ангел

 

                Ангел.
   
Эта история написана сломанной  авторучкой доживающей последние дни. И даже я не знаю, была ли она на самом деле или это плод моего воображения. Меня это не интересует. Главное я это видел и не важно где и когда.
     Я увидел его в грязной комнате общежития, в которой никогда не моются полы и не исчезает облако перегара, вперемешку с сигаретным дымом. Он сидел за столом, под которым валялись использованные пакеты от китайской лапши и почти ничем не отличался от тех, кто его окружал. Говорил с ними на равных, постепенно теряя в разговоре себя. А теперь я хочу подробней описать его.
    Он был во всём чистом. Его белые крылья были намного белее бумажного листа. Глаза неопределённого цвета излучали свет. И мне даже показалось странным видеть его среди  этих людей. Я сел за общий стол и выпил рюмку водки. От разговоров пахло падалью и спёртым воздухом. Люди говорили обо всём, наверное, только ради того, что бы показать друг другу, что они умеют говорить. Я молчал, поэтому мне налили ещё рюмку. Только выпив, почувствовал себя трезвым. Я спросил у него:
-Кто ты?
-Я ангел - ответил он с доброй улыбкой.
-А что ты здесь делаешь?
-Общаюсь с хорошими людьми.
-Но ведь ты погибнешь.
-Я бессмертен, я же ангел!
-И ты умеешь летать?
-Конечно!
   Тут он взял вилку и запустил её в банку, на которой было написано, «Килька в томатном соусе» Рыба соскользнула и упала на его белое одеяние. Он засмеялся, поднял рыбу и положил в рот. Жирное пятно оранжевого цвета просочилось в тайник души. И тут я понял, что он погиб. Я вышел из комнаты и лёг спать.
    Через неделю я зашёл  случайно и увидел, страшное. Ангел лежал под столом, его белое одеяние было засалено и выглядело беспомощно. Мне стало, искренне, жаль его. Он открыл глаза.
-Как дела?- Я молчал.
-Помнишь, ты спросил меня, умею ли я летать, а я ответил тебе, что да. Но ты, почему-то мне не поверил. А я тебе сейчас покажу. – он взмахнул крыльями и запорхал по комнате. У меня защипало в носу и защемило сердце. Его полёт был похож, на стремление курицы вырваться из кроличьей клетки. Я вышел из комнаты. В длинном коридоре курили хорошие люди. Один из них мне сказал: - Хочешь закинуться? (Всегда, разные мерзавцы,  меня за что-то ценили. За что? Для меня это  остаётся загадкой.)
-НЕТ
-Попробуй, понравится.
-Да пошли вы все….- я не договорил, удар сбил меня с ног и чужие ноги били долго и что-то  приговаривали. Противнее всего, что они старались бить в пах и по голове. Это меня взбесило и я, вскочив, укусил одного за ухо. Полилась кровь. Мне было противно осознавать, что моя кровь смешалась с другой, и я от досады потерял сознание.
Погрузившись вне бытие, я подумал, что творится? Если ангелы спиваются, значит.…  Значит мир рушится?  И я рухнул. Вот лежу и не знаю, где я? Может, быть уже умер, а может, и нет. Что происходит? Я потерял в темноте пещеры нить.
     Внезапно я вернулся на землю, в чём мать родила. Оглядевшись, увидел, что нахожусь в чужой комнате, где надо мной склонились женщины и с улыбками, замазывают, на всём теле синяки и ссадины йодом. Я почувствовал себя куклой, с которой маленькие девочки играют в больничку. И мне стало стыдно своей беззащитности, обнажённости. Не было  ничего, за что я бы мог спрятаться. Женщинам это доставляло удовольствие, а у меня не было сил,  что бы подняться. Скачёк от грубости к усиленной нежности начал меня раздражать и я попросил, что бы мне дали одежду. На что женщины предложили, что б уравнять шансы, самим раздеться, и не будет никаких стеснений. Тут я понял, что чувствует котенок, когда его ловят и начинают усиленно гладить, а ему это не нравится и он при первой же возможности готов улизнуть. И возможность появилась. Когда женщины начали раздеваться я упал с кровати и выскочил из двери, нашёл свою комнату и как черепаха скрывается в своём панцире, так и я спрятался у себя в шкафу. Там нашёл одежду, оделся,  выбежал из комнаты, поднялся по лестнице на крышу здания и сел возле трубы. Нужно было о многом подумать.
     Ночное, звёздное небо хранило молчание. На этом замечательном фоне луна чувствовала себя посредственностью. Она скромно и стыдливо стояла в стороне.
    Я сидел на крыше и делал облака. Вдруг послышались шаги. Тяжёлые, уставшие. И появилось приведение. Я уже разучился удивляться, и это показалось мне устарелым и банальным. Приведение раскрыло огромные крылья и тяжело вздохнуло.
-Ангел!- крикнул я.
- Что ты здесь делаешь?
Он резко обернулся и увидел меня. На глазах у него я, кажется, заметил слёзы.   
-Почему ты плачешь?
-Я разучился летать.
 Эта фраза прозвучала как приговор. Я посмотрел на него. Вся одежда была испачкана, в глазах тоска. Он смотрел на небо. Я молчал.
-Мне пора- сказал он и шагнул на край крыши. И только сейчас я заметил, что крылья то у него подрезаны. Я крикнул: - Стой!- и бросился к нему, но не успел. Он уже был внизу.
            
Вниз я не смотрел. Не хотел. Мне было больно. Обидно. Досадно.
Я спустился вниз и вышел через чёрный ход.
Впереди была железная дорога, которой не было конца.