Странствия. Часть 1. Друг Крым

Как я открыла для себя Крым? Я его нашла на карте, купила билет, собрала рюкзак и уехала. А в Москве шел снег, и махал мне на вокзале рукой отец. Билет был до Севастополя, но как увидела в окно цветущие сады Бахчисарая, решила сойти. Так и вступила ранним утром на цветущую крымскую землю. Дошла пешком до Успенского скального монастыря, облазила пещеры Чуфут-кале, города караимов,и к вечеру была на Инкерманской крепости. Там же, у подножья горы, в монастыре побывала на вечерней службе, и священник благословил местную бабульку взять меня к себе на ночлег. Утром я уже ехала в Севастополь, и первым делом на его окраину, развалины древнегреческого Херсонеса. Прихожу с рюкзаком в музей и прошу оставить его, пока буду бродить по развалинам. Я не просила ни попить. Ни тем паче переночевать. И вид у меня не был уж слишком жалкий. Но сердобольные смотрительницы усадили пить чай, и за чаем выяснилось, что я пощусь, как и они, что есть у нас множество общих знакомых и что мир как всегда замечательно тесен. И само собой: «Татьяна, останавливайтесь у меня, я тут совсем близко живу!» Так неожиданно принял меня Крым. Я жила в старинном доме у женщины-археолога, которая каждый день снабжала меня полезной информацией, и разъезжала по окрестностям города. Через три дня поблагодарила гостеприимную хозяйку и уехала в Ялту. Да и как опишешь все: по дороге церковь высоко на скале, а это полпути от города, но нельзя было не посмотреть. Потом автостопом с дальнобойщиками до Ялты. Там первым делом в Левадийский дворец, оттуда на маршрутке в Ботанический сад, по дороге молодой водитель все предлагал у него переночевать. Пришлось соврать, что, ну конечно же, есть где остановиться. Прогулка по центру города и канатная дорога, та, что в «Ассе», и ехала я по ней над обшарпанными крышами Ялты, и звенело в ушах про город золотой. А ночевать в конечном счете пришлось на Симферопольском вокзале, и очень резко закончились все финансы, так что поезд вез в Москву ужасно голодное, но счастливое существо с цветущими ветками вишни. Так и шла по заснеженной Москве с цветущей вишней.
Следующей весной уже с отцом мы облазили все скальные города и монастыри Крыма. Ночевали у татар под Мангупом. Внизу царила весна, а на вершине выпал снег. Мы поднимались по склону, и вдруг кладбищенские плиты, снег залепил все впадинки, и отчетливо проступили письмена на иврите. Кладбище караимов. А на плато блестел снег, свешивались в пещерах сосульки, и красовались кусты укутанные снегом. И другие скалы, целые улицы и дома из камня на Эски-кермене, пещерные храмы и монастырские постройки, выбитые в скалах церкви с росписью и архитектурными деталями. И опять Севастополь, родной уже Херсонес, Алупка, Алушта, Ласточкино гнездо… Обо всем и не расскажешь. Названия крымских вин как источник воспоминаний, связанных с ними.
Еще раз была я в Крыму осенью после тяжелой болезни и смертельных объятий. Шла по Херсонесу как домой возвращалась, словно встречалась с дорогим другом. Тогда прожила в Крыму больше месяца. Валялась на пляже, купалась, объедалась фруктами, работала художником в Херсонесском музее, участвовала в исторической конференции, копала с археологами древности. Вновь, уже с паломниками объездили все святыни Крыма, собирали кизил на Эски-кермене, пели песни под гитару на Мангупе, ели арбузы в доме у ювелира… И Крым вернул меня к жизни, воскресил и дал сил жить дальше. Открывал себя мне каждый раз по-новому, неповторимо и тепло. Тогда же через Крым узнала я новую культуру и цивилизацию, волшебную сказку – Турцию. Но об этом в другой раз, а Крым так навсегда и остался одним из лучших моих друзей. И сейчас сижу в Москве и вспоминаю слова Ю. Визбора из песни: «Давай забросим все дела и съездим к морю на три дня, хоть на три дня».