Ёжик

«Сидели мы с подругой, как-то раз, в одном крупном торгово-развлекательном центре. Куча магазинов, кинотеатры, балконы, над головой стеклянный фонарь и все такое. Сидим, значит, общаемся. О том о сем, о погоде, книгах, поболтали, новые фильмы обсудили, перемыли кости начальству, сексуальную тему вскользь зацепили, попили кофейку. Тут она мне говорит: « Знаешь, а я так люблю мягкие игрушки. Особенно мне вон тот ёжик нравится» - и кивает на, собственно, ёжика. А в этом сооружении, где мы на мягких диванах озябли, между балконами были натянуты такие тоненькие металлические тросики, а на них, словно качели – перекладины, а уж на тех перекладинах сидели разные ёжики. Игрушки мягкие. Большие такие ежи, внушительные. Она, значит, вслух это сказала и на меня так внимательно смотрит. Вот с этого, блин, подвиги и начинаются. Я ж тип отчаянный, недолго думая, встаю с дивана, подхожу к балкону и один из тросиков от крепления в стене снимаю. Только на нем не «качели» с ежами висели, а реклама киношная. Фигня вопрос! Я, значит, перила перелазаю и, как Тарзан, с громким криком ногами отталкиваюсь от поверхности и с нарастающей скоростью по воздуху несусь к вожделенным ёжикам. Тросик тоненький, блин, неудобный, руки скользят, но отпускать-то нельзя. Подо мной, все-таки больше десяти метров. Подлетаю я, значит к ёжиковым «качелям» и одной рукой одного самого крупного ежа хватаю. Но какая-то сволочь животных этих плюшевых к качелям чем-то очень прочным примотала. Скорость у меня, правда, в тот момент уже нешуточная была и… Словом, порвал я ежа. Ровнехонько так ополовинил. Продолжаю лететь на тросе дальше, одной рукой за него держусь, другая пол игрушки держит, а из игрушки, мать честная!, какой-то белый порошок на пол сыплется. И тут мой трос оборвался… Да не… Не убился я. Рухнул хоть и с грохотом, но зато в загон для детских мячиков резиновых. А сверху меня этим белым порошком, как в пургу снегом, припорошило. Лежу – чувства проверяю, зрение есть, ноги-руки вроде шаволяться. Слышу, бардак какой-то вокруг меня творится. Привстал я, на руку облокотился и вижу: порошка этого кругом понасыпано, будто я не ёжика порвал, а слона с носорогом полноразмерных. Народ кругом толпится, охрана опять же тут их сдерживает, туда сюда бегает полицейский Барберди и кричит: «Расходитесь! Расходитесь! Нечего тут смотреть!». Я встаю, значит, отряхнуться пытаюсь, потому как усыпан этим белым хламом с ног до головы, однако порошок мелкий и не стряхивается. А вокруг народ беснуется. Вдруг пара пацанов модных пробивается через заслон охранницкий, Барберди с ног сбивают, подбегают к горам этого порошка, что до сих пор сверху сыплется и, упав на колени, начинают дрянь эту на дороги разбивать и по ноздрям вкидывать. Я замер, народ замолчал, охрана тоже обмякла чего-то. Парни модные не останавливаются, хапают в три горла и тут до всех дошло – порошок этот какой-то драг. Что тут началось! Все кто по магазинам шастал, или так просто, праздно шатался, рванули к россыпи белой: домохозяйки сгребают в сумки детскими совочками, вот два мэна официальных расфасовывают белые кучки себе по карманам наладонниками, охранники, так эти вообще, руками в фуражки форменные сыплют. Дурдом «ромашка»! Я пол ежа с пола поднял ну и к своей на третий этаж направился, смотрю, она там на балконе мается, рукой мне машет. Через беснующихся пробился и к эскалатору стопы направил. Иду, значит, спина побаливает, все таки рухнул неловко и с высока, слышу, странные звуки раздаются где-то впереди, будто кто-то резво так женщину удовлетворяет и она на все лады «Ой! Ой! Еще! Еще!». Хихикнул я. Нормально, думаю. Тоже не потерялись. Выхожу из-за колонны, вижу, что нету там секса никакого, просто какая-то тетка здоровенная каблуком в ступеньке эскалатора застряла, а охранник хрупкий такой, ее вытащить пытается. Вот она и кряхтит. Прошел я мимо. Еду. Вверх глянул и удивился – через потолок стеклянный этого комплекса на меня глаз смотрит. Здоровенный такой! Думаю, все! Сотрясение мозга. Глючит по полной. Глаз мне подмигнул и потолок вдруг, как треснет, как полетят осколки сначала вниз, а потом замедлившись, фить и вверх! А один, маленький такой осколочек стекла к моему уху подлетает и шепчет: «Ким Бессенджер – старуха!». Потом, царапнув щеку мою, взмывает вверх и исчезает. Подруга моя меня у входа на этаж встречает и на шею кидается, мол, милый, ты добыл мне ёжика. А я стою, такой довольный и над разбитым потолком всходит солнце из полированного алюминия. Подруга кусает меня в ухо и шепчет: «Давай! Давай! … вай… вай… вай… ствай…ствай… Вставай! Вставай!»… Открываю глаза. Оглядываюсь. Хм. Дома в своей кровати. Моя уже накрашенная на работу собирается. Ну, встал и я. Чудной сон, правда!?.. Вот и я говорю. Только понять не могу, откуда у меня дома пол ежа взялось. Подруга говорит, я притащил…»