Могила

Никто не виновен; каждый, осознанно или нет, исполняет план, предначертанный мудростью Всевышнего. И потому Слава принадлежит всем
Хорхе Луис Борхес

Моросил дождь. Егор стоял над могилой в поросли фиалок и примул и никак не решался поверить глазам: в углублении, оставшемся от рухнувшей на могилу сосны, лежал наполовину присыпанный песком серебряный солдатский жетон. И ошибки быть не могло. Земля плыла у него под ногами, и белые, желтые, синие цветы сыпались из его рук...

Отправляясь в путь, не следует думать, будто знаешь дорогу. Всякий путь – путешествие в неведомое, где известно лишь общее направление.

«Куда мы идем? Все туда же – домой». Новалис

Кто знает, почему в тот раз Егор решил отправиться в сторону Птичи? Он учился на пятом курсе экономического института и вот уже третий год с весны до поздней осени по выходным выбирался за город. Лесной воздух, встречи с людьми, а главное, новые впечатления – все это будоражило кровь и заставляло забираться все дальше и дальше. И почти всегда он путешествовал в одиночку. Не потому, будто бы ему было скучно с друзьями, просто на природе Егору хотелось побыть одному, подумать, разобраться в самом себе.
...Троллейбус, метро, электричка. Он сошел на маленькой лесной станции. Налево уходила тропинка к дачному кооперативу, за которым располагался лес, направо - упиралась в дорогу, откуда шел крутой спуск к реке. Повернул к реке.
Ясный, безветренный день щедро царил над Птичью. Снег уже стаял, но солнце почти не грело, и молодая трава пряталась среди клочковатых прошлогодних купинок.
С маленьким рюкзаком за плечами Егор медленно шел по берегу реки, стараясь выбирать места посуше. Здесь даже на кочки нельзя было положиться: пропитанная водой от растаявшего снега земля то и дело расползалась под ногами, и ботинки с хлюпаньем проваливались в грязь.
Он ни разу не пожалел о том, что пошел к реке: несмотря на то, что дачный сезон только-только начался, лес был сильно замусорен. Ведь никто не стал бы разбрасывать пивные банки, полиэтиленовые пакеты и обрывки газет у себя дома, почему же мусорить на пикниках считается в порядке вещей?
Возле реки было чисто, и повсюду пересвистывались непуганые птицы. Болотистая, мокрая почва не располагала к устройству пикников, да и вряд ли здесь разгорелся бы костер...
Он шел, задумчиво насвистывая фугу Баха из фильма «Солярис», и размышлял о том, что, в сущности, люди ведут себя на земле куда хуже, чем животные и птицы. Все время накапливают, накапливают, накапливают... Для чего? Почему бы ни жить так же легко и просто, как птицы и цветы? А уже из накопительства и рождается нелепое высокомерие богатых и имеющих власть, высокомерие, заражающее всех и всё. Отсюда и пренебрежение жизнью растений и животных, отсюда и зоопарки, эти тюрьмы животных и птиц, и охота ради развлечения, и загрязнение природы...
Река начала круто забирать влево, чтобы через какое-то время повернуть обратно. Егор решил подняться на пригорок, чтобы срезать петлю.
Здесь было сухо, тут и там встречались маленькие желтые цветы мать-и-мачехи. Он поднял голову к ярко-синеющему небу и тут же едва не споткнулся о кочку, из которой торчала ржавая колючая проволока. Заинтересовавшись, понял сухую ветку и ковырнул кочку. Отвалившийся пласт дерна открыл бухту свернутой колючей проволоки, проржавевшей и вросшей в землю от времени.
Постоял, размышляя, откуда могла взяться колючая проволока на берегу реки. И вдруг у Егора появилось странное ощущение, будто за ним кто-то наблюдает, и он вот-вот может этого «кого-то» встретить. Он не боялся, но словно почувствовал присутствие чего-то... Обернулся... никого.
С этим непонятным ощущением Егор продолжил подниматься на пригорок, посматривая по сторонам. Он поднялся почти на самый верх, когда заметил впереди покосившийся березовый крест. Прямо в кустах ракиты.
Егор подошел к кресту и остановился. Перед ним была могила. Аккуратный холмик, заросший травой; с потемневшим от времени крестом в изголовье. Чуть поодаль виднелся полузасыпанный окоп, поросший травой и кустами. Все прояснилось. Неведомая сила вывела Егора к месту давних боев, к могиле солдата, защищавшего Родину.
Он замер возле могилы. Странное чувство разливалось в его груди: гордость, сопричастность и в то же время печаль о павших солдатах, вынужденных оставить свои семьи, чтобы уйти на войну...
Егор постоял еще немного, размышляя о странностях судьбы, когда-то приведшей сюда умирать неведомого солдата, из неведомо каких мест. А теперь судьба привела его, Егора, на это же самое место, словно для того, чтобы он мог отдать долг памяти героя... «Слава героям», - откликнулось где-то в глубине сердца.

Он пришел сюда через неделю. Стало теплее. Взгляд выхватывал все новые приметы весны: на вербах раскрылись «котики», показались первые робкие листья, нежно-зелеными цветами зацвели клены и ясени.
Егор прошел к могиле. Синело небо, куда-то ползли чистые, словно только что вымытые облака, качали ветвями деревья. Как тихо было вокруг! Как безмятежно-спокойно!
Он постоял немного, прислушиваясь к тому, что творится в душе. Потом достал из рюкзака саперную лопату и маленькие грабли и принялся приводить могилу в порядок.
И вот, выпалывая сорняки на забытой, заброшенной могиле, Егор почувствовал, как очищаются и освобождаются его мысли. Больше не было неуверенности и сомнений, он знал, что проживет свою жизнь так же, как прожил этот неизвестный солдат. А если понадобится, смело отдаст жизнь за светлые идеалы.
Когда трава была вырвана, а земля на могиле вскопана и разрыхлена граблями, Егор достал из кармана маленький пакетик и высыпал семена цветов в приготовленные бороздки. Затем он присыпал семена землей, сходил к реке за водой и обильно полил посеянное.
А когда все было сделано, Егор присел рядом с могилой, намереваясь спросить павшего солдата о чем-то важном. Он еще и сам не знал, о чем. Он отрешенно смотрел на ломаную линию окопов, на поросшие кустарником холмы, на тихую Птичь и синее-синее небо...
И сами собой пришли мысли о смерти. Он ни о чем не спрашивал убитого и не надеялся услышать ответ. Но в голове возникали вопросы и ответы, словно они общались с душой солдата на каком-то более высоком уровне.

«- Страшно ли умирать?
- Вовсе нет. Смерть проста и волшебна, она преображает нас, распахивает новые двери. Как зерно, умирая, приносит плоды, так и человек, умирая для прежней жизни, рождается для жизни новой. И родятся все накопленные в прежней жизни задатки. Только смерть должна придти естественно. А если насильно, тогда страшно и плохо...
- Но почему мы не можем свои способности реализовать при жизни?
- В жизни всё так перепутано. Жизнь – это то, чем мы хотим ее видеть. Не больше и не меньше. И мы редко видим картинку такой, какова она есть.… А вообще, ТАМ будет то же, что и ЗДЕСЬ. Все та же пронизывающая мир Любовь...
- Для чего же тогда мы живем? В чем смысл жизни?
- Разве не для того, чтобы помогать друг другу? Ведь только все вместе мы составляем человечество. Только все вместе.… Это и есть истина...»

Однажды вечером Егор перечитывал сборник мировой поэзии, когда наткнулся на стихотворение немецкого поэта Бертольда Брехта «Бедным одноклассникам из предместья»:

Бедные одноклассники в худых пальтишках
Приходили на первый урок с опозданием,
Потому что матери заставляли их разносить молоко и газеты.
Педагоги им записывали выговоры в журнал.
Пакетиков с завтраком у них не было. На переменах
Они готовили уроки в уборной.
Это запрещалось. Перемена
Существует для отдыха и еды.
Когда они не знали значения «пи»,
Педагоги спрашивали: «Почему бы
Тебе не остаться в той грязи, из которой ты вышел?»
Про это они знали.
Бедным одноклассникам из предместья
Маячили мелкие должности на государственной службе,
Потому они и долбили
В поте лица
Параграфы из захватанных учебников,
Учились подлипать к учителям
И презирать своих матерей.
Мелкие должности бедных одноклассников из предместья
Лежали в земле. Их конторские табуреты
Были без сидений. Их надежды
Были корнями коротких растений. Какого черта
Их заставляли зубрить
Греческие глаголы, походы Цезаря,
Свойства серы, значение «пи»?
В братских могилах Фландрии, для которых
Они были предназначены,
Что им нужно было еще,
Кроме небольшого количества извести?

Стихотворение поразило его. Он вдруг подумал о том, что и немецкие солдаты точно так же не хотели идти на войну, но были обмануты своим правительством и отправлены на бойню. Зачем все это было нужно? Для чего?

Моросил дождь. Природа, казалось, застыла в ожидании чего-то. С маленьким букетом полевых цветов Егор отправился навестить солдатскую могилу.
Он почти спустился к реке, когда увидел следы на влажном песке возле берега. Такие же, как у него: и размер, и рисунок подошвы. Следы вели навстречу Егору, словно кто-то спускался от могилы к реке. Было странно и удивительно подниматься по этим следам, он словно приближался к какой-то тайне.
Егор посмотрел туда, где должна была быть могила. Что-то показалось ему необычным, он даже не сразу сообразил, что. И только когда до могилы осталось шагов пятнадцать, он понял: крест на могиле сильно накренился.
«Что бы это могло быть?» - рассуждал Егор, подходя все ближе и ближе. А потом разглядел на могиле поваленную ветром сосну.
И вот, когда он оттащил сосну и нагнулся, чтобы поправить покосившийся крест, в распоясавшей могилу рваной ране Егор увидел серебряный жетон немецкого солдата...
Мир рухнул. То, что он считал памятью о славных подвигах, оказалось могилой безвестного захватчика. Той самой могилой, за которой он так тщательно ухаживал. Белые, желтые, синие полевые цветы сыпались из рук Егора...
«Как же так, - думал Егор, - как могло получиться, что среди всех безымянных могил мне встретилась именно немецкая могила? Почему не наша?»
Он вспомнил слова Ольги Бергольц:

И плакать, плакать, плакать будем...
Мы сами знаем, о чем

«О чем? - кружились мысли Егора, - о чем?» «Да все о том же, - ответил он сам себе, - о бойне, устроенной правителями, о напрасно потерянных жизнях, о миллионах забытых, заброшенных могил...»
Все так же шелестел мелкий весенний дождь. Егор смотрел на всходы фиалок и примул и думал о торжестве жизни. Неожиданно он вспомнил слова солдата: «Только все вместе мы составляем человечество. Только все вместе.… Это и есть истина».
И тут, размышляя о нужности всех людей и каждого человека в отдельности, Егор впервые в жизни подумал о вражеском солдате с сочувствием. «Разве он не был таким же обманутым солдатом, воюющим за никчемные идеалы? Разве в своей смерти немецкий солдат не сравнялся с нашими погибшими солдатами? Разве смерть не уровняла всех и вся?» Он подумал, что, может быть, точно так же где-то в Германии немецкая женщина из года в год ухаживает за могилой русского солдата, навсегда оставшегося в немецкой земле. Потому что смерть всех примиряет...

И после того, как Егор поправил крест, аккуратно присыпал землей солдатский медальон, разровнял могилу и возложил полевые цветы к изголовью, он отправился обратно с твердой решимостью время от времени приходить сюда и ухаживать за могилой.
И только подойдя к станции, Егор вспомнил, что на обратном пути он не встретил так удививших его следов: то ли их смыло дождем, то ли их никогда и не было.