По течению реки

Когда-то в одном из своих дневников она написала такие слова:
" Жизнь моя, словно горный поток, как бурлящая пеной река, и волна её - это жизни урок, а порог – это друга рука! И всё мчится она в бесконечную даль, ни минуты покоя не знает. И стремительно рвёт за волною волна, и порог за порогом смывает..."
 Эти слова были мудростью прожитой жизни, одной жизни, только её жизни. Казалось бы что у судьбы не существует шаблонов, но есть определённые принципы, законы. Когда она задумывалась над этим, то была уверена, что кто-то, кто мчится по жизни такой же рекой как она, обязательно должен её понять. Но стоило вдруг остановиться, пристально вглядеться в глаза и просто поверить, как она чувствовала что медленно соскальзывает с этого порога и несётся к следующему. Поначалу такая смена дикораций приводила в замешательство. Почему так? Я ведь не стремлюсь к этому!? Со временем это вошло в привычку, иногда даже приносило свого рода радость и восторг; иногда заинтересованость и дикий азарт игры.Но потом становилось непонятно против кого ты играешь и зачем?Против жизни, доли, людей или против самого себя? А в конце её ждало одно – то, о чём она уже знала и с чем подружилась ещё задолго до их встречи – одиночество, серое, седое и безумное. Но ровно за двадцять лет до такого исхода ей кто-то однажды задал вопрос: " Почему у тебя нет друзей?" Она опустила глаза и задумалась. Она была уверена, что знает ответ на этот вопрос, но ею вдруг овладело чувство страха, холодного и неизбежного, словно она стояла перед огромной бездной, глубокой тёмной ямой, у которой нет дна, бесконечной , чёрной пустотой; и единственным её шагом может быть только шаг вперёд, а назад дороги нет, а есть только один выбор – сделать этот шаг сейчас или позже.
Несколько секунд она стояла в оцепенении, затем лихорадочно подкурила сигарету и стала быстро перечислять какие-то имена, связывая их с понятием "мои друзья".
А завтра всех этих людей она пригласит к себе на день рождения, просто потому что надо кого то пригласить. Нет, она не будет скрывать истинной радости видеть их, но после всех сказаних тостов и выпитых рюмок, и её очередного признания в вечной любви всем своим друзьям, то есть всем присутствующим, она тихо сядет в углу, окинет взглядом весь зал, стол, картины, музыкантов, свой огромный торт, к котрому никто так и не притронулся, бесконечное количество пустых бутылок, и эти счастливые, пьяные лица своих друзей, и вдруг мысленно вернётся ровно на год назад, а потом ещё на год, и ещё, и, прижав ладони к лицу, заплачет. Ни одного из этих людей не было на её прошлом дне рождении и на позапрошлом, и не будет на следующем! Но больше всего её убивала та мысль, что когда-нибудь на свой день рождения она останется одна.
 На улице кружились листья и дул уже по настоящему осенний ветер.
"Ах, осень, так печальна и слезлива! Будь моей подругой, осень! Ты ведь так же одинока, как и я! А может быть я не умею дорожить дружбой?! А может быть мне это вовсе и не нужно?
Знаешь, в моей жизни было столько людей! И когда они были рядом, я могла с уверенностью сказать, что люблю их больше всего на свете! Какой то промежуток времени, а потом они исчезали, уходили, пропадали и я больше не видела их никогда. Странно! Что случалось с нашей дружбой? Словно мы никогда и не общались и никогда не знали друг друга. И я жалела. Так долго жалела и искала встречи, а потом просто понимала, что это не поможет. Рядом со мной уже были новые люди. И всё повторялось. Я привязывалась, влюблялась, но время жестоко отрывало меня от привычек, и я сново уезжала, переезжала, уходила, бросала и не возвращалась. "
А вот тепер ей было определённо всё равно. Даже если бы все эти люди прямо сейчас разошлись по домам, она давно уже их всех потеряла. Она больше не привязывалась и не влюблялась и не чувствовала боли от сердечних ран и утрат. Наверное, сегодня она плакала в последний раз. А завтра она будет уже очень далеко от сегодняшнего дня, вместе с осеннем дождём гулять по пустынным паркам, и втайне хрупко мечтать, что кто-то вот под тем зонтиком станет ей новым другом, и она наконец остановится и никуда от него не уйдёт.
Но тогда только мокрый дождь безпощадно тарабанил ей в окно, когда она писала в одном из своих дневников:
" Я могу вспомнить все лица, все имена. Я могу сказать, что я счастлива, потому что почти полмира людей были когда-то моими друзьями., потому что через много лет, я могу к ним вернуться и снова согреться их любовью и теплом. А разве это не прекрасно, когда где-то тебя помнят и ждут, когда кто-то по тебе тоскует и скучает, когда целый мир вращается вокруг тебя одного!? Я и всегда знала, что так и есть, и моё одиночество никогда не было для меня пустым и холодным.
Я шла по дороге, по течению своей бешеной реки, и проходила мимо тысячи глаз, мимо тысячи сердец, мимо слёз и смеха, грёз и страха, преданности и предательства, побед и поражений. Я любила, бесконечно любила, и теряла. Я крепко держала за руку и исчезала. Я обещала и безвозвратно уходила. И единственное, что я пыталась сказать было:
"Прости мне, мой друг, что возможно была не такой чуткой и нежной, что не ценила и не смогла сохранить тебя рядом, что так и не осмелилась сказать тебе: "ты – мой лучший друг!"
Но получалось так, что все эти слова так и не рождались на свет, а лишь оставались глубокой раной моего сердца.
Спустя много лет, я просыпаюсь по утрам и вдыхаю аромат утренней росы или свежесть первого, ещё нетронутого снега, грею ладони под лучами раннего весеннего солнца или собераю по капле серый осенний дождь, что залетает ко мне в окно. И я счастлива, потому что знаю, что не одинока, потому что знаю, что где-то точно также просыпаешься ты и дышишь одним со мной небом, греешься одним со мной солнцем, а тёплый утренний ветер доносит до меня твой запах, обрывки твоих снов. И пускай тебя на самом деле нет, но ты – мой друг, мой идеальный друг, вечный, лучший друг!!!!!"
Она прожила быструю жизнь, яркую и не удержимо стремительную. Люди действительно не могли удержаться с ней рядом надолго, потому что на такой скорости они просто не успевали ухватиться за неё, а она не держалась за них, не стремилась остаться рядом. Но она казалась такой поверхносной и неопределённой потому, что всегда с самых первых минут открывала другу своё сердце и пускала его в самые тайные уголки, и в это было очень сложно поверить, потому что люди даже на протяжении долгих лет дружбы иногда совсем друг друга не знают и скрывают в себе очень много. И люди, сами того не подозревая, её любили. Нет, она не боялась, она просто знала как это ненадолго, и пыталась какое-то короткое время насладиться чей-то дружбой. Она не была загадкой. Она была открыта, даже слишком, но не уловима, даже для себя самой.

 12.04.2004 г.