Моя рыбка...

Рыбки…
Все было нормально, пока не зазвучал рыдающий голос Тани Булановой…
«Ясный мой свет, ты напиши мне…»
До этого они вели себя совершенно естественно, как и положено уважающим себя рыбкам, развлекающим немногочисленных посетителей в маленьком Питерском кафе.
Сомик подплыл к вуалехвостке и закружил ее в страстном танце, совершенно неприлично прижимаясь к партнерше. Та не сопротивлялась.

Никогда не думала, что у рыбок может быть такой дурной вкус. И манеры оставляют желать лучшего…
- А Пинк Флойд, по-твоему, более уместен? И вообще – следи лучше за собой. Можно подумать, твои манеры идеальны… - сомик пошлепал губами и оттанцевал свою партнершу в дальний угол аквариума.
М-да…

Я повернулась к Андрею.
- Тебе не кажется, что мы уже достаточно долго об этом спорим? Может, хватит пилить опилки?
- Но я же люблю тебя!
- Я тоже очень тебя люблю! Я очень привязалась к тебе за эти полгода. Но, пожалуйста, не пытайся до меня дотронуться. Это добром не кончиться… Я это точно знаю… И хватит об этом, ладно?
- Нет, не хватит! Объясни, почему ты можешь встречаться только в этой занюханной кафешке? Почему мы всегда приходим и уходим порознь? Почему я не могу познакомить тебя со своими друзьями?
- Милый, - я устало улыбнулась, - ты же обещал принять меня такой, какая есть... Просто поверь мне – это плохая идея.

Я снова посмотрела на рыбок. Шустрый сомик пытался совратить жирную улитку, намертво присосавшуюся к поросшему водорослями камню. Вуалехвостка возмущенно кружила рядом.
Извращенец…
- А вот такой я циничный и ненасытный, - сомик ехидно уставился на меня, - не все же такие романтичные как твой Андрюшенька.
- Да пошел ты…
- Не могу, золотко, при всем моем желании, - его толстые губы искривились в пародии на улыбку, - за неимением ножек.

Андрей внимательно смотрел на меня. Я видела, что он обдумывает свой следующий аргумент.
- Я понимаю, что я в сравнении с тобой – серая заработавшаяся офисная крыса, – Андрей опустил глаза, - Тебе, наверно, надоело часами слушать меня. Я скушен? В этом все дело, да?
- Нет, - я вздохнула, - ты не скушен. Мне нравиться тебя слушать. И ты не крыса. Ты замечательный! Мне никогда не было так хорошо, так легко, как с тобой. Я люблю тебя настолько, насколько вообще способна любить.
- Впервые в жизни я понял, что кроме работы есть еще что-то. Никто никогда не понимал меня так, как ты. Ни о ком мне не хотелось так заботиться, так оберегать, быть всегда рядом… Я хочу погладить твои нежные щечки. Я хочу поцеловать твои милые глаза. Почему ты не разрешаешь мне даже дотронуться до тебя? Чего ты боишься? Я уверен, что со всем можно справиться!
- Не со всем…
- Любимая! Помнишь, я говорил, что у меня на Черном море есть домик? Мы можем улететь туда. Никто тебя не найдет. Я никому не дам тебя обидеть! Мы будем вместе. А с остальным разберемся как-нибудь.

Как хорошо, как сладко было бы поверить в эту сказку… Мы с Андрюшей на море. Плещемся в вольных водах. Он касается меня своими тонкими пальцами. Гладит. Целует.
- И это меня ты назвала извращенцем? – сомик обвиняющее смотрел на меня в упор, - фантазерка, однако…
- Плыви лучше к своей улитке…

Я не могу сказать ему, что хочу того же, что и он. Потому, что если я об этом скажу – не смогу больше держать его на расстоянии. Он попытается обнять меня, не смотря ни на что… А этого я допустить не могу. Ни за что не могу. Потому, что в тот же миг потеряю его навсегда…

- Андрюшенька…
- Нет, ты послушай! Ты боишься прикосновений… Не отрицай!
- Я… Да, боюсь! Просто когда ты до меня дотронешься – все кончиться! Ты больше не сможешь приходить сюда! Я не смогу тебя больше видеть. Я знаю! Почему ты мне не веришь?!!!
- Солнышко! Но это же абсурдно! Я люблю тебя больше всего на свете! Я хочу быть с тобой больше всего на свете!
- Тогда не настаивай!!!

Андрей замолчал. Отвел глаза… Закурил, нервно размяв сигарету.

- Я… не знаю как тебе предложить… Понимаешь, некоторые люди бояться замкнутого пространства. Клаустрофобия. Это можно вылечить. Понимаешь о чем я?
- Не совсем…
- Некоторые, - он говорил медленно, подбирая слова, - бояться кошек. Панически бояться. И находят своим страхам логическое объяснение. Это тоже лечиться. Не очень быстро, не очень просто, но лечиться…
- Не понимаю, к чему ты об этом говоришь.
- У меня есть знакомый врач. Психиатр… Я рассказал ему о нас. О тебе. Он говорит, что возможно когда-то ты перенесла какой-то стресс, связанный с физическим контактом. Может быть, кто-то, кого ты любила, поцеловал тебя и исчез навсегда… Он говорит: возможно, его сбила машина на твоих глазах или еще что-нибудь в этом роде… И теперь ты боишься прикосновений.
- Андрюшенька!
- Послушай, пожалуйста! Он говорит, что тебе надо взглянуть в глаза своему страху. Попробовать и убедиться, что ничего плохого не произойдет! Иначе это может испортить тебе всю жизнь. Не позволяй какой-то фобии встать между нами!

- Супер! Он считает тебя сумасшедшей! - Сомик хохотал, пуская пузыри, - Нет, ну как прикольно-то! Он! Тебя!
Он в возбуждении заметался по аквариуму.
- Прикольно было, когда ты на морскую ежиху позарился…

- Он сказал, что мог бы помочь тебе! Это займет какое-то время, но я готов ждать сколько надо.
- Не надо никаких психиатров! Прошу тебя! Я не сумасшедшая…
- Не волнуйся! Он не собирается помещать тебя в клинику или еще куда. Он просто поговорит с тобой. Просто поговорит… Он здесь, в кафе. Сидит за дальним столиком… Разреши мне позвать его!
- Зачем… Не надо было никого приводить… Я… - а что, собственно, я могла ему сказать?

За дальним столиком сидел, внимательно поглядывая на Андрея, темноволосый крепкий мужчина лет сорока. Андрей махнул ему рукой. Он поднялся и направился к его столику.

- Милая! Это Олег. Олег! Познакомься с моей любимой девушкой! Она – лучшее, что у меня есть в этой жизни. Она – ее смысл. И ей нужна твоя помощь…

Олег изумленно смотрел на Андрея, указывавшего на огромный аквариум, в котором у самого стекла неподвижно замерла золотая рыбка, вокруг которой выписывал круги сомик. Олегу показалось, что у золотой рыбки очень умные грустные глаза. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение, и взял Андрея под локоть.
- Очень… приятно… Ну, а теперь нам надо ехать. Завтра мы вернемся, поговорим с твоей девушкой. А сейчас нам надо срочно уезжать.
- Но почему?
- Я объясню по дороге… Так надо… В терапевтических целях…

Андрей уставился на аквариум.
- Любимая! Все будет хорошо! Мы приедем завтра в это же время. Я обещаю: мы со всем сможем справиться!
- Хорошо, милый. Я люблю тебя!

Олег вывел Андрея из кафе и усадил в машину.
- Правда – она у меня красавица? А умница какая! Остальные ей в подметки не годятся! Все эти самовлюбленные размалеванные куклы, которых интересуют только они сами. Да еще твой бумажник… С ними невозможно РАЗГОВАРИВАТЬ. Они делают вид, что слушают тебя, а сами соображают, как бы раскрутить этого лоха на шубку. Или колечко. Или заграбастать на постоянку. А она не такая… Ты поможешь ей? Хотя, даже если я никогда не смогу до нее дотронуться, я все равно хочу быть с ней рядом…
- Конечно, - Олег не отрывал взгляда от дороги, - я помогу вам. Расскажи мне о первой вашей встречи… Когда это произошло?
- О! Кажется, я знаю ее всю мою жизнь. Мне всегда была нужна только она. Остальных я просто не замечал. Где-то с полгода назад я случайно забрел в это кафе. Мне было как-то неуютно после разговора с мамой. Ну, знаешь, эти старые песни… Тебе, мол, пора обзавестись семьей, негоже мужчине после тридцати быть одному, мы тут пригласили в гости дочку приятелей, прелесть какая девочка… Мы уже старые, нам внуков охота понянькать… Сижу, значит, пью кофе. Смотрю на рыбок… И вдруг за мой столик садиться ОНА… Знаешь, мы всегда сидим теперь за тем столиком у аквариума… Я чувствую себя там как дома… Лучше, чем дома…

Прощай, любовь моя… Я знаю, что ты не приедешь завтра. И послезавтра. Ты, скорее всего, больше никогда не приедешь… Я буду скучать по тебе.
- Я бы тоже хотел почувствовать себя любимым… Хоть не на долго… - сомик уже не смеялся. В сущности, он был не плохим парнем, - Прости, что ехидничал. Завидовал просто…
Я не ответила. Мне было грустно.
 А официантка опять поставила этот проклятый диск Тани Булановой…