Сила привычки

    Сила привычки

                (футболисты)

В его душе проснулся немой вулкан ярости и гнева, но делать уже  было нечего, было поздно, поезд ушел. Всё. Свершилось. Дошел-таки до ручки. Допился. «Башню» у него стало сносить всё чаще и чаще, а дальше только одна дорога, или тюрьму или в «желтый дом». И конец. Что это, болезнь или привычка, он и сам толком не знал, но был склонен к тому, что это всё-таки привычка, переходящая в болезнь, имеющая свою силу…привычки.
И вот, под кожу Семён Семёнычу была вшита ампула с немедленной и летальной реакцией на алкоголь, на случай принятия такового, в простонародии называемая «торпедой». И он, бывший когда-то очень хороший, спортивный и интеллигентный человек, теперь стал носителем этой ампулы-торпеды, а если сказать проще – торпедоносцем, торпедовцем, а если совсем просто, то -  кодированным от запоя. Сожалеть ему, о чем-либо было уже поздно, впрочем, так же, как и начинать новую жизнь. Оставалось только одно: Думать о том, как   дожить остаток  этой жизни, хоть как-нибудь более-менее  с толком,   сперва для себя, а потом уже для страны. Все ранее принятые меры, по прекращению его жестоких запоев  оказались бесперспективными и никаких результатов не дали, так ему осталось последнее, вшиваться. Что и было сделано гуманными представителями этого общества, в котором он и доживал свой век,  по его мнению, его никому не нужной жизни.
У Семёна Семёновича было состояния крайней депрессии, безысходности и моральной кончины, в стадии тихого белого безмолвия. Это когда лежишь в палате наркологического диспансера, в тесном кругу соответствующего контингента, а вокруг тебя всё белое-белое. Белые стены, белые халаты,  в прошлом белая горячка, или же просто «белка». А рядом на кровати, ремнями привязанный мужик кричит исходя пеной:
- Ну – ничего, гады! Мы прорвёмся! Нас много! Всех не повяжите! Мы Родину не пропьём! – мужик отчаянно продолжал  корчиться в конвульсиях, вымаливая со слезами на глазах для облегчения души, ещё ну хоть двадцать грамм водки.
 - Да… - тяжело вздохнул Семён Семёныч, даже чем-то ему завидуя. Хотя бы тому, что того мужика ещё не постиг мир трезвой реальности, в котором почему-то всё намного сложнее и по другому - думал Семён Семёныч, смотря на трубку капельницы, с лекарством белёсого цвета и предназначением, сделать его телу лучше, а душе легче и как бы спокойнее.
От действия лекарства у Семёна Семёныча появилось состояние сонливости и благодати, сначала он стал забываться, а потом и вовсе уснул глубоким, спокойным и крепким сном, которого у него давным-давно уже не было, до этого у него были только одни обрывки кошмарных сновидений. Это был его первый глубокий нормальный сон после долгих, запойных и бессонных ночей.
Сонное состояние унесло Семёна Семёновича в его далёкое спортивное прошлое. Когда-то он неплохо играл в футбол, даже завоёвывал кубки и медали. И вот он на поле, с такой ровненькой, зелёненькой травкой, четкой футбольной разметкой, в новеньких бутсах, в одноимённом составе команды «Торпеда». Но почему-то в  команде с ним все его соседи по палате, а этот мужик, что лежит рядом с ним - вратарём, они с ненавистью смотрят на «Насосов», футболистов сопредельной команды.

Игроками в сопредельной команде «Насос» были ребята, что из соседнего отделения наркологии, лечившиеся от наркотической зависимости, точнее наркотика под названием кокаин, который они обычно нюхали носом, откуда и получили в клинике негласное прозвище «насосов», вместе со своим «насосным» отделением. Вот так получились две футбольные команды, торпедовцев и насосов. И вроде бы они неплохо так играли, хороший был матч двух команд «Торпеда» - «Насос». Вратарь в «Торпеде» сухой. И вообще все были «сухие», и играли они  на «сухую», а не на «горячую», и пошла  игра, и пошла. Судьи у них были в белых халатах – их лечащие врачи…

Сон, у Семёна Семёновича становился глубоким, а дыхание ровным и спокойным. А в это самое время в диспансере был главный обход. Лечащий врач подошел к кровати Семён Семёныча,  посмотрел на него, потрогал ему лоб, потом потрогал лоб зачем-то  рядом стоящей медсестре Леночке, и сказал великую фразу:
- Тэ-экс, всё будет прекрасно, через пару дней его можно выписывать…

У врача сегодня было хорошее настроение,  и он по пути домой напевал: 
Люди в белых халатах,
Люди в белых халатах,
Они смерти смотрели в лицо…

На улице уже вовсю пахло весной и на лечащего врача, низошло состояние мальчишеской весёлости и беззаботности. На душе у него было радостно, от весны, от его полезной людям работы, оттого,  что ещё одну  заблудшую душу ему,  возможно, удалось спасти и вернуть к нормальному, трезвому образу жизни.
 Он тоже вдруг вспомнил, что когда-то играл в футбол, гонял по улице с мальчишками пустые консервные банки и, вдруг увидев на тротуаре,  пустую картонную коробку,  скорее всего по привычке  ррррррразогнался! И как когда-то в молодости,  весело смаху, со всей силы и дури - пнул её, словно мяч, со спортивным остервенением и желанием забить гол, так, как когда-то он любил забивать свой любимый одиннадцатиметровый…

Но врач не знал и не ведал, что какой-то шутник, положил в коробку из-под торта старую шестнадцатикилограммовую гирю. Страшный дикий и жуткий вопль  окрестили всю округу!!! От чего листочки на дереве сразу  свернулись в трубочку, а тяжелый весенний снег пошел с крыши лавиной,  погребя под собой доктора…

Судьба злодейка, сделала поворот, и лечащий врач оказался в травме у своего студенческого друга ещё по медицинскому институту. Рядом с доктором  сидела его  любимая медсестра Леночка и обрадовано сообщила ему, что у них в наркологичке, идёт полный ремонт,  везде меняются подоконники, на такие широкие и удобные, не то, что эти, при этом она  радостно и смущенно хихикнула. Но, судя по виду доктора, ему сейчас было не до подоконников.
Его друг стоял рядом.
- Ничего, мы тебя скоро на ноги поставим, мы ещё в футбол будем играть - пытался  приободрить он коллегу. - Ты там футбольную команду хотел создать из своих, ну из этих, реабилитирующихся, и даже название ей придумал - «Торпеда». А сам-то, почему начудил? Как всё у тебя получилось? Зачем ты эту гирю-то пнул?
- Так… - опустил голову врач. - По привычке…

Андрей Днепровский – Безбашенный.

20 января 2003г