывали из небольшого декольте ее вечернего черного платья.

- Боже, надо же что-то отвечать, - вертелось у нее в голове, - но что?

А ведь в ожидании этого разговора она не раз обсуждала свою реакцию на него со своим психоаналитиком и они моделировали соответствующее обстановке поведение. Но почему-то все умные и правильные слова вылетели у нее из головы. Вернее, они как будто теснились у нее на языке, но Сюзи казалось, что если она откроет рот, чтобы произнести заранее подготовленные фразы, то разревется прямо здесь, в ресторане. На глазах у него и злорадных завистниц.

- Спокойно, Сюзи, спокойно, - сказала она себе. - Помнишь, что говорит в таких случаях отчим: "Из любого самого безвыходного положения существует по крайней мере три выхода. Нужно только не терять голову".

На мгновение она отключилась от всего, что ее окружало: шума ресторана, посторонних взглядов, монолога мужа, сводившегося к тому, что он уходит от нее. А ведь ей всегда так трудно было отключаться.

Когда Джесика, ее лучшая подруга, привела ее к гуру, Сюзи он сразу понравился: такой серьезный, спокойный.



- Если у Вас есть какая-то проблема, - учил ее гуру, - в первую очередь прекратите давать оценку ситуации, расслабьтесь, отключите сознание и... наблюдайте, просто наблюдайте, как бы странно вдруг не повели бы себя Вы или окружающий Вас мир.

Но у нее никак не получалось добиться полного отключения сознания. Ее блестящий аналитический ум никак не хотел "вырубаться".



Она была аналитиком в их тендеме. Их всегда посылали на проталкивание самых сложных и скользких проектов. Она собирала информацию о будущих партнерах. Все, буквально все, от их финансового состояния до кулинарных вкусов, от деловых качеств до сексуальных предпочтений. Потом они вместе с Джеральдом обсуждали будущую встречу. А затем начиналась первая обойма встреч, в которой они все еще изучали будущих партнеров, искали слабые места. И только потом начинались сами переговоры. Они шли как бы к финишной прямой уверенно, легко и четко. У них еще ни разу не было проколов. Их договоры были самыми выгодными, их победы самыми красивыми и элегантными. Каждый из них понимал, что друг без друга они не справятся с задачей. Она все подготавливала, а он... Он вел сами переговоры. Прекрасный оратор, психолог, он к тому же обладал так называемой "харизмой обаяния". Он мог "обаять" любого человека независимо от его половой, расовой и религиозной принадлежности. От его вкусов, привычек, мировоззрения и сексуальных предпочтений.

Причем Джеральд не старался подстроиться под собеседника, он всегда оставался самим собой. Просто, с одной стороны, он действительно любил людей. А с другой - он был скорее похож на инопланетянина, который попал на Землю и изучает ее жителей, и потому ему интересен каждый из них. Сюзи иногда была просто уверенна в этом. Встретившись с новым человеком, Джеральд не пытался дать ему оценку: хороший, плохой и т.д. Он просто пытался узнать его и понять, при этом ненастойчиво привлекая человека на свою сторону. Сюзи всегда с интересом наблюдала за его беседой с партнерами. Иногда, когда она не понимала, куда это его занесло, и бросала на него красноречивый взгляд, – он только улыбался ей в ответ: мол, не бойся, все будет хорошо. Они никого не обманывали, но всегда подписывали контракты, выгодные их фирме. Они просто работали на совесть. И за это получали неплохие деньги.

Вот и сейчас они сидели в небольшом московском ресторане в ожидании партнеров, с которыми они должны были в ближайшую неделю подписать очень выгодный контракт. Россия была непредсказуемой страной, и потому совет директоров фирмы послал именно их на переговоры. Кроме всего прочего они оба знали русский, как, впрочем, еще с десяток иностранных языков.



Сюзи продолжала улыбаться и делать вид, что слушает мужа.



- Надо просто ни о чем не думать. Ловите любую пробегающую мысль и отгоняйте ее от себя, - спокойное лицо гуру, казалось, смотрело на нее откуда-то со стороны.



И тут она заметила на себе чей-то взгляд. Как бы невзначай повернув голову, она заметила за соседним столиком знакомую кудрявую голову. Яшка!

Тот сидел к ней полубоком, а его красивая спутница – к ней лицом. Вот ведь, небось, специально привел свою блондинку сюда. Чтобы ей, Сюзи, или как он ее называл, Шоши, на нервы подействовать.

Яшка не вошел в ее жизнь, а ворвался, как он делал, впрочем, абсолютно все: решительно, уверенно, напористо. Сюзи тогда было 15 лет. Прошло больше года, как умерла ее мать. Сюзи училась и жила в колледже. А тут в связи с рождественскими каникулами она приехала домой.

Они весело говорили о чем-то, когда раздался телефонный звонок. Отчим поднял трубку. Послушав несколько секунд – протянул ей:

- Кажется, тебя.

Она взяла телефон. На другом конце какая-то женщина плакала и... говорила на незнакомом языке. Сюзи уже была готова сказать, что это ошибка, но ей показалось очень знакомым слово, которое женщина все время повторяла: Шошана. Так иногда называла ее мать. Сюзи думала, что это она сама придумала такое прозвище.

Но тут трубку взял кто-то другой. И юношеский голос на английском с необычным акцентом сказал:

- Привет, Шоши. Мы звоним из Израиля. Моя мама – родная сестра твоей матери. Она ничего не знала о ее смерти. Ведь после того как твоя мать вышла замуж второй раз за чужака, родные прекратили с ней общаться. Меня зовут Яков. Я твой кузен.

Сюзи вдруг вспомнила мамины рассказы о ее детстве, где главным героем всегда был кузен Яшка. Зимними вечерами, когда маленькая Сюзи с очередным гриппом лежала в постели, мама садилась рядом с ней и начинала рассказывать разные истории. Но больше всего Сюзи любила истории "про Яшку". В этих историях мальчик с этим необычным именем попадал в необыкновенные смешные ситуации: то застревал ногой в хрустальной вазе, то влезал на дерево и не мог слезть, то бесстрашно защищал ее, маленькую Сюзи, от собаки.

- Яшка, - неуверенно сказала она.

- Да, - закричал он, - твоя мама так меня всегда называла.

Он оставил ей свой телефон и обещал звонить.

- Да, милая, - сказал отчим на ее вопрос: «Как родственники матери оказались в Израиле?» - Твои родители - эмигранты еврейского происхождения из Северного Кавказа. Они приехали сюда, когда ты была еще очень мала. Через полгода твой отец погиб в автомобильной катастрофе, а через год мать вышла за меня замуж. Но ты не волнуйся, ты – истинная американка. Ты воспитана американской демократической системой, далекой от варварских законов варварской страны! И я горжусь тобой. Если ты не хочешь поддерживать отношения со своей родней, выбрось номер телефона и забудь о них. Впрочем, ты свободный человек и вольна решать сама.

- Я подумаю, - сказала она тихо.

И с этого дня она начала изучать русский язык. А затем нашла в Интернете раздел иудаизма и стала изучать его тоже. Она не пыталась объяснить себе, зачем делает это. Просто изучала и все.

Только почему-то стал чаще сниться необычный сон из детства. Будто идет она по улицам маленького незнакомого городка. А кругом горы, горы, горы. А потом кто-то берет ее на руки и они, смеясь, бегут через весело журчащую прозрачную речку. И какая-то до боли знакомая, зажигательная мелодия сопровождает весь сон. Но самое странное, что когда она просыпалась, она абсолютно забывала ее.

Яшка приехал в Америку через год на летние каникулы. Он остановился у своих дальних родственников. Днем гулял, а по вечерам подрабатывал в баре. Он позвонил ей и сказал, что привез гостинцы от матери.

Они встретились в кафе. Яшка оказался высоким смуглым парнем с густой кудрявой шевелюрой. Он был такой эмоциональный и энергичный, что почему-то напомнил Сюзи итальянца. Яшка очень живо рассказал ей о том, за 3 недели своей жизни в Америке он успел сменить уже три места работы. И каждый раз по разным причинам: то хозяин был "идиетом", то клиенты, то коллеги. Нормальным был только он сам. Причем Яшка в это искренне верил. Ему даже на секунду не приходило в голову, что дело в нем самом. Сюзи подумала, что все мамины истории "про Яшку" точно были в жизни. Потому что этот 17-летний юноша и сейчас умудрялся попадать в самые немыслимые ситуации и при этом обвинял в них кого угодно, только не себя! А его манера говорить! Его английский был просто чудовищный. Ну, акцент еще куда ни шло! Но грамматика, стилистика - что-то необъяснимое. Он составлял предложение, как скульптор-сюрреалист – свои композиции. Поставил кирпичик, под рукой другого не оказалось, поставил деревянный брусок, потом вообще ничего не нашел – оставил пустое пространство. Раствор между ними для связки где хватило, положил, где нет – песочком присыпал. И главное – все это он еще считал произведением искусства. Так и Яшка говорил: складывал слова в одно предложение, абсолютно не согласовывая по времени, не спрягая и почти не используя предлоги. Но скорость и уверенность, с которой он говорил по-английски, поражала собеседника настолько, что ошибки не замечались.

Она так и не поняла, что ей делать со скатертью и тапочками, присланными ей в подарок, и положила их подальше в шкаф.

Следующий раз Яшка приехал через несколько лет. Он уже успел отслужить в армии. Парень возмужал и повзрослел, даже английский его стал лучше. А уверенность в том, что он все знает, возросла в несколько раз. Сюзи тогда как раз собиралась замуж за Джеральда и познакомила их. Джеральду ее кузен понравился. Он сказал, что ему одинаково подходят бурка с каракулевой шапкой и саблей и десантная форма израильского солдата с "Узи" через плечо. Яшка пытался открыть какие-то магазины по продаже продуктов Мертвого моря, но бизнес оказался не слишком законным, и Сюзи пришлось помочь ему выпутаться из этого дела. Потом он что-то опять пытался открыть, но так же проваливался в самом начале. Затем он уехал в Россию.

При последней встрече он сказал ей, что хочет открыть в Москве свой бизнес, заработать деньги и на них начать свое дело в Израиле. И только после этого жениться на хорошей приличной девушке. И вдруг, глядя куда-то в сторону, добавил:

- А этот красавчик тебе не подходит. Сразу видно, что он бабник, хотя, может быть, человек он неплохой. Тебе нужен другой муж, более серьезный и надежный.

Она только засмеялась в ответ.
За все эти десять лет они несколько раз разговаривали по телефону. Он поздравлял ее с рождением сына, а потом – дочери. Узнав, что она приезжает в Москву, они договорились встретиться. При встрече он повел себя очень странно: разговаривал резко, все время смотрел на Джеральда и только изредка бросал взгляд горящих черных глаз на нее. Расстались они очень холодно. Она, кажется, тогда при нем звонила в ресторан и заказывала столик.

Сюзи встала и, продолжая теребить брошку на шарфике, медленно пошла в сторону выхода. Легкая улыбка застыла на ее лице. В голове не было ни одной мысли. Хотя она слышала все, что звучало вокруг, – до сознания, казалось, ни звука не доходило.

Вдруг оркестр заиграл необычную мелодию. Сюзи остановилась. Какое-то незнакомое, но чудесное чувство просыпалось в ней. Она была не в состоянии разобраться в нем. Она его просто ощущала.

- Что это за мелодия? - спросил женский голос.

- Это один из видов лезгинки, - ответил ей мужской. - Не классический вариант, а танец, который исполняется под популярную песню: "По горным дорогам".

Сюзи вспомнила! Та мелодия из ее сна! Она вдруг явственно услышала мужской голос: родной, веселый, добрый:

- Белеют вершины в молчании строгом,
Ручей устремился к ручью.
По горным дорогам, по горным дорогам,
Веду я маши-и-ну сво-ю.

Подчинившись нахлынувшим чувствам, Сюзи сняла с плеч белый шарф, надела его на голову, скрепив на плече брошкой. Она вышла на танцплощадку, встала спиной к оркестру и...

Мелкими шажками на полусогнутых ступнях, будто перебегая быструю горную речку, маленькая изящная женщина в белом шарфе поплыла по абсолютно пустой танцплощадке. Тонкие руки, ритмично опускаясь и поднимаясь в такт музыке, казалось, помогали ей – бурному горному потоку.

В ресторане как–то сразу смолкли разговоры. Все, не отрывая взгляда, смотрели на необычную танцовщицу.

Сюзи не замечала ничего. Ведомая голосом отца, она внутренним взором оглядывала горы из своего сна, освещенные высоким солнцем. Ей захотелось спуститься со склона вниз, туда, где на небольшой поляне цвели полевые цветы.

Ее танцевальный шаг сменился: теперь она не просто перебирала ногами, а двигалась так, словно спускается по горному склону: одна нога легко сгибалась в колене, а другая оставалась почти прямой и как бы припечатывала шаг. (Она и не догадывалась, что этому шагу очень долго учат в танцевальных классах).

Она спустилась к поляне. Нежные, не слишком яркие, но источающие чудный аромат цветы были разбросаны под ее ногами.

Сюзи почувствовала, как в глубине ее души поднялся и расцвел цветок, похожий на один из них. Как будто лучик солнца проник туда, где никогда еще не был, и разбудил его. Он расцвел и заискрился солнечным светом, осветившим всю ее изнутри.
 
Женщина на мгновение остановилась, приподняла свою голову в белом платке. Опущенный взгляд ее поднялся: казалось, что она смотрит куда-то вверх. Ее миндалевидные карие глаза засверкали отраженными в них лампочками. Она вновь закружилась в вихре танца.

- Храню я путевку в косматой папахе,
И сердце давно потерял.
Живет моя милая в горном ауле,
Живет среди не-ба и ска-а-л.
Высокий смуглый мужчина, встав справа от женщины, поднял руки в танце и, устремив на нее взгляд черных глаз, понесся рядом с ней.

Сюзи не заметила, что Яков присоединился к ней. Впервые в жизни она не просто танцевала, она жила этим танцем. На мгновение она вдруг вспомнила слова гуру, сказанные на прощание.

- Мне нечему тебя учить, Сюзанна. Мудрее, чем ты есть, тебя не сделаешь. Но твоя мудрость – не в блестящем уме и знаниях, а в твоей душе, которую ты сумела пронести через всю свою короткую, но нелегкую жизнь, не запачкав обидой на Бога и завистью людям. Научись отключать сознание, пойди за своей душой и ты поймешь, что тебе не нужен никакой советчик.

Ей захотелось вдруг смеяться. Она улыбнулась. Господи, над чем она мучилась? Ведь все так просто!

- И там, где сверкают на небе высоком,
Созвездья в орлином краю,
По горным дорогам, по горным дорогам,
Спешите на сва-а-дьбу мо-ю.

Танец закончился.

Сознание вернулось к ней. Она почему-то не удивилась тому, что Яшка оказался рядом с ней. Он проводил ее к столику. Сюзи села напротив мужа. Ставшие темно-серыми, как омытый дождем асфальт, глаза его выражали восхищение и грусть одновременно.

- Кто ты, женщина? Почему я - такой специалист человеческих душ - так ни на йоту не продвинулся в понимании твоей? Больше того, я до сих пор не понял: как я, которому всю жизнь нравились голубоглазые длинноногие красавицы, полюбил невысокую кареглазую шатенку. Чем ты околдовала меня? Своим гордым независимым характером горянки? Своими печальными умными глазами библейских мудрецов? Почему после каждого твоего нелогичного поступка я сначала бесился и злился, порывался уйти от тебя, но в итоге любил тебя больше и больше?

На 8-й день после рождения сына ты вышла с ним погулять, а когда вернулась, оказалось, что была в синагоге. Меня не обидело то, что ты заранее договорилась с раввином о процедуре обрезания и даже не то, что даже не посоветовалась со мной. Ты ведь никогда не соблюдала традиции. И мне казалось, что даже не верила в Бога. Во имя чего ты это сделала?

Когда родилась дочь, я решил опередить тебя: отнес ее в церковь и окрестил. Ты не удивилась и не устроила скандала, увидев у нее на шее крестик. Ты просто пожала плечами. Но когда она подросла, ты начала рассказывать ей истории из Ветхого Завета, мягко напоминая ей о твоей и ее связи с его героями.

Он замолчал. Она загадочно улыбалась ему в ответ, не собираясь прерывать молчание. Он пригубил бокал с шампанским и сказал вдруг срывающимся голосом:

- Ты никогда не говорила, что любишь меня. Ни-ког-да! Как мне этого всегда не хватало! Мне, которому самые красивые женщины предлагали свою любовь, ничего не требуя взамен! Но меня не греет их любовь. Если ты хоть раз скажешь мне о своей любви: пусть шепотом, пусть только глазами, я больше не посмотрю ни на одну женщину! Мне никто не нужен, кроме тебя: моя маленькая непостижимая женщина-загадка. Но я хочу только одного: знать любишь ли ты меня?

Сюзи продолжала загадочно улыбаться. В этот момент официант принес ей на подносе записку. Она бросила на нее взгляд и, узнав почерк Якова, усмехнулась. Потом, положив записку в сумочку, сказала:

- Мы еще вернемся к этому разговору. А пока надо готовиться к встрече с партнерами. Пора пересаживаться за заказанный столик. Я пойду, приведу себя в порядок, а ты вызови метрдотеля и выясни, все ли выполнено в соответствии с заказом.

Сюзи встала. Только сейчас обнаружив, что белый шарф по-прежнему покрывает голову, она медленно сняла его.

- Что это было? – Сюзи вдруг вспомнила о танце. - Кто и когда научил меня танцевать его? То ли это память, хранящаяся в подсознании, то ли вообще какая-то генная память? Но это неважно.

Он спрашивает кто она. Она сама не знала ответа на этот вопрос. Но ощущала в себе все: гордость и непреклонность дочери гор, мудрость и интуицию библейских праматерей, уверенность в себе воспитанницы демократической системы.

И главное – душу обыкновенной Земной женщины, желающей счастья своим детям и простой человеческой Любви. Они ждут от нее ответа: красавец и умник янки и горячий джигит - десантник израильской армии.

Она знала, что им ответит.