Первый сюрприз

       "Если не чувствуешь своего тела - значит здоров".
       Хорошая мысль, когда утром, с хрустом, потягиваешься под одеялом.
       "Если не чувствуешь своего тела - значит здоров".
       Сидя вечером за столом и поглощая ужин, уставившись в "ящик для идиота", тоже приятно осознавать "отсутствие" тела.
       Цыкнув зубом и покусывая зубочистку, "форс не теряй, в зубах ковыряй - пусть думают, мясо кушал", сыто переполз на диван и вытянулся, сжимая в руках пульт от телика.
       Здоровый организм, постепенно расслаблялся, отдыхая и переваривая вкусности.
       Подкрадывающийся сон, мягко и настойчиво расслаблял мышцы, пока пульт не выскользнул.
       Свободный вечер. Это такая редкость за последние, почти полтора десятка лет.
       Последняя, точнее предпоследняя революция, сделавшая всех "свободными" и "демократичными", вволю отыгралась на средне статистическом граждане. Свобода стала злой, продажной девкой, лишив одним махом многих свобод. А демократия напоминала о себе только на повторных раундах плохо разыгранных выборов.
       Наслаждаясь свободой, приходилось расплачиваться борьбой за выживание. Пахать, как проклятый вол, денно и нощно. Без выходных, праздников и отгулов. Напрочь вычеркнув из, стремительно скудеющего до уровня людоедки Элочки, словарного запаса, сладкое слово "отпуск".
       Но проколы у "свободной демократии" всё таки случались и "ничегоненуждосделательные" дни  имели место быть, хоть и крайне редко.
       В такие дни организм принимался за тестирование и проверку систем жизнеобеспечения. Ведь раньше на это просто не хватало ни сил ни времени. Да и "раны на бегу немеют".
       Сознание медленно мутилось, предоставив подсознанию карт-бланш.
       Первый сбой - в районе желудка.
       Резкая, пронизывающая боль, согнула пополам, почти на половину притушив свет трёх рожковой люстры, с одной, в целях экономии и во вред зрению, лампочкой в несчастных шестьдесят свечей.
       Это была месть "кота Леопольда" за отсутствующие завтраки-обеды и поздние, на сон грядущий, ужины. За лапшу "здравствуй язва", обильно удобренную всякой не перевариваемой химией, для придания этому, с позволения сказать продукту, вида и свойств настоящей еды.
       Горячие волны судорог достигли почек.
       Один удар по почкам равен двум бокалам пива. Два бокала пива равны одному удару по почкам. Появилось ощущение, что одно из двух: или груша, или в пивбаре. При любом раскладе было больно и не приятно.
       Соединив свои усилия, боли в "ливере", подняли кровяное давление, заставив "на ёжиться" сердце. Оно заворочалось, невыносимо втыкая болевые иглы, раскалённые до белого каления, везде и всюду.
       Вздувая вены до грани разрыва, кровь устремилась во все закуточки. Ударив в мозги, за тарабанила отбойными молотками в виски. За шуровала монтировкой в затылке.
       Вспыхнувшие огнём глаза, потеряв авто фокус, старались хоть на чем то сконцентрироваться-ухватиться, в редких промежутках приоткрывающихся век.
       Мир стал нереально расплывчат и закат начался необычно рано.
      
       - Тебе что, плохо ?
       Откуда то из неизвестности что-то придвигалось. Звук с трудом пробивался сквозь искусственный котон ваты.
       - Эй. Что с тобой ?! Тебе плохо ??!!
       - В сумке. В боковом кармашке. "Колёса". Дай.
       "И кто это интересно тут треплется ? И откуда знает про "колёсы" в кармашке ? Узнаю кто шарит по сумке - прибью гадёныша !"
       - Вот. - кружка зацокотила по остаткам зубов, пропуская воду вместе со спасительной парой, "чтоб крепше було", "колёс".
       Оставалось только ждать, когда начнут действовать химические составляющие "спасательных" кругов и наслаждаться, прикрыв глаза, прохладой ладони на взмокшем лбу.
       - Ну как ? Попускает ?
       - Угу. постепенно. У меня только одна просьба будет. Красную подушку не используй.
       - В смысле ? Что значит не используй ? И как я должна была её использовать ??
       - Ну если я совсем "в дудку" свернусь и превращусь в "траву", Ты мне автоназию сделай пожалуйста. Подушкой. Но только не красной, а голубой. Хочу умереть в своём, так тщательно скрываемом, естестве.
       Звонкая пощечина дала понять, что таблетки вроде действуют, коже стала возвращаться чувствительность, и что шутка хоть и услышана и понята, всё таки не оценина по достоинству. Наверное по причине испуга.
       - Ну дурак. Ты только в себя приди сначала. За "автоназией" дело не станет. Я уж расстараюсь.
       Гладила по ударенной щеке, украдкой смахивая свои слёзы.
       - Всё пучком будет. Извини что напугал. Сам испужался.
       Сознание, вернувшее себе бразды правления, старательно разряжала обстановку "черным юмором".
       - Всё будет пучком. Завтра снова в бой. Нельзя мне в "траву" превращаться. Не время и не место. Бюджет в опасности. Семейный.
       - Шутишь значит ? Ну шути, шути. Это хорошо. Значит правда всё налаживается. Только и у меня будет одна просьба. Не нужно боле сюрпризов. Договорились ?
       - Договорились. Следующий будет последний.
       - Ну пожуем - посмотрим. Спи давай. Сон, говорят, лекарство одно из лучших.
      
      
       На кухне, дрожащей рукой под курила сигарету. Нитроглицерин и ещё что-то, помогли снять стресс. Допустить ещё и со своей стороны "сюрприз", просто не могла.
       А ведь сюрпризы только только начинаются.