Двуликий Янус

“Милая девчушка!” – говорили про нее, когда она была симпатичным карапузом с двумя растопыренными косичками. К семи годам она подурнела. Но что-то все же в ней оставалось – необъяснимое и притягательное.
В тридцать лет не было и этого. Короткие, немного вьющиеся, вечно неуложенные угольно-черные волосы, мелкие, незаметные черты лица. Вся ее неловкая худая фигура невольно вызывала ассоциацию с мумией.
Косметикой она не пользовалась – только помадой. Ярко-красной. Поэтому собеседник постоянно смотрел на ее губы, что, казалось, усиливало ее дефект речи. А дефект был умышленный. Она почти не открывала рот, а просовывала звуки через маленькое отверстие между верхней и нижней челюстью. За счет этого слова получались скомканными и шипящими. Причину данной странности можно было понять, если во время разговора находиться ниже ее. Верхние передние зубы сформировали х-образную фигуру, которую она явно не хотела демонстрировать окружающим.
Еще в детстве она постоянно думала об этом недостатке. И поэтому никогда не смеялась, а только важно надувала щеки (за что ее прозвали Капитошкой).
Ну, какая есть, - прервала она мысленный рассказ о себе самой. Задумалась. А потом добавила: - Движения ее были робкими и неверными. Пальцы прямые, она их почти никогда не сгибала, поэтому руки походили на клешни. Неопасные. Вообще она производила впечатление человека, который никогда никого не обидит».
Она завернула останки девочки: сначала в плотную бумагу, потом в пакет и убрала в холодильник. Затем взяла свой кофе, выключила на кухне свет и ушла в спальню.