Мне все равно

Мне было все равно...

День, два, три, неделя, месяц, год, четверть века, век... Все равно. Все приравнивалось к слову вечность.
Жизнь ничего не стоит, когда у тебя нет свободы и ты одинок.
Постоянные глаза, которые следят за тобой, за каждым шагом. Эти глаза за вечность стали такими ненавистными. За всю вечность эти глаза не потеряли подозрительность, мнимость, злобу и равнодушие. Зачем им это надо?.. Мне так и не понять.
Одиночество. Один в отчестве.
Что может быть хуже в жизни, чем слушать как одиночество подступает к тебе ударами маятника часов. Когда время застывает, одиночество приближается к тебе. Оно стоит и смотрит на тебя, как ребенок смотрит на нового человека в доме. Сначала боится тебя, присматривается, а потом тянется ледяными пальцами к твоему лицу. Дотрагивается до глаз, и слезы в твоих глазах каменеют каплями льда; проводит рукой по губам, и ты немеешь. Потом обнимает тебя как брата. И ты уже не способен ни на что. Ты одинок.
Мне было все равно. Я была одинока.

Я брела по какой-то пустой грязной улице. Столько боли накопилось нВ небесах. Они плакали каким-то ядовитым дождем. Капли его оставались мелкими порезами на коже. На улице никого не было.
Мне было все равно.  Куда идти, зачем идти. Я просто шла. Мне было все равно встречу ли я  добродетеля или убийцу; убьет он меня или протянет руку помощи, или просто пройдет мимо.
Я подошла к какому-то муниципальному  зданию, наверное, это был школа, и услышала шаги другого человека. Он старался идти неслышно, но я слышала как его глаза шуршали по складкам моего пальто. Я слышала как билось его сердце, с каждой секундой увеличивая свой темп. Я слышала его нервное прерывистое дыхание.
Я продолжала идти, не поворачиваясь.
Я знала все об этом человеке. Он был ниже меня сантиметров на пять; у него были короткие русые волосы, серые глаза, которые казались бесцветными. Ему было около тридцати пяти лет; его жену и сына убили какие-то пьянчуги в подворотне. Он страдал от тоски и от аллергии на розы. Я знала все о нем, вплоть до того какие сигареты он курил и сколько денег он получил за мою смерть. Я не знала только имени того, кто отдал столько денег за мою смерть.
Мне было все равно.
Я слышала  как он достал пистолет из внутреннего кармана своей драной коричневой куртки, прицелился и выстрелил мне в спину так, что ржавая пуля четко воткнулась мне в сердце.  Там пуля разорвалась на тысячи осколков боли и из нее вытек яд тоски.
Мне было все равно.
Последнее, что я видела, это как я разбила стеклянную голову одиночества изрытой отравленными ранами рукой.
М[не] все равно.