От рая до ада - 30 метров

Сверху побережье Шри Ланки выглядит как земной рай – тропические пальмы, морская бирюза, желтый песок. Но это – из иллюминатора: когда самолет совершит посадку, тем, кто сойдет на землю, местный пейзаж, скорее, покажется адом. 30-метровая цунами, прошедшаяся в конце прошлого года по побережью, сокрушила все, что здесь когда-то было, и убила много людей. Больше всего поражает то, как спокойно осваиваются местные жители в новой реальности. Только дети после случившегося боятся приближаться к воде – им все еще чудится угроза, таящаяся в океанских волнах.
- Едва нам стало известно о стихийном бедствии в Юго-Восточной Азии, мы тут же решили послать туда людей, - говорит Цви Файгенберг, руководитель группы медиков, вернувшейся недавно из Шри Ланки. Последние 12 лет он руководит лечебным отделом израильской «скорой помощи» (МАДА). А до этого в течение долгого времени оперировал в больнице «Бейлинсон». – Израильские врачи не раз были участниками разных гуманитарных акций, проводившихся под эгидой «Красного Креста», Министерства здравоохранения, израильской армии, но на сей раз действовали совершенно автономно, потому что так сложились обстоятельства. Руководители МАДА отправились в Женеву, где проходило совещание с участием представителей из разных стран по поводу оказания помощи жителям Юго-Восточной Азии. Но там неожиданно все застопорилось: Индия и Тайланд просили не присылать к ним делегации. В Индонезию мы по понятным причинам ехать не могли… Оставалась только Шри Ланка, которая так же сообщила «Красному кресту», что отказывается от приема групп помощи. И тогда мы решили действовать самостоятельно. В это время в Израиле под эгидой газет «Едиот Ахронот» и «Вестей» проходила широкомасштабная акция по сбору продуктов и вещей первой необходимости для пострадавших от стихийного бедствия, в которой участвовали многие общественные организации и киббуцы. Мы решили ехать вместе с посланцами Израиля, которые должны были сопровождать гуманитарный груз до места назначения. Однако нам, в отличие от них, требовалось специальное разрешение тамошнего министерства здравоохранение на въезд в страну и оказание медицинской помощи жителям Шри Ланки. Пришлось задействовать всевозможные связи. В результате мы это разрешение получили.
- Каков был состав вашей группы?
- Девять человек. Четверо врачей – специалистов разных направлений, три фельдшера, две медсестры. Шестеро из них – работники «Скорой помощи», трое – добровольцы – из других медицинских учреждений. Этот момент я хочу подчеркнуть особо: в отличие от работников МАДА, отправляющихся в командировку, что предполагало сохранение зарплаты и т.п., добровольцы ехали за свой счет. Потом руководство больниц и больничных касс, где они работают, нашло возможность оплатить им дни, проведенные в Шри Ланка, но сами-то добровольцы на это совершенно не рассчитывали, они вообше не думали ни о каком вознаграждении…
- Каков был ваш груз?
- Поскольку на сей раз мы находились в совершенно автономном режиме, то захватили с собой две палатки, где можно было бы организовать работу по типу полевого госпиталя. Ну и, само собой – необходимое медицинское оборудование и лекарства с учетом, чтобы хватило на две недели. Большую часть груза мы отправили с самолетом, который вез гуманитарную помощь, кое-что захватили с собой, чтобы можно было тут же приступить к работе. Опережая события, замечу, что в Шри Ланка нам довелось встретиться с врачами-добровольцами из других стран, которые поехали туда в одиночку. Конечно, их экипировка не выдерживала никого сравнения с нашей.
- Кто финансировал работу израильского полевого госпиталя, который был развернут в Шри-Ланка? О какой сумме идет речь?
- На эту гуманитарную акцию было потрачены десятки тысяч долларов. В основном это были пожертвования.
- Мне известно, что в том же самолете, в котором были вы, находилась и группа израильских психиатров. Они тоже были в составе вашей группы?
- Нет. Психиатры, в отличие от нас, ехали туда в качестве посланцев Министерства здравоохранения, они провели в Шри Ланка всего 3-4 дня и консультировали своих местных коллег, как лучше выводить из стрессового состояния людей, пострадавших от цунами. Непосредственную помощь они оказывать не могли: с участием переводчика она была бы неэффективна.
- Как вы добрались? Без осложнений?
- На удивление, да. Сначала мы добрались до Бангкока, а оттуда уже на место. В общей сложности 12-13 часов полета. Груз наш прошел через местную таможню очень быстро. Проблема была в другом – найти оптимальное место для развертывания госпиталя. Мы немало поколесили по стране, прежде чем сделали свой выбор. Дело в том, что в результате стихийного бедствия многие оказались без крова, и в первые дни людей помещали в зданиях местных школ. Но занятия в них возобновились довольно быстро, и «лагеря беженцев» переехали в местные буддийские храмы, которые не пострадали от цунами, поскольку расположены на приличном расстоянии от берега. Что интересно: нам показывали совершенно не пострадавшие от цунами статуи Будды в полностью разрушенных домах. Очевидно, они сделаны из очень прочного материала. Хотя местные жители считают это настоящим чудом. Всего на территории страны образовалось 700-800 временных лагерей, и в каждом находятся сотни людей. Место, где мы развернули свой госпиталь, над которым развевалось два флага – израильский и флаг с эмблемой МАДА, находилось в районе сосредоточения пяти лагерей, где проживали пострадавшие. Многие из них приходили к нам сами. К другим мы направляли нашу передвижную группу.
- Какой случай вам запомнился больше всего?
- В одном из лагерей наша передвижная группа обнаружила трехмесячную девочку, которая находилась в критическом состоянии. Ее удалось спасти.
- Сколько дней вы работали в Шри Ланка?
- Восемь. За это время нам удалось принять порядка двух с половиной тысяч людей. Среди них было немало тех, кто серьезно пострадал от цунами: загноившиеся раны на руках, ногах, по всему телу. После ударной дозы хороших антибиотиков и антисептических средств, привезенных нами, они затягивались буквально на глазах. Было много людей с дыхательными расстройствами: в первые дни после трагедии, уцелевшие жители бросились расчищать завалы и сжигать мусор, среди которого было немало пластика, и все дышали этим отравленным воздухом. Потом им объяснили, что пластик сжигать нельзя – это очень опасно. К нам обращались и те, кто страдает хроническими заболеваниями. Дело в том, что природная катастрофа нанесла тяжелый удар и по системе местного здравоохранения. На следующий день после случившегося 40 процентов медиков из местной больницы не вышли на работу: одни погибли, другие потеряли близких, у третьих были разрушены дома. И мы прибыли как раз в нужное время. Пока медицинские учреждения оправлялись от удара, мы принимали местных больных. Едва система оказания врачебной помощи в том районе, где мы находились, заработала нормально, мы приняли решение вернуться обратно. Как это странно не звучит, но наше дальнейшее пребывание в этой стране могло бы нанести ущерб местным коллегам.
- В каком смысле?
- Дело в том, что уровень тамошней медицины на несколько порядков ниже, чем у нас, в Израиле. Самый простой пример: так, как там стерилизуют инструменты, в Израиле уже мало кто помнит, поскольку это было лет тридцать назад. Кроме того, в больницах Шри Ланка отношение к богатым и бедным больным далеко не одно и то же. Мы же, в отличие от наших местных коллег, просто оказывали помощь каждому, кто в ней нуждался, не имея представления о сословных различиях. Все эти люди были для нас больными, которых надо было вылечить. Я считаю, что мы приняли правильное решение и уехали вовремя, хотя собирались там пробыть не меньше двух недель.
- Кстати, какие отношения установились у вас с местной властью, людьми из местной общины?
- Замечательные. В первый же день к нам пришли местные добровольцы, владеющие английским и предложили свои услуги в качестве переводчиков. Помню, что среди них была одна женщина, которая накануне трагедии переселилась в новый, только что выстроенный дом, который был полностью разрушен гигантской волной. Уцелевшие гостиницы (в некоторых из них пострадали только нижние этажи) предложили нам бытовые услуги: выделили комнаты для отдыха, где мы могли принять душ, готовили для нас еду, стирали наши вещи. От представителей местной власти мы получили машину, которую приспособили для нашей «передвижной помощи». В конце они устроили нам замечательную экскурсию на местную фабрику, где производится чай.
- Какие впечатления из тех, что вы там пережили, были самыми сильными с момента прибытия на место?
- Огромные разрушения вдоль всего побережья. Цунами смело все постройки, не оставив от них камня на камне. Я видел тот самый поезд, в котором в момент трагедии находилось полторы тысячи человек и никто их них не уцелел. Его остов напоминает памятник погибшим. Страшное впечатление производят и железнодорожные рельсы, висящие в воздухе, потому что насыпь из-под них была вымыта потоком воды.
- У вас не было опасений в связи с этой поездкой? Известно, что после сильных землетрясений бывают повторные толчки.
- Наша мотивация была так сильна, что места опасениям просто не было. Единственное, что нас волновало – это вероятность эпидемий, которые весьма распространены в подобных случаях. Но мы вооружились на этот случай масками и перчатками, которые, впрочем, довольно быстро сняли, потому что место оказалось чистым: тела были уже убраны и преданы земле.
- Как вы чувствуете себя теперь, после возвращения?\- С одной стороны, я чувствую большое удовлетворение: впервые МАДА провела самостоятельную, ни от кого не зависящую, гуманитурную акцию – мы хорошо поработали и вернулись из поездки целыми и невредимыми. С другой стороны, меня иногда точит мысль, что мы могли бы сделать гораздо больше, если бы остались еще на неделю. Думаю, это чувство знакомо многим.
...Аймад Касис – один из врачей-добровольцев, присоединившихся к группе МАДА. Выходец из семьи арабов-христиан, чей дом был разрушен во время Войны За Независимость Израиля, он работает педиатром в больнице Рамбам и не раз участвовал в подобных гуманитарных акциях. Четыре года назад доктор Касис, например, выезжал на север Эфиопии, где вследствие многолетней засухи разразился страшный голод. Так что опыт работы в районах стихийного бедствия, у него уже был. Кроме того, доктор Касис является еще и специалистом по инфекционным болезням. Так что его просьбу об участии в акции МАДА остальные участники группы приняли на «ура».
- Когда я увидел в Интернете страшные снимки с места трагедии, я тут же решил, что туда поеду, - говорит доктор Касис. – И моя семья отнеслась к этому с пониманием и поддержала меня. Первое вречателние от того, что я увидел на месте, было ужасным. Шри-Ланка – очень красивая страна, настоящий рай. Но так она теперь выглядит только на старых открытках. Теперь это сотни километров сплошных разрушений. Люди бродят среди обломков и показывают: «Здесь был мой дом…» У меня эти картины отпечатались в памяти и прокручиваются снова и снова. Больше всего поразило, как эти люди, несмотря на весь пережитый ужас и разрушения, сохранили еще улыбку на лице и ведут себя спокойно, не впадая в панику, не взывая о помощи. Они просто сидят на обломках и надеются на лучшее. Так они вели себя и в нашем полевом госпитале: принимали помощь с благодарностью, совершенно не рассчитывая на ее продолжение. Так они получали еду в полевых кухнях, не думая о том, получат ли ее снова завтра. Я видел, как они помогали друг другу, как очищали территорию от завалов, чтобы заново отстроить на ней дома. Для меня было неожиданностью то, как мужественно и спокойно они справлялись со своими трудностями. Потеряв близких и лишившись всего, что у них было, вдруг снова выходят на рыбалку, сколачивают столы для трапезы, играют на берегу с детьми, чтобы у тех пропал страх перед океанской стихией. Они ведь понимают, что другого места у них не будет, им предстоит жить здесь, около воды, которая иногда приносит смерть, и дети не должны боятся океана, даже если он унес их братьев и сестер, в пучину. В общем, они строят свою жизнь заново, оставив за спиной недавно пережитое, и на меня это произвело очень большое впечатление. Я стараюсь вспоминать об этом чаще, рассказываю другим. Я научился у жителей далекой страны, о которой прежде и не думал никогда: не страдать и не печалиться слишком долго и сохранять улыбку на лице, чтобы не случилось и как бы ни тяжела была жизнь. Если мне еще раз предоставится возможность принять участие в какой-нибудь гуманитарной акции, поеду туда, не задумываясь. У меня желание помочь нуждающимся всегда было на уровне рефлекса.\\