Бублик ждет

 Меня преследуют мрачные мысли и видения. Я их генерирую. Я привожу их в свою комнату и смотрю на них, пытаясь понять то, что и так ясно как божий день! Мне крышка, если я буду продолжать в том же духе.
Воспаление подзатылочной железы – вялотекущая болезнь, характерная для личности шизоидно-истероидной акцентации. Она приходит к человеку под гром барабанов и наркотический треск, она дергает его за руки и за ноги как садист–кукловод. Человек не может сомкнуть глаз по ночам, придумывая гениальную суперсложную компьютерную игру, покрывается паутиной мультипликационных образов, затем долго спит днем под звуки бегающей собаки и собственный хрип. В конце концов, он является к нам как герой нашей новой телепрограммы – Человек в Каске!
Актер со странным пунктиком. Он любит отражаться в зеркалах вместе с хищными негритятами и кокосовыми пальмами. Комплекс Нарцисса. Стремление переселиться в “тот” мир. Вечная перхоть и не залеченные болячки молодости. Темные комнаты его дома затянуты плоскостями многочисленных зеркал.
Кипение черной долины вулканов, взрывы магмы и лавовые потоки в непроницаемо темном пространстве, через которое по узенькому мосту ползет гномочеловечек - песни Дайманды Калас.
Я был в темном тоннеле, а на меня, нарастая и громко гудя, неслась большая буква “У” желтого цвета. Хуже самолета. Голова моя маячила где-то среди сереньких облаков желеобразной консистенции. Было очень тепло и хотелось спать. “У” превращается в телевизор. Она покрывается цветами, людьми и растениями многоголосой музыки. Мне тяжело лежать. Очередное сражение проиграно, и теперь мне надо опять набраться сил, переформировать легионы усталых глаз, потертых форм и полу-покойников, а потом ринуться очередным соискателем счастья в дебри реальной гадости. Жизнь похожа на Аляску, покрытую горами, лесами, золоторудными шахтами, местными жителями и мириадами серых мужчин. Они одеты в главное – потертые теплые шубы, сделанные из диких животных. Скитальцы, блуждающие среди скал и бесконечных заснеженных елок. Игровые приставки от Деда Мороза, взбунтовавшиеся против своего повелителя. Художник, выступивший против упразднения двух букв из алфавита и погибший от рук бесчеловечных роботов. Охранник, отрабатывающий приемы рукопашного боя в холле клуба. ****ь, припершаяся к постели умирающего.
Куклы, плавающие в осенней луже под мелким дождем. Кролики, ебущиеся в клетке, пока их хозяин обговаривает что-то с мясником… Куклы, приставки, кролики и прочая дрянь… мясники и ослы, прыгающие по телевизору, суслики из норы…
Печальные мультфильмы, льющиеся на труп мертвого ангела. Нимб вперемешку с окурками и пожухлыми пальцами валяется на полу. К его острым лезвиям прилипли ошметки шпротного паштета… все еще готовом для полета… гробу…
Мысль о подобии загробного мира миру земному настолько ясна и естественна для человека, одиноко сидящего в разгромленной комнате!.. Жителя того мира окружают те же самые вещи плюс кое-кто из чертей или ангелов. Те же дома. В Египте саркофаги делали в форме дома.
Лестница, строящаяся в глубине моего сердца, распирает мне челюсти своими досками. Она толкается и растет там внутри. Я лечу. Безнадежно и некрасиво. Негодяй, спекулирующий собственным калом. Слизь болотная. Чучело… ползающее по дивану…
Картины прошлого взрываются в сознании, заливая пейзаж качающимся красным светом; раскуроченные танки, раздавленные пушки, дымящиеся руины и воронки, деревья, корчащиеся в собственном бреду… Пепел и смрад затягивают воздух, мысли падают чугунными шарами из рук холодных инопланетян. Антон Павлович не пришли за бубликом в подарок…Горы бутылок под елкой, голодные кошки… думаю: курить или не курить.
Тошнотворный сладкий дым, запах изо рта, мой жалкий мир, слепленный из вечного ожидания и духовной пищи… Но я снова говорю сам себе:
- Вперед мои легионы! Потрепанная армия, растерявшая свою мощь в бесконечных поражениях и счастливая немногими случайными победами. У вас нет выбора, мои уставшие друзья. Вы ведь не хотите раньше времени попасть в страну безумного лоховского счастья! -
А легионы говорят:
- А что, если и в правду попробовать? На самом деле, может в этом и есть великая сермяжная правда? -
Здесь и сейчас я говорю им:
- Идите! Несчастные слабые и плохие солдаты. Я продолжу свой путь без вас. -
А их и не было…

Екатеринбург. 1998 г.