Бесконечный

 Я не помню в какой последовательности все это произошло, не помню даже когда все это началось. Может, у произошедшего нет причин, а может, они копились годы, столетия. Все может быть. Но это то, что я скажу архангелу у ворот рая. Это то, что я помню… это то, что я расскажу вам. Истина только одна. И я ее познал…
 
Сначала я выключил монитор своего компьютера и откинулся на спинку кресла. Или я сначала откинулся на спинку кресла… или я сделал это одновременно? Я только, что прошел третий уровень игры… надо бы отвлечься. В ящике стола я нашел немного травы, оставшейся с прошлой вечеринки. Интересно, кто ее оставил? Наверно, тот придурок с длинными волосами, как же его звали… не то Антон, не то Андрей… никак не могу вспомнить. Да и важно ли это, важно лишь то, что сейчас у меня есть трава. А кто ее оставил, пусть сам вспоминает свое чертово имя. Если мозгов хватит. По виду это был типичный наркоман со стажем, не такой как я, не подумайте ничего плохого, я только балуюсь время от времени. Зависимости нет, ну и слава богу. Хотя, может он и не был таким пробитым, косяк был аккуратно завернут и скручен. Готов к употреблению.

 Я дал своему телу расслабиться в кресле, правой рукой ища в полке спички. Я уже хотел было закурить. Спичка с легким треском воспламенилась…

 Что–то странное было в комнате, вроде все то, и в тоже время не это. Плакат на своем месте, компьютер тоже. Двери закрыты. Я вспомнил, что перед тем как сесть играть, поставил на газ чайник. И вроде бы не выключал его. Чай пил, но газ, кажется, не выключал. А что я тогда выключил? Кажется, монитор я выключал, а потом откинулся на спинку кресла. Значит, все-таки я что-то выключал. Следовательно, повода для беспокойства нет. Да и стоит ли беспокоиться о чем-либо, у меня в руках трава. Стоит ли о ней беспокоиться? Будем мыслить логически, ведь все логическое правильно. Трава есть все, а все есть ничто. Но если трава есть ничто, то, что же у меня в руках? Получается ничего. Возьмем, к примеру, меня. Все говорят, что я пуп земли – сижу на шее у родителей, серьезными делами не занимаюсь, учусь-то с трудом. Говорят, у меня есть все. Да нет у меня ничего, эти придурки просто логически думать не умеют. Если у меня есть все, а все есть ничто, значит, у меня ничего нет. Я как трава, которой нет. Я есть ничто, и ничто есть я. Ладно, разберем косяк на составные. В основном он состоит из травы. В основном значит, почти весь. Процентов эдак на девяносто. Потому что без травы, это уже не косяк… а так. Рифма. А я оказывается еще поэт, жалко мама не слышит. Тут я понял, что хочу писать стихи. Хорошие такие, не то, что там… ну в школе проходили. Что-нибудь похожее на Маяковского, с толком, с чувством, с расстановкой. Я взял ручку и стал писать.

 Я вынимаю из широких джинсов
 Новый косяк, он уже готов…
Но если на небе зажигаются звезды
Значит, они когда-нибудь погаснут…

 Ужас как я талантлив, жалко мама не видит. Последние строки мне не очень-то нравятся, какие-то они не такие – не мои. Вот из широких джинсов мне нравятся – сильные слова. По-Маяковски это. Я поднялся с кресла и пошел искать джинсы. Перерыл все, но джинс так и не обнаружил. Пропал и мой косяк. Готовый косяк. Прямо напасть какая-то. Были джинсы и сплыли. Был косяк и тоже куда-то сплыл. Все в мире приходящее и уходящее. Но все есть ничто. Ужас какой-то. Получается, ничто в мире приходящее и уходящее. А куда оно уходит и откуда приходит? Приходит, понятно в наш мир, а уходит куда… будем мыслить логически, потому что все логическое - правильно. Раз уж никто не умеет, я буду так мыслить. Ничто приходит в наш мир откуда? - Из Ниоткуда. Странно, где же тогда это Ниоткуда находиться? Наверно, Ниоткуда находиться в Ничто. Как сложно мыслить логически. Получается замкнутый круг… я почесал свой широкий лоб. Если Ничто есть все. А Ниоткуда находиться в Ничто, значит Ниоткуда есть часть всего. ЧЕРТ ЕГО ПОБЕРИ, ГДЕ МОЙ КОСЯК И ДЖИНСЫ?

Я вспомнил про другой косяк, тот, что был у меня с самого начала. Ну, вот этого длинноволосого. Грамотный такой косяк. Я только хотел его раскурить, расслабиться, отдохнуть от этих логических мыслей, как вспомнил, что вроде бы начинал раскуривать этот косяк. Спичку даже поджигал, но косяк, вроде, не подкурил… или подкурил… или он исчез вместе с джинсами? Или это я исчез вместе с джинсами, а косяк остался… боже мой. Вдруг я почувствовал жар, от кончиков пальцев до корней волос. Жар был такой, что плавил кости. Но он не дал мне сбиться с моего логического пути. От кончиков пальцев, значит, изначально жар шел оттуда… осталось только выяснить причину.
Причина уже подпалила мне пальцы, и я почувствовал запах паленой кожи. Ауууууууууууууууууу. Я обжегся. Волосы стали дыбом, я провел по ним рукой, чтобы уложить… и решил помыть голову.

Волосы были мокрые и все равно стояли дыбом. Я был похож на мокрого ежика и мысленно радовался, что у меня не такая длинная шевелюра, как у того придурка с косяком. Кстати о косяке. Я решил прилечь на диван и наконец-то раскурить его. На этот раз я составил план действий, ни на что не отвлекался. Правой рукой очень осторожно вложил косяк в рот, левой достал зажигалку (на спички я боялся смотреть) и сделал первую затяжку. Все нормально. План оказался успешным. Я лежал и курил. Вы вряд ли сможете меня понять, пока сами не попробуете. Да и вряд ли вы вообще меня поймете. Спокойствие… вот что дарил мне косяк… безмолвие в каждой затяжке. Я выпустил кольцо дыма в потолок и медленно провожал его взглядом. Идеально ровное белое колечко уносилось все выше и выше. И тут я подумал (кажется, это была роковая ошибка). Я представил себе бесконечность. Бесконечность в кольце дыма. Ведь с какой стороны не посмотреть – замкнутая окружность это бесконечность в себе.

Я выпустил в потолок еще одно колечко, оно оказалось поменьше. Но это тоже была бесконечность. Я посмотрел на первое кольцо и на второе… какая же из этих бесконечностей больше? Первая? Будем мыслить логически, ведь все логическое правильно. У первого кольца окружность больше и это есть бесконечность, но второе, хотя и поменьше, тоже бесконечность. Может ли одна бесконечность быть меньше другой? Кажется, нет. Они ведь беспредельны… Я стал бегать взглядом по комнате, и понял, что все есть бесконечность, все состоит из точек, что сами по себе являются маленькими окружностями. А отсюда, бесконечностью. Я посмотрел на свои руки (точнее, на то, что в них) и понял, что косяк тоже состоит из точек. Значит, он тоже… хотя нет. Вечного кайфа нет. Нельзя курить один и тот же косяк всегда. Значит все относительно, вы понимаете?

Тут меня осенило, я есть точка. Маленькая точечка в огромном мире точек. Полностью самодостаточная, сильная, уверенная в себе точка. И все вокруг точки. И соседи сверху, и родители мои, все… та девчонка с вечеринки тоже точка. Мы с ней две цельные точки. Смелые точки. Но если мы с ней будем вместе, то станем лишь половинками друг друга. Не то, чтобы обменяемся половинками, мы сами станем половинками. Из двух полноценных точек появиться две неполноценные половинки или одна точка (если повезет). С точки зрения математики (даже простой логики) один плюс один равно два, но никак не один. Только если мы не умножаемся. Вот какой я умный, жалко мама не видит. Будем и дальше мыслить логически, две точки лучше, чем одна и уж точно лучше, чем две неполноценные половинки. Отсюда получается, что нам с той девчонкой никогда не быть вместе. Только для того, чтобы не терять свою индивидуальность и цельность. Как ни печально это осознавать, но это правда. И логически правильно. Пропади она пропадом, эта логика. Черт ее подери.

Единственное, что мне никогда не нравилось в логике, так это полное в нее погружение. Ты, словно забываешь обо всем. Словно таешь в ней. Вот и я уже не помню, когда в порыве размышлений отбросил горящий косяк на пол. Напомнил мне об этом дым. Его было слишком много. Мне стало трудно дышать, и я решил, что свежий воздух был бы сейчас очень кстати. Я шел через квартиру, словно в тумане, везде был дым. Кое-как я спустился по лестнице вниз и вышел на улицу.

Через минут пять к подъезду стали стекаться не только пожарные машины, но и все жители этого дома. Все, кроме меня. Мне было так лень останавливаться, что я просто шел вперед. Ко мне подбежала старушка с верхнего этажа и стала причитать, мол, моя квартира сгорела, мол, теперь я тут один одинешенек. Но я не слушал ее, я знал, что так и должно быть. Зачем маленькой точке дом, это сковывает ее движения, зачем ей стул или стол, настенные часы, компьютерные игры, зачем ей все это… она застрянет в этом беспорядке и потеряется в пустоте, когда все остальные точки уже будут где-то далеко. Она не сможет их догнать. И тогда наступит безмолвие, великая тишина, когда даже стука собственного сердца не слышно… и это страшнее смерти, остаться одному. Я отвернулся от старушки. Посмотрел на исчезающее солнце и побрел вдоль домов в сторону авто заправки.

Вот так я расстался с домом... расстался с мечтами... с косяком, в конце концов... Но это еще не конец... разве вы не поняли.
 
Я сидел на бордюре в позе лотоса. И размышлял... о бесконечности. Эти вопросы никогда не закрадывались в мою голову прежде. Но теперь там были только они. И мне было очень приятно. Сам не знаю почему. Я сидел и улыбался. Со стороны похож, наверное, был на идиота. Или на... Гаутаму (в его худшие годы). И это меня тоже радовало. Радовало, как никогда. Я улыбался, наверное, слишком сильно, слишком блаженно. Искренность никогда не приветствовалась. Особенно, если вспомнить, что у каждого из нас есть за спиной грехи. Мы рождаемся с грехами за спиной. Я посмотрел на парня, шедшего вдоль дороги. В костюме, в галстуке, шелковая рубашка вся переливалась, в глазах целеустремленность и сила. Очки грозно поблескивали на солнце. Весь его вид говорил – вот он Я. Я перевел взгляд на себя. Грязные обгоревшие джинсы, копоть на руках, словно я в угле купался, кроссовки стертые до дыр, я мог даже свои носки увидеть, если бы они у меня были. Мне показалось странным, что тот человек подошел ко мне. Но когда он сел рядом со мной на грязный бордюр – моему удивлению не было предела. Это было просто ненормально. Такие люди обычно кидают монетки и отводят глаза, с чувством исполненного долга, но уж точно не садятся рядом с попрошайками и бомжами. Он поздоровался со мной. И тут я понял, что все суета сует, я понял, что мне безразлично кто сидит рядом со мной, в костюме ли он или вообще без одежды. Мне было все равно даже как я сам выгляжу. Я повернул голову и увидел перед собой... нет, не того богатенького парня, передо мной сидел обычный бомж. Грязный, как дворовая собака. Мерзко шепелявя и брызгая слюной, он что-то спрашивал у меня. Я не понимал ни слова из этой тирады, я просто смотрел вперед и думал, какие же это вопросы мог задавать мне этот человек. Наверное, вопросы ни о чем. Но все есть ничто, а ничто есть все. Логично было бы предположить, что вопросы имеют какой-то смысл, непонятный мне. Я если я его не понимаю, значит, это либо что-то слишком умное для меня либо откровенная глупость. Нет, глупость я бы понял. Будем мыслить логически, так как все логическое правильно. Чтобы не ударить в грязь лицом и почерпнуть новую пищу для размышлений, я решил поддержать разговор. С умным человеком стоит обменяться мнениями. Я повернулся к нему, заглянул в его глаза и начал говорить. И слова мои текли как ручей, горной прохладой изливаясь на него. Я обрушивал на него водопад слов, все, что накопилось во мне. Я шпарил его кипятком, а затем охлаждал соленой морской водой. Я швырял его как корабль во время шторма и направлял его в сторону берега. Я был огромен как океан и мал как капля. Я был всем и ничем одновременно.
 
Я продолжал говорить даже тогда, когда на небе зажглись звезды, мириады светящихся точек. Я поднял глаза и увидел людей, они сидели вокруг и слушали переливание моих мыслей. Я видел улыбки на их лицах. Я понимал, что каждый понимает по-своему мои слова, и это правильно. С каждой моей фразой я замечал нового просветленного, а улыбки на лицах остальных становились все шире и шире. Я захотел увидеть всех, кто слушал меня все это время, но темнота ночи мешала мне сделать задуманное. Я захотел, чтобы звезды погасли. И наступило утро, яркое и живое. Чем выше поднималось солнце, тем больше я видел людей. Их было много. Целое море людей... я логически подумал, что не все могут услышать меня, и понял, что мои слова передаются из уст в уста, что все кто сидит, слышат, может, уже не мой голос, а мои мысли. И это меня радовало. Я был похож на Гаутаму (в его лучшие годы)... солнце уже находилось в зените, когда я остановился. Я сказал многое. Все, что пока им нужно было знать. Все остальное я оставил для себя. Остальное они домыслят сами. Я смотрел на слушающих и видел перед собой точки, много точек. Они наполнялись силой. Становились смелее, полноценнее. Я научил их думать логически.
 
Я встал и пошел. Мне было все равно, куда я иду. Я был свободен. Остальные шли за мной. Я научил их свободе. Я шел по пыльной дороге прямо к авто заправке. Я вспомнил, что начинал к ней идти. Но вроде бы не доходил. Куда-то шел, но не дошел. А это не логично. Ведь если куда-то идешь, то обязательно должен прийти. И я пришел. И это правильно. Тут я вспомнил, что в кармане джинс есть косяк. Он был уже готов. Вспомнив, старый опыт, я решил сделать все по плану. Я осторожно вынул его из кармана, зажал в зубах, другой рукой потянулся за зажигалкой. Еще раз окинул взглядом всех шедших за мной людей. И прикурил косяк....
 
Я увидел яркий свет, такой яркий что он обжигал меня со всех сторон. Мимо бешено гудя и «матерясь» пролетела чья-то машина, рядом хаотично перемещались горящие точки. Броуновское движение. Вот оно какое. Наверное, это были последние мысли, пришедшие в мою голову. Потом я распался на точки. На мириады маленьких точек. Но размер бесконечности не имеет значения.
 
Это все, что я хотел вам сказать, все о чем я думал... жалко лишь то, что я никогда не доберусь до райских ворот. Когда-то я так хотел на них посмотреть.