В память о Хель

 I

В одном Nевзрачном городе, в одно Nевзрачное время жила была милая девочка. Кем были ее родители, она не знала; так как в то время Nевзрачное и люди были Nевзрачными: любили друг друга лишь ради утехи, а от детей избавлялись как от множества других трудностей мира сего(ну не любили они трудности). Впрочем, это нисколько не омрачняло ее существование: девочка росла, познавала жизнь, как большинство детей того Nевзрачного города. Но девочка эта была не как все. Небывалая печаль мерцала в ее чутких янтарных глазках. Все жители Nевзрачного города старались походить на радостных людей, удовлетворяли свою низменную похоть и чувствовали себя счастливыми. Но стоило кому-нибудь заглянуть в глаза той девочке, как неописуемая злоба вырывалась из его мелкой душонки. В ее янтарных хрусталиках каждый видел правду, которую изо всех сил старался припудрить и всячески скрыть. В присутствии этой маленькой девочки всем становилось невыносимо тошно от своей жизни. Изо дня в день, с самого рождения(священник в церкви отказался крестить ее, сказав, что она одержима бесами, что у нее дьявольские глаза), маленькая девочка раздражала Nевзрачную атмосферу ее города. И так 7 лет. Когда юная Хель стала осознавать всю сущность ее дара, людям стало воистину страшно: они поняли, что эта девочка должна вскоре разрушить гармонию их Nевзрачного существования. Никто не хотел расставаться с привычной жизнью – Хель убили.

 II

На мрачной городской площади, лежащей пред величественным готическим собором, бессмысленно рвущим небеса копьями своих куполов, собрался весь народ посмотреть на очередное кровавое зрелище. Все стояли молча. По серым булыжникам по-всякому извиваясь полз едкий туман, желая приласкать безжизненное тело убитой. Со стороны шумного моря дул холодный ветер, покачивающий темные пряди волос на голове девочки.
Хель лежала на холодном камне, нежно положив свою ручку на нож, зловеще торчащий в ее груди. Кровь блестела между грубыми камнями площади. Ее необычайные глаза удивленно и, одновременно, мертво глядели на собирающиеся в небе темно-желтые тучи. Все боялись подойти к телу Хель, боялись увидеть ту всепоглощающую и безжалостную печаль в ее глазах.
Появился священник: он неуклюже подбежал к девочке и, глядя на народ, закрыл причину всеобщей дисгармонии побелевшими веками. «Прости, Господи, нас грешных…» - шептал он и яро крестился, стоя на коленях перед покрытой туманной дымкой жертвой.
Одно мгновение. Одна вспышка тьмы. Тело девочки исчезло. Гул толпы.

 III

- Желаешь жить дальше? – послышался мой величественный голос в непроглядной темноте.
- К чему такая роскошь? – спросила Хель.
- У тебя великий дар…
- Разве это дар? Ежеминутно терпеть зло, изливающееся из людей в моем присутствии – это дар?! По-моему, это проклятие.
- Дар… Проклятие… Какая к черту разница? Все, что видишь ты, все, что знаешь ты, существует в гармонии. Когда есть свет – есть тьма, когда есть добро – есть зло, все взаимосвязано. Твой дар – лишь возможность созидать больше, чем просто добро или зло, но за все нужно платить… «Противодействующие силы равны и противоположны» - сказал как-то раз какой-то псих и попал в точку!..
- У меня есть выбор?
- Всегда есть выбор…

 IV

И вернулась Хель ангелом темным в Nевзрачный мир и стала мстить людям за погибель свою. Опьяненная свободой, она летала на своих черных крыльях и убивала всякий люд грешный, что встречался на пути ее. Никто не мог остановить ее. Шли года…

 V

Над покрытым кромешной ночью городом тишину забитых страхом улиц разорвал нечеловеческий вопль страдания. Я стоял на мокрой после дождя крыше; слезы, не стесняясь, катились крохотными каплями по бледным щекам. Я был один. Все люди сейчас спали, нервно дергаясь от каждого шороха, спали в своих засаленных комнатушках с некогда наспех заколоченными окнами. Город походил на огромное кладбище, усеянное рядами домов-надгробий, загадочно светящихся под лаской большой белой луны.
Я не хочу больше жить. Мне противно мое Nевзрачное существование.
Тихие шажки моих замерзших ног безвозвратно приближали меня к краю крыши. Все тело тряслось толи от холода, толи от рыданий. Вот он, обрыв.
- Ну и что ты, черт тя за ногу, делаешь, суицидник-недоучка? – послышался грозный женский голос позади.
Я обернулся. Темный ангел, ужас Nевзрачного города.
- Что я делаю? – неуклюже спросил я.
- Ну не я же! – Хель залилась истерическим хохотом.
- Я делаю тоже, что и ты, проклятая.
Глаза девушки сверкнули безумным сочетанием злобы и удивления.
- Я умираю, проклятая. Ты тоже.
Когтистые пальцы темного ангела сомкнулись на моей шее – Хель оторвала меня от мокрой жести и принялась атомизировать мою сущность пугающе-янтарным блеском глаз. Лунный свет предательски давал меня разглядеть. Наши глаза встретились. Вечность.
- Скажи, почему я умираю? – прорычала она мне.
- Может отпустишь?
Мои ступни вновь почувствовали холод металла; трудно дышалось:
- Потому что нет смысла в жизни твоей, проклятая, нету! Ты каждый день то и делаешь, что убиваешь людей, зачем?
- Люди мерзки, они погрязли в грязи своих желаний, они прячутся от правды… Они убили невинную девочку Хель, жестоко убили, только потому, что ее взгляд, как волшебное зеркало, отражал их истинную сущность!
- Теперь они еще больше боятся, теперь они еще более мерзкие, ты этого желала?
- …
- Разве может месть быть смыслом, целью жизни? Ну поубиваешь ты всех людей этих, что дальше? Ради чего ты живешь, проклятая?
- Да кто ты такой, чтобы учить меня?
- Глаза у тебя прекрасные… таких красивых глаз я никогда не видел…

 VI
 /отрывок из дневника безумца/

Время… Это просто слово. Ночь на той крыше была дольше всей моей прошедшей жизни. Четвертое измерение. Та ночь длилась слишком долго, чтобы быть реальной. Но я жив. Утром меня не соскабливали с мокрого от крови асфальта Nевзрачного города, значит эта встреча была. Это было… это было невозможно прекрасно. Я не могу описать словами. До сих пор кровь в моих жилах горячее адского пламени, в моей груди появился какой-то шар энергетической субстанции, он пульсирует, он создает неописуемые ощущения. Я чувствую небывалую легкость внутри своего тела, мне часто трудно дышать от наслаждения, что я испытываю. Этот шар появился в момент моего первого поцелуя с Хель, в первое мгновение вечной ночи. Пусть мне никто не верит, но я знаю, что такое любовь! Я знаю, что такое счастье! Я знаю!
 . . . . .

 VII

Первый луч солнца втиснулся в узкий ромб между губами Хель и безумца. Следующие творения небесного светила ласково замерцали в глазах влюбленных. В городе появились первые звуки: люди приветствовали утро, радуясь, что не погибли этой ночью. Светлеющее кладбище домов радужно блестело мокрым камнем в лучах солнца. Лишь та крыша, на которой находились два нечеловека, была абсолютно сухой после огненной стихии страсти, что бушевала в эту самую долгую ночь Nевзрачного города.
- Наше время истекло.
- Я люблю тебя!
- Благодарю от всей души. После встречи с тобой моя жизнь обрела смысл.
- И тебе спасибо!
- Как быть нам дальше?
- Увы, как бы мы того ни хотели, нам не бывать вместе.
- Но…
- Мы танцуем босыми ногами по осколкам разбитого счастья. Боюсь, нашей любви далеко не достаточно, чтобы свершилось то, о чем мечтаем мы… Рожденный ползать летать не может, одному – не взлететь, второму на земле слишком тоскливо. У каждого из нас своя свобода, у каждого из нас своя судьба, но я клянусь тебе: первым, о чем я вспомню перед своей смертью, будет эта ночь.
- Я тоже. Теперь я знаю, что есть счастье, теперь я не умираю, а живу… Спасибо!
- Да.
- Прощай!
- До встречи!
Поцелуй. Взмах крыльев. Слеза.


В память о Хель
26.06.05

Выражаю благодарность
Хель, Максу,
друзьям с Dark Diary
и всем моим единомышленникам
за вдохновение и поддержку.