Этюды для актеров

                Эйнари Виролайнен – псевдоним,
                паспортные данные автора: 45 06 010547

                Этюд №1. «Новые слова»

Действующие лица: Толик, Гена, Тимошка, Вера – все школьники.

Сцена. Школьный двор. Крыльцо.

Толик: - Привет!
Гена: - Привет!
Вера: - Доброе утро!
Толик: - Ну что, нэк! Видел, нэк, Гена как меня, нэк, по телевизору показывали?
Гена: - Видел, только что означает твое «нэк»?
Толик: - А это, нэк, Гена, приговор, нэк. Или даже нет, новое дополнительное слово!
Вера: - Да-а? А что оно означает?
Толик: - Да, ничего оно, нэк, не означает. Так, нэк, чтобы обратить на себя внимание, нэк. В ирокеза, нэк, мне родители подстричься не разрешили. На прикид, нэк, у меня денег. Но а я вот зато новое слово придумал. И еще могу… чуйсе, латер, важуро, пиго…
Вера: - А это зачем еще?
Толик: - А чтобы спрашивали, девочка, лоцер маграйдо. У каждого свой метод, нэк, на себя внимание обратить. Гена вон в технике разбирается. Ты – самая красивая в классе. А я, нэк, чуйсе, новые, грабен, слова придумываю. Мне слов, капорыть зуме, не хватает, чтобы песни для нашей рок-группы сочинять.
Вера: - Что такое «капорыть зуме»?
Толик: - Новые слова, Верочка!
Гена: - А что они означают?
Толик: - Да ничего! Пусть кто как хочет так и понимает, лишь бы на музыку ложились! Секите, ребята, капорыть. Ни у одной рок-группы таких слов нет. А мы с нашими текстами теперь всем запомнимся, лопер шиле.
Вера: - По моему это не очень хорошая идея. Вот поэт Аркадий Троянский вполне, между прочим, без таких идиотских слов обходится.
Толик: - Вот потому и пишет мало, раз обходится. А я теперь, нэк приген капотня, каждый день, бер штойзен, по десять песен буду сочинят. У Троянского, нэк, за всю жизнь три сборника. А у нас каждую недель новый альбом будет выходить, понятно? Вот смотрите, без подготовки…
Весна закончилась и лето наступило
Капорыть зуме, нэк, ишвандер времена.
Мы снова встретились, онуре боне пило
Твои глаза, калюпро, ой на-на!
Ну как!? Поняли! И никакой Троянский за нами не угонится.
У Веры и Гены вытянулись лица.
Вера: - Ты хочешь сказать, что все это я петь буду?
Толик: - Конечно.
Вера: - Да я же как дура буду…
Толик: - Почему дура? Наоборот, как умная будешь. Народ, чем меньше понимает, тем больше уважает. Это я давно понял. Так что проканаем, не дрефь!
Вера: - Глупо все это! «Капорыть зуме, ишвандер…»
Толик: - Да-а? А «тра-та-та» не глупо? А «шала-лула» не глупо? Вот скажите мне, если вы такие умные, что означает «тра-та-та»?
Вера поглядела на Гена. Гена пожал плечами.
Толик: - А-а! Не знаете! Тогда почему вас «ишвандер» возмущает? Сейчас такое время, Верочка. Что хочешь пой, лишь бы выделится. Я, нэк, сегодня думал, что вы обрадуетесь новой идее, рейсфедер. А вы наоборот, онуре бон пило…
Гена: - Рейсфедер – это, между прочим, прибор для черчения.
Толик: - А-а, вон ты какой умный! Ладно, рейсфедер уберем. Пускай будет драйзер. Устраивает?
Вера: - Драйзер – это известный американский писатель.
Толик: - Все знают! Вам не угодишь. Ну хорошо, тогда чего-нибудь другое... Кирмандрахл. Нравится?
Вера: - Нет!
Вера резко разворачивается и уходит. Поднимается по ступенькам, заходит в школьную дверь. Толик с сожалением смотрит ей вслед.
Толик: - Ничего, еще одумается. Ты, Ген, как-нибудь повлияй на нее. Да с моими текстами нас через месяц весь город знать будет. Да что там город? Вся страна! Повлияй на нее.
Гена (растерянно): - А что я? Я не сочинитель…
Толик (с сожалением): - «Не сочинитель». А я, джоныть капотня, пока до этой идеи додумался, нэк, чуть голову не сломал, ишвандер. И вовсе не собираюсь полжизни успеха дожидаться, как этот ваш Аркадий Троянский. Мне, грайбер, победа сейчас нужна, нэк. Эх, медлим, а нам уже по 12 лет, Гена…
 

              Этюд №2. «Уговаривание»

Толик: - Ну вот. Мы как музыканты, лопер шиле, должны, нэк, с народом быть, знать чем он дышит, чуйсе ишвандер.
Вера (рассердилась): - Опять ты за свое! Хоть бы при мне свои идиотские слова не говорил.
Толик: - Да я могу и не говорить. Я-то на бас-гитаре. А вот тебе придется. Ты у нас, нэк, солистка группы, капорыть зуме. А не я и не Гена.
Вера: - Все равно я эту билиберду петь не буду!
Толик: - Да-а? Ну тогда прямой вопрос. Ты певицей хочешь стать или нет?
Толик пристально смотрит ни Веру. Вера задумалась.
Вера: - А может, у Аркадия Троянского тексты попросим? (Поворачивается к Гене в надежде на поддержку.)
Гена: - Да, действительно, Толик, может так и сделаем?
Толик: - Смешные вы. Смотрю я на вас и удивляюсь. Вы знаете сколько Троянский за одну строчку берет? А еще к нему целая очередь на год вперед за текстами. И рок-группы из-за этого на одно лицо.
Вера: - Зато он профессионал.
Толик (возмутился): - Профессионал? Что ты понимаешь, джоныть капотня, в профессионализме, грабен калюпро, да я, нэк, тысячи примеров знаю, шверин кудахтер, когда люди, нэк, на одной смелости, нэк, и не таких профессионалов обходили как ваш Троянский. Ты что думаешь, великие люди с неба падают, ишвандер зуме, или может их в специальных колбах выращивают? Ничего подобного. Они среди нас, маабозагер. Стоят в сторонке, жрут себе пирожок как Тимошка. (Показывает на Тимошку, жующего пирожок) И даже не подозревают, капорыть, какой в них заложен талант арманде про! Троянский… подумаешь!? Да если тому же Тимошке возможность дать, он, может самого Иглесиаса за пояс заткнет, а не то, что какого-то Троянского. Профессионалы… Только и разговоров кругом, а слушать нечего, лопер шиле.
Подходит Тимошка.
Тимошка: - Ребята, а вы меня в рок-группу возьмете?
Толик: - В нашу рок-группу? Да ладно тебе, Тимошка, выдумывать. Стоял бы себе у окна, доедал бы свой пирожок… А то вот что придумал, в рок-группу. Ты что же думаешь, в рок-группы первых попавшихся с улицы берут? Тут от природы талант нужен, призвание надо иметь.
Вера (заступается): - А может у него есть призвание?
Толик (усмехнулся): - У него? Это какое же?
Вера: - А ты спроси.
Толик (вздохнув): - Ну, хорошо, спрошу. Что ты умеешь, Тимошка?
Тимошка: - Музыкальные ноты знаю… На флейте немного могу…
Толик (обращаясь к Гене): - Что, правда?
Гена: - Да, ноты знает… на флейте…
Толик: - Хм… Ноты… На флейте… Это хорошо, конечно. Но чтобы стать членом нашей группы, надо почувствовать наш стиль.
Тимошка: - А какой у вас стиль?
Вера (разозлено): - Лопер шиле, капорыть зуме! Вот какой у него стиль.
Толик (улыбается): - Ага, уже запомнила…
Тимошка: - Ну что же, мне нравится.
Вера (возмущенно): - Что?! Нравится?!
Толик (обрадовался): - Во! Видели! Человек только в первый раз услышал, а уже зацепило! Давай иди к нам в рок-группу, Тимошка.
Хлопает дружески по плечу. Затем с оптимизмом спрашивает у Гены.
Толик: - Ну, что берем?
Гена: - Я не против.
Толик (теперь обращаясь к Вере): - А ты?
Вера (холодно): - Не знаю.
Толик: - Ничего-ничего. А я знаю. Берем, берем! Только флейту, Тимошка, сам понимаешь, где хочешь, там и доставай.

 
       Этюд №3. «Учитель, который отыгрывается на куклах».

На большом столе в несколько рядов посажены примитивные тряпичные куклы. Куклы сидят парами, как ученики в классе. А за столом, как бы на месте учителя, восседает Иван Денисович Слуцкий. Видно, что Слуцкий не в себе. Вообще он похож на человека, который сошел с ума, на извращенца, который пытается отыграться на куклах за свои собственные неудачи.
Нервы у него сдают. Начиная произносить фразу обычным своим голосом, он вдруг ни с того ни сего срывается и переходит на визг и крики. Затем вновь пытается взять себя в руки, а потом срывается.
Слуцкий (начинает спокойно): - Здравствуйте дети, вы меня хорошо знаете. Я Иван Денисович. А предмет у нас сегодня будет новый, очень интересный, (срывается) экспериментальный! (крича произносит слова быстро-быстро). Не было! Не было еще такого предмета. Ни у кого не было (плачет, как будто бы обессиленный). Не было… (Опять взял себя в руки) Вам повезло, вы получили уникальные компьютерные классы и теперь от вас требуется только прилежность (голос начинает меняться), усидчивость и неукоснительное выполнение требований учителя. Повезло вам, понятно!? Кому непонятно, что вам повезло?!... (всхлипывает обессиленный). Повезло вам… Повезло (опять спокойно). Итак, сделаем перекличку. Иванов! Здесь, вижу. Кухаренко! (во второй половине слова «Кухаренко» взвизгивает, но успокаивается).  Ага, здесь. Муравьев! Громче, почему не слышу? Громче! Язык проглотил что ли? (Успокаивается). Ягодкина… (вдруг резко закричал) Ягодкина не отвлекайся! В следующий раз вызову мать… (быстро-быстро повторяет). Мать вызову… Мать вызову… Сейчас вы познакомитесь с этой новой программой, созданной специально для вашей школы. Внимательно смотрите на доску, дети. Смотрите не отвлекайтесь (глядя на противоположную стенку поверх голов).
Слуцкий схватился за голову.
Слуцкий: - Как я не люблю этих детей! Этих проклятых маленьких детей! Эй, ты, (закричал, обращается к одной из кукол) ты куда повернулся? Ты почему меня не слушаешь?
Слуцкий вскакивает, идет по классу, берет куклу, к которой обращался, треплет ее, а потом сажает так, как ему нужно.
Слуцкий: - Вот так. Руки! Где рукам полагается. Вот. Вот так и сиди. (Затем хватает другую куклу, у которой нарисован широкий рот) А ты почему улыбаешься? (срывается на визг) Почему улыбаешься? (говорит голосом куклы) Я не улыбаюсь, Иван Денисович. (своим голосом) Нет, улыбаешься. (проводит пальцем по нарисованному рту). Я вижу, что улыбаешься! Улыбаешься! (начинает бить куклу головой об стол). Вот тебе! Вот тебе! Что здесь смешного? (запалакал) Что здесь смешного… Вон из класса… (голосом кукулы) Я больше не буду, Иван Денисович. (Своим голосом) Ах не будешь… Не бу-удешь… А все равно улыбаешься.
Не глядя, выбрасывает куклу. Она летит к двери. Сам же положив голову на стол, плачет.
Слуцкий (голосом куклы): - Иван Денисович, можно выйти? (Своим голосом, поднимая голову) Мишка? Это опять ты, Мишка? Что ты сказал? (Голосом Мишки) Я спросил, можно выйти Иван Денисович? (Своим голосом) выйти? Можно ли выйти спрашиваешь? (Хватает куклу, с которой ведет диалог, завизжал) Можно ли выйти? Выйти?! (заплакал) выйти… (держит куклу перед лицом). Ты скажи мне, почему на тебя генератор не действует? Почему система дает сбой? Будешь говорить?! Будешь говорить?! (пытается выкручивать кукле руку)
Слуцкий вдруг услышал шум за дверью.
Слуцкий: - Эй, кто там? Стойте! Стойте!
Выбежал из комнаты.
 
            Этюд №4. «Отморозки беседуют с атаманшей».

Первый: - Зачем вызывала?
Атаманша: - Предупредить. Чтоб поосторожнее катались. Сейчас чуть было мальчишку не сбили. А он шел между прочим на зеленый свет.
Отморозки переглянулись, расхохотались.
Второй: - На зеленый свет! Может ты еще скажешь, не уверен – не обгоняй!
Еще громче расхохотались, дальше продолжают говорить, надрываясь от шакальего хохота.
Третий: - На газонах не парковаться!
Четвертый: - Курить в специально отведенных местах!
Второй: - Уступать места пассажирам с детьми и людям старшего возраста-а!
Третий: - Мыть руки перед едой!
Четвертый: - Не заплывать за буи!
Второй: - Стоять справа - проходить сле-ева-а!
Первый хлестко бьет одного из них (Четвертого) по щеке. В одно мгновение хохот обрывается.
Первый: - Вы чего расшумелись, уроды!? Не видите, кто перед вами стоит?
Первый подходит ко второму. Берет его за воротник.
Первый: - А тебя, свин, если еще раз не по делу хрюкнешь, в коптильню отведу. Понял или нет?!
Второй испуганно хрюкает.
Атаманша: - Ладно, отпусти его.  Мы его перевоспитаем. Он у нас и места будет уступать. И руки перед едой будет мыть. А если надо, то и курить бросит. Короче, с этой минуты, делать только то, что я скажу. А он (показывает на Первого) меня хорошо знает. Я два раза не повторяю.
Первый: - Вам понятно?
Трое отморозков испуганно закивали.
Атаманша: - Итак, слушайте меня внимательно.
 
                Этюд №5. «Монолог диктатора»

- Солдаты! Настал тот момент, которого вы ждали всю жизнь. Это – момент решающей битвы. Той самой, которую настоящий воин всегда ожидает с нетерпением. Образ врага, наконец, обрел свою плоть. Враг вооружился, мобилизовал всю свою хитрость и коварство и вероломно вторгся, угрожая звериным оскалом. Мы не покушались на их интересы. Мы жили мирной трудовой жизнью, приумножая славу родного города. И тем не менее, маскируя свою подлую сущность личиной отряда спасения, эти варвары без предупреждения заявились к нам… Но они просчитаются!!! Они не знают главного оружия, которое принесет нам победу. Это наш дух! Это вера, которая живет в сердце каждого горожанина. Вперед! Никакой пощады супостатам!

 
                Этюд №6.
  «Учитель-маньяк оправдывается перед своим хозяином
               за свои манипуляции с куклами»

Слуцкий: - Здравствуйте, это я. Можно войти?... Спасибо.
Хозяин не смотрит на него, занимается своими делами, возится с прибором.
Слуцкий: - Представляете, отдыхаю в своем бункере…
Хозяин (Обращаясь к нему на «ты»): - Опять в куклы играл что ли?
Слуцкий (стыдливо): - Д-да… То есть нет… Это нельзя назвать игрой… Тут сложнее… Это… как бы вам объяснить на языке педагогики… Впрочем, это к делу не относится.
Хозяин: - Почему не относится? Все к делу относится.
Слуцкий (Трусливо соглашаясь): - Ну да… На языке педагогов это называется методическая подготовка… Только я смотрю на этот вопрос острее… проникновение… глубже… до самых внутренностей вопроса… Чтобы сделать потом процесс всеохватывающим (в конце слова «всеохватывающим» он слегка взвизгивает, а ладони с растопыренными пальцами сводит, словно душит кого-то).
Хозяин: - Понятно. Дальше.
Слуцкий (вспоминая): - Значит, дальше.. Играл, я значит, играл с куклами… Ой, простите… готовился я, значит, готовился… И тут представляете, откуда ни возьмись эти трое маленьких мерзавцев! (на последнем тоне сорвался на визгливый крик).
Хозяин: - Ну-у! Почему так неласково о детишках?
Слуцкий: - Ах-да-да.. Трое детишек… детишек… Представляете, они подслушивали, подлые твари! Простите… детишки… Они подслушивали…
Хозяин: - Вот как? Ну и что же они услышали?
Слуцкий (тушуется): - Э-э… Это не важно…
Хозяин: - Почему не важно? Для дела все важно.
Слуцкий притворно закрывает глаза, делает вид, что пытается вспомнить.
Слуцкий: - Я… я как раз репетировал речь… о чем же я говорил…

Слуцкий: - Генератор… Вот… Всего-то и сказал… А больше ни слова. Генератор и генератор. А что за генератор, для чего генератор – ни слова. Мало ли всяких генераторов! (натужно, неестественно смеется). Пусть голову ломают дураки-и-и! (Потом вдруг резко перестает смеяться и начинает говорить с негодованием). А вот то, что они подслушивали – позор! Позорище! Подслушивать других… Позорище! Стыдобище… Презираю тех, кто подслушивает. Как человек презираю, как педагог. (Вдруг по-деловому взбодрился). Анатолий Иванович, пора с этим кончать…
Хозяин: - С чем кончать?
Слуцкий: - С подслушиванием. Я вас очень прошу, когда наше дело благополучно завершится, отдайте мне их.
Хозяин: - Кого?
Слуцкий: - Всех. (Спохватился). Э-э я хотел сказать, что одного класса мне мало. С моим опытом, с моим… э-э… желанием, самоотдачей, огоньком… мне надо много классов… мне надо много детей… много! Ведь я лучший учитель города, Анатолий Иванович. Лучший, понимаете? (с надрывом) Отдайте мне их!
Хозяин: - Ладно, посмотрим.
Хозяин включает прибор. Слуцкого трясет. Затем он обмякает.
Хозяин: - А теперь иди в угол и встань там. Надоел…
Слуцкий послушно, как механический отправляется в указанный угол.

 
                Этюд №7.
             «Учитель-маньяк гонится за детьми,
          которые следили за его манипуляциями с куклами»

Слуцкий: - Я же пошутил. Стойте дети! Я же шутил, игрался. Я на самом деле люблю детей.
Не выдерживает. Терпение иссякает. Начинает угрожающе кричать.
Слуцкий: - Стойте! Я кому говорю? Стойте! Почему не слушаетесь? Я вам, как лучший учитель, говорю!
Опять ласковые нотки.
Слуцкий: - Дети, вам же всего по 12 лет, вам давно спать пора а вы все бегаете по тоннелю. Верочка, ты же девочка! Повлияй на них!
Опять грозно.
Слуцкий: - А ну стой! Все равно не уйдете! Стой! Кому говорю?
Наверное прообразом Слуцкого вполне может служить небезызвестный ростовский маньяк Чикаттило. В свое время Чикаттило тоже преподавал в школе-интернате.