Ограбление

  Василий оторвался от книжки в мягком переплете и зевнул. Тишина подвального помещения действовала одуряюще. По привычке Василий пробежал взглядом по рядам полок, заставленных разнообразными бутылками, и остановил его там, где начинались ступеньки, ведущие наверх. Там, наверху, была дверь с вывеской «открыто», за которой начинался мир пестрый и шумный, особенно сейчас, когда наступила весна.
  Василий работал продавцом-консультантом (как высокопарно называл эту должность хозяин магазина) уже около года. Как его туда занесло, одному Богу ведомо. Табуретка, которую хотелось бросить прямо в бутылки, выдерживала его зад каждый день с 10 до 20 ноль-ноль, кроме субботы и воскресенья. То, что Василий получал за эту отсидку, не стоило даже упоминания. Но тем не менее, он сидел. И зевая в очередной раз, предпринимал героические усилия, чтобы не открыть бутылочку лучшего коньяка.
  Покупатели, конечно были, но французское вино- это не русская водка, и зевать приходилось часто. Наверное, на нарах легче сидеть,- думал Василий. Но всякий раз, решив встать с табуретки, он ловил себя на мысли, что сменит ее на точно такую же в этом небольшом городе. И он снова садился. В конце концов, соседство французских и испанских вин в некоторой степени облагораживало. Настроение портили хлыщи, которые так же как и он, ничего не понимали в винах, но, тем не менее, имели купюры, чтобы купить это дорогое пойло. Им было все равно, что пить, лишь бы подороже стоило.
  Читая дешевую ерунду, Василий видел в этом исключительную пошлость, но иного убивания времени не находил. В тишине подвала мысль останавливалась, и не то, что мечтать, а просто о чем то подумать было физически невозможно. Василий пересиживал жизнь, и нужно было еще поспорить, кто кого пересидит.

  Николай чистил обрез. Он дошел до состояния крайнего обнищания и не помнил,когда ел в последний раз. Его воспаленное сознание рисовало заманчивые картины складываемых в стопку зеленых пачек. Темпераментная натура упорно не желала мириться с реалиями обыденной жизни и ее рутинной доминантой.
  Все его начинания кончались прахом, подталкивая к существованию, которое определялось провинциальностью его родного города. Но он не желал торговать или охранять то, что продают, или перевозить и разгружать то, что охраняют.
  Ампутацию стволов дедовского ружья Николай произвел на кухне, измучившись при этом ужасно. Кое-как снарядив два патрона, он принял решение пойти на отчаянные меры. Пан или пропал,- думал он. Все равно, это не жизнь: город- деревня, делать совсем нечего, денег ни копейки.
  Он надел куртку, сунул под мышку обрез и вышел на улицу. Тут его сердце дрогнуло, и он понял, что боится. Не рассуждай, а действуй,- приказал он себе. И направился к погребку, где продавались импортные вина.

  Рабочий день подходил к концу. Василий взглянул на часы: через полчаса придет хозяин забрать выручку и дотошно расспросить, как прошел рабочий день. Покупателей было немного и следовало ожидать упреков и претензий по поводу объема продаж. Василию было наплевать на этого зрелого придурка, изображающего из себя крутого дельца. Сколько купили, столько и продал.
  Наверху хлопнула дверь. Опять какой-нибудь нагловатый тип, решивший удивить щедростью свою дамочку,- подумал Василий. Но посетитель был из другой породы. Он зыркнул по сторонам и шагнул к прилавку. Василий точно понял, что это не покупатель.
  Николай вынул обрез и, взведя курки, быстро сказал:
- Это ограбление. Геньги дани!
- Что?
- Деньги гони, живо!
  В первую секунду Василий испугался. Но потом как-то очень быстро успокоился. Ему даже стало интересно, и он едва заметно улыбнулся.
- Нету денег. Хозяин все забрал.
  Николаю было очень досадно за словесный каламбур, но нервы были на пределе. Мысли, речь и движения перестали быть одним целым
- Открывай кассу.
- Хорошо, только не выстрели,- два ствола нервно плясали у самого носа Василия.
 Он медленно открыл кассу и вынул все бумажки, которые накопились за день. От своего спокойствия ему стало неудобно перед грабителем. Парень явно на пределе,- подумал он.
- Что ж ты врал, сука,- вскричал Николай.
- Я не врал.
- А это что?
- Деньги. Но я про них забыл.
 Василий подумал, что сейчас легко можно вырвать «пушку» у этого парня, но не стал делать этого. Он медленно протянул деньги.
  Николай выхватил пачку у продавца, но она почему-то выскользнула у него из рук. Купюры мягко планировали в воздухе и не спеша приземлялись. Николай грязно выругался и, не отдавая себе отчета, принялся собирать деньги. Облокотившись на прилавок, Василий с любопытством следил за происходящим. Так прошла минута. Когда Николай выпрямился, на него было жалко смотреть. В этот момент Василий сказал:
- Хочешь выпить?
- Хочу.
  Василий повернулся, взял с полки бутылку, на которую смотрел уже несколько месяцев и, сорвав пробку, сделал хороший глоток.
- Добрый коньяк,- выдохнул он и протянул бутылку грабителю.
  Николай положил обрез и деньги на прилавок, схватил бутылку двумя руками и жадно приник губами к горлышку. Расслабление пришло одновременно с опьянением. Налетчик поставил бутылку и тупо уставился на продавца. Тот с удовольствием сделал второй глоток и сказал:
- Вася меня зовут.
- Что?
- Я говорю, Василий меня зовут.
- А-а-а. Николай.
- Первый раз на дело пошел?
- Первый. А, что, заметно?
- Еще как заметно.
- Трудно это, Вася.
- Ну, кому как,- Василий выпил еще, пересчитал деньги и протянул бутылку Николаю:
- Добивай.
  Выпив оставшееся, Николай почувствовал, что теряет ориентацию в пространстве и во времени. Он перестал понимать, кто он и где находится. Единственное, что оставалось- это осознание своего ничтожества и огромной глупости, которую он совершил.
- Иди на выход, я сейчас,- приказал Василий и сунул в руку Николаю еще одну бутылку.   
  Еле передвигая ноги, Николай стал подниматься, периодически делая большие глотки.
  Василий не терял ни секунды: устроил небольшой погром, порезал руку и оставил следы крови на полу и на прилавке. В довершение, прихватив выручку и пару лучших бутылок, выстрелил в стену. Быстро поднимаясь по лестнице, он чувствовал восторг от неожиданно пронзившего его ощущения осмысленности бытия.
 
  Проснувшись утром в своей квартире, Николай долго не мог сообразить, кошмар ему приснился или все было на самом деле.
  Последние его сомнения рассеялись через неделю, когда сидя за прилавком хозяйственного магазина, он читал о безумно дерзких ограблениях и по фотороботу грабителя узнал продавца импортных вин.
                2004.