Отречение

Она была ангелом. Его ангелом-хранителем. Все считали ее либо его девушкой, либо сестрой, но они-то вдвоем точно знали, кто она на самом деле. Она носила вполне современную одежду, но за спиной ее всегда были сложены прекрасные широкие белоснежные крылья, впрочем, видели их тоже всего два человека на земле: он и она. Она старалась следить за ним, следить, чтобы он не поранился, чтобы его не сбила машина, чтобы он не сорвался в пропасть, когда на бешеной скорости носился по горным дорогам, чтобы он не утонул, когда он на спор в начале мая бросался в ледяную воду, чтобы переплыть реку. Она охраняла его и следила за ним, и он ничего не имел против того, чтобы она постоянно была рядом. И только в одном вопросе он просил его не беспокоить: когда он выбирал себе девушку для секса и когда этим самым сексом с ней занимался. Поначалу Ангел пыталась убедить его, что и здесь ее надзор необходим, но затем смирилась и согласилась не мешать ему, однако поставила условие: что в любой момент он будет крайне осторожен. Он обещал. Она поверила и впредь всегда уходила, оставляя его наедине с его новой избранницей. Она любила его своей чистой ангельской заботливой любовью, и он знал об этом и был благодарен ей за нее. Однако он не знал одного: того, что она любила его не только возвышенной, но и совершенно земной любовью. Она скрывала эту любовь от него, потому что сама не очень внятно понимала, что это за чувство, и не особенно серьезно относилась к нему. Несерьезно до тех пор, пока он однажды не заболел. Ему неожиданно стало плохо, и Ангел встревожилась. С вымученной улыбкой он отшутился, мол, съел чего-то не того. Но шутки шутками, а ему становилось все хуже. Вызвали Скорую. Врач приехал на удивление скоро, быстро произвел осмотр, и произнес короткий приговор: «Госпитализировать и немедленно, иначе будет поздно!». И вот уже Ангел, присев на край белой кровати, белыми широкими крыльями пытается оградить его от болезни. Когда он открыл глаза и посмотрел на нее, она не сказала ему ни слова, только улыбнулась своей нежной ангельской улыбкой. Так было положено: улыбка Ангела всегда должна быть безмятежной нежной и спокойной. И неважно, что творится в груди, какие страсти могут рвать душу и сердце.
Его белые губы дрогнули: «Ты ведь знаешь все, да?».
Она кивнула.
«Ничего нельзя исправить, верно?» - скорее утвердительно произнес он.
«Не знаю» - честно ответила она.
«Ты ведь не уйдешь от меня?» - заглянул он ей в глаза.
«Конечно, нет».
Он улыбнулся и закрыл глаза. Ей показалось, что он заснул. Ангел подошла к окну и посмотрела на вспыхивающий разноцветными огнями мегаполис. Какой смысл оставаться ангелом, если совсем скоро не станет того, кого она должна хранить от бед? И потом, даже если он выживет, какое она имеет право и дальше оставаться рядом, если она не сумела охранить его? Ангел достала принесенный с собой нож и, заведя руку за спину, поднесла его к основанию крыла. Надавила и резко повела вниз. Боль резкой вспышкой обожгла глаза, но почти тут же отступила, и Ангел ощутила, как по спине побежала горячая влага. Проведя рукой там, где прежде было крыло, она обнаружила, что пальцы ее в крови. Некоторое время она задумчиво смотрела на кровь, быстро сохнущую на руках, потом снова подняла руку с ножом, и второе крыло с мягким шорохом легло к ее ногам. Бывший Ангел с долей сожаления посмотрела на свои обрезанные крылья, потом подошла к кровати, наклонилась и поцеловала его в бледные губы.
Легкое мерцание за спиной заставило ее подняться и повернуться к источнику света. Возле окна, там, где совсем недавно была она, стоял молодой мужчина в длинных белых с золотом одеждах, струившихся вокруг фигуры. Светлые волосы ореолом окружали его голову, напоминая нимб, светло-серые глаза смотрели одновременно ласково и сурово. А за спиной трепетали небесной белизной крылья…
«Ты не имела права» - спокойно укорил ее Ангел.
«Он умирает, какой мне смысл оставаться?» - так же спокойно возразила она.
«Мы найдем тебе другого подопечного»
«Мне не нужен другой»
Она смело смотрела в глаза старшему Ангелу. Он замолчал и задумался, не отводя взгляда от нее. Шло время, молчание окутывало углы палаты, двое по-прежнему стояли напротив друг друга: она ждала, он думал. Наконец, он принял решение:
«Ты нам нужна» - сказал он, - «поэтому мы вернем ему жизнь, но за это ты снова примешь крылья и навсегда отречешься от своей земной любви» - его голос был абсолютно спокоен, как и положено любому добропорядочному ангелу.
Ее веки дрогнули, и только так внешне выразилось ее смятение.
«Отречься от любви?» - переспросила она.
«Такова цена» - последовал ответ.
«Хорошо, я согласна»
Старший Ангел удовлетворенно наклонил голову и коротко взмахнул рукой. Она ощутила, как перья ее крыльев вновь привычно коснулись затылка, но какими же тяжелыми стали теперь эти крылья!
Она повернула голову, чтобы взглянуть на старшего Ангела, однако возле окна никого уже не было. Ангел прислонилась пылающим лбом к прохладному стеклу и закрыла глаза, слушая биение своего сердца: она знала, что должна упрятать свою любовь в темницу сдержанности и запереть за ней дверь безмятежности ключом отречения. Легкий ветерок, врываясь в приоткрытую форточку, мягко шевелил ее волосы и жемчужно поблескивающие перья крыльев.
«София!»
Услышав тихий голос, она распахнула глаза и резко обернулась. Он слегка улыбался ей еще бледными губами, а во взгляде сквозила радость и надежда. Ангел в два шага пересекла палату, присела на край постели, осторожно взяла его за руку и ощутила неожиданно сильное ответное пожатие.
«Что случилось, София? Ведь доктор говорил, что…»
«Доктор ошибся, дорогой», - перебила она его. – «Через несколько дней мы возвращаемся домой».
Ее улыбка была спокойна, нежна и безмятежна, как и полагается любому добропорядочному ангелу, однако… Он внимательно всмотрелся в бездонную голубизну ее глаз: откуда появился в них этот налет грусти? Она слегка покачала головой, и он понял, что спрашивать бесполезно – она не ответит. Тогда он снова закрыл усталые глаза и прижался щекой к ее такой ласковой руке: пускай все будет, как будет, ведь его любимый Ангел рядом с ним, а разве надо что-нибудь еще?