Ненависть...

Ахмед уже четыре с лишним часа сидел в засаде. Земля раскисла, куст, под которым он прятался, при малейшем порыве ветра выливал ему за шиворот по ведру воды. Вся одежда промокла до нитки, мокрые пряди волос навязчиво липли к лицу. Сухими оставались только ноги, обутые в американские шнурованные ботинки. Он не чувствовал холода, ему не хотелось есть, у него вообще не было ни каких желаний, кроме одного… Это желание, как жажда пустынного странника, наполняло его, управляло его мыслями, действиями, словами. Это была ненависть. Ненависть к тем, пришлым на его землю людям, которых никто сюда не звал. Он видел, что остается после них – сожженные деревни, горы трупов; он слышал, как они издеваются над пленными, видел их изуродованные тела. Он был твердо уверен, что они – армия демонов посланная самим шайтаном.
Вот и сейчас ему было необходимо взять одного из неверных в плен.
Зачем в плен?! Лучше его убить! – думал Ахмед. Для чего им он нужен? О, чем они все время с этими собаками разговаривают?
Ахмед, в свои двадцать с небольшим, был далек от дипломатии (он даже не знал такого термина), ему казалось, что нужно драться и только тогда будет результат. Там, где он родился, много не говорят – в горах воздух слишком разряженный, надо экономить. Там сразу действуют. Так учил его отец…
А, здесь на равнине живут совсем другие люди. Нет в них той жесткости… нет.
 
 Ахмед услышал шелест мокрой травы и приглушенные голоса. Он аккуратно раздвинул ветви куста – в метрах ста увидел две фигуры в униформе, один солдат, другой, по видимому, офицер.
- О, Аллах, ты услышал мои просьбы! – прошептал он.
Мне офицер то и нужен! Ну, неверная собака, молись своему шайтану!
Подождав, когда пара военных поравняется с кустом, где прятался Ахмед, он вытащил из за голенища длинный острый нож, подобрался как кошка перед прыжком, и …


 - Я постоянно себя спрашиваю, зачем мы здесь? Что делаем мы в этом забытом Богом месте? – спрашивал щуплый солдатик – очкарик, офицера.
- Мы здесь, дорогой мой, для наведения порядка, для того, чтобы люди в этом, как Вы говорите «богом забытом месте» почувствовали свободу, что бы донести до них нашу идеею! – пафосно, тоном учителя, пояснял офицер.
Солдат хотел было задать еще вопрос, но черный, мокрый вихрь пронесся мимо. Он только увидел как упал офицер, подмятый этим вихрем, он хотел закричать, но вместо крика в горле… пузырилась кровь. Он попытался снять с плеча автомат, но силы стремительно покидали его, взгляд стекленел, ноги подкосились, он упал. Последние образы пронеслись в голове - вокзал, плачущая мать, растерянный отец, бледная как полотно девушка. Он не хотел воевать! Зачем? Он ни кого не убил! За что? Судорога прошла по телу…

- Вставай шакал! – Ахмед сильно рванул офицера за шиворот.
- Прошу Вас отпустите! Я отдам Вам золотой портсигар! И …часы, я отдам Вам часы! – он говорил это, сам понимая, что говорит чушь, что говорить бессмысленно. Эти люди не знают жалости.
- Замолчи, не погань землю своим собачьим языком! – сказал Ахмед и сильно ударил офицера согнутой в колене ногой, сбив ему дыхание.

 Они шли по осеннему лесу уже около часа. Офицер молча сопел, Ахмед шел позади и безжалостно толкал стволом автомата ему между лопаток.
«Как они воюют?» - думал он
Они не способны! Почему так долго мы не можем с ними справиться? Вот и этот, хлюпик хлюпиком, а уже офицер!

- Ну, Симонов, молодец этот твой ингуш! Пиши представление!
- Чеченец, товарищ полковник.
- Да, какая разница, Симонов! Тут в планшетке этого фрица, такая информация, такая!
- Чеченцы, товарищ полковник, прирожденные диверсанты и разведчики!
- Ты тут не очень то басмачей пропагандируй!!! Не очень! Наши, тоже не хуже! Они еще против нас попрут, только дай волю!
- Ладно, пусть его приведут.
- Козырев! Мараева ко мне! Живо!
В землянку зашел худой, небритый чеченец, вытянувшись по стойке смирно, с акцентом произнес – Сержант Мараев прибыл!
- Молодец сержант, молодец! Офицерик, этот один, что ли гулял? А?
- Никак нет, товарищ полковник, с солдатом.
- А солдат где? Убежал?
- Никак нет, товарищ полковник! Не убежал! Я его зарезал, товарищ полковник! Вот! – Ахмед положил на стол солдатский жетон.
- Почему резал, то? Можно и не до смерти зарезать… Пуля, то она надежнее будет!
- От моего ножа смерть всегда! Я не промахиваюсь, товарищ полковник!
- Ладно, ступай! Представим тебя к награде!
- Служу Советскому Союзу!
- Сегодня служишь, а завтра нас резать будешь, знаю я вас басмачей! – буркнул полковник, когда Ахмед вышел.
- Зря вы так, товарищ полковник! – с горечью произнес капитан Симонов.
- Молодо – зелено ты еще Симонов. Ладно, давай пиши рапорт, мне еще в штаб нужно успеть. Пиши.
- Дату поставь завтрашнюю …ночь еще пережить надо. Дата? Господи, Симонов, ты, что с Луны упал?! Шестнадцатое октября, тысяча девятьсот сорок третьего года…