Мой последний

 …Я же ведь однажды уезжал навсегда…
Е. Гришковец


.........................................ПОСВЯЩАЕТСЯ...



- Ты знаешь, я уезжаю.
- Уезжаешь? Ку-д...
- Навсегда…
- Послушай, ведь от тебя можно ожидать чего угодно…
- Да нет, я, правда, уезжаю.
- И давно решение принято?
- Не важно...
Знаете, кажется, что это просто – уезжать из места, с которым тебя ничего не связывает. Здесь не твоя родина – не здесь произошло твоё появление на свет, и запоминались пыльные буфеты, которые чистили два раза в год перед огромными праздникам, не здесь пахли ностальгией улицы, и выпрыскивали на глаза солёное воспоминания последнего школьного лета. Здесь ты платишь за съёмную квартиру. Здесь ты ходишь на работу, которая не нравится. Каждый раз по одному и тому же пути. Здесь ты покупаешь в магазинах продукты. Каждый раз в одних и тех же. Здесь ты оставляешь после себя, как и любой другой человек, триста килограммов мусора в год. Здесь ты пытаешься развеяться с пятниц на субботы в ночных клубах. Каждый раз одних и тех же. Здесь ты встречаешь знакомых, которых сто лет не было видно. Каждый раз примерно в одних и тех же местах, не удивляясь приступам дежа-вю. Здесь ты звонишь по знакомым номерам телефонов. Каждый раз слышишь: привет… как дела? Здесь нет того единственногоинеповторимого, каждый раз который на своём месте. Даже твоя первая любовь вспыхнула и выгорала не здесь.
- Я хладнокровно упакую сентиментальности с полок в коробки, отправлю вещи родителям, вечером попьём чайку с ребятами, как обычно, может быть, покурим кальян, послушаем сплетни и музыку, утром отдам ключи хозяйке, а вечером… вечером здесь обо мне уже ничто не будет напоминать. Только это секрет. Никому не говори. Я не хочу, чтобы у меня в гостях все вели себя словно на моих похоронах. Ведь я же не ленточку разрезаю. Понимаешь?..
- Не понимаю.
- Тоже мне. Бакалавр магистерских наук. Это конец. Ты знаешь, что такое стоять на перроне, обнимать любимого человека, а потом ступенькой выше, звуком громче, и… -  ты его уже больше никогда не увидишь?
- Могу представить.
- Не можешь. Если бы мог, не сочувствовал бы. А рассказал бы какую-нибудь историю в тему. Одну из твоих туповатых историй, какие я люблю слушать, а ты любишь рассказывать. Чтоб попудрить мне мозги. Сказать: верное решение, дружище!.. Твои глаза тебя выдают быстрее, чем ты думаешь. Не смотри на меня так. Ладно… Если я решу вернуться, и всё, что с собой будет, связывающее меня и этот город - это телефон со старой записной книжкой, я позвоню тебе. Явлюсь с повинной и скажу: знаешь, ведь ничего не вышло, нельзя найти того, чего нет – там такие же улицы, такие же люди, такие же проблемы, очереди в супермаркетах, такие же сонные тётки в дешёвых забегаловках, такие же хитрые продавщицы в гастрономах, такие же начальники, правила движения, вспышки гриппа, заморочки по разным, но одним и тем же поводам, осенняя депрессуха точно такая же, такие же, только чуть подороже, дешёвые понты… Признаюсь, что бегу, как крыса с тонущего корабля. В такой же переполненный транспорт, в такие же часы пик, такие же затяжные дожди, пустые комнаты, чужие окна вдоль улиц, пустую болтавню, бесцельные вечера, убиваемые, чтобы новый день скорее начался… Новый день, когда ты снова пойдёшь по тем же улицам, встретишь таких же стариков, рыщущих в мусорных баках, таких же с пропитыми лицами дворников… и пройдёт он точно так же. И точно так же закончится в разглядываниях шизофренической луны, иссякнет размозжённым по стенам тупыми мыслями о том, что когда-то мы всему миру пытались доказать, что ведь можно научиться ценить каждое вдыхаемое мгновение так же, как и выдыхаемое…
- Ну… а как же единственный и неповторимый человек?
- Если твоя сигарета несколько раз гаснет, то это вовсе не означает, что ты не умеешь курить. И когда ты идёшь к мечте, разве ты задумываешься над тем, что, может быть, ты выбрал не ту мечту?
- Скорее я подумаю о тех путях, по которым я к ней пойду.
- Как-то по телевизору среди эксклюзивности полезных вещей, которые там вообще когда-либо происходят, шла речь про эксперимент, проводимый в течение полугода. Людям давали слушать по нарастающей от двух до шести часов в день шум города, звуки отбойного молотка, классическую музыку и попсу. Знаешь, от чего скорее всего они начинали сходить с ума?.. Представь: несколько часов подряд слушать звуки отбойного молотка и так полгода – с ума сойти можно! Только первыми сдавали позиции жертвы поп-музыки. Я не хочу, чтобы мои мечты, а тем более, пути, по которым я к ним буду идти, превращались в попсу. А с отбойными молотками мы справимся. Классика поможет. А город… Это уже наркотик, от которого если и захочется самозабвенно убежать, то ненадолго выйдет.
- И всё же я не пойму: откуда столько спонтанности?
- Спонтанности? А откуда ты знаешь про степень этой спонтанности? Быть может, эта идея родилась год назад! Может, она родилась ещё раньше и жила со мной большую половину всей моей жизни! И вообще… Ты меня пугаешь. Скажите пожалуйста, а какой период времени должен пройти для того, чтобы новое перестало быть новым, для того чтобы безумное утратило своё безумие и превратилось в порядок вещей, к которым мы привыкли? А? Представь себе эгоистичного пятнадцатилетнего подростка в семье мамы-учительницы средних классов и отца-плотника, настойчиво безоговорочного требующего какую-то крайне важную для него вещь, вызывая приступы в области несчастного маминого сердца и нездоровых папиных почек, не говоря уже про разлинеенный до миллиметра семейный капитал, вещь, которая опустошает пузырьки валокордина и утрачивает своё какое-либо значение через полтора года и перестаёт существовать вообще через два… Стоило ли это всё стольких жертв и нервов? Про эту спонтанность ты говоришь?..
- Наверное, безумие – это и есть ты.
- Да нет. Во мне достаточно нерешительности, чтобы попасть под это определение.
- Нерешительности? Ты бросаешь всё и это ты хочешь назвать нерешительностью?
- Хм… Решительность в том, чтобы каждый раз засыпать в надежде сделать это побыстрее и просыпаться с мыслью, что лучше бы было не просыпаться? Делать маникюр и ходить к парикмахеру только для того, чтобы не травмировать прохожих на улицах, одеваться так, как того желает должность?..
Наверное, этот спор, разграничивающий важное и незаметное, ВСЁ и НИЧЕГО, мог длиться бесконечно, цепляя одно и выворачивая наружу другое, будоража третье и вздёргивая третье, пятое, десятое… Рассуждать дальше и глубже просто не было времени. Хм, не-бы-ло-вре-ме-ни…
Сон…
Сон не спрашивал разрешения и, рассеявшись, оставил картинку полузастёгнутой сумки, лежащей рядом записной книжки, опустевших полок, вдруг неожиданно ставших чужими стен, больно режущих по чему-то внутри лучей сквозь щели в двери и между полами штор, преданно и суеверно  втискивающими в опустевшую комнату новый день… Осталось сглотнуть всё это, пропихнув вздохом, запить чашкой кофе и бросить в боковой карман.
Знаешь, Небо, я уезжаю…