Долгое дежурство ночная смена в соавтростве с Дарьей Мурановой

В соавторстве с Дарьей Мурановой


Город давно погрузился в приятный праздничный мрак. Веселая, яркая луна, изредка выглядывая из-за слившихся с небом темных туч, освещала торжественно наряженные улицы города и группы счастливых подвыпивших людей, отмечающих этот праздник.
За столом, в неярком свете лампы, угадывался силуэт молодого врача, Павла Николаевича. Сегодня Новый год, так сказать, всенародный праздник. Но Павлу Николаевичу было не до него. Праздник этой ночью, казалось, обошел стороной и его, и всю больницу. Но, ничего не поделаешь, работа есть работа, дежурство есть дежурство.
Нет, ему, конечно, не впервой было ночное дежурство, он здесь работал с августа. “Здесь”, имеется в виду проктологическое отделение Краевой Больницы города Владивостока, что находится на улице Алеутской… Света, младшая сестра, все никак не понимала, почему Павел избрал такую профессию… Но кто-то же должен этим заниматься. И пусть лучше работать будет он, Павел, чем какой-нибудь глупый прыщавый малец, отправленный в медицину богатыми родителями. Парни всякие нужны, парни всякие важны. Пусть и врачи-проктологи.
Другое плохо – дежурство в новогоднюю ночь, когда вокруг все веселятся, пьют, едят, а ты сидишь один в этом поганом, холодном отделении, пьешь горький кофе и вообще, осознаешь свою никчемность и одиночество.
 Во всем отделении сейчас всего четыре человека. Павел, бабушка из далекой деревни Брушино, старый дед Яков, отдыхающий после операции да пятнадцатилетний мальчик Миша. Ему по идее надо было в детской лежать, но у него свои проблемы. Подозрение на внутреннее кровотечение. Детские хирурги отфутболивают его к гематологам, гематологи же умывают руки и шлют к хирургам. Сволочи, лечат только типичные случаи, а чуть что непонятное, боятся ответственности. Им бы еще три года потерпеть, пока Мише 18 исполнится и все; отправят ко взрослым. Но пареньку-то ждать нельзя, он кровь теряет. Помочь ему надо. Валентин Валентинович, зав, его приютил, обещал обследовать после праздников со всех сторон. “Слава богу, - думал Павел, - Миша и не подозревает, что в понимании Валентина Валентиновича означает фраза “со всех сторон”.
Монитор светил в глаза неприятным голубоватым светом, а системный блок неприлично-гормко гудел, словно подражая своему дальнему родственнику, холодильнику. Пересмотрев папки с документами, Павел нервно поднял глаза к потолку. Делать было нечего. Еще несколько минут он не шевелился, надеясь таким образом разогнать накопившуюся тоску. Взгляд Павла безразлично обвел помещение и томно упал на телефон. Секунду подумав, он набрал знакомый номер. В трубке зазвенел родной голос его младшей сестры:
- Алло.
- Привет, сестренка, с наступающим тебя…
Сестра не дала продолжить фразу. Её голос радостно заискрился:
- Пашка, как ты там? А мы празднуем. Тут все: и мама, и дядя Олег с тетей Леной, мы тут еще ждем Виталика. Шампанское разлили. Скоро президент будет поздравлять. А дядя Олег пьяный собрался нам играть на гитаре какие-то песни своей молодости.
Павел задумчиво вздохнул и, как бы через силу, выдавил:
- Вам, наверное, весело…
- Ага. Нам так жаль, что ты не с нами. Поздравляю тебя, родной. С Новым годом! Паш, а во сколько у тебя дежурство кончается?
- Ну…я дома к десяти буду точно.
- Ты там не задерживайся, приходи как можно быстрее. Я тебе подарок приготовила. И кусок торта тети-Лениного оставила.
- Я тебе тоже кой чего припас, - отозвался Павел, улыбаясь, вспомнив о пушистом синем свитере, купленном им специально для Светы на праздник.
- Хорошо, буду тебя, братец, ждать. Маму позвать?
- Да нет, не надо. Так, всем передай, что я их поздравляю. Пусть Олег за меня рюмку пропустит.
- Да… - засмеялась сестра, - Он за тебя уже два раза пил.
- Ясненько. Ладно, побежал я.
- Все, пока, до утра, счастливо.
"Вот почему одним везет, а другим нет? Это не справедливо - думал Павел, ныряя на казенном компьютере в гущу интернета. - Ну и что? Чатиться с такими же неудачниками как я не хочется. Посмотрю почту. Мож кто обо мне вспомнил". Набирая в командной строке: mail.ru, Павел судорожно вспоминал пароль своего ящика, но тот будто канул в самый далекий угол его подсознания. Наконец, проявившись разноцветным оформлением, сайт открылся. Пароль был простым. "Удивительный день" - лишь смог прорычать Павел.
Как и стоило ожидать, писем не было. Все развлекались и вряд ли вспоминали об одном несчастливом человеке на весь праздник закрытом на работе. От нечего делать, Павел отправил три-четыре открытки друзьям и снова углубился в созерцание потолка.
Неприятно запищали колонки. И какой идиот поставил здесь этот звонок? Павел Николаевич потер взмокшие виски и отключил колонки совсем. "Надоели все. Даже эта безмозглая техника настроена против меня". Павел тупо посмотрел в монитор, просто чтобы чем-то занять глаза. "Новое письмо? Интересно". Он подскочил на месте, и принялся, быстро распечатывать виртуальный конверт. Это была веселенькая новогодняя открытка, с Дедом Морозом, елочкой, мешком подарков и какой-то бездарно нарисованной лошадкой. Миленько. От некой Екатерины. Павел Николаевич нервно перебрал в голове всех знакомых с подобным именем. Но не одна из них не подошла под описание девушки скидывающей в новый год письма ему - (как он в шутку назвал себя) изгою современного общества.
"Наверное, просто ошиблась". Он безразлично черкнул, что такую не знает и ему некогда знакомиться. Конвертик анимационно запечатался и полетел вглубь монитора, вместе с надеждами и всем праздником Павла Николаевича.
Он еще раз протяжно вздохнул. Забавная картинка снова вылилась на монитор.
- Хм, Дед Мороз. Ха, если бы ты существовал на самом деле, ты бы не
 позволил мне торчать здесь, когда все вокруг веселятся. - Павел нервно стукнул кулаком по столу, от чего в палате в самом конце коридора зажегся свет. Павел спрятал предательски разозлившийся кулак под стол, но из палаты так никто и не вышел… Хотя в этой палате вроде и лежит сейчас дед Яков. Да, он, Павел, не один в эту несчастную ночь ютится в этой больнице. От этих мыслей на душе немного полегчало. "И вправду, есть те, кому хуже меня". Павел прикрыл глаза и, расслабив напряженные плечи, откинулся на кресле. "Американцы снимают столько фильмов о чудесах творящихся в эти праздничные дни, а мы…мы только про пьянку и любовь. И вправду, какие чудеса? Кругом люди, которые, может, вообще до следующего праздника и не доживут, а я ведь в следующем году сяду за стол и буду слушать, как весело тарахтит моя сестренка и как дядя Олег фальшивит на гитаре". На его лице расплылась улыбка и тут же стерлась от неожиданного громкого стука чьих-то ног по гладко вылизанному полу больницы. Павел резко распахнул глаза.
По коридору, прихрамывая, шел Мишка. Высокий, но жутко худой мальчик пятнадцати лет с рыжими волосами. Его лицо казалось очень бледным в тусклом освещение маленькой лампы. Павел Николаевич выпрямил спину, наблюдая, как к его столу ковыляет это измученное тело. Павел Николаевич потер вдруг занывшие виски.
- Чего тебе, Миша?
- У вас батарейки есть? Мои в плеере сдохли, - его голос казался хриплым и угрюмым. Павел Николаевич машинально осмотрел весь свой стол.
- Нет, нету. Я плееры не слушаю. Предпочитаю живую музыку.
 - Ага, может на концерт рванем?
Миша нервно рассмеялся собственной шутке. Потом, пригладив рыжие волосы ладонью, с надеждой посмотрел на лицо Павла Николаевича. Должной реакции на ней не было, оно осталось все таким же серьезным.
- Чего вы грузитесь? Новый год же.
- И что? Посмотри, где мы его встречаем! Чему радоваться. И вообще… - Тут он сам себя оборвал. "Парню и так не сладко, а тут еще я, старый дурак, лезу в душу со своими проблемами". Павел Николаевич попытался улыбнуться. Получилось плохо, но мальчику все равно было приятно.
- Слушай, Мишка, а ты веришь в Деда Мороза?
Подросток смутился:
- Ну, мне же уже пятнадцать лет.
Павел бросил взгляд в монитор, где все еще красовалась открытка, посланная сегодня от неизвестно кого и неизвестно зачем. Обведя её глазами, он наткнулся на большой мешок с разноцветными бантиками в нем.
- А чтобы ты у него попросил?
Подросток зевнул и решил, что этот разговор не к чему интересному не приведет. Он пробурчал, глядя на свой сдохший плеер:
- Я? Я диск Мумий Тролля. Да и батареек вагон, - вновь кисло улыбнувшись, Мишка повернулся к врачу спиной и, небрежно помахав рукой на последок, отправился прямиком в свою палату. Пространством снова завладела тишина.

  Узенькие цифры в углу монитора показывали полвторого ночи. Павел как-то безразлично вырезал из памяти и бой курантов, и выражения: "Как встретишь Новый год, так его и проведешь", и все поздравления, короче все, что не стыковалось с тем, что у кого-то сегодня все же этот день является рабочим.
  Решил обойти отделение. Так сказать, понести вахту. Больные уже спали. Им тоже не хотелось вспоминать ни о чем, выше перечисленном.
 Павел Николаевич заглянул в пару палат, потом прошелся до самого парадного входа, и черный ход тоже проверил, и пожарную лестницу. "Тихо" - вздохнул разочарованный врач и поковылял на свое место.
 Тут его внезапно застал глухой грохот. Павел тут же понесся туда, откуда донесся этот звук. Заглянув в ординаторскую, он обнаружил, что окно открыто настежь, а пол запачкан мокрыми, грязными следами. Нервно сглотнув, он выглянул из-за косяка в коридор. Там все так же тихо. Дрожащей рукой достал из дальнего угла палку от швабры. Мокрые следы, чуть-чуть отблескивающие в свете далекой лампы вели в смотровую. Прокравшись туда, он внезапно увидел высокую грузную фигуру в красном шубе и мешком за спиной. "Вор - мелькнуло в голове испуганного врача – Черт, что у нас своровать-то можно?”. Не долго думая, Павел, размахнувшись, ударил фигуру своим оружием по голове. Удар умер не начавшись; швабра сломалась надвое. Казалось, красная шуба проглотила всю силу удара и даже ничего не почувствовала. Дальнейшее произошло так быстро, что врач впоследствии долго не мог понять, как человек мог двигаться с такой большой скоростью. Обернувшись, фигура ударила в ответ ровным сильным движением точно в челюсть. В глазах Павла потемнело и он упал на пол.

  Очнулся. Вокруг уже никого не было. Попытался встать. После удара был только шок, никакой боли. Хотя этот сумасшедший его неплохо припечатал. Огляделся. Павел лежал на узком выцветшем диванчике в ординаторской.
Он осторожно встал и вздохнул. Надо осмотреть отделение.
 Окно было закрыто, мокрые следы смыты. Павел машинально потер челюсть. "Что здесь вообще произошло? Нормальные воры не убирают за собой". Тут на глаза попался лежащий на полу рядом с диваном предмет. А точнее два предмета: цветастый пакет с конфетами и квадратная коробочка с яркой обложкой "Мумий Тролль". Тут же красовался прилепленный к ней стикер с пометкой "Мише".
 - Вот это чудеса…
Врач старательно обошел все отделение и заглянул к больным – те спали. А так, никаких следов взлома и, тем паче, грабежа не наблюдалось.
Павел Николаевич дошел до своего стола с все также светящимся монитором компьютера. Отложил до утра диск в стол и принялся за конфеты. Мигает новое письмо. Опять же от Екатерины.
"Я не спамер, я не хакер, Просто ваш адрес уже не помню, как оказался у меня в записной книжке. С НГ вас, счастья вам ".
Павел почесал затылок. Из друзей прикалывать некому. А что могло заставить девушку тридцать первого декабря, ночью, писать письма человеку, которого даже вспомнить не может? Черт, наверное, я просто разучился верить в чудеса, доброту и тепло. Что же я за человек? Сегодня же Новый год. Такой праздник, когда все сбывается. Даже Дед Мороз заходил. Подарки принес. "Безвозмездно" - так сказать. А Катя…ей, наверное, очень одиноко… Зачем же иначе писать письма с поздравлениями тем, кто и не знаком тебе даже…". Улыбка коснулась лица Павла, и он блаженно разлегся на своем кресле, которое чуть скрипнуло.
"Наверняка она живет очень далеко. Где-то в Мурманске или Комсомольске на Амуре, в Туле или Саранске. Она, наверное, так одинока. Жаль, если у неё совсем нет друзей и семьи, никого чтобы просто встретить праздник, чуть-чуть выпить, посмеяться, посмотреть какой-нибудь концерт, да пусть даже это нужное поздравление президента, все лишь бы не в одиночестве".
Следующие минут сорок он искал подходящую открытку и, наконец найдя ту, которая по его мнению выглядела достойнее других, отослал Кате с наилучшими пожеланиями.
Через час Павел снова влез в Интернет - шесть писем - друзья. И Катя. Как все-таки приятно когда ты не один.

Конец

июль 2005