Оглавление
Серьезное предисловие
1. Подготовка
Есть ли у вас план, мистер Фикс?
Москва – как много!
Поиск выхода (вылета)
Обретение билета
2. Египет
Ночь неизвестно где
Хургада
Ночной Луксор
Долина мертвых
Египетское гостеприимство
Бегство из Луксора
Каир
Ой, где был я вчера…
Прощай, Египет(вторая попытка)
Все хорошо, прекрасная маркиза
Прощай, Египет (третья попытка)
3. Иордания
Петра (потеря)
Вот, новый поворот
Нью-Йорк город контрастов
Контраст – это белый и черный
4. Опять Египет
Из жизни отдыхающих
Назад вернемся мы не все
Из жизни египетских рабов
О добрых людях и родине
Заключение
Серьезное предисловие
Карету мне, карету!!! Не помню, кто издал сей грозный крик путешественника, но думаю, не он был первым, кто пытался сбежать в дальние страны от скучной жизни и несчастной любви. Печорин? Онегин? Чацкий? Чему нас только учили в школе? Наверно, каждый из этих героев мог сбежать от скуки и проблем. А сколько заграничных героев отвлекались от несчастной любви таким способом? Любовь и путешествие – одного поля ягоды. И поля эти - заповедные поля Хроноса. У любви и путешествия свой, отличный от того, что мы зовем обыденным, нормальным, ход времени. И поэтому нельзя вырваться из любви в обыденность – от слишком резкого замедления времени можно потерять внутреннее равновесие и упасть. Любовь – это буря, это богатство. Взгляд любимой – сколько это лет? Нельзя просто сказать: хватит! и пойти на работу – клин клином вышибают – на работе ты будешь с ней. Так не сбежишь – окунуться из богатства чувств, эмоций, событий в размеренный, монотонный рабочий день. Не по мне – к черту работу, к черту учебу – страдать так на всю душу, красиво. Жечь, так жечь – мосты-то нынче бетонные – динамиту бы, динамиту…Бах!
Карету мне, карету – нет, - самолет мне! И, если бы Пушкин был выездным, первой его страной была Африка. Сказано красиво, но Пушкину бы пришлось столько проплыть и проехать, что Африку он увидел бы не раньше, чем через полгода – и уж никак не первой. Да и не поехал бы он туда, в эту глушь. А я – вот, пришла идея – вот, я на берегу Красного моря – на временной линейке моей жизни – это мгновенье.
Мгновенье – время поговорить о времени. Есть, как минимум, два времени – обыденное и событийное. Первое – обычная жизнь и скучная работа, второе – любовь и путешествие. Первое медленное – за десять минут внутреннего времени стрелка часов уходит только на минуту вперед. Ты смотришь на часы, они смотрят на тебя и тикают всем своим честным видом: да не поломались мы! Время медленное в настоящем, но мгновенное в прошлом. Именно такой пустой минутой и представляется год безрадостной жизни и монотонной работы в прошлом. Именно после такого года мы говорим: год пролетел. Любовь и путешествие совсем иное. За минуту ты переживаешь час или больше – столько мыслей, эмоций, впечатлений. Глаза насыщаются новым. Столько жизни! После месяца бурного сериального романа или путешествия ты не скажешь 31 декабря: год пролетел. Один этот месяц наполнит год событиями, и он будет долгим. Влюбленные часов не наблюдают – это аксиома событийного времени. Но и путешественники смотрят на часы только для того, чтоб не опоздать на самолет или автобус.
Карету мне... А поможет? Отвлечет – точно – а это уже немало. Вернусь… В одном детском фильме сказаны недетские слова: человек никогда не возвращается назад – пока он странствует изменится его дом и близкие, а если не изменится дом – изменится сам человек – в любом случае, он не вернется туда, откуда уехал. Да я и не думал возвращаться. Первоначально мой план уходил очень далеко – уходил и не возвращался. Я думал осесть где-нибудь в Индии в ашраме или буддийском монастыре на всю жизнь.
На всю жизнь! Прошептал Ипполит Матвеевич. – Это большая жертва.
Жизнь! – сказал Остап. – Жертва! Что вы знаете о жизни и о жертвах?
1. Подготовка
Есть ли у вас план, мистер Фикс?
Муза дальних странствий манит человека
Двенадцать стульев. Ильф и Петров
Если мысли сравнить с лошадьми, то безумные и гениальные явно из одной конюшни. Моего знания о лошадях недостаточно, чтоб определить с первого взгляда, что за коня впрягли в мою карету. Но уж, если вошла в голову идея – колом не забьешь эту лошадку. Так зацокала мне по мозгу идея повидать мир. Скопилось громадное количество ни для чего кроме жизни не подходящих долларов – но жизнь не в счет. И было их 700 штук... Да, нет, что вы. Штук - в смысле однодолларовых бумажек, а не, как модно, – тысяч. И захотел я объехать весь мир. Ну, не весь – я ж не на столько наивен, чтоб думать за 700 баксов посмотреть весь – ну, довольно большую и, главное лучшую в смысле истории и культуры часть. Маршрут после долгих раздумий был начертан такой: Беларусь (где я и проживаю) – Украина – Румыния – Болгария – Турция – Кипр – Египет – Иордания – Сирия – Турция – Грузия – Армения – Азербайджан – Туркмения – Узбекистан – Киргизия – Казахстан – Китай – Непал - Индия. И вот в Индии, по моим подсчетам, должны были у меня закончиться деньги, но это меня мало беспокоило. Я не думал возвращаться домой, во всяком случае, в ближайшие годы.
Начал я собирать информацию в интернете, ее было много. Рассказы о чужих путешествиях еще больше подзадорили меня. Я мечтал увидеть Эверест, Тибет, Индию, Египет. Мне хотелось просто ехать вперед, имея только приблизительный, но необязательный план. Ехать, не зная точно “куда?”, и уж точно не зная “зачем?”. Мне не хотелось, как любят говорить, “бежать от себя” – я ехал себя искать. По моим предположениям, в одной из этих древних стран я и должен был найтись.
Чем больше я узнавал, тем нереальней мне казался мой план. Точней, реальным, но не для моих денег. Я разбил план на три части: 1.Турция - … - Египет, 2.Кавказ - Средняя Азия, 3.Китай – Непал – Индия. Сложность и всякого рода непонятки с третьим пунктом толкнули меня в арабские руки Ближнего Востока. В Турцию мне было известно три дороги: через Болгарию, Румынию, через Украину и Черное море, через Грузию. У каждого из этих пунктов был один маленький финансовый минус. Румынская и болгарская виза + проезд через эти страны. Дороговизна парома. Неконкретная ситуация на Кавказе. К этому моменту я познакомился в сети с Анхар, великой путешественницей и хозяйкой сайта “Иорданский клуб”, и она предложила мне лететь самолетом, что оказалось дешевле, чем в карете. Именно она разбудила во мне интерес к Иордании – захотелось в Мертвом море посидеть – или на Мертвом море? Посетить место, где крестился Иисус, и откуда Моисей смотрел на обетованную землю – посмотреть на нее издалека – раз визы мне не видать. В какой-то момент в голове моей случился переворот, и показалось мне, куда привлекательней ехать не от дома, а к дому – это счастье – путь домой – как пели “Земляне”. И решил я растянуть это счастье на неопределенное время, т.е. вылететь в Египет, а оттуда уже приближаться в сторону дома – в Турцию, а там через Кавказ домой или в Анапу к другу. Так мой план приобрел законченный вид: Египет – Иордания – Сирия – Турция. Оставались мелочи: получить иорданскую и сирийскую визы, и купить билет на самолет в одну сторону. Первую проблему обещала решить Анхар.
Готовьте деньги, - сказал Остап, - возможно, придется ехать в Москву.
Была у меня еще одна затея, чтобы сэкономить деньги, я хотел получить студенческую карточку ISIC. Как студенту-заочнику, она мне не полагалась, но уж очень заманчиво было получить 50%-ые скидки при посещении достопримечательностей и на проездные билеты. Для этой цели я пошел на преступление. Нет, я не зарубил брата-близнеца, обучающегося на дневном. - При современно м развитии печатной техники на западе подделать простой советский паспорт – этой такой пустяк, что об этом смешно говорить…Пошел в Университет и взял справку о моей студенческой сути. Отсканировав ее, я на компьютере, просто опустил строчку об отделении. Затем, распечатал справку – она вышла, как настоящая. Но, все-таки, при внимательном рассмотрении легко отличить реальную печать от напечатанной на принтере. Поэтому я пошел дальше – я сделал ксерокопию своего творения. Теперь уже точно нельзя было отличить сделана копия с оригинала или подделки. В интернет я нашел, рекламу банка, который открывал студенческую карточку совместно с карточкой VISA. Такое сочетание казалась мне очень удобным. Я был уверен, что при открытии мной счета в банке, больше внимания будет уделено не справке ISIC, а деньгам. Какая разница в банке – студент я или нет – главное, что я плачу деньги!
Москва – как много!
15 апреля я отправился в Москву на автобусе, на котором ездят торговцы с рынка. Автобус приезжает в столицу в часа четыре утра. Всю ночь так и не удалось заснуть. Сонный и голодный я вышел на рынок. Со всех сторон бегали черные чернорабочие с тележками, груженными таким невероятным количеством грузов, что казалось, что и сдвинуть их с места нельзя – а они бегают. Какой сильный и выносливый народ – безусловно, скоро они вытеснят белых из Москвы. Я пошел по рынку – нужно было купить штук десять фотопленок – все-таки, еду в Египет. Кругом были горы дешевого и неплохого товара – я прикупил себе за 100 рублей (для простоты расчетов, 1$=30 рублей) часы “Rolex” – красивые, как настоящие. Начал приторговываться к пленке – одна Kodak-200X36 стоила 70 рублей, 10 – по 56. Но хотелось еще больше сэкономить, и я бродил в поисках товара. Вдруг меня окликнул мужчина: “Привет”, сразу же подошли две женщины: “Да нет, ты обознался…” Мужчина показался мне знакомым, и на вопрос: ты откуда, я ответил: “Из Минска”. Сразу все заулыбались “земляк”. Мужчина рассказал мне, что они тоже из Минска и через пару дней едут в Польшу. Здесь нашли хороший товар, потратили все деньги. Просили, чтоб я им помог – возьми хоть пару курток, мы в Минске тебе за каждую доплатим – поездку окупишь, еще и заработаешь. Деньги мне были нужны, да и помочь землякам – дело благородное. Что ж, возьму пару курток. Я взял пять курток. Земляки обрадовались, оставили свой телефон, где их можно найти. За одно узнали, что я здесь делаю. Я им рассказал про визы и прочее. “Да, так ты свободен, бери еще куртки – что тебе, бросишь в автобус, а завтра мы тебе в Минске по 7 долларов за каждую заплатим”. Что ж, когда деньги сами идут в руки – грех отказываться – не спавший ночь я туго соображал, но калькулятор в голове работал хорошо. Я взял 15 курток, земляки заботливо упаковали мне их в два мешка, а потом я купил одну большую сумку и довольный пошел к автобусу. У меня оставалось еще больше ста долларов – на визы и ISIC. Я был рад, что так получилось – я представлял, как гордо скажу маме: денег кругом, как навоза – только не ленись нагибаться. Она считает меня неудачником, но сейчас я был уверен, что смогу ее переубедить. Надо было что-то делать с моим добром – я пошел к автобусу и договорился с водителем, что, если я не успею к отправлению, он в Минске передаст груз кому-то от меня. Я еще не знал точно, кого привлечь к бизнесу, и пошел на телефонную станцию. Дозвонился маме, сказал, что купил товар, чтоб она его встретила. Все было хорошо. Несколько неожиданная удача, была приятна и сейчас более чем к месту.
Следующим пунктом была ISIC. Рядом с рынком в здании Измайловской гостиницы я с радостью обнаружил отделение нужного мне банка. Я не смог обмануть девушек на сто процентов, и сказал, что я на вечернем. Оказалось, что не все так просто – они не были осведомлены о получении карточки вечерниками и начали долгую дискуссию. Оказалось, что белорусу не так просто получить эту карточку, да и справка моя не подходит. Так интересно было выслушивать про то, что “не положено”, когда хорошо известно, что положено. Я перед тем, как ехать в такую даль, все узнал по электронной почте в самом “Спутнике” - никаких проблем не должно было возникнуть. Но все мое красноречие оказалось бесполезным. Даже, когда они согласились выйти в интернет и посмотреть официальный сайт, моя справка не подошла. Я уже опаздывал на встречу с Анхар, и мне не очень хотелось смотреть, как они переглядываются, и, принимая меня за провинциального дурачка, принимаются еще раз объяснять, что не могу я получить эту карточку. Что ж, первый облом, как бы второго не вышло – я опаздываю на встречу с Анхар.
Мы договорились встретиться в метро. Пока бродил по московским станциям, опоздал. На лавочке сидела девушка восточной внешности, к ней я и подошел. К удивлению, на мой вопрос: “Вы не Анхар?” отозвалась ее соседка, которая никак не походила на иорданку – почему-то именно так я представлял девушку с таким именем. Мы вышли наверх, я заплатил 75 долларов за сирийскую и иорданскую визу. Анхар отправилась по посольствам, а я на Красную площадь – куда еще податься колхознику в Москве – глазеть на кремль. Да, видел я его лет десять назад. Но больше в Москве ничего интересного нет (как возмутились москвичи – шутка!). Так весь день я и пробродил по столице. К вечеру заехал к Анхар домой и забрал паспорт с красивыми марочками, а в нагрузку получил путеводитель по Иордании – Анхар - автор. Сразу же помчался на Белорусский вокзал и домой.
Поиск выхода (вылета)
Уже в Москве у меня стали просыпаться сомнения насчет курток, я ведь даже не посмотрел, что в этих мешках. Я спешил домой, чтоб заглянуть в сумку – там к радости оказались, действительно, куртки. Но по тому телефону, что мне дали земляки на меня выругались. Сказали, что никакая Юлия Николаевна не живет по этому адресу. Была надежда, что я неправильно записал телефон. Я поехал в “Беларусь”, где они арендовали помещение – естественно, и там никто ничего не слышал об этих людях. Я стал подсчитывать урон, который нанесли мне земляки, оказалось, что я потерял 260 долларов – это был тяжелейший удар по бюджету путешествия. После поездки в Москву у меня вместо 700 долларов осталось только 350. Половина. Я чувствовал крах. Проще всего было сказать: на все воля Божья, и никуда не ехать. Наверно, и в правду, не судьба. Мне было обидно за этих людей – красивые, обычные русские женщины. Наверняка, придут домой с работы и будут греть детям обед. Скажут: ах, как мы устали на работе, столько лохов опустили. Уж мы их душили, душили, а они все идут и идут, и сами просят: обманите нас. В моей жизни всегда так случалось, когда я начинал мечтать заработать, считать деньги, полагая, что они основа стабильного будущего – что-то случалось и почва уходила из-под ног. Так я купил 200 фальшивок, так я одолжил 300 и не получил обратно. Все это было именно, тогда, когда деньги для меня становились целью. Обычно я не очень ими интересуюсь – работаю – они есть. Не работаю – тоже есть. Затрат у меня мало, потребности небольшие.
Но в этом случае мне нужно было принять нелегкое решение – ехать или не ехать? Не ехать, значит, смириться и с потерей денег за визы – и тогда моя потеря составила бы 350 долларов. Но куда тяжелее отказаться от мечты, когда она так близко. - Что это значит? – спросил Ипполит Матвеевич. - Это значит, что вы отсталый человек. - Почему? - Потому что! Простите за пошлый вопрос: сколько у вас денег? - Каких денег? - Всяких. Включая серебро и медь. - Тридцать пять рублей. - И с этими деньгами вы собирались окупить все расходы по нашему предприятию? Что делать – беру в долг у знакомого 150 долларов под залог сканера. В результате получилось 450. Что ж, уже худо-бедно перебьюсь.
Ищу в сети информацию по Египту, Иордании, Сирии и Турции. Больше всего меня беспокоит, можно ли спать в Египте под открытым небом – на отели мне уже не хватает денег. Рисую маршрут. Очень хочется доехать до южных границ – в Абу-Симбел, дальше Луксор, множество мелких городков – ничего нельзя пропустить – я, скорее всего, не вернусь в Египет. Каир и Александрия обязательно. Возможно, оазисы. Всего на Египет я рассчитываю потратить дней десять, максимум две недели, и не больше ста долларов. Получается 10 долларов в день. Три на еду – остальное на переезды и экскурсии. В теории все сходило, но как будет на практике?
Нужно было уменьшить затраты – для этого я опять попытался обрести ISIC. У меня появилась мысль, что для арабов мы все на одно лицо – как для нас негры. Я обратился за помощью к моему знакомому, попросил его получить для себя ISIC. Мы немного похожи, а для Египта вообще на одно лицо. Сфотографировали его – только слепой смог бы нас перепутать - но я немного усовершенствовал фото в “Photoshop” – вроде, похоже. Надо было распечатать мое произведение, но, как назло, в фотолаборатории не смогли открыть дискету. Что ж, судьба. Поехал в “Молодежный центр путешествий” – здесь выдают ISIC. Сначала я подал документы моего товарища, потом, на удачу, свои. Как ни странно, моя ксерокопия липовой справки не вызвала вопросов – и мне сделали карточку. Удача! Для обладателей ISIC все экскурсии и железнодорожные билеты в Египте дешевле в два раза. У меня появился шанс вложиться в намеченный бюджет.
Дальнейшие мои усилия были направлены на поиск авиабилета в одну сторону. Это оказалось не так просто. Билеты туда и обратно стоили 180-200 долларов. В одну сторону мне предлагали за 110-130. Но, когда я уже брал деньги и собирался ехать покупать билет, оказывалось, что билета уже нет. Вот билет на балет, на трамвай билета нет. Даже на проходящей в Минске выставке “Отдых и туризм” мне не смогли помочь. Приближались майские праздники, и по уверениям Анхар, нужно было переждать. Ждать не хотелось – да и каждый прожитый день требовал от меня лишних затрат. Деньги таяли, дни шли. Я уже смирился, что – не судьба, но вдруг, как чудо, я нахожу в интернет билет на 11 мая за 50! долларов. Не верю своей удаче – пишу Анхар, и вскоре она сообщает: есть билет, готовься. Так я собираюсь за один день и 9 мая выезжаю в Москву.
Обретение билета
Я до последнего не верил в свою удачу и стал собирать рюкзак только в день отъезда. Я купил себе спальный мешок – он и занял половину моего багажа. Пара носков, джинсы, спортивные штаны, две майки, плавки, всякая мелочь. Фотоаппарат и маленькая сумка для пленок и вспышки. Вот и все мои вещи. Всегда страшно забыть что-то важное, без чего весь отдых пойдет наперекосяк. И я до последней минуты не был уверен, что взял все. В 16 часов автобус на Москву отходил от рынка, но я опоздал на секунду. Бросился вдогонку. Такси. На вокзале автобус стоит полчаса, и, естественно, я его догнал. Было обидно, что с первых минут началось непредвиденное разорение. Билет на автобус туда и обратно стоил 15 долларов, только в одну сторону – 10. Я договорился за восемь. И вот я в пути.
Уже несколько дней я выносил план мести моим “землякам” с Черкизовского рынка. Месть моя была чисто фотографическая. Я думал сфотографировать эту компанию за работой, а потом шантажировать тем, что отнесу в милицию фотки и видео, которого у меня не было, и вернуть часть денег. Честно говоря, я не надеялся увидеть земляков – могли слинять, могли просто сменить рынок или место на рынке. Найти кого-то на Черкизовском рынке непросто. Тем более, я не знал точного места. Был у меня один ориентир – в момент “кидалова” я спрашивал, где находится переговорный пункт и мне указали. Я неплохо ориентируюсь в лесу, а рынок почти то же самое. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил земляков на том же месте. Как ни в чем не бывало, они продолжали свой бизнес. Один из их банды окликнул меня: “Привет, ты откуда?” - как неестественно звучала эта фраза, как можно было купиться на этот театр? Я со злостью ответил первое, что пришло мне в голову: “Из Харькова” - и земляк, добродушно улыбаясь, сразу назвал рынок в Харькове, спрашивая, не там ли я работаю. Он пытался завязать беседу, но я вырвался. Рядом стояла Юлия Николаевна и ее подруга – они не узнали меня. Я отошел немного в сторону и стал наблюдать. Их бизнес не на секунду не останавливался. Они улыбались, здоровались, уговаривали, обманывали, обирали, как липку, доверчивых приезжих. Я купил фотопленку и сделал несколько кадров. Снимать на рынке непросто – все заметно. Люди не очень-то любят, когда их фотографируют без спроса. Потом поехал, проявил пленку и сделал фотки. Земляки получились мелкие, но при желании их можно было узнать. Дальше мне нужно было найти представителей органов, которые бы заинтересовались этим бизнесом. Охранников на рынке я сразу вычеркнул – я видел, как они стояли рядом, когда земляки работали. Сто процентов, что они имеют свой доход и не обращают внимания на откровенное мошенничество. Вообще группы организованы очень хорошо. Всего я видел две группы. Работают они на соседних линиях. В одной группе три женщины – землячки – их цель останавливать и раскручивать на покупку. Еще в группе два пацана – это охрана. Вторую группу – тех, кто кинул меня, я знал лучше. Со мной работали две женщины и мужик. Но еще в этой банде был еще один пацан – это тот из Харькова – очень неприятный. На шухере стоял парень – спортивный в спортивном костюме. Еще в банде – продавец. Весь сценарий незамысловат. Земляки останавливают “лохов”: “Привет, ты откуда?” Наивный лох рассказывает сам, откуда он и сколько у него денег. Его толково обрабатывают, уговаривают купить хоть пару вещей – кстати, в этот раз они торговали уже не куртками – потом обещают большой процент – мне обещали сто процентов – т.е. я покупаю за 17 долларов, и в родном городе они “сразу же заберут и заплатят еще 17”. Дают телефон, говорят, где работают.
“Красиво составлено, - решил он, - под таким соусом и деньги можно дать. В случае удачи – почет! Не вышло – мое дело шестнадцатое. Помогал землякам – и дело с концом”.
Возможно, что в банде есть кто-то еще – повыше. Например, рядом с моими земляками я видел кавказца – он не участвует в работе, а только следит со стороны.
Итак, у меня были фотографии и сведения об их работе и структуре организации. Очень долго я искал отделение милиции – даже пришлось потратиться на такси. После нескольких обысков – милиция очень боится, что их взорвут – а я с рюкзаком и подозрительной внешностью (камикадзе или шахида?) - я попал в нужное отделение милиции. Там уже стояла женщина, обманутая моими (ее) земляками. Она писала заявление и плакала. Я рассказал молодой милиционерше о своей беде, она выслушала с интересом. Смотреть фотографии собралось все отделение. Менты были удивлены моей оперативности и даже спросили, не служил ли я в спецназе, но сами и не пошевелились. Хотя, казалось бы, что проще: бери бригаду и на выезд. При желании – они же профессионалы, могли бы взять кого захотели – но видно, не очень им хотелось связываться с моими земляками. Или за все было уплачено, или слишком невысок шанс что-нибудь доказать. Разочарованный я поехал на встречу с Анхар.
Мы встречались около турагенства “Deeptour”. Билетов еще не было. Зато было много народу. Анхар проводила меня и познакомила меня с Сергеем из турагенства, а сама даже забыла взять с меня деньги за билет. Как только билеты появились, меня обслужили первым – было очень приятно. Он дал мне телефон их агентства в Анталии. Там я куплю билет обратно. Я вышел на улицу. Идти мне было некуда, и я вернулся, рассчитывая услышать какую-нибудь полезную информацию. К моему удивлению, я узнал, что самолет летит из “Домодедово”, а не из “Шереметьево”, как было указано в Интернет. Вот здорово! А я бы завтра ждал в другом аэропорту. Хорошо, что вернулся. Теперь нужно было где-то провести ночь.
Куда мы, однако, едем? – спросил Ипполит Матвеевич.
К хорошим людям, - ответил Остап, – в Москве их масса. И все мои знакомые.
В Москве у меня был знакомый, правда, познакомились мы в сети – у него я и думал переночевать, но так и не дозвонился до него. Выход был найден простой – в интернет- кафе около станции метро “Новокузнецкая” компьютер на всю ночь стоил куда дешевле любой московской гостиницы. Там я и “заночевал”. Спать, конечно, не пришлось – всю ночь стрелял и к утру был убит раз двести, отчего и отрубился на некоторое время прямо на клаве. Клава своими пупырышками оставила неизгладимый след на моем лице.
11 мая. Вышел утром в Москву – 1-2 градуса тепла. А у меня только байка теплая. Кое- как согрелся в метро. Поехал на рынок – решил попросить у земляков хоть часть денег. Как знать, может, сжалятся. Долго искал их и уже подумал, что милиция хоть погоняла эту банду. Но все были на местах. Меня радостно встретили, как и полагается землякам. Пытались сначала втюхать мне еще немного товара, но когда я сказал, зачем пришел, сразу изменились. В компании сегодня не было толстой Юлии Николаевны и мужика – наверно, устали вчера – столько людей обмануть – взяли выходной. Но зато была завсекции из “Беларуси”. С ней я и вступил в переговоры. На меня сразу наехал “харьковчанин”. Доказывал, что ошибся и совсем дурак. Потом “завотдела” незаметно исчезла, и вместо ее предстал довольно грубый охранник, который сразу хотел меня вытеснить куда-то для объяснений. Обладая сверхъестественным чутьем, я понял, что сейчас меня будут бить, может быть даже ногами. Я остался на месте, понимая, что здесь – в центре рынка - у меня больше шанса выжить, и призвал на помощь проходящих мимо охранников. Они остановились и слушали нашу беседу, мило улыбаясь моим обидчикам. Я знал, что они не помогут, но была надежда, что при них меня не станут убивать. Так и было. Мне очень грубо объяснили, что ловить мне нечего. Деньги не вернут: “Ты что, совсем дурак?” - повторял харьковчанин. Возможно, что после ночи на клавиатуре, именно это слово было написано у меня на лице, и харьковчанину почти удалось меня убедить. Рыночный охранник сказал мне: “Парень, это организованная преступная группа, если они захотят что-нибудь с тобой сделать, мы тебе не поможем”. Вот так охрана! Я отступил. Трудно описать, что я чувствовал: и страх, и униженье, и бессилие. Что делать? Фотками их не проймешь – голову отрежут. Я отступил. Впереди меня ждал Египет. Даст Бог, не умру с голода!
2. Египет
Ночь неизвестно где
С неприятным осадком – да что там осадком – с тяжким грузом на душе я поехал в аэропорт. Я приехал на несколько часов раньше, чем началась регистрация. После ночи в автобусе и ночи в интернет-кафе мне очень хотелось спать. Я боялся заснуть в зале ожиданий, а проснуться уже без рюкзака. С моим везением это могло случиться. Я побродил в окрестностях аэропорта в поисках места, где бы можно было заснуть. Но рядом были только очень непривлекательные кусты, да и холодно было. Я вернулся в аэропорт. Началась регистрация. Я был среди первых и заслужил место около окна. Рейс задержался на два часа. Во время ожидания, я успел познакомиться с девушкой. Оказалось, что она с утра не может улететь. Мило поболтали с ней, и мне даже показалось, что будем и в Египте вместе. Она уже там была и многое знает. Девушка симпатичная. И зовут ее, кажется, Надя – толи девушка, толи видение. Но оказалось, что она летит в Египет к мужику. Короче, личная жизнь не заладилась.
Взлетели мы уже на закате, несколько минут я еще смог полюбоваться землей и небом, а потом наступила тьма, смотреть в которую было совсем неинтересно. К моей радости и удивлению на борту нас очень сытно накормили. Для человека, который не ел нормально несколько дней, это был подарок.
Через четыре часа самолет приземлился. Я держался Надежды – все-таки, человек она бывалый. Сразу было очень тяжело сориентироваться: куда идти и что делать. Она показала мне, где можно приобрести визу. Оказалось, что нужна еще и бумажка из отеля, в котором мы будем жить. Ни у нее, ни у меня такой бумаги не было. Первые непредвиденные 15 долларов вылетели из моего кармана некому доброму египтянину, который и продал нам эту бумажку. Мою Надежду увлек за собой молодой египтянин, а я, одинокий, вышел в египетскую ночь. Со всех сторон на меня налетели черные, желающие поднести мой рюкзак. Тяжелая им предстояла работа: на аэропортовских весах мой рюкзак без фотоаппарата завесил аж четыре килограмма, и я решил, что такую тяжесть понесу сам, тем более, что своя ноша не тянет.
И вот, стою я в Африке и не знаю, куда податься. Подхожу к молодой компании, спрашиваю, куда едут. Они отвечают, что их должны встретить и развести по отелям. Что ж, поедем вместе. Появляется встречающий и увлекает нас к автобусу. Всю дорогу нас преследуют арабы, желающие помочь. Естественно, совершенно бескорыстно, из любви к русским. Самые прикольные стоят около автобуса и помогают поставить сумки в багажное отделение. Так как никто из приезжающих не знает здешних традиций и полагает, что это водитель и его помощники, многие попадаются на эту уловку. За перемещение сумки в автобус добрые египтяне требуют всего лишь 10 долларов.
Я сел в автобус. Пассажиров по поднятым рукам пересчитали – я руку не поднял так как был “против” - и мы поехали. Ночь не позволила рассмотреть, куда меня везут, и если бы меня выбросили по дороге, я бы не знал, куда идти. Уже несколько минут меня не покидало некое чувство. Было немного страшно, и в то же время я следил за собой, как за неким персонажем авантюрной книги. Мне было интересно, что дальше.
Мы приехали в какой-то отель. Кажется, назывался он “Али Баба”. Несколько пассажиров вышло. Пока они суетились около гостиницы, я незаметно вышел и направился в черную Африку. Я шел по дороге. Африка была совершенно черной, фонарей немного, и только машины освещали меня фарами. Я прошел метров триста. Ни слева, ни справа не было никаких жилищ. Где-то должно было быть море, но было слишком темно. Черт с ним! Очень хотелось спать, и, улучив момент, когда не было машин, я свернул в пустыню. Молодая была немолода, т.е. пустыня не была пустынна. Рос камыш, и я боялся, что попал в болото. Отойдя метров сто от дороги, я оказался у некой трубы. В основании ее был бетонный фундамент полметра высотой. Его я и использовал в качестве стенки – привык спать лицом к стене. В пустыне эта привычка более, чем удобна – меньше песка летит в нос. Я расстелил спальный мешок. Он мне немного широк и велик по росту, и в ноги без проблем влез мой рюкзак. Спать было жарковато. Всю ночь за моей спиной трубили слоны, и львы пытались незаметно подкрасться ко мне. Но, наверно, их испугало шоссе, и ни одна живая душа так и не потревожила мой первый африканский сон.
Воробьянинову привиделись сны черные: микробы, угрозыск, бархатные толстовки и гробовых дел мастер Безенчук в смокинге, но небритый.
Хургада
12 мая. Место, в котором я проснулся, сильно напоминало свалку. Но это, если смотреть вблизь. А вот, если смотреть вдаль, что я и делал, это было одно из прекраснейших мест. Первое, что я увидел, это громадное море. Я находился всего в двухстах метрах от него, отделенный лишь дорогой и пустырем. С обратной стороны были видны горы. Горы были и за морем. Я попал в некий промежуток между отелями, которые шли вдоль дороги и моря. Сзади виднелся “Али баба”, впереди - стройка. Я направился через пустырь к морю.
Сказать, что меня радовала мысль, что я в Африке – не могу. Мой мозг не верил в это, а, значит, и я бродил по некой кромке сна и реальности. Вот оно, Красное море! Я сразу разделся и вошел в воду. Бррррр! Холодно! Вода была очень холодной, и я так и не смог заставить себя нырнуть в эту голубую, совершенно прозрачную соль. Я разлегся на песке и просто кайфовал, пытаясь осознать свое новое положение. Прежде всего, географическое. Было довольно рано. Долгое время не было видно ни одного человека, но скоро появился первый египтянин. Он вышел из строящегося отеля. Поговорили. Набор тем, как оказалось в будущем, типичный для Египта. Наверно у них в школе по английскому изучают эти темы. Откуда ты? Куда едешь? В каком отеле остановился? Мои ответы на все три вопроса не входили в изученные им в школе варианты. Ни Беларуси он не, ни того, как можно ночевать под открытым небом в пустыне. Тут же в нем взыграла коммерческая жилка, и он предложил мне обменять деньги. Я согласился, но предложенный мне курс оказался несколько ниже официального. Наверно он учел некий пляжный налог или взял деньги “за конспирацию”. Взамен моих десяти долларов он принес только сорок египетских “паундов” - так называют египетские рубли - рассчитывая заработать один доллар. Мне пришлось отказаться от его услуг, подарив ему на память десять белорусских рублей. Дальнейшие темы были из списка: русские женщины, Израиль. В принципе приятный молодой человек, но не нравятся мне люди, которые хотят меня обмануть. Поняв, что ему нечего ловить он отправился восвояси, а я остался радоваться жизни. Сделал еще несколько безуспешных попыток зайти в воду. Или это и в правду вода холодная или я такой разнеженный теплым белорусским солнцем. Надо признаться, что несколько недель назад я уже плавал по родному водохранилищу, а вот здесь так и не смог.
Что ж, надо двигаться к цивилизации. Пунктом первым был обмен валют. Из-за отсутствия местных денег на поиски обменника я отправился пешком. Солнце уже во всю припекало, и я двигался в сторону центра города и запекался на египетском солнышке. Все машины, и попутные, и встречные радостно гудели мне, предлагая подвести. Деньги я обменял в каком-то крутом отеле. Курс оказался очень неплохим, и я тормознул маршрутку. Ознакомленный заочно с манерой египетских водителей непомерно завышать цены я долго торговался. Довольно быстро я сбросил цену с 20 до двух паундов. Поехали искать интернет-кафе. Их оказалось довольно много, и я вышел у понравившегося мне. Отправил письмо домой, что груз, т.е. я, успешно доставлен на африканскую землю. Заплатил за 15 минут 2 паунда. Сразу же пришлось ознакомиться с несколькими особенностями египетских интернет-кафе. Первое, это допотопное оборудование. Жуткие почти слепые мониторы. О скорости связи и говорить не приходится, ибо для этого нужно использовать слово “медлительность”. Но зато в этом кафе была русская клавиатура, чего я больше нигде не встретил.
Нужно было где-то позавтракать. Зашел в супермаркет – так назывался магазинчик размером с наш киоск. Ну что ж, супер, так супер. Купить там было нечего, кроме напитка и булок. Главная ценность в пустыне это вода. Попытался торговаться с молодой египтянкой, но она объяснила мне, что цены фиксированные. Ну и ладно. Едем дальше.
Так как в Хургаде меня ничего не привлекло, я решил сразу ехать на вокзал. Найти его оказалось непросто. Я подъехал ближе к центру, а далее шел пешком, собирая по просьбе Анхар телефонные карточки. У египтян довольно вредная привычка: использованные карточки они рвут или сгибают пополам. Представляю, как болит сердце у коллекционеров.
Так я прошел весь город, не обходя мимо телефонных аппаратов. Вокзал так и не обнаружился. Пришлось обратиться к полицейским, чтоб направили меня в нужном направлении. Египетские полицаи в принципе люди неплохие, незлые, но почему-то когда их много, они все-время начинают с тебя прикалываться. Они что-то говорят по-своему и смеются. Сначала неприятно, потом привыкаешь вежливо улыбаться и отвечать с такой же улыбкой: Что, дурни, ржете? Естественно, на русском. Они несколько раз перепасовали меня к старшему по званию. Только он знал английский и с довольно грозным видом пообщался со мной. Зато для того, чтоб я не заблудился он выделил мне проводника, который и довел меня до маршрутки. Интересно, что проводник сразу взял у меня один паунд и заплатил водиле, а тот еще минут десять торговался с ним, считая, что с меня можно взять больше. Мой проводник улыбался, а водила разогревался все сильнее и скоро перешел на крик. Самое удивительное, что ехать- то пришлось не больше километра. На вокзале я узнал, когда автобус, и отправился гулять по городу. Меня остановил негр и пригласил зайти к нему в ресторан. Я сказал, что нет денег, на что он предложил мне просто посидеть, выпить сока. На всякий случай мне принесли меню. Я заказал лимонный сок. Сам хозяин сел за мой столик и мы поболтали. Его английский был куда лучше моего, а плюс ко всему он знал еще пару иностранных языков. Часто пришлось сталкиваться в Египте с полиглотами. Английский знают все. Хозяин рассказал мне о своей жизни. Оказалось, что сам он раньше до строительства Асуанской плотины, жил на юге Египта. Его родители до сих пор живут на Ниле на известном острове Элефантине. Попутно хозяин пытался раскрутить меня еще на какие-то покупки, но я не поддавался.
Автобус меня удивил. В нем были настолько хорошие кондиционеры, что мне даже стало холодновато. Поехали. Сразу разговорились с попутчиком. Молодой парень работает в дайвинг-центре. Посмеялись. Я удивлялся своему знанию английского – неужели меня понимают? Оказалось, что я могу говорить. Английский – моя многолетняя головная боль, начиная со школы. Единственная тройка в аттестате. После дважды я проваливался на вступительных экзаменах именно на английском. Только в Египте я понял, что зря я его не учил. Русско-арабский разговорник, который я взял с собой, так и пролежал в рюкзаке до последних дней, когда я его подарил Алексу. Надо было брать с собой русско-английский. В автобусе мне стала понятна одна из причин всеобщего знания английского. По видику шел фильм с субтитрами. Говорили на английском языке, а внизу бежал текст на арабском. Так они и говорят фразами из фильмов.
Любуясь африканскими пейзажами, поздно вечером я въехал в Луксор.
Ночной Луксор
В Луксоре было жарко. Выйдя из холодноватого автобуса, сразу почувствовал: Африка. Заканчивался мой первый целый день на чужом континенте. В принципе, мне удалось вложиться в намеченные 10 долларов в день. Правда, вместе с визой и ваучером мои затраты составили 40 долларов. Оставалось у меня три сотенных бумажки, из которых, как минимум, 50 на самолет. Две я спрятал в фотосумке №2 , где лежали пленки и вспышка. Пришлось ее немного распороть и сделать тайный карман. В сумке №1 лежал мой “Nikon” и документы. В принципе, все необходимое для жизни и сводилось к этим двум сумочкам. Рюкзак был легкий, но надоедало его повсюду тягать, выдавая в себе туриста и что хуже всего, только что приехавшего. Всем сразу хотелось меня куда-нибудь пристроить. На предложение молодого парня: Гостиница 15 паундов, я, не задумываясь, ответил: 5! Он согласился. Повел меня тайными тропами в отель. Сразу увидел разницу между чистой искусственной Хургадой и настоящим африканским Луксором. Здесь люди живут, и поэтому грязь кругом. В отеле с незамысловатым названием “Новый Эверест”, где слово Эверест было написано, как Эверект, меня встретили несколько ребят. Я сразу объяснил, что мне нужно поменять деньги, но я не хочу сразу менять сотню. Окей, ответили ребята, взяли мою сотню и исчезли. Пять минут, десять… Да, наверно, это слишком большой соблазн для бедных египетских парней. Такие деньги они зарабатывают не один месяц. Сбежали. Такие случаи обычны у нас на родине около обменных пунктов. Ну, что ж, сам виноват. Я уже мысленно просчитывал вариант, как быть дальше, когда появились ребята с моей сотней. Оказалось, что они на мопеде объехали весь Луксор, банки уже не работают. Я с радостью забрал свою сотню и решил с ней не расставаться и предложил: Давай я сам поменяю. Окей, ответили ребята. Денег у меня не было совсем ни на жилье, ни на еду, а есть хотелось. Едем менять. Молодой парень садится на мопед, я сзади, и мы мчимся по ночному Луксору на поиск обменного пункта. Африка, ночь, узкие улочки Луксора. Местные удивленно провожают белого рокера, а мой водила ловко, но рискованно петляет между препятствиями. Здорово! Мы объехали весь центр, но все было закрыто. Ладно, ребята согласились, завтра заплатишь, а за одно послушай: и они стали мне рассказывать о какой-то экскурсии на тот берег Нила за 75 паундов. Я сторговался за 60, так и не поняв, нужно ли мне это. Но по расчету выходило, что это недорого. Одни только билеты в гробницы по их словам стоят 36 паундов. 24 паунда за дорогу не так много решил я, хотя автобус из Хургады в Луксор стоил 16. Просто я устал и соображал туго. Сказав, что решу завтра, я отправился спать. Номер был сногсшибательным.
Стиль каменного века, - заметил я с одобрением.
- А доисторические животные в матрацах не водятся?
Смотря по сезону, - ответил лукавый коридорный.
Само здание представляло четырехэтажный дом, который примыкал к соседнему, а тот к еще одному дому. Образовывался двор, на подобии питерских. Меня поселили на третьем этаже. В номере было две кровати. Сказать, что белье было грязным, значит, ничего не сказать. Зато был душ и туалет на площадке. Горячая вода была, но, чтоб ее включить мне понадобилось напрячь свои сан-электротехнические навыки. Вся система проходила через установку типа Титан для нагрева воды. Перепробовав десяток комбинаций и уже махнув рукой, в принципе в Африке в кране холодная вода не такая уж и холодная, я с удивлением обнаружил, что она становится все теплее и постепенно разогрелась. Кое-как помывшись, я отправился спать. Опасаясь каких-нибудь экзотических насекомых, расстелил на кровати спальный мешок. Так и заснул. На потолке размещался кондиционер - большой шумный вентилятор – не так уж и плохо за один доллар.
Долина мертвых
13 мая. Утром я проснулся раньше всех. Вообще в Египте спят поздно, словно живут одни совы. Внизу я познакомился с парочкой из Словакии. Девушка Катарина, а парень Павол. Проще Катя и Паша. Паша очень хорошо говорил по-русски, учил в школе. Вместе они очень хорошо говорили по-английски и стали моими переводчиками, так как не всегда мы с арабами понимали друг друга, особенно в финансовых вопросах. Одним из главных наших вопросом с Паволом было: как там наши на чемпионате мира по хоккею? Он еще не знал, что Россия и Словакия играли в финале. Я его обрадовал. А вот результата финала мы еще не знали (словаки выиграли). Автобус опаздывал, но говорят, что для Египта это нормально. Приехал. Миниавтобус, но с хорошим кондиционером. Народу битком, все места заняты. По дороге заехали в банк. Наш гид отдал мне сдачу 80 долларов, а оставшиеся 8 пообещал вернуть по дороге. Это меня очень “обрадовало”, так как у меня не было ни копейки. И, если без еды я перебился, то без воды в пустыне мне пришлось помучаться. Нил мы пересекли по мосту. С той стороны совсем другой мир. Страна непуганых слонов. Еще бы. Нет там слонов, но пейзажи экзотические. Рядом с Нилом кипит жизнь. Вода такая грязная, словно это канализацию прорвало. Впрочем, не прорвало – нет там канализации. Люди ходят прямо на реку.
Постепенно началась пустыня, и сторожили ее два гиганта. Не знаю их фамилий, но для своего возраста они неплохо сохранились. В путеводителе они зовутся как колоссы Мемнона. Говорят, что раньше эти колоссы пели, но мне не повезло. Потом мы попали в настоящую пустыню. Сахара. Я был одет в довольно теплую майку с длинными рукавами, что спасало меня от ожогов. После касс наш босс вернул мне египетские деньги, и я наконец-то купил бутылку воды. Мы посетили гробницы нескольких фараонов. К сожалению, наш гид говорил только по-английски, что не позволило мне узнать о тех, кто же там похоронен. Кажется, это были Рамзесы, Тутмосы, Тутанхамон и Аменхотепы. Не знаю, как-то не так я все это представлял. Казалось, что это место должно быть наполнено чем-то особенным, энергетикой что ли. Но все было как на конвейере. Толпы народа заходят в маленькие тесные коридоры. На разных языках звучат истории. Хотелось бы остановиться, подумать, вжиться в этот мир. Но остановки нет. Время – деньги. Это так чувствуется везде в Египте. Громадный бизнес убил все святое и мистическое. Что ж к этому нужно было быть готовым. А еще нужно было хоть что-то знать об этом мире. Грустно, что я студент исторического факультета, кафедры музееведение был не готов к встрече с этим миром. Все эти иероглифы, изображения, были для меня как филькина грамота. Я тупо смотрел. Действительно баран и старые, очень старые ворота. Конечно, нужно было быть готовым к встрече с этим миром. Иначе все это бесполезно. Наверно, я еще вернусь сюда. Хотелось оставить на память хоть фото. Но фотографировать со вспышкой нельзя, и даже чтоб снимать без вспышки нужно заплатить деньги. Я, естественно, экономил и сделал несколько снимком скрытой камерой, что было замечено бдительным охранником. Он подскочил ко мне и стал что-то кричать о деньгах. На что у меня был один ответ: не понимаю. Наш гид вступил в переговоры и попросил меня больше не снимать. Деньги, деньги, погубили вы Египет.
Потом мы посетили храм царицы Хатшепсут. Это здание вырублено в скале трехсотметровой высоты. Этот храм произвел на меня больше всего впечатления. Его обязательно стоит посмотреть. Но наш гид спешил, у нас в программе были два самых главных пункта: папирусная и каменная лавка.
Египетское гостеприимство
-Вы довольно пошлый человек,
- возражал Бендер, -
вы любите деньги больше, чем надо
-А вы не любите деньги?
-Не люблю
Главная цель, которая стоит перед рядовым египтянином, – это раскрутить туриста. Выжать из него все деньги, оставив только обратный билет, ибо, если отобрать и обратный билет, в Египте станет еще одним нищим больше, а это повышает конкуренцию. Поэтому на всем протяжении пути тебе будут стараться продать все от мумии фараона до простого места под солнцем. Как это делается? Очень просто. Гуляешь ты по какому-нибудь храму, а к тебе подходит добрый египтянин. Отводит тебя на пять метров, и показывает, откуда лучше фотографировать. Естественно, что это место будет первым попавшимся, и ракурс неважный, но, если ты клюнешь, на этот прикол и сфотографируешь, то с тебя обязательно потребуют совершенно невероятную сумму. Это может быть и сто, и десять долларов. Эти суммы произносятся специально, чтоб шокировать, а потом вытянуть из тебя хотя бы один паунд. Поверь, что, если они берутся за обработку, то ты уже не вырвешься из их лап. При чем многое делается из любви к русским, американцам или евреям. Были бы деньги, а любовь появится.
В папирусной лавке, естественно, торговали папирусом, а в “каменной” торговали различными статуэтками из алебастра и прочих красивых камней. В каменной мне много что понравилось, но денег было немного. Я выделил себе на подарок 10 долларов, но так и не смог сторговаться. Зато в папирусной лавке дело пошло веселее. Наверное, дело в самом материале: камня немного, а камыши снова вырастут. В египетском климате они, наверняка, собирают по три урожая папируса в год, поэтому вместо первоначальной цены в 180 паундов, которая была написана на папирусе, сразу предложили 90. Немного знакомый с египетской традицией дурить туристов, я не очень-то обрадовался такой скидке. Моя цена была фиксированная: 10 долларов, что соответствовало 45-ти паундам. Торговец не согласился. На что я сказал: нет так нет и вышел к автобусу. Торговец подошел ко мне еще несколько раз. Он говорил: ты, наверно, художник, ты видишь красоту и прочие комплименты, но моя цена была неизменна. Я сел в автобус, и тогда торговец начал сдаваться. Торг продолжался. Араб уступил еще. Он просил 10 долларов и еще 2 паунда на чай. Нет у меня двух паундов. Он изобразил жуткое расстройство и согласился. Столько было переживаний на его лице: он отдавал даром самый дорогой папирус. Сейчас я думаю, а зачем я его там купил так дорого? Ведь, наверняка, отдал бы и за 5 долларов. Грош цена этим штамповкам. Да, она симпатичная, но искусства там нет никакого. Так что кто пойдет по моим следам, начинайте с пяти долларов, никуда они не денутся. Товара очень много, конкуренция большая, поэтому уступят.
У меня осталось неприятное чувство от этой египетской манеры брать по максимуму с человека, который не знает реальных цен. При чем это касается всего. От билетов в автобусах местного значения, маршруток, бананов, отелей и всего прочего. Всегда называется цена с головы. Кажется, она зависит не от товара, а от того, как ты выглядишь. Туристы и легкие деньги разбаловали многих египтян. Они, не моргнув глазом, могут потребовать за пару бананов пару долларов, что невозможно дорого даже для наших северных широт. Потом, конечно, сбросят раз в десять, но для этого придется потратить время. Торговаться стоит всегда. Кроме ресторанов, где цена написана в меню, супермаркетов, где есть кассовые аппараты. Кажется, не обманывают в автобусных кассах междугородних маршрутов и поездов. Там всегда дают билеты, в которых написана цена, правда, по-арабски. По этому перед поездкой нужно обязательно выучить написание и произношение арабских цифр. Это непросто, но очень пригодится. Когда ты заходишь в лавку, нужно поздороваться: “Асалям алейкум”. Тебе ответят. Дальше выбирай продукт и, если на нем нет никаких ценников, спрашивай: “бикам”, что значит “сколько?”. Такое знание арабского языка вызовет расположение к тебе торговца, и уж, во всяком случае, он будет знать, что немного по-арабски кумекаешь. На его обязательный вопрос: говоришь ли ты по-арабски, лучше отвечать: немного или плохо. Пусть будут настороже, они то не знают, что именно ты знаешь. Но ты будешь выглядеть совсем идиотски, если ты будешь спрашивать цену, которая написана на ценнике. Если ты в понимании арабов будешь понимать по-арабски, это может спасти тебя от всякого рода насмешек и приколов над тобой. Во всяком случае, в твоем присутствии тебя не назовут бараном. А вдруг ты понимаешь?
Не стоит верить египтянам на слово: соврут и глазом не моргнут. Так моя поездка (все включено) в пустыню обошлась мне 60 паундов (не считая затрат на воду и Колу). По словам моего египетского друга только 36 паундов – это цены за вход в гробницы с учетов карточки ISIC. Все это, конечно оказалось обманом. С учетом скидки я заплатил за билеты только 22 паунда. Плюс с нас взяли еще один паунд за переправу через Нил. Это было приятно и не жалко. Но, когда по автобусу пустили конверт “для водителя”, это было слишком. Я подержал конверт в руках и не положил ни копейки:
В лучшие времена дам больше!
Так, чистый обман моего “друга” составил 3 доллара. С учетом общей стоимости поездки это 25%. Плюс еще десять паундов, которые он, наверняка, набросил себе за посредничество. Для кого-то это мелочи, для меня немало. Не терплю обман. Именно желание египтян вытянуть из меня все деньги утомило меня больше пустыни и переездов. За ранее скажу, что мой поединок с египтянами за мои деньги закончился в их пользу.
Бегство из Луксора
Дальнейший мой путь вполне можно назвать бегством. Впрочем, и по пустыне мы пронеслись галопом. Автобус нас доставил к переправе через Нил. Здорово. Вот она, величайшая река мира. При близком рассмотрении она оказалась не такой уж и грязной. Мы переплыли на родной берег на лодке. Я спешил так как хотел еще успеть осмотреть храмы. Первый храм был виден прямо с реки. К нему я и направился. Около входа в храм распрощался со словаками. Приятные люди, жаль, что наши пути разошлись.
Я попал в храм в самое лучшее время. Все экскурсии уже закончились. Я был в храме практически один. Но какая-то внутренняя спешка не давала мне сосредоточится. Я довольно быстро пробежал весь храм, отщелкав целую пленку. Опять меня посетила мысль, что посещение храма без знания религии, ритуала, без должного почтения – пустая трата времени. Нужно было остановиться, успокоится, но я спешил попасть еще и в Карнакский храм. Наверно, если боги когда-то сходили в эти храмы, то теперь их вспугнули толпы именно таких, как я, непосвященных, лезущих своими грязными ногами в святая святых.
В Карнакский храм из Луксора идет прямая дорога – несколько километров. Я направился пешком. Сразу же я стал объектом вожделения таксистов и извозчиков. Оказалось, что по набережной ездят только кареты. Мне не очень хотелось ехать на лошади, но один извозчик пристал ко мне и сопровождал несколько сотен метров. Он не долго думая предложил отвезти меня за 40 паундов.
Это почему ж так дорого? Овес нынче дорог?
Я шел, а извозчик ехал за мной, выкрикивая новую цену. Постепенно она упала до четырех паундов. Я мог себе позволить торговаться, так как карета проехала уже приличное расстояние, и возвращаться ему было не резон. Что ж четыре паунда за лошадь – гулять так гулять! В конце концов, не я ли требовал: “Карету мне, карету”? Но денег не было. Мне опять пришлось искать обменник. Я опять пролетал мимо расчетных десяти долларов.
Карнакский храм встретил меня толпами туристов. Видно вся эта толпа только что переметнулась сюда из Луксорского, где я прохаживался в одиночестве. Здесь же было множество разноязыких экскурсий, но и места было много. Храм громадный. Но и здесь не посетило меня прозрение. Ходить в толпе и пялится на колоны, думая, ах как давно это построили, не особенно хотелось. Я отправился домой. Для одного дня было много впечатлений.
Маршрутка до железнодорожного вокзала обошлась мне в 2 паунда. А дальше началось самое интересное. Солнце уже закатывалось, а место моего отеля я точно не помнил. Отправился в путь. Теоретически искать было нечего. От вокзала отходят несколько улиц. С одной из них мне нужно было повернуть и через несколько метров мой отель. Но все оказалось не так просто. Я прошел одну улицу, вторую, третью. Отеля не было. Уже стало темнеть. На мои вопросы об отеле “Новый Эверест” все пожинали плечами или показывали в сторону других отелей. Я попадал в самые грязные закоулки, где местные жители смотрели на меня, как на воскресшего фараона. Возможно, что во многих переулках я был первым белым путешественником. Но отеля не было. На вокзале один абориген вызвался меня проводить. Он проводил меня до поворота, далее показал рукой. Я дал ему на радостях паунд и пошел. Но отеля не было. Я прошелся десять раз и повернул во все стороны. Нет. Уже стало совсем темно. Я продолжал опрашивать всех, включая полицейских, но никто не знал. Один мальчишка вызвался меня проводить. Я обрадовался, но как оказалось рано. Все отели, которые он мне предлагал, были не те. Около часа я блуждал с ним по ночному Луксору, пытаясь вспомнить хоть что-то, что выведет меня на цель. Но все улицы, а тем более, закоулки были одинаковыми. Кругом грязь. Меня охватила паника. В принципе, в рюкзаке не было ничего жизненно важного. И деньги, и документы, и даже фотик с пленками был у меня. Главная потеря – это спальник, путеводители по Египту, Иордании и Турции и кое какие неважные шмотки. Что ж. Я смирился и просто ходил за мальчонкой, в котором было больше надежды чем во мне. Когда в который раз он воскликнул: Эврика, я устало поплелся за ним. Но чудо! Вот же он Новый Эверест. Оказалось, что с центральной улицы мне нужно было свернуть дважды. Я выдал мальчику честно заработанный рубль.
Прибавить надо, - сказал мальчик по извозчичьи.
От мертвого осла уши. Получишь у Пушкина. До свидания, дефективный, – подумал я, но добавил еще один паунд. Наверно, от радости я бы и больше ему заплатил, но больше он не заработал. Я радостно свалился на диван в холле гостиницы. Потом “друг” показал мне, что прямо на центральной улице висит указатель к его отелю.
Мы пообщались в холле. Темы все те же. Я пытался выговорить другу, что он меня обманул. Он делал вид, что не понимает. Потом заговорили о женщинах. Он попросил, чтоб я прислал ему “Playboy”. Я обещал, зная, что за такой сервис и обман, ему и открытку с видом Минска не пришлю. Сходил на вокзал. Я еще не знал, куда ехать. В мои планы входил юг. Очень хотелось попасть на южную границу Египта, увидеть крокодилов и настоящую черную Африку. Но, наверно, слишком велика была моя усталость, чтоб отправится дальше. Я устал от беготни, жары, обмана и торговли. Наверно, мне за один день надоел весь Египет. Мне показалось, что я уже все понял, все знаю про него. Больше меня ничего не удивит. Поэтому я и сделал выбор: на север. Как раз на ночь был поезд в Каир. Билет с учетом льгот для студентов обошелся 45 паундов, или 10 долларов. Прощай, немытая столица (Древнего царства).
Каир
Ожидание поезда было ускорено общением с японцем, с которым мы сегодня вместе ездили в пустыню. Он рассказывал мне, что посетил уже полмира и тоже был разочарован египетским гостеприимством. Мимо проходили настолько экзотические поезда, что я предвкушал романтическую поездку на крыше одного из них. Но наш поезд был высшего класса. В нем ездят только богатые. Салон больше похож на самолет. Удобные сидения, кондиционер такой, что мне пришлось набросить байку. Спалось не очень хорошо, но пару раз удалось отрубиться. Все-таки, денек был не из легких. Пустыня, гробницы, египтяне, Нил, храмы…
14 мая. В Каир въехали утром. Естественно, что главное, что я хотел увидеть – это пирамиды. Сел в метро. Доехал до станции Гиза, а дальше на маршрутке. Наученный опытом я уже не предлагал больше двух паундов. Ехать пришлось далеко. Я смотрел на крупнейший город Африки. Многое казалось интересным. Например, сама маршрутка. Из открытой двери свисал молодой парень, который на всю улицу кричал маршрут. Кричать ему приходилось громко. Всем известно, что на улицах африканских городов автомобилисты не пользуются световыми сигналами. Все общение построено на гудках. Стоит постоянный гул. Парню приходилось кричать громче.
Я вышел около пирамид. Они оказались огорожены высоким забором. Кассы еще не работали, и я полчаса бродил рядом. Я был в нескольких сотнях метров от величайшего творения людей, от мечты всей моей жизни. Точнее, одной из моих грез. Я планировал залезть на пирамиду Хеопса и встретить там рассвет. Я был уверен, что такое необычное время и место обязательно обогатит меня необычными прозреньями. Но вблизи пирамиды оказались не так богаты как в мечтах. Я шел мимо них. Тысячи веков стояли передо мной во всем своем величии, но не было никакого трепета. Как будто каждый день я прихожу к этим громадам на работу. Они меня не удивили. Странно. До сих пор я не могу понять причину этого холода в наших отношениях. Да умом мне хотелось крикнуть: ЭЭЭЭЭх, пирамиды!!! Наверно, нужно вживаться в этом мир. Нельзя забежать в него на пару часов и получить все богатство сразу. Я шел один. С одной стороны открывался замечательный вид на Каир. Далеко за Каиром, на горизонте в километрах дести или более были видны другие пирамиды. Если бы не спешка, стоило бы прогуляться к ним через пустыню. Но в пустыне на каждом холме стоял верблюд с полицейским на горбу. Полицейские вооружены “Калашниковым”, наверно охраняют подступы к пирамидам со стороны пустыни, чтоб безбилетники не пробились. Вообще, количество полицаев заставило меня отказаться от затеи с рассветом на Хеопсе. Жаль. Возможно, если я когда-нибудь вернусь, я осуществлю свою мечту.
Так я шел вокруг пирамид. Меня окликнул полицай. Привет. Ты откуда? Он долго гадал, но так и не понял, что я из Беларуси. Странно, а мне всегда казалось, что я типичный белорус. Оказалось, что я похож на немца, американца, кого угодно. Но почему-то нерусского. Когда же я сказал: Россия (я уже не испытывал знание географии египтян), он заулыбался: Я люблю Россию. Из любви к России он хотел мне нечто показать. Зная египетское гостеприимство, я сразу спросил: сколько? Он обиженно произнес: “Ты что? Это же из любви к России. Бесплатно”. Что ж идем. Он увлек меня к развалинам в стороне от пирамид. Позвал какого-то молодого парня. Парень открыл дверь маленького сарайчика. Я мельком увидел вывеску, кажется, там было имя какой-то египетской принцессы, кажется Жасмин Хеопсовна. Внутри помещения шла реставрация. Полицай увлек меня за собой к яме. Он спустился в нее, показывая мне ступеньки. Глубина была метра три. Оставив рюкзак, я спустился вниз. Света не было и к какой-то момент мне показалось, что сейчас меня здесь и закопают. Будут потом показывать мои косточки туристам. Какой бизнес. Убьют и продадут по частям. Но мой авантюрный характер толкнул меня в яму. Мы прошли несколько метров. Он спросил, есть ли у меня огонь, и, услышав отрицательный ответ, зажег спичку. Передо мной лежали кости какого-то ребенка. Мой проводник по подземному миру, не церемонясь, взял череп и всунул мне его в руки. В первый раз в жизни мне пришлось держать человеческий череп. Принцесса это или нет, но про проклятие пирамид я нечто слышал и решил не оскорблять долго ее величество своим обществом. Можно было попытаться сфотографировать, но вспышка была в рюкзаке. Ладно. Мы вылезли. Полицейский попросил меня заплатить парню. Я дал ему один паунд, на его вопросительный взгляд, я ответил: русский студент, очень бедный. Он меня понял и больше не приставал. Я направился к выходу.
А деньги?
Какие деньги? - спросил я, открывая дверь. – Вы, кажется, спросили про какие-то деньги?
Полицай потребовал с меня ни много, ни мало … 200 долларов. Такая мелочь за такую экскурсию. Я начал шастать по карманам, собирая нужную сумму. Ну, как объяснить этому египтянину, что у меня всего осталось 250, и на эти деньги мне еще предстоит проехать до Турции. Не вдаваясь в подробности, я сказал: денег нет. Тогда он сразу сбросил цену. В двадцать раз. Ну, уж десять долларов - это сущие пустяки. За такое удовольствие. За “секретную мумию”. Какие вопросы? И я полез в сумку. Знаешь, у меня нет американских денег. Только русские. Вот, возьми. И я дал ему пятисотрублевую бумажку. Ну, не русские, да. Белорусские. Но зато, какая красивая бумажка! Если смотреть под ультрафиолетовой лампой, на ней видны разноцветные надписи. Правда, по курсу она равна тридцати центам, но это же неважно! Чисто из любви к египтянам! Он немного поколебался, но мои уверения возымели результат. В расчете. Взаимовыгодно надули друг друга. У меня осталась память о принцессе, у него денежный знак неизвестной страны.
Побродив еще часок около пирамид, я решил: пора. Оставалось еще одно место, которое нельзя не посетить, находясь в Каире. Это Египетский музей. Найти его оказалось не так просто. В остановившейся маршрутке долго не могли понять, что такое музей.
Вези в “Сорбонну”! – крикнул я, показывая нужное мне здание на фотографии из проспекта. – Тоже извозчик! Плеханова не знаешь!
Проехав довольно приличное расстояние, меня высадили. Каково же было мое удивление, когда никакого музея и рядом не оказалось. Обманули, черти. Ладно. Пытаюсь сориентироваться по карте и иду пешком. Но расстояния такие, что не очень-то располагают к пешим прогулкам. Пришлось опять ловить маршрутку. Поехали. На этот раз водила попался более толковый. Музей. На входе у меня конфисковали не только рюкзак, но и фотоаппарат. Иду налегке. В музее много народу. Наши красотки, как и полагается в музее, в шортах, открывающих ягодицы. Что ж, в музее наготой никого не удивишь. Смотрят без интереса, устав от такого количества искусства.
Смотреть здесь совершенно нечего. Упадочный стиль. Эпоха Керенского.
После осмотра осталось впечатление, что это, пожалуй, самое интересное место в Египте. Ни храмы, ни пирамиды не взволновали меня так, как произведения искусства египетских мастеров. Особенно, маска Тутанхамона, мумии, маленькие статуэтки богов и людей. Здесь не хотелось спешить, и я рассматривал многие вещички довольно долго. Я смотрел в лица людей, живших 4000 лет назад. О чем они думали, мечтали. Что сделали они, что я через тысячи лет всматриваюсь в их лицо, с надеждой узнать больше о себе.
Но философствовать не было времени, нужно было возвращаться в ХXI век. Опять пришлось обменять деньги. Они таяли быстрее, чем я мог предположить. Надо было ехать. Следующим обязательным пунктом моего путешествия был монастырь святой Катерины. Я считал обязанным посетить это место и по тому, что мою любимую зовут Екатерина. Думал, что там-то я и получу свободу, или, вознеся молитвы ее небесной покровительнице, вызову ее любовь.
Мне нужен был вокзал. Я отправился на поиски. Ко мне подошел молодой египтянин с американским гражданством и отвел меня в автобусные кассы. Это оказалось какое-то турагенство, и как все турагенства они не занимались благотворительностью, а зарабатывали деньги. Мне не хотелось переплачивать им десяток долларов, и я отправился искать вокзал. Опять встретил того египтянина, и он отвел меня турбюро. Там я мило пообщался с египетскими девушками. Они позвонили и спросили, когда автобус в Сан-Катрин. Мне оставалось только доехать до вокзала. На маршрутки я не очень полагался и взял такси. Таксист согласился за пять паундов отвезти меня. По дороге он говорил о женщинах. Спрашивал, есть ли у меня подруга, на что я отвечал: нет. Наверно, он меня понял не так. На коленях у меня стоял рюкзак. И он попросил поставить его на пол, наверно, мешает ему в зеркало смотреть, предположил я. Едем дальше. Вокзал. Я даю ему 10 паундов. Он не собирается давать сдачу. Я настаиваю. Он дает мне три паунда и похлопывает меня по колену, при чем последний хлопок приходится уже совсем не по колену. И здесь я понимаю его голубую суть. Надо было дать ему по морде, но я человек мирный. Выскакиваю из машины известно с какими словами. Непечатными. Не знаю, что меня возмутило больше: его похлопывания или обман со сдачей.
Ой, где был я вчера…
Человек предполагает, а Бог располагает. Я предполагал попасть в Сан-Катрин. Оказалось, что ехать через Суэц намного выгодней, чем ехать напрямик. Я взял билет до Суэца. В город приехал уже после захода солнца. Вышел на вокзале, ко мне сразу подбежали таксисты. Мне бы вообще с ними не общаться, но доверчивый я. Очень. Один из таксистов мне объяснил, что сегодня уже автобуса в Сан-Катрин не будет, только утром, а вот с другой станции будет. Доехать до той станции мне обойдется 20 паундов. Я обрадовался и уже только в дороге понял, что, заплатив 20 паундов таксисту, я не только не экономлю, но и проигрываю в деньгах. Я попросил его остановиться, сказав, что это дорого. Он не соглашался и сбрасывал цену. Остановились на 15. Он высадил меня на блокпосту, сказав, что через полчаса будет автобус. Иду к полицейским уточнить. Они с удивлением смотрят на меня, утверждая, что следующий автобус в Сан-Катрин только утром. Я понимаю, что меня опять кинули. Что делать? Кругом пустыня. В принципе уже есть опыт ночевки, но как на это полиция посмотрит. Сижу жду. Они останавливают автобусы, но никто не едет в ту сторону. Я устал. День опять выдался нелегким. Меня достали эти египтяне, и я решил: пора сваливать из этой страны, пока есть хоть какие-то деньги. Я решаю: еду на границу с Иорданией. Смотрю на карту, ближайший пункт к Иордании город Таба. Я говорю полицаям: еду в Табу. Они довольно быстро останавливают нужный автобус, и я отправляюсь на границу. В потемках мы пересекаем Синайский полуостров. В автобусе знакомлюсь с молодежью. Болтаем о жизни. Через пару часов меня высаживают на другом блокпосту, объясняя: нам немного в другую сторону. Я иду к полицейским. Они выделяют мне место рядом. Сидим, болтаем. Кругом все с автоматами. Чего ждем, не знаю. Они останавливают проезжающие машины, смотрят документы. Вдруг меня зовут в миниавтобус. Поехали. Через десяток километров меня высаживают, объясняя куда идти. Я подхожу к таможенному пункту. Пограничники меня обыскивают, ставят штамп. И вот я в Иордании. Пытаюсь спросить у пограничника, где находится паром. Я-то знаю. Что в Иорданию нужно плыть на корабле. Мне объясняют, что здесь корабли не плавают. Да и Иордании здесь нет – это Израиль. Вот тебе раз. Хватаю вещички и обратно в Египет. Полицейские на удивление быстро понимают мою проблему. Ставят новый штамп поверх выезда: Canceled, что значит отменено. Минута и я снова в Египте. А ведь можно было в Израиль попроситься, вдруг бы взяли. Как политического беженца. Но я остался в Египте. Мне объяснили, что порт находится в городе Нувейба. Здесь же рядом указатель: Нувейба 75 км. Что ж, не так далеко. Время детское – часа два-три ночи. Куда-то нужно идти спать. Иду в сторону Нувейбы. Прохожу немного, метров двести, до первого блокпоста. Куда, парень, идешь? - В Нувейбу, вестимо. - Утром автобус будет. Прямо здесь останавливается. Сядь посиди. Сажусь, жду. Объясняю мою ситуацию, смеются. Показывают на гору: за ней Израиль. Говорят? Израиль плохо. Да, соглашаюсь. По телеку идет какой-то документальный фильм про Палестину. Я засыпаю, положив голову на рюкзак. Кругом красота. Жизнь удивительна.
15 мая. Утром накормили какой-то египетской едой. Спасибо. Один пытался взять деньги, второй его пресек: египетское гостеприимство. Оказывается, все зависит от человека. Автобус. Любуюсь пустыней. Объявляют: Нувейба. Выхожу и направляюсь в сторону моря. Где порт? Порта нет! По берегу прогуливаются крабы. Пытаюсь наловить на завтрак, но бегают очень быстро. Все еще спят. По берегу прогуливается немец. Спрашиваю, где порт. Он махает за горизонт: порт в дести километрах. Это город Нувейба, а есть еще порт Нувейба. Делать нечего, взваливаю рюкзак и направляюсь через пустыню в сторону, указанную немцем. За два часа дойду. Пройдя по пустыне километр, я понимаю, что опять влип. Кругом ни человека, где-то вдалеке работает экскаватор, что-то строят. Иду к людям в надежде разжиться водой. Мое появление вызывает нескрываемое любопытство и удивление у строителей. Там-то я точно первый русский. Где Нувейба? Надо ехать. К моему удивлению меня садят в машину. Садится еще начальник, едем. На машине-то десять километров – минуты. А пешком… Без воды… О-го-го! К моему удивлению простые египтяне не берут с меня ни копейки. Вот это, действительно, любовь к России.
Прощай, Египет (вторая попытка)
В кассу стояло много народу. Оказалось, что я далеко не единственный желающий уехать из этой замечательной страны. Все с громадными тюками.
А это ничего, что я американскими? – заторопился я, разрывая подкладку сумки.
По курсу приму. По четыре с половиной. Сегодняшний курс.
Кассир без проблем берет часть египетскими, часть американскими деньгами. Билет стоит 32 доллара. Дорого, но другого пути нет. Следующая очередь стоит уже в сам порт. А там еще одна, на паспортный досмотр. Рюкзаки никто не смотрит. Заполняю бумажку, становлюсь в очередь для иностранцев. В толпе виднеется еще один белый. Ростом выше двух метров. Типичный новый русский, рядом с ним девушка. Знакомимся. Оказывается, украинцы. Путешествуют с Кипра в Египет. Пробовали, как и я, в Израиль проехать. Но я-то по ошибке, а они думали взять визу прямо на границе. Их, естественно, завернули. Теперь едут в Иорданию, на Мертвое море. Едем вместе. Вот и посадка на корабль. Мы, как белые, везде идем первые. Вот он, паром. Мы сидим на палубе. Вдруг меня вызывают к офицеру. Он объясняет мне, что я не могу попасть в Иорданию, потому что у меня не та виза. Как не та? Он мне объясняет, что у Иордании и Беларуси нет договора, и надо разрешение консульства в Каире. Я пытаюсь понять, как можно не пустить человека с визой, а они потихоньку пытаются от меня избавиться. Я спрашиваю, а как же Украина? Они говорят: без проблем. Вот попал. Делать нечего. Схожу с корабля. Долго хожу по кабинетам, но толку нет никакого. Дохожу до главного, он обещает мне вернуть деньги за билет и посадить на автобус до Каира. Куда идти непонятно. Посылают в кассу. Иду получаю обратно свои деньги. Кассир возвращает мне только 28 долларов. 4 доллара комиссионные. Я пытаюсь объяснить, что я не уехал не по моей вине, меня никто не хочет слушать.
Крах. Тяжело описать мое состояние. Весь мой план пошел к черту. Если я не попаду в Иорданию, то никак не попаду в Турцию, и не улечу домой. Ехать в Каир, а потом даже, если там мне разрешат ехать в Иорданию – это потратить еще 30 долларов на дорогу. Что делать? Есть в этом состоянии краха и некий кайф. Кайф уходящей из-под ног опоры, падения. Я решаю, ехать не в Каир, а в Шарм Эль-Шейх. Оттуда попытаться связаться с Анхар или, в крайнем случае, искать там билеты домой. Я как раз успеваю на автобус.
Все хорошо, прекрасная маркиза
В Шарме в первую очередь иду в интернет-кафе. Спрашиваю, сколько стоит час? Молодой парень отвечает вопросом на вопрос: а ты по-русски говоришь? Говорю. Знакомимся. Оказывается земляк, с Украины. Посылаю письмо Анхар. Она отвечает: все должно быть в порядке, жди. Она пишет письма и звонит всем знакомым, в посольство и в Иорданию. Я пока жду ответа. В аэропорту меня обрадовали: билетных касс нет, нужно искать какого-то мужика, он занимается чартерными билетами в Москву. Дают адрес, еду туда, но мужик оказывается совсем не в курсе. Еще один облом. Где взять билет? Уже темно и я думаю: утро вечера мудренее. Хватит. Нужно спать. Напротив аэропорта я разглядел замечательную пустыню. Доехал на маршрутке, отошел подальше от дороги. Все. Спать.
Спать в пустыне очень приятно. Глаза откроешь, а над тобой небо. Песочек изредка в ноздри попадает, но это, если неправильно лечь. А так здорово. Немного твердовато. А скорпионов не видел – темно.
16 мая. Утром, просыпаюсь с рассветом. Надо сваливать, а то лежу, как мумия в пустыне у всех на виду. Сначала к Алексу в интернет-кафе. Его еще нет. Иду на пляж. Нашел публичный, хорошо, никого нет. Море теплое или это я уже привык. Поплескался. Как-то и не страшно, если придется здесь остаться. Рыбы полно, скоро фрукты созреют. С голоду не умру.
Получаю письма от Анхар. Во всех непонимание, как такая проблема может возникнуть? В паспорте у меня стоит виза, полученная в посольстве в Москве – это документ на мой въезд в страну. Никто ничего не слышал о каких-то особенных отношениях с Беларусью. Что ж, значит, можно попробовать еще раз. Да, честно говоря, хочется просто отдохнуть, и я валяюсь на пляже. Съездил, позавтракал в ресторане. Дороговато, но сытно. Весь день около интернет-кафе. Все письма об одном: езжай и ничего не бойся. Но уже, все равно, не успею на паром.
Сегодня иду ночевать на пляж. Днем познакомился с полицейским Мустафой, он разрешил. Пришел около часа. Залег так, чтоб никто не видел. Затерялся среди скамеек. Но на пляже не выспишься: мешают комары и полицаи. Всю ночь кружат кругом. Я сплю чутко, только приближаются, просыпаюсь. Это-то и плохо. Около четырех часов, разбудили. Я зашевелился и был обнаружен. Лежал бы тихо, прошли бы мимо. Говорят, здесь спать нельзя. А я в ответ: куда ж я сейчас пойду? Ладно, говорят, спи. Сплю. Нет, все-таки, в пустыне лучше.
17 мая. Утром сразу перехожу к водным процедурам. Плескаюсь с первыми спрутами. Потом на автобус.
Прощай Египет (третья попытка)
В Нувейбе я уже, как дома. Меня многие узнают. Кассир сразу предупредил о четырех долларах. Хрен тебе, думаю, в этот раз прорвусь. А самому страшновато. Сегодня пятница, у них намаз. Вся работа стоит. В порту никого, все в мечети. Я сижу один в зале ожидания и пересыпаю в бутылки кофе из порвавшейся пачки – для мамы купил. Оно здесь какое-то особенное (маме не понравилось, говорит: лекарствами пахнет). На меня с любопытством посматривают таможенники: чего это он там пересыпает. Но никто не задает ни каких вопросов. Знакомые процедуры прохожу быстро.
Вот я на корабле. Со страхом жду иорданцев. Начинается. Меня спрашивают, сколько дней буду в Иордании. А нисколько говорю: транзит. Хорошо. Меня ведут к усатому начальнику иммиграционной службы. И началось: с какой страны? а где это? а что это?
Честное слово, вымолвил я, чувствуя неожиданную зависимость от разговорчивого молодого человека, ставшего на моем пути к бриллиантам, - честное слово, я поданный РСФСР. В конце концов, я могу показать паспорт.
А почему на паспорте написано Беларусь?
При чем, для них очень важно, на какой слог падает ударение. Я не знаю такую страну БелАрус, а вот у них что-то похожее крутится в памяти. Наверно, в Африке. Один смотрит на меня и говорит коллеге: да он же белый. Точно, белый, но это не доказательство. Я долго их путаю. Выхожу из себя. Весь иммиграционный отдел пытается меня уговорить, что Беларусь – это в Африке или Азии, я не сдаюсь: это Россия. У нас с Россией союз. А президент у вас один? Нет. Так и в Татарстане свой президент. Они пытаются понять, спасибо и на этом. А флаг один? Нет. Как же тогда одна страна? А есть ли у вас посольство в Аммане? И тут мне приходит блестящая идея: нет, наше посольство - это посольство России. Это, правда, и это их убеждает. Они уступают. Сколько длился мой бой тяжело подсчитать. Но не менее часа. У меня забирают паспорт, без него я чувствую себя неловко. Но что делать? Иду на палубу. Давай, скорей, отплывай! Понимаю, отплывем, не выбросят за борт. И вот, наконец, море! Слева и справа потянулись пустыни. Где-то здесь Саудовская Аравия, а вот там Египет, а там Израиль, а вот и Иордания. А так с моря ничем не отличаются.
Я хожу по кораблику. Название мне дорогое: святая Катерина. Пытаюсь сфотографировать спасательный круг с названием. Подходит араб, говорит, давай сниму. Давай. Разговорились. Они из Ирака. Я их тоже сфотографировал. Сели ужинать. На палубу постелили картонки, на которых сидели. Такая традиция. Пригласили меня к себе, я тоже разулся, как православный мусульманин. Ели руками. Ну ладно, голод не тетка. Картошка жареная, курица. Из местного рациона только хлеб – невкусный. Поговорили о политике. Им было приятно, что я знаю Хусейна, я даже вспомнил имя премьер-министра. Это им было приятно втройне: Хусейна-то все знают, а вот Тарика Азиза – нет.
В Иорданию приплыли в темноте. В порту опять неразбериха с моим паспортом. Но здесь люди более грамотные. Про Беларусь слышали. Говорят, виза немного не такая, но нет проблем. Сразу же бесплатно поставили другой штамп. Меняю американские на иорданские: неприятное чувство: денег стало меньше. Один иорданский динар равен 1,4 доллара. Добро пожаловать в Иорданию!
3. Иордания
Петра (потеря)
Вышел ночью в город. Куда идти? Конечно, на вокзал. Останавливаю такси. Точней оно меня останавливает. За 2 динара едем на вокзал. Ехать не очень далеко, но когда понимаю, что отдал три доллара, становится грустно. Тут нужен глаз да глаз за этими деньгами. Такими темпами они очень быстро закончатся.
Приезжаю на вокзал, в Акабе мне делать нечего. Сразу пытаюсь выяснить, во сколько автобус в Петру, и сколько стоит. Автобус утром и цена билета меня не очень радует. Все дорого. Познакомился с водителем. Зовут Таисия или Шейх. Разговорились о жизни.
Так - Я у тебя переночую, - говорил новый друг.
По мне хоть всю жизнь живи, раз хороший человек, и он предлагает мне ночевать в автобусе. Соглашаюсь. Он берет одеяла и открывает багажное отделение. Оказывается, они все так спят. Говорят, удобно и воздух свежий. Нет, я лучше в салоне. Как хочешь. Разлегся на заднем сидении, и заснул.
18 мая. Едем в Петру. Рядом сидит американец. Разговариваем. С ним говорить тяжело, это же не араб. Слов он английских знает ну очень много. Это мы с арабами знаем по двадцать слов из букваря, а этот чешет и чешет по-своему. Он едет из Турции. Много путешествовал. Вообще, для иностранцев это очень даже нормально: путешествовать в одиночку. Мне встречалось по пути очень много туристов всех возрастов. Молодые девушки в одиночку с громадными рюкзаками. Не боятся арабов. Да, честно говоря, арабы в большинстве сами побаиваются туристов. Не трогают без повода. А поводом может послужить и твой взгляд и уж, тем более, какой-нибудь вопрос. Сразу идет вопрос: откуда ты. При чем почти все произносят английские слова с “эр”, вера фром юр? У американца все правильно, но мне от этого только тяжелее. Но как-то понимаем друг друга. Иногда, когда я не могу что-то объяснить, махая рукой, ладно, неважно. Пытаемся фотографировать иорданские пейзажи прямо на ходу через окно. А земля очень красивая. Сама пустыня отличается от Египта. Эта более зеленая. Много гор, прекрасные долины.
Идем в Петру. Билеты дорогие, но я к этому был готов. Хорошо, что я студент.
Идем с американцем по Петре. Кругом верблюды, ослы и кареты.
А вот в Самарканде никакого трамвая не надо. Там все на ешаках ездят. Ешак три рубля стоит – дешевка.
Вот это есть Азия!
Но мы идем пешком и фотографируем. Практически одно и то же снимаем. Можно было бы сэкономить. Пусть бы он снимал, а потом по емэйлу фотки переслал. Да, а в Луксоре можно было со словаками договориться. Но каждому хочется снимать самому. А фотки все похожи. Пока дошли до символа Иордании - Казны, у меня пленка закончилась. Остановился поменять, американец пропал. Ладно, пойду один. На развалинах нашел кусочек от горшка. На память. Иду дальше, слышу: “Стань сюды”. Две очень красивые девчонки фотографируются на фоне дворцов. Прислушиваюсь: полячки. Сразу заулыбались. Еще бы, соседи. Они сегодня прилетели в Амман – работают стюардессами в Дубаи – и на такси приехали в Петру, потом едут на Мертвое море и обратно в Амман. Да, у богатых свои причуды. Они уже идут обратно, а еще хотел поснимать. Потом вдруг подумал, а почему бы не рвануть вместе с ними. Бросился вдогонку. Около выхода обогнал. Идут в окружении арабов. Я присел, жду, заодно решил в сумке порядок навести. Подошли. Спрашиваю6 можно мне с вами? Поехали. Они пошли чего-нибудь перекусить, а я деньги менять. Подходим к таксисту. Он чем-то недоволен. Наверно и за меня денег хочет. Ладно говорю, на автобусе доеду. Прощаемся. Иду на остановку. Через несколько минут догоняет такси: поехали. Брюнетка сидит впереди, а я к блондинке на заднее. Едем, болтаем, они на польском и английском. Я на белорусском, русском и английском. Многое понятно. Классные девчонки. Красавица, да еще и богачки. Зарабатывают по полторы тысячи долларов в месяц. Можно и на такси через всю Иорданию за такие деньги ехать. Я медленно влюбляюсь в блондинку. У нее парень живет в Америке. Куда мне до нее она была в Париже, и как вчера узнал не только в нем одном. Ладно. Едем на Мертвое море. Брюнетка тоже ничего такая. Смотрю интересный кадр, как она смотрится в зеркало заднего вида. Хочу сфотографировать… Нет фотоаппарата. Лезу в рюкзак, смотрю на сидении. Нет. Посеял. Наверно, в Петре, когда в сумке порядок наводил. Точно. Выложил и оставил, когда полячки позвали. Е мое. Как так можно! Столько злости. Потерять свой любимый и единственный. Я так долго на него деньги копил, выбирал. 310 долларов. Плюс московское кидалово – да уж, поездочка. Минус 570 долларов. Год работы. Все. К черту все. Надо ехать домой. А то с моим везением точно не вернусь. Но ничего не сделаешь. Нужно смириться. Пытаюсь отвлечься, любуясь пейзажами, но где уж тут отвлечешься. Может вернуться? Да, кто тебе его отдаст, даже если и найдут. Плюс ко всему в сумке была карточка ISIC, ради которой мне тоже пришлось потратиться. Подъезжаем к Мертвому морю. Дорога идет в низ. Вокруг такие красоты. Я смиряюсь. Значит, так нужно, чтоб я все потерял в этой поездке. Будет повод начать новую жизнь. На все воля Божья.
Вот оно море. С той стороны Израиль. Рукой подать. Разделся и в воду (соль). Ощущение фантастическое. Для человека, не умеющего плавать, просто чудесная возможность ощутить невесомость. Я меняю разные позы – не тону. Ни на боку, ни стоя. Только ухожу немного в воду. А берега все в соли, как во льду. Эх, мой фотик! Поплескались и в такси. Соль смыть негде. Едем в Амман.
В Аммане заезжаем в магазин и около него прощаемся. Прощайте красавицы. Я хожу по магазину в поисках еды. Здесь хоть цены написаны по-человечески, и можно выбрать продукт без риска быть обманутым. В магазине чуть не заблудился. Останавливаю такси, на вокзал.
На вокзале узнаю, что в Дамаск можно ехать на такси и стоит это 6 динаров. Соглашаюсь. Отъезд через 10 минут. Иду по улице. Кругом маленькие стоянки, все на Дамаск. Вот уже и за пять динаров. Сажусь в машину. Едем. Вдруг лезу по карманам, нет денег. Стой. Водителю объясняю, что потерял паспорт. Где я их всунул? Возвращаюсь к первой стоянке. Дурень! Я же его уже заплатил этому таксисту. Совсем я стал рассеянный. Сказывается нервное перенапряжение, недосыпание. Потеря фотика меня добила. Из интернет-кафе отправил письмо Анхар, может она сможет по своим каналам связаться с Петрой. Но надежды никакой.
Еду в Сирию. Там совсем не буду задерживаться. Нет никакого настроения, продолжать путешествие. Там в Турцию и домой. Иордания страна очень дорогая. Деньги тают. Меняю на границе иорданские на сирийские. Проезжаем иорданских пограничников. Получаю моментом штамп. Прощай, Иордания.
Вот, новый поворот
Едем. Не знаю, это уже Сирия или еще Иордания. Не ужели уже Сирия. Нет. Подъезжаем к сирийской границе. Паспортный контроль. Офицер берет увеличительное стекло и начинает изучать мой паспорт. Вдруг лицо его меняется. Ты был в Израиле? - Нет! – Убирайся обратно! В Иорданию – Я никогда не был в Израиле! – А это что? И он показывает мне штамп, поставленный в Табе. Он зачеркнут, я пытаюсь ему объяснить, но он в гневе. Поймал еврейского шпиона. Мой паспорт он уносит и через несколько минут возвращается с ксерокопией. Все. Я в черном списке. Я еще надеюсь объяснить, но никого не интересуют мои проблемы. То, что у меня нет денег, и то, что у меня билет из Антальи. Убирайся в Иорданию! Меня усаживают в машину и отправляют в обратную сторону. Водила по дороге заходит в магазин беспошлинной торговли. Я иду в обменный пункт. Меняйте мне сирийские на иорданские. Не можем, отвечают. В Сирии ты можешь только иностранную валюту менять на родную, а наоборот нет. Значит, я, все-таки, в Сирии. Была у меня мысль сбежать. Границы-то в принципе прозрачные. Сирию пересеку за день. Виза у меня в паспорте стоит. Там перейду границу с Турцией. Да, вот где мне там взять въездную турецкую визу? С моим везением я решаю не рисковать. И путь у меня один: в Шарм Эль-Шейх. А это значит, опять египетская виза, опять паром, автобус до Шарма. А ведь еще до границы нужно доехать. Я с ужасом гляжу на свое будущее. Так все было просто. Через пару часов я должен был быть в Дамаске. Оттуда в Пальмиру, Аллепо и вот она, Турция. Вместо 20 долларов я влетаю в долларов 60-70. Для моего напряженного бюджета это крах. Еще сегодня днем после потери фотоаппарата казалось, что хуже уже некуда… Глупец. Получи фашист гранату. Я еду и любуюсь ночной Иорданией. Здравствуй еще раз. Виделись сегодня.
Водилы пытаются содрать с меня деньги. Я уже ругаюсь на всех языках. Но они неумолимы. Мне удается всунуть им часть сирийских денег. Вот я снова в Аммане. Ночевать негде, и я отправляюсь на поиск. Бреду по ночному городу, мимо президентского дворца с рюкзаком за спиной. Хорошо, что не в Израиле. Нет сил идти, и я укладываюсь в центре Аммана на перекрестке, заросшем травой. Холодно. Воздух влажный. Я надеваю всю одежду, но не могу согреться. Лежу в каких-то колючках, дрожу. Романтика… А в тюрьме сейчас ужин. Макароны…
19 мая. Спал я рядом с вокзалом. Хотя наверно не стоит бросаться такими громкими словами. Это в Минске вокзалы, а там просто остановка в центре города. Нет ни зала ожидания, ни обмена валют, ни ночных магазинов. У меня на руках иорданская мелочь и пару сирийских сотен (4 доллара). Понемногу все просыпаются. На вокзале появляется множество туристов. Автобус Петру идет рано. А у меня в Петре остались кое-какие нерешенные дела. Черт с ним, хоть посплю в автобусе. Но денег-то нет. Точнее, пока есть, но нет нужной суммы в иорданских. Обменные пункты еще закрыты. Попытаюсь обменять у аборигенов, но никому сирийская бумага не нужна. Мечусь по вокзалу. Выхода нет. Уже пришел водитель и греет мотор. Вдруг подходит ко мне местный и говорит, я, конечно, могу купить, но только по такому курсу. Его курс невероятно низок, но вариантов нет. Меняемся. Я бегу в кассу, пересчитываю деньги, все равно, не хватает одного динара. Обманул, подлюга. Все уже в автобусе. И у меня остается последний шанс. – Мосье, же не манж па сис жур. Гебен зи мир битте этвас копек ауф дем штюк брод. Подайте что-нибудь бывшему депутату государственной думы. Захожу в автобус: Извините, может кто-нибудь даст мне один динар? Я в Петре поменяю деньги и отдам. Не знаю, насколько правильно я сказал эту фразу, но люди зашевелились. Ага. Надо бы пройти по салону. Динар-то он побольше доллара. Но я беру монетку у ближайшего парня и бегу в кассу. Ух. Успел.
Всю дорогу сплю или пытаюсь вспомнить, где может быть мой фотоаппарат. Шансов никаких, но мне все равно в ту сторону. Заеду.
Нью-Йорк город контрастов
Петра. Иду в банк. Деньги-то надо поменять. Захожу, а за одно спрашиваю, а я у вас тут вчера фотоаппарат не забывал? А как тебя зовут? Дмитрий. Валютчик засуетился, полез в сейф и достает мой родной, мой драгоценный. Конечно, я готов был его расцеловать. И араба тоже. Он проверяет документы, а у меня же в сумке и карточка студенческая с фоткой. Я спрашиваю, что я вам должен? Ничего. Я предлагаю сфотографировать этого святого человека. Он не отказывается. Воздай ему, Аллах, щедро за его доброту. Я был в таком восторге. В одно мгновение показалось: теперь не пропаду. Раз он вернулся, значит, и я вернусь. Я побежал. Догнал парня, отдал ему один динар. Можно было не возвращать, но это было бы слишком. Мне тут вернули триста баксов, а я за один буду человека обманывать. Эх. Мелкая моя душонка, раз я мог так подумать.
Теперь нужно было спешить, чтоб успеть на паром. Иду на остановку. Прямой автобус в Акабу не скоро и мне предлагают ехать через Мамман. Еду. Там сразу пересаживаюсь на другой автобус и еду в Акабу. Дорога другая. Мимо гор Вади Рам. Если бы я знал, что не успею на паром, нужно было бы здесь заночевать. Говорят, очень впечатляет. Ладно, в следующий раз.
А на паром я опоздал. И вот у меня целый день впереди. Зашел к своему другу-водиле. Он не очень-то обрадовался, увидев меня. На мой вопрос, можно ли у тебя переночевать, ответил, что есть дешевые гостиницы. Ладно, иду в гостиницу. Места были, даже на крыше. Но в Иордании нет ничего дешевого, а в моем положении каждая копейка дорога – не хватит копейки на билет на самолет, и буду ходить по Египту, попрошайничать. Опыт у меня уже есть, языки я знаю. А ведь оставался риск, что меня не впустят в Египет. Не знаю, почему, но со мной могло и так получится.
Решил ночевать на вокзале. Но там, как и везде в этих арабских странах, никого не волнует комфорт пассажиров. Поговорил с водилами. Один предложил мне ночевать у него в автобусе. Ну вот, пошел по рукам. Разговоры все те же. Про Израиль, про войну и, конечно, женщин. Пытаюсь им объяснить, что нет плохих израильтян и хороших палестинцев. Все люди разные. Есть хорошие, есть плохие. Для меня не может быть хорошим человек, который взрывает себя в школьном автобусе. Если ты герой, солдат, бери автомат и иди воюй с такими же солдатами, как ты. Соглашаются. Это ж надо, как я смог это им по-английски выговорить. Уже замечаю, что начинаю переводить фразы в голове, и даже мысли перевожу. А ведь еще и неделя не прошла на чужбине.
Я жутко хотел спать. Боялся где-нибудь отрубиться. Наконец-то стемнело. Таисия отвел меня в свой автобус. Я разделся и уже почти заснул. В автобусе стоял запах гниющего навоза, распространяемый новыми моими носками. Старые стояли в углу и воздуха тоже не озонировали. Подходит ко мне один араб и говорит: иди, помойся. Пошел носки сполоснул, а то им запах не понравился. Что-то не нравятся мне взгляды этого араба. Стоит, смотрит в мою сторону, с другом о чем-то говорят. А глазки-то похотливые такие, горят. Смотрит на меня, говорит: мадам. Нет, это уже слишком. Хватит с меня одного египетского контраста. Беру рюкзак и огородами в город. Черт с ними, извращенцами.
Побродил по городу. Повторяется история с Амманом. Негде спать, а город курортный, все гуляют поздно, а я уже совсем засыпаю. Попробовал пристроиться в ботаническом саду, но что-то мне там не понравилось. Иду в сторону порта. Вышел за город. Там такая замечательная свалка с видом на Израиль. Все, пришел. Разложил спальник, и отрубился, перед сном полюбовавшись и Иорданией, и Египтом, и Израилем, и звездами вместе.
20 мая. Утром на такси и в порт. В Иордании пришлось отдать очень много денег на такси. Нет такого количества маршруток, как в Египте. Видно, что люди богатые.
Купил билет. Из Иордании билет стоит дешевле, чем из Египта, но эти умники взяли с меня 5 динаров за выезд. Вот, гады. Я-то только вчера ночью был в Сирии. Но как всегда никто никого не слушает, а где ж я денусь, заплатил. Народа намного меньше, чем едет из Египта. В кассу нет очереди, и на корабль прошел без проблем. Выпустили меня без проблем. Впрочем, меня отовсюду выпускали без проблем, а вот впускать не хотели. Жду со страхом египетского берега
Контраст – это белый и черный
Засыпаю на рюкзаке. Подходит ко мне негр и заводит беседу. Сам он негр натуральный, из Судана. Работает на корабле инженером. Спрашивает: Художник? - Художник. - Откуда? – Русский. - Ага. Не выспался? - Есть немного. А пошли ко мне в кубрик, там поспишь. Идем, спускаемся в нутро парома. Вот его номер, что ж, довольно удобно. Говорит, а не хочешь душ принять? А чего ж не принять, я-то еще соль с Мертвого моря не смыл, а под ней пыль из Сахары. Короче, весь я как соль с сахаром. Видно, это его и завело так. Я разделся – душ не в номере, а на коридоре. Он меня по попе хлопнул, и тут я все понял. Опять меня хотят. Что ж это я таким популярным стал? Или мне приходится отдуваться за русских женщин. Негрик мой совсем разнервничался. Дверь открыть не может и вдруг гаснет свет. Я сжимаю кулаки… через секунду свет зажигается. Оказывается, он от волнения нажал на выключатель, он как раз около замка находится, чтоб было удобней. Кому-то повезло. В душе я радуюсь воде. Негрик влюблено смотрит на меня. А мне что? Не развалюсь, пусть любуется. Поворачиваюсь под дождиком. То задом, то передом. Мылом натираюсь. Бедный негрик совсем завелся. Идем в номер. Он говорит: ложись. Я натягиваю трусы, он в шоке. Почему? Я, говорю, есть хочу, сейчас наверх поднимусь, потом вернусь. Нет. Он мне сам принесет все, что захочу. Есть я, конечно, хочу, но надо уходить. А он сзади пристроился, массирует мне шею, плечи… Но, но, не шалить. И мы вышли из номера. Негр постоял на ледяном ветерке минуты две и, мерзко сквернословя, вернулся в свой кубрик. Невыносимая горечь охватила. Он стал посреди комнаты и в ярости принялся пинать ногою стол. Еще никогда он не был так подло обманут. Он мог обмануть кого угодно, но здесь его надули с гениальной простотой.
А я впервые в жизни понимаю, что женщинам так нравится в мужиках. Это их кидать. Пришел помылся, еще можно и поесть было и … ушел. Наверху он еще пару раз ко мне подсаживался, но видит, что никакой любовной искорки не проскакивает, и переметнулся к другому мужику. Я их на память сфотографировал. Все-таки, первый мужчина, который так меня полюбил.
На пароме плыл и бывший президент Йемена. Человек из его окружения очень хорошо говорил по-русски. С восторгом вспоминал коммунистические годы и отзывался о Лукашенко я и президента сфотографировал.
Но видно, что не может быть все так хорошо. И мужчину нашел, и с президентом пообщался. Как всегда не обошлось без проблем. Так сказать: полоса белая, полоса черная. Упали мои часы Rolex, и стеклышко откололось. Моя попытка вставить стекло обратно закончилась тем, что я его раздавил. Эх. Как эти часы нравились всем арабам. Мне любые деньги предлагали. А я отказался. Теперь все. Дополнительных поступлений в бюджет не предвидится.
ВЕгипте все обошлось без волокиты. Никто не требовал никаких ваучеров, просто продали марки. Видно это только в Хургаде нужно. Или просто здесь не так много туристов, чтоб этот бизнес так расцвел в Нувейбе. Вышел в город. Это ж надо, третий раз в Нувейбе. А в принципе ничего удивительного, по паспорту я уже четвертый раз в Египте. В Нувейбе у меня уже были знакомые. Посидели с ними, пообщались. Надо идти искать ночлег. И здесь я со смехом вижу, как мой негрик с другом ходят по городу в поиске гостиницы. Любовь.
Папаша, вы пошлый человек! – прокричал Остап.
Я отправляюсь в пустыню. Дело привычное. Опять небо, звезды и песок в ноздрях. Эх, дешевая романтика.
4. Опять Египет
Из жизни отдыхающих
21 мая. В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Нувейба, в Шарм Эль-Шейх вошел молодой человек лет двадцати восьми. В руке молодой человек держал поломанные часы Rolex, вьетнамского производства.
Основным вопросом было, где же взять билет? Поэтому я проводил все время в интернет-кафе. Хорошо, что Алекс не брал с меня денег. А то бы разорился. Интернет в Шарме дороговат, а у меня осталось ровно 55 долларов. Анхар написала мне, что самолет в субботу 25 мая. До двадцать пятого осталось четыре дня и 5 долларов. С голода точно не умру, а вот жажда замучает. Именно то невероятное обстоятельство, что билет стоил … 45 долларов оставило мне еще 5 долларов на жизнь. Правда, Алекс сразу уговорил меня купить за них телефонную карточку, чтоб звонить в поисках работы. Да и домой хотелось позвонить. Я уже нашел место, где можно дешево питаться. В ресторане “Канзаман”, что рядом с интернет-кафе Алекса, мне удалось купить тарелку риса за 2 паунда. Все блюдо стоило 8, но в него входила еще и куриная нога и салат из овощей. Рис тоже неплохо. Очень даже сытно. Один раз даже бесплатно покормили. Получалось, что я вполне могу питаться два раза в день. И еще хватало на воду. Дел у меня никаких не было. На пляже полежу, в интернет-кафе посижу. На пляже тоже много интересного. Например, как арабы приходят посмотреть на загорающих женщин. Станут на публичном пляже и смотрят в сторону пляжей при отелях. Некоторые даже с видеокамерами приходят. Еще бы такая эротика. Местные женщины, которых в Шарме почти нет, ходят в черных балахонах. В них же они и купаются в море. Зрелище. Вот это точно стоило на видео снимать.
На пляже познакомился с русским бородатым мужиком. Сразу видно: священник. Приехал паломником в монастырь святой Екатерины. Отец Феоктист из Казанского собора в Питере. Дал мне маску. Ух ты! Здорово под водой. В общем, день проходит совсем без приключений.
Играли с официантом из “Канзамана” в шахматы. Почему в провинции нет никакой игры мысли? Вот ваша шахсекция. Так она и называется: шахсекция. Скучно, девушки! Назвали бы “Шах и Шарм”. Звучно. Я сначала расслабился и только, когда влип в неприятную ситуацию, понял, что недооценил соперника. По всем правилам сюжета я проиграл ферзя. Гроссмейстер пожертвовал ферзя! Наверно, это расслабило Аймена, и я выиграл. Выиграл и вторую. Попросил воды. Аймен принес мне бутылку воды, как кубок. Чемпион “Канзамена”. Ура. Шахматы обогащают страну! Вода, как нельзя кстати. Да, жаль, что в городе больше не было поклонников шахмат. Так зачем же нам сеанс одновременной игры? Ведь побить могут.
Вечером идем с Алексом на дискотеку. Вид у меня не очень дискотечный, все-таки, человек из пустыни. Народу мало, все какие-то зажатые. Есть специальные люди, которые эту аморфную тусовку пытаются развеселить. Мне аниматоры не нужны, меня наоборот надо успокаивать. Я разошелся – надо признаться, скромненько так разошелся. Алекс мне и говорит, не надо, больше не танцуй, а то ты слишком выделяешься. Ладно. Не больно-то и хотелось.
Иду на пляж, спать. Моего знакомого Мустафы нет. Пробираюсь тайком и укладываюсь в каком-то пляжном баре на полу. Неудобно. Комары не дают спать. Нет. Больше на пляже не буду ночевать.
22 мая. Весь день в интернет-кафе. Единственная русская клавиатура вышла из строя, и набирать тексты сложно. Устроил для Алекса на сайте Египетского клуба конкурс красоты. А то он бедный один здесь скучает. Вечером посетил шоу-герлс на пляже. Смотрел с другой стороны, поэтому очень понравилось. Особенно, как переодевались. Ночью опять на дискотеку. Я немного постоял послушал музыку и спать.
Отправился в сторону от пляжа, в пустыню. Доехать до аэропорта уже не было денег. Прошел немного пешком через какие-то стройки. Пустыня. Хорошо. Тихо. Никаких тебе ментов и комаров.
23 мая. День проходит также скучно в интернет-кафе и на пляже. Как только люди могут так отдыхать? Это же не отдых, а изматывание себя бездельем.
Все это время звонили на счет работы какой-то девушке. Она обещала. Я очень хотел дозвониться домой, но что-то не выходило. Оказалось, что неверный код. В принципе дома все были в курсе моих дел. Я каждый день писал Игорю письма, а он уже звонил моим. Так было намного дешевле, чем самому звонить. Но очень хотелось порадовать мать, а то ведь, как на войну, провожала. Карточка, купленная мной, уже закончилась, деньги вылетели в трубу, работы так и не нашли. Зато случилось маленькое чудо. Я по-прежнему продолжал собирать телефонные карточки для Анхар. Алекс говорил мне: не позорься, не лазь по мусоркам. А мне как-то все равно. Бомжиная жизнь сделала меня проще. И вот как-то решил проверить свою коллекцию, и среди них оказалась одна совершенно новая. Чудо! Наконец-то дозвонился до дома. Мама была на седьмом небе.
Ночью нашел себе отель. Правда, он еще не достроен. Трехэтажный. Я на крыше пристроился. Вот это комфорт.
24 мая. По городу ходил поэт, он путался под ногами и обращался ко всем знакомым с поразительно однообразной просьбой: - Дайте десять копеек на трамвай. Деньги закончились. Я весь день гуляю среди арабов, размахивая поломанными часами. Все-таки, есть у них что-то от папуасов – эта тяга к блестящим предметам. Разговорился с одним негром из “Канзамана”. Оказалось христианин. Копт. Зовут тоже Дмитрий. Брат говорит. Отвечаю: брат. Давай, я тебя накормлю. Давай. И он приносит мне порцию риса с курицей. По полной программе. С салатом из овощей. Наедаюсь, как давно не ел. Я ему на радостях принес показать мой нательный крестик. Он не совсем мой, конечно. Я их никогда не носил, но мать дала в дорогу, я взял, а вдруг придется в христианском монастыре на постой проситься. И вот, показываю я его Дмитрию. А он так обрадовался, стал его целовать, неудобно было забирать. Он сразу его на шею повесил. Я поглядываю на него: достает, любуется, целует. А еще брат помог мне продать часы. Позвал своего коллегу, и я вынул из кармана маленькое позолоченное ситечко., т.е часы. Вещь произвела такое же неотразимое впечатление, какое производит старая консервная банка из-под консервов на людоеда Мумбо-Юмбо. Без торговли я получил 15 паундов. За столько я их и покупал, только тогда они были со стеклом и работали. Можно позволить себе праздник. Вечером идем с Алексом в Макдональдс. Завтра я буду дома! Точней, в Москве. До Минска придется ехать зайцем, но ничего, главное домой. Алекс уговаривает меня остаться. Найдем работу, без проблем. Ищи, говорю, если найдешь хорошую работу, конечно, останусь. Он кому-то звонит, у кого-то спрашивает. Вечером идем в ресторан “Али Баба”. Разговариваю с шефом. Он мне предлагает работать стаффом. Это значит, стоять около ресторана, людей зазывать и затягивать. Сто долларов в месяц, плюс питание и проживание. Я смотрю на громадную тарелку с красной рыбой, крабом, креветкой размером с ладонь… Питание говоришь? Подумаю. Но это я так, чтоб Алекс не обиделся, я-то завтра улетаю. Питание… Креветка. В голове слегка помутилось. Нет домой. Вечером пишу Анхар письмо: может остаться? Я тебе останусь! Домой лети, я же тебе билет купила. Что ж домой так домой. Креветка размером с ладонь… Питание...
25 мая. Завтракаю любимым рисом. Брат опять накормил меня по полной программе. Помоги ему, Христос, за доброту его. Главное ведь ничего взамен не попросил. Везет мне на хороших людей.
Иду последний раз на Красное море. Все. Замечательное выдалось приключение. Надо будет сюда вернуться…
Денег нет, чтоб доехать до аэропорта. Я продаю какому-то жителю пустыни фонарик за 10 паундов. Ему нужней.
Сам светит, - сказал молодой человек, передавая фонарик покупателю, - было бы куда светить.
Вообще спрос на мои вещи огромный. Кто-то хочет купить мою майку, кто-то джинсы. При чем, предлагают больше, чем я заплатил при покупке. И это за мою майку, которой три года?
Покупаете старые вещи? – спросил Остап грозно. – Стулья? Потроха? Коробочки от ваксы?
Что вам угодно? – прошептал отец Федор.
Мне угодно продать вам старые брюки.
Алекс объясняет мне этот феномен: все вещи в магазинах настоящие, фирменные. Это не Турция, Китай или Вьетнам. Поэтому все очень дорого. Местные вещи очень неважного качества. А на мне-то фирма. Майка “HugoBoss”, кроссовки “Adidas”, джинсы “Motor”. Короче, оказалось, что для Египта я крутой парень. Но майку я пока не продаю. Нужна самому. Но, если вернусь, привезу мешок часов. Поездку окуплю. Подарю брату Rolex.
Назад вернемся мы не все
Итак, еду в аэропорт. Купил бутылку Колы, осталось 3 паунда. Водилы, как всегда, цену назначают с головы. В аэропорт? 20 паундов - Сколько? - А сколько дашь? - Два. - Ну, нет, этого мало. Сколько раз я уже ездил по этой дороге за 2 паунда, а вот сейчас никак. Но вот находится человек, который везет меня за два и остатки Колы.
В аэропорту несколько кордонов. Первый прохожу без проблем, предъявив билет “Москва - Хургада”. Полицейский со вниманием изучает, кивает головой: проходи. Второй кордон прохожу по тому же сценарию. Все-таки, хорошо, что они неграмотные. Начинается регистрация. Я подхожу к столу, я должен быть в списках пассажиров. Смотрим списки. Нет. Нет, вы еще раз посмотрите. Нет. Еще раз. Они дают мне список, и читаю фамилии. Меня нет. Даже в конце карандашом не дописан. Я уверен, что я есть, ищите. Они ищут. Нет. И смотрят на меня, как на придурка. Я иду звоню Анхар. Говорит: смотри в списках. Смотрю еще раз. Смотрю на обратной стороне и на просвет – нет. А время-то идет. Они меня утешают, подожди, самолет приземлится, может у кого-то из экипажа или пассажиров. Самолет сел. Билета нет. Я в панике. Остается пару минут до конца регистрации. И вдруг, есть! Ну, наконец-то. Я же говорил. Я думаю, ну не могло мне еще раз так не повезти. И так натерпелся. Они смотрят какие-то бумаги. Спрашивают мою фамилию. Нет, говорят, извините, мы ошиблись. Тебя нет в списках. Работник вскочил на конвейер для багажа и поменял табличку с номером рейса. Все.
Я нахожу в себе силы, чтоб выйти из аэропорта. Денег нет. Билета нет. Все. Выход один, надо ехать в Шарм, там связываться с Анхар, пытаться разобраться. Но до Шарма надо еще доехать. Я останавливаю автобус. Сажусь. Ко мне подходит кондуктор.
Голуба, - пропел я, - ей-богу, клянусь честью покойного батюшки. Рад душой, но нету, забыл взять с текущего счета.
Кондуктор улыбнулся.
Из жизни египетских рабов
Иду мимо “Али Бабы”. Что бы там ни было, следующий рейс будет неизвестно когда, а есть надо. Я подхожу к хозяину: я согласен. Он рад. Берет мой паспорт, чтоб поставить мне рабочую визу. Становись, работай. Кажется, наступил психологический момент для ужина:
В Берлине есть очень странный обычай: там едят так поздно, что нельзя понять, что это – ранний ужин или поздний обед.
- Сейчас накормим, - и я уже пускаю слюну, берегись, жирная креветка. Но мне приносят порцию риса. Да. Питание? Ладно, тоже очень вкусно. Наелся кое-как. Стою людей в ресторан зазываю. Все показывают на живот и изображают полное удовлетворение. Мы сыты. Мы только что в отеле поели… счастливые люди. Мне так и не удалось никого затянуть в ресторан. Ночь. Мой рабочий день с 18 до 24. Уже час, но все работают. Я иду в интернет-кафе. Там письма от Анхар с уверением, что все должно быть хорошо. Билет она купила, будет звонить пытаться вернуть деньги. Да только, что ты кому докажешь, рейс-то чартерный. У меня билета не было. Я не улетел. Это мои проблемы. Даст Бог, с голода не умру. Меняю еще десятку. Остается 35 долларов, уже ни на какой билет не хватит. Я остаюсь в Египте. Не известно на сколько. От этой мысли становится легко.
Возвращаюсь в “Али Бабу”. Поужинали, жареными яйцами. Уже что-то. Эх, жирная креветка, погоди, вот заработаю денег. В принципе всего-то 10 долларов. Креветки, крабы. Недорого. Но я нахожу в себе силы, не потрать деньги так бездумно.
Едем в номера. Общежитие студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца.
То, что предстает передо мной, повергает меня в шок. Называется это “хоспителити”. Наверно, переводится, как общага. Но это не общага. Казарма. Трехэтажное здание, со всех сторон засыпанное грудами мусора. Мусор внутри. Никаких дверей. В комнатушках размером с мою кухню установлены по три двухэтажных кровати. В туалете я нашел таракана размером больше, чем спичечный коробок. Телевизор покрыт слоем пыли, явно, не работает. Нет, ребята, извините. У меня местечко получше. И я еду в свой отель на крышу.
26 мая. Просыпаюсь и понимаю, что зря я отдал свой паспорт. Что я без паспорта? А вдруг Анхар разберется с билетом, и мне нужно будет улетать? Работа несерьезная, а питания и проживания, что было мне обещано, нет. Значит, я могу отказаться. А вдруг не отдадут паспорт? Еду в хоспителити. Все спят. Вечером к шести на работу, но прихожу раньше, все остальные уже с одиннадцати на работе. Завтракаем. Знакомлюсь с коллегами. Старший менеджер Хасем, потом кассир Ясер, Махмуд и Ахмед. С Ахмедом мы как-то сразу сдружились. Шутим. Все мысли у него о русских женщинах: сегодня идем, и я буду любить русскую женщину. Я пытаюсь ему объяснить, что не все так просто. Он не понимает. Учу Ясера русскому языку. У него дед был русским, он и отличается от араба внешне. Планирует приехать заниматься бизнесом в Россию и жениться на русской. Что они в них, в этих русских нашли? Начинаем рабочий день. Стоим с Ахмедом прикалываемся. Никто на нас не реагирует. Все уже привыкли к этим постоянным зазываниям и просто проходят мимо. Если проходят русские, то Хасем махает мне: иди, работай. Я приглашаю, но результата никакого. Все сыты. Счастливые.
Русских женщин провожают долгим мечтательным взглядом. Я говорю: да она же толстая некрасивая. Все равно. Эх, не видели вы еще красавиц. Вдруг какие-то русские парни, видно, только что прилетевшие спрашивают у меня, как пройти на пляж. Я показываю, а за одно приглашаю их покурить кальян. Они соглашаются. Первый успех. Подозвав меня, они на ухо спрашивают: а гашиш есть? Я спрашиваю Ахмеда: почем опиум для народа? Он у кого-то еще. Есть, но будет завтра. По 10 долларов две сигареты. Интересная работа. Водка? Пожалуйста. Все из-под прилавка. Два доллара сто грамм. А почему так дорого? За конспирацию!
Рабочий день заканчивается. Я уже, как свой в Шарме. Информация распространяется быстро, и скоро все соседи и знакомые знают, что я работаю в “Али Бабе”. Анхар обещает разобраться, что-нибудь придумать. Присылает мне телефон человека, который в Шарме занимается билетами. Только что мне от этого? Денег уже нет. Вечером удалось забрать паспорт.
Ночую в своем отеле. Я уже как-то привык к нему.
27 мая. Утром иду и пробую дозвониться до этого посредника. Он говорит, все хорошо, рейс завтра. Купишь билет прямо перед рейсом. Он будет в аэропорту. Все гладко, если бы не одно но… Деньги. Анхар что-то пытается придумать. Сегодня она будет звонить на фирму и узнавать, где мой билет? Около телефона знакомлюсь с арабкой. Я немного порезал палец, и она помогает мне его перебинтовать моим носовым платком. Некрасивая, но смелая девушка. Правда, все время оглядывается, чтоб никто ее со мной не увидел. Может жениться? Можно было конечно жениться и в походном зеленом костюме, но это было, как говорил Остап: “Низкий сорт, нечистая работа”. К тому же нужно было иметь хотя бы десять рублей для представительства и обольщения.
Завтракаю в “Али Бабе”. Иду на пляж. В принципе жить можно, но хочется уже домой. В интернет кафе хозяин начинает ругать Алекса, что я целый день сижу у него и не плачу за интернет. Вот жид. Ему-то что? Денег у меня все равно нет, а места свободные. Ладно, чтоб не подставлять Алекса не прихожу в кафе. Но ведь именно сейчас где-то в Москве решается моя судьба. Что там? Как? Весь день в ожидании.
К шести прихожу на работу. Хасем ругается, что я плохо работаю. Говорит, что у меня последний шанс. Я стараюсь, но никто не хочет есть. Все сыты. Силой их что ли затягивать? Улучив минуту, сбегаю к Алексу. Хозяина нет, я смотрю емэйл. Анхар – спасительница. Написала на форуме Египетского клуба сообщение, что нужна помощь. Какие-то неизвестные мне люди собирают деньги мне на билет. Завтра самолет. Я возвращаюсь в ресторан и при первом же повышении голоса Хасемом, посылаю его очень далеко. Забираю рюкзак и ухожу. Да здравствует свобода.
О добрых людях и родине
У Алекса тоже на работе напряг. Его хозяин грозить высчитать у него те деньги, что я им задолжал, пользуясь сетью бесплатно. Алексу это надоедает, и он ругается с боссом и тоже уходит. У него с первого числа новая работа, в отеле аниматором за 600 долларов. Ему удается выбить несколько рублей, и мы идем праздновать мой отлет.
Ничего, папаша! Не унывайте! Заседание продолжается. Завтра вечером я буду в Москве!
Ночной Шарм. Мы поднимаемся на гору, возвышающуюся над городом. Прекрасный вид. Тысячи огней. Всемирно-известные отели, громадных размеров. Приземляющиеся через десять минут самолеты. Море. Луна. Классный мир. Вечный праздник. Эх, Киса, мы чужие на этом празднике жизни.
Проходим через богатейший отель. Громадный бассейн с подсветкой. В нем плавает красавица. “Сказка любви дорогой”, - подумал я, вглядываясь ее формы. Так страстно, так неотвратимо захотелось старому предводителю женской ласки, отсутствие которой тяжело сказывается на жизненном укладе. Мне захотелось быть богатым, расточительным и неотразимым…
Мы сели в удобных креслах в ресторане под открытым небом и любовались ночным городом. К нам подошел официант, но мы ответили, что пока просто посидим. - О! При чем тут деньги! Такая ночь, и вдруг какие-то деньги.
Потом зашли в один бар, где у Алекса были знакомые боссы, но никого из его корешей не было, был сонный бармен. Он предложил нам: - Икры свежей? Семги? Расстегайчиков? - - Не надо, с неприятной грубостью сказал Алекс. – Почем у вас огурцы соленые? Ну, хорошо, дайте два. Мы попросили у официанта … воды. А, когда он отлучился, я попытался украсть пол-апельсина. Но тут же появился охранник. Я пробовал спрятать апельсин под майку, но пришлось бросить его на пол. Охранник прошел мимо. Я поднял апельсин с пола, ладно, забирайте обратно. Не больно-то и хотелось. Грузите апельсины бочках братья Карамазовы. Было здорово. Но нищета стала утомлять. Опуститься до кражи половины апельсина я мог только от недостатка витаминов. Нужно лететь. Может, я еще вернусь? Подожди, ты еще не улетел.
28 мая. Утром опять звоню Марату. Он говорит, что все хорошо, билет у него. Деньги заплатили в Москве. Опять встречаю свою египтянку. Может, жениться?
Завтракаем с Алексом на последние деньги в “Канзамане”. За четыре паунда две чашки риса. Алекс без работы, и мы вместе идем на пляж. Он в этом году еще не плавал. Наверно, и в правду море – это для туристов. Местные жители на него не обращают внимания, им надо деньги зарабатывать. Я ныряю последний раз. Алекс фоткает меня на память в Красном море. Оставайся. Нет. Надо лететь домой. Работать. Отдавать долги. Описанная перспектива меня не радует, но что делать, не в Али Бабу же возвращаться. Да, есть хорошая работа. Мы встречали много русских, которые очень хорошо пристроились, но мне не повезло. Да и языков я не знаю.
Прощаемся с Алексом. Я еду на рынок. Анхар просила купить ей арбуз или дыню. Арбузы хороши, да весят уж очень много, а мне еще столько проехать до Москвы. Покупаю маленькую дыньку и в аэропорт. В аэропорту опять начинается нервотрепка. Марата нет. Никто не знает ни о каком билете. Находят какого-то араба, говорящего по-русски. Я, заикаясь, рассказываю ему ситуацию. А Марат? Сейчас. И он звонит ему. Все в порядке. В регистратуре мне улыбаются, а в тот раз твой билет прилетел на следующем самолете. Чего ты не дождался? Весело. Толку мне с того билета, если мой самолет уже был в воздухе.
Рейс задерживается. Я уже жду подвоха с любой стороны. И вот досмотр. Таможенник зовет меня: у тебя есть телефонные карточки? Да. Показывай. Я достаю штук 60 телефонных карточек, со страхом. Не уж то контрабанда? Они убеждаются, что все они использованные и разрешают вывоз. Но это еще не все. Из рюкзака у меня извлекают нож и требуют, чтоб я вернулся обратно и сдал его в регистратуру. Этот нож при вылете из Москвы признали неопасным и не отобрали, а вот египтяне испугались. Я говорю: возьмите его себе. Таможенник переспрашивает, правильно ли он меня понял. Да бери, презент. Меня пропускают. Жду. В туалете добрые египтяне, работающие в аэропорту, предлагают мне контрабанду: кораллы, ракушки и прочее. Отказываюсь.
Меня узнают наши женщины, а ты что уже из рабства освободился? Рассказываю им мою историю.
Подгоняют самолет. Все. Через двадцать минут мы в воздухе. Четыре часа и нас встречает ледяным воздухом Москва. Провожу ночь в аэропорту и утром на поезде в Москву. Приезжаю к Анхар. Она вручает мне 500 рублей, собранные для меня добрыми людьми. Будет за что домой доехать. Еду, проявляю пленки. По дороге меня задерживает милиция. Документы? Все в порядке. Они обыскивают мой рюкзак и ведут себя бесцеремонно, грубо. Здравствуй, родина. В паспорте у меня свеженький штамп, что я только прилетел из Египта. А чего такой бедный там делал? Я наверно и в правду выгляжу не лучшим образом. Небритый, грязный… А кто его знает, что я там делал?
Я еду на рынок и как раз успеваю на автобус в Минск. В одиннадцать часов я открыл двери дома.
Заключение
Вот и началось мое путешествие. Потому что путешествие не заканчивается. Каждый кто попробовал проехать дикарем в одиночку по чужим землям не сможет закончить это путешествие по крайней мере в ближайшие годы. Новый мир раскрылся передо мной и теперь я и не знаю, как жил раньше без этого ощущения жизни. Жизни, которую можно полюбить. С которой не будет скучно.
Тем же, кто сейчас закончил чтение моих воспоминаний, я скажу, не знаю, о чем вы думаете, но ехать надо. Мир прекрасен. Да, он полон опасностей, но выйдя из них, вы обретете громадную уверенность в том, что вы в руках Божьих, что не перевелись еще великие души среди людей всех религий и национальностей. Что нет плохих народов, а есть отдельные нечестные люди, и есть они везде, и в Москве, и в пустыне. Но хороших людей больше. На этом и стоит мир.
Я вернусь. Даст Бог и денег, и здоровья. Вернувшись из такого путешествия, я стал более уверен в Его любви и вниманию ко мне. Но все, что дает Бог в основном приходит через добрых людей (это только новые телефонные карточки, когда нужно, в мусорках находятся).
Я хочу выразить громадную благодарность людям, без которых это путешествие не состоялось. В первую очередь Анхар Кочневой – великой путешественнице, писательнице, лучшему знатоку Иордании и Египта, и просто доброй женщине, которая заботилась обо мне, как мать. Я всегда чувствовал ее поддержку и знал, что из любой ситуации она найдет выход. Я иногда, как беспомощный ребенок, писал ей тревожные письма, на что она всегда находила ответ, поднимающий меня на ноги. При ее поддержке я не побоюсь в следующем году подняться на Эверест (это шутка, не волнуйся, Анхар).
Спасибо украинцу Алексу – Александру, чья помощь в момент, когда я был уже совсем без денег, позволила мне ежечасно сидеть в интернет бесплатно, не смотря на гнев его босса. Веселого, иногда такого взрослого, а иногда совсем ребенка, лучшего танцора хип-хопа в Египте и самого завидного кавалера для девушек из стран бывшего Союза. Алекс, я вернусь, еще попьем Колы и съедим кэшари, вместе с жирной креветкой из “Али Бабы”
Спасибо Саше Пастарнаку, одолжившему мне для поездки деньги. Без его материальной помощи я так бы и остался на родине. Долг отдам.
Спасибо незнакомым мне людям посетителям форума Египетского клуба: Вик, Мишуне и SSS, которые заплатили своими деньгами за мое возвращение. Я не знаю, как объяснить ваш поступок, кроме как великого чуда и Божьего, и человеческой души. Я не знаю, как отблагодарить вас, разве, что буду помнить о вас всегда. Какие бы мне не пришлось пройти в жизни испытания, я буду знать, что есть люди, которые смогут прийти на помощь и ничего не потребовать взамен.
Спасибо копту брату Дмитрию, настоящему христианину и неизвестному иорданцу, настоящему мусульманину из Петры, вернувшему мне фотоаппарат. У Бога (Христа и Аллаха) есть для вас подарок, будьте уверены, что ваши добрые дела не будут забыты. Благодаря вам, у меня осталось необычайно приятное впечатление о гостеприимстве ваших народов.
Спасибо полячкам, просто красавицам, доставившим меня на Мертвое море. Жаль, что вы в меня не влюбились, с такими девчонками я бы не пропал и проехал оставшийся мир на такси.
Спасибо хозяину и работникам ресторанов “Канзаман” и “Али Баба”. Было вкусно.
Спасибо всем, кто помог мне в пути.
Тем же, кто обманывал меня, Бог судья. Однажды вы поймете, что меня нельзя обманывать, дай вам тогда Бог силу вынести Его наказание. Ваш обман позволил совершиться великим чудесам человеческой доброты, а денег я еще заработаю и до Эвереста доеду.
Путешествие продолжается!!!
Мумия с белорусским паспортом
© Copyright: Дмитрий Дрозд, 2005
Свидетельство о публикации №205072700012
Свидетельство о публикации №205072700012
Рецензии
Читал запоем. Отлично!
Только... нехватка денег наложила сильный след на ракурс обозрения Египта :) Практически - весь рассказ этому отдан. (Деньгам то есть.) Это забавно, но... Вы непременно с деньгами там побывайте! (то есть без забот о них) ;) и напишите
желаю
(П.Н. есть опечатки, уж простите, по ходу не отмечал, но есть))) где-то есть даже неправильная грамматика... ну да фиг с ней)
Сергей Кругус 19.02.2006 20:07 • Заявить о нарушении
Только... нехватка денег наложила сильный след на ракурс обозрения Египта :) Практически - весь рассказ этому отдан. (Деньгам то есть.) Это забавно, но... Вы непременно с деньгами там побывайте! (то есть без забот о них) ;) и напишите
желаю
(П.Н. есть опечатки, уж простите, по ходу не отмечал, но есть))) где-то есть даже неправильная грамматика... ну да фиг с ней)
Сергей Кругус 19.02.2006 20:07 • Заявить о нарушении