Петя

Посвящаю моей самой любимой птице – петуху Косте.

Асе задали написать сочинение на тему «Мое домашнее животное». Такое сочинение задавали каждый год, и каждый год оно вызывало мучительную головную боль. Дело было в том, что у Аси не было домашнего животного. Просто не было. Так получилось, что у неё была аллергия на шерсть и пух, поэтому никакие животные и птицы в их доме надолго не задерживались. Ася тихо завидовала счастливым обладателям собак, кошек и попугаев и мечтала о том дне, когда её аллергия наконец-то пройдет.

И вот опять это сочинение: «Мое домашнее животное». Можно, было, конечно, написать большое вступительное слово о том, какие собаки и кошки хорошие, как они помогают людям, потом мельком упомянуть о том, что у неё никого нет, и плавно начать описание соседской собаки Шерифа… Но Асе не хотелось этого писать, это было скучно и привычно, и, потом, у неё все же было одно Свое Домашнее Животное. Было. И она не будет писать ни про каких Шерифов, а опишет того, кто взаправду был её самым любимым и дорогим.

Они познакомились этим летом. Из-за каких-то взрослых ссор Ася поехала не на дачу, а в деревню, где её родители сняли половину настоящего деревенского дома. Ася была очень довольна: во-первых, она еще никогда не жила в деревне, а во-вторых, ей не нравилась дача и постоянные замечания бабушки, вроде: «Сюда не ходи, здесь лук!» или «Опять клубнику потоптала!».

Деревня оказалась самой настоящей. У их хозяйки жили два пса, кошка, куры и корова. Правда, общаться с ними Асе не разрешали, да она не очень-то и хотела.
В тот день Ася сидела на стульчике перед домом и читала. Было тепло и сухо, и книга была интересная. Вдруг рядом пропел петух. Ася недовольно подняла голову, лениво оглянулась и снова принялась читать. Петух пропел еще раз, уже ближе. Ася нарочно даже не подняла головы. Неожиданно пение раздалось прямо перед ней. Ася удивленно оглянулась: напротив в шаге от нее стоял тот самый певец и нахально смотрел на нее. Ася для порядка сказала «Кыш» и продолжила чтение. Петух не уходил. Он пел и пел и явно старался обратить на себя внимание. Он подходил к Асе почти вплотную и вновь заводил свою песню.

Ася поняла, что читать ей больше не удастся. Она отложила книгу и принялась рассматривать петуха. Словно сообразив, что на него обратили внимание, он стал размахивать крыльями и грести лапами. Петух ходил кругами, отчаянно голосил и показывал себя со всех сторон.

Петух, между прочим, был красивым. Это был обычный рыжий петух, что не мешало ему быть ярким и привлекательным, огромный гребень и пышная борода визуально увеличивали его крошечную головку. Перья на шее изящной косынкой спадали плечи и широченную грудь, крылья панцирями закрывали тело. Толстые ноги с огромными когтями и шпорами яростно скребли землю. Но самым главным богатством петуха был его изумрудный хвост, переливавшийся всеми оттенками зеленого – от бирюзового до почти черного. Особую прелесть петуху добавляла его активность и постоянное движение. Он смело подходил и, чуть наклонив голову, искоса поглядывал на Асю.

Такая смелость покорила Асю. Она вынесла петуху кусочек хлеба. Он прямо из рук выхватил этот кусок и, булькая и клокоча, потащил его своим женам-курам.

Ася немного расстроилась – кормежка закончилась слишком быстро. Но петух скоро вернулся, встал напротив и снова запел.

Следующий кусок Ася несла осторожно и кормила петуха дольше. Он ел, клокотал и тряс бородой. Потом пил из плошки, закидывая вверх голову. С этого дня началась дружба.

Первые дни Ася называла петуха просто Петухом. Но это все-таки было не очень хорошо. Ася даже осмелилась спросить у хозяйки дома, как зовут куриного мужа. Хозяйка к такому вопросу отнеслась без особого энтузиазма:

- Петух, ну, Петя, он и есть Петя. Петя-петушок.
Петя так Петя. Асе почему-то хотелось, чтобы петуха звали Мишей, но спорить с хозяйкой она не стала. Просто стала называть шутливо петуха Петром Михайловичем. Её особенно успокаивало то, что больше всего Петя любил именно её.
Петр Михайлович и хозяйка просто жили в одном доме, каждый занимался своими делами, и пересекались они по крайней необходимости. А вот к Асе он явно испытывал теплые чувства. И это было обоюдным.

Асе нравилось вставать утром и, выходя из дома, громко кричать «Петька». Петька со всех ног бежал к ней, даже если находился в самом дальнем уголке большого огорода. Откуда и как он её слышал – было неизвестно. Зато Ася Петьку слышала всегда: он бежал, клокоча и громко стуча лапами по земле.
Ася была просо счастлива. Это было здорово, у нее было животное, птица, друг. И этот друг отчаянно любил её. Асю даже посещала мысль о том, чтобы забрать Петю в Москву. Папа обещал подумать и попросил подождать до конца лета.
Ася ждала конца лета просто с нетерпением: она станет единственной хозяйкой Пети. Вечером, ложась спать, она мечтала о том, как повезет его в корзинке домой, будет кормить из мисочки и с гордостью показывать его подругам и одноклассникам.

Но мечты её не сбылись. Жизнь повернула все так, как никто на этом свете и представить не мог.

Утром, выйдя из дома, Ася как обычно крикнула: «Петька!». Никакой реакции не последовало. Она ещё раз крикнула «Петька!». Опять тишина. В душу Аси закралось смутное, но страшное сомнение. Она бросилась на огород, еще не зная, чего она там готова увидеть. Страх сжимал ее горло, не давал дышать и останавливал сердце. Ася бежала и ничего не видела, она просто бежала и боялась остановиться.

Петя стоял в углу около забора, уткнувшись носом в доску. Гребень немного опал, перья поблекли. Ася взяла петуха на руки и отнесла к дому. У нее раньше никогда не было кур, и она не знала, чего делать. Единственным источником информации была хозяйка, которая особого беспокойства не проявила:

- Ничего с ним не будет. Погуляет и оклемается.
Асю этот ответ абсолютно не удовлетворил, и она пошла просто к кому-то, кто мог бы не помочь, нет, а просто успокоить пусть даже и не дельным советом.

Но её не понимал никто. Все отвечали как хозяйка. А Ася печенкой чувствовала, что Пете больно. Её становилось ещё больнее оттого, что никто не хотел этого понять, что все относились к Пете как к бегающему бульону. Ася постоянно натыкалась на стену недоумения и непонимания, как петуху может быть больно или плохо. Она сидела на крыльце, прижимая к себе Петю, шептала ему что-то в маленькое мохнатое ушко и убеждала себя, что все будет хорошо, что просто не может быть плохо. Слезы текли по её щекам, затекали под футболку и жгли воспаленные глаза. А она ничего не видела, кроме открытого Петиного клюва.

Из дома вышел папа:

 - Ты своего петуха замучала. Пусти ты его, он сам поправиться. Вон, лучше дай ему молока, что ли.

Ася моментально рванула в холодильнику, торопясь и проливая, налила в плошку молока. Ей казалось, что молоко само все сделает, что сейчас оно поможет… Петя пил нехотя и с трудом. Ася целовала его в гребень и умоляла сделать хоть глоточек. Петя пил, встряхивал бородкой. Он словно начинал поправляться. Вдруг он резко взмахнул крыльями и, ударив Асю хвостом по лицу, побежал в огород.

Ася была счастлива. Слезы на её лице моментально высохли. За этот миг она готова была отдать всё на свете. Петя выздоровел, и осенью они вместе поедут домой!!! Ася представила, как будет рассказывать об этом дне всем друзьям и будет счастливо смеяться, потому что все плохое будет позади… Она радостно посмотрела на Петю – и свет померк в её глазах.

Петух лежал на земле в агонии. Он жадно вдыхал последние в своей жизни струи воздуха. Цеплялся всеми силами за жизнь, но он уже проиграл этот бой. На секунду он преобразился, и в его глазах засветилось что-то неуловимо высокое, что-то от чего Ася стало страшно и радостно, что-то, что делало петуха таким красивым, каким он не был никогда… И в ту же секунду взгляд его потух, перья опали, он выдохнул в последний раз и умер.

Ася закричала. Громко на взлете. В этот крик она вложила всю свою боль и всю свою несбывшуюся мечту. Она не могла плакать, слезы текли не наружу, а куда-то внутрь, прожигая все откуда-то снизу. Она не видела, как к ней бежали мама, папа, хозяйка дома, перед её глазами стоял угасающий взгляд петуха.

- Ну, ты и напугала! – папа облегченно вздохнул, - Я уж думал, чего-то случилось. И что ты так из-за этого петуха переживаешь. Мы завтра пойдем нового, еще красивей, купим…

- Жалко уже умер, зарезать не успели, а то бы в суп пошел…, - хозяйка, как видно, искренне сожалела о внезапной смерти Пети.

Ася не понимала, что она делает и говорит, она визжала и кусалась, кричала на них на всех:

 - Да как вы не понимаете, он же умер! Умер, понимаете, умер! И другого такого больше не будет, никогда! А вы злые и глупые, вы только о себе и думаете, вы – дряни! Он в сто раз лучше все вас был!…

Что было дальше, она помнила плохо. Помнила только, как Петю закапывали, когда петух лежал в яме, мертвый и синий. Было очень страшно и непривычно, особенно синий гребень и муравьи, муравьи, которые заползали петуху прямо в клюв. Это было не столько страшно, сколько противно. И это был уже не Петя, а просто труп петуха.

Ася огляделась вокруг: привычно горела лампа, на столе лежала тетрадь с заголовком «Мое домашнее животное», а сама Ася рыдала в три ручья. Она поняла, что не сможет написать сочинение о Пете – она не найдет тех нужных и правильных слов, которые смогут полностью выразить её чувства и переживания. Все слова показались ей сейчас такими пошлыми, глупыми и ненужными, что она заплакала еще больше.

Часы пробили восемь. Уже поздно, а завтра надо сдавать сочинение. Ася вздохнула, вытерла слезы и начала писать: «Собаки и кошки – очень хорошие животные. Они очень помогают людям…»
Сентябрь 2004