Письмо

«Привет, солнце, как дела? Надеюсь все хорошо, у меня тоже все нормально»
Нет! Скомкала, выбросила. Не будет этих глупых писем. Не будет этого слащавого вранья. У меня все нормально? Нет! Достала новый лист бумаги. Задумалась, закрыла глаза. А нужна ли эта правда тебе? Нужно ли знать тебе, что происходит со мной на самом деле? Ведь ты почти не пишешь мне. Может и забыл уже. Да, может тебе это и не нужно. Но это нужно мне, понимаешь меня? Не люблю навязываться людям, не ответишь мне после этого письма, больше не напишу тебе, не потревожу твоего покоя, не буду мешать твоему отдыху. Покину твою жизнь, даже памяти от себя не оставлю. Сотру все напоминания обо мне. Открыла глаза.
"Ночь, около двенадцати, я только что пришла домой. Сегодня, как и вчера, и позавчера, и как каждый день после твоего отъезда я думала о тебе. Ты проник в мою кровь, и пока она течет по моим венам, мне не избавиться от наваждения, у которого твое имя. Можно перерезать вены и выпустить всю кровь, и вместе с ней уйдешь ты. Может... может так все это и закончится.
Я пьяна сейчас, вот и набралась храбрости написать тебе письмо. С одной стороны, выпила и стала смелой, с другой стороны, так истосковалась по тебе, что хоть волком вой. Уже невмочь. И вспоминаю тебя, легче не становится, потому что вспоминаю прошлое, и не знаю, будет ли у нас будущее Только совсем тошно на душе становится, понимаю, что все это было было было, а вот будет ли.
Пили с подругой на кухне, пили водку и закусывали сосисками из соседнего супермаркета. Пили за самих себя послав всех мужиков на х... Она рассказывала про свою большую любовь, которую она наконец нашла, а найдя, поняла, что не то искала. А я рассказала про тебя. "Хочу секса" сказала я, а она протянула пять. Но я наверное не правильно сказала. Хочу тебя. Нужен ты мне. Я привыкла к тебе, как к наркотику и что мне теперь делать? Это риторический вопрос, можешь на него не отвечать. Когда я поехала домой, было уже поздно и темно. Я сидела в автобусе прижавшись лбом к стеклу. Глаза закрывались сами собой, веки были слишком тяжелые. Я прижималась лбом к холодному стеклу, а мимо проносились деревья, дома, люди, а если поднять глаза, видно небо, и звезды в небе. Я прижималась лбом к холодному стеклу, чтобы остудить голову, но как заставить замолкнуть горячее сердце? Глупости пишу, да? Но пишу всего лишь чувствую, может и глупости. Я ведь даже и не протрезвела толком. Я прижималась лбом к холодному стеклу, а хотела уткнуться тебе в плечо и плакать плакать, потому что невыплаканные слезы жгли мне горло. Хочу чувствовать твои сильные руки, обнимающие меня, вытирающие слезы с глаз. Хочу играть с твоими волосами, разгладить пальцами морщинки между бровями. Хочу тебя. Чтобы ты хотя бы просто сидел рядом, в своей голубой рубашке, которая тебе так идет, расстегнутой и открывающей смуглую грудь. Хочу...
Все поняла бы и все бы простила, но эта неизвестность, любишь не любишь, будем вместе или нет, хоть на ромашке гадай. А ведь я уже совсем не ребенок.
Странно, сколько у нас было счастливых мгновений, а мне все вспоминается наш последний день, когда я пришла к тебе перед отъездом, и мы стояли в спальне, а в гостиной сидели твои друзья. Мы стояли в спальне и я уткнулась головой в твою грудь, не хотела поднимать взгляд, не хотела видеть прощания в глазах. Ты провел рукой по моим волосам, взял меня за подбородок и поднял мою голову, заставив посмотреть себе в глаза. Когда я вернусь, сказал ты и не договорил, поцеловал меня, даже не поцеловал, а слегка коснулся моих губ своими, и потом добавил, понимаешь меня? Я упрямо мотнула головой. Нет не понимаю. И опять прижалась к тебе. И вот теперь стоит мне закрыть глаза, как я вспоминаю вот эту картинку, целый день она крутится у меня перед глазами. Ты пообещал мне писать каждый день, прошел месяц, а от тебя два холодных мессажа. И больше ни строчки.
Мне страшно думать о будущем. Пока ты мне не сказал, что все кончено, ты еще мой, но кто знает, как ты отреагируешь на это письмо. Я так жду тебя, ты даже не представляешь, никого я еще в своей жизни так не ждала, ни по кому не скучала, всегда кто-то заменял мне кого-то. А тебя я жду, единственного. Засыпаю с твоим именем на устах, и просыпаюсь с мыслями о тебе. Быть может, тебе покажется все это пьяным бредом, может и я на утро порву и выброшу всю эту чушь, но сейчас, поздно ночью, на кухне в квартире, где я одна, я просто пишу, что чувствую. Если мы расстанемся, и не будем больше встречаться, возможно у меня не будет шанса поговорить с тобой. Я ведь не люблю навязываться, ты это знаешь, потому что я постоянно повторяю это и тебе, и вообще всем своим друзьям и знакомым. Поэтому я скажу тебе это сейчас. Я люблю тебя. Очень люблю. Делаю ли я ошибку, признаваясь тебе в этом или нет, я не знаю и знать не хочу. Ложь противна моей натуре. Есть правда, и она в том, что сегодня ночью я пишу тебе это письмо, есть правда, и это то, что я сейчас в отчаянии. И еще есть правда, и это – моя любовь к тебе.
Не те у нас были отношения, чтобы говорить друг другу ласковые слова, как-то не принять было между нами нежных прозвищ. Кроме разве что «Солнце», но это я говорю всем подряд. И сейчас я только мысленно называю тебя так, как не осмелилась называть раньше. Любимый, милый, единственный. Я прощаюсь с тобой. Ты... береги себя. Не для меня так для другой. Извини, если я повторюсь, я бы сказала тебе это тысячу раз, но боюсь наскучить. Люблю"
Я закурила сигарету. Сложила письмо. Докурила и пошла спать.
P.S. Это письмо так и лежит до сих пор у меня в ящике стола, я храню его как реликвию. Я так и не решилась его отправить, а он так и не приехал больше, не вернулся ко мне. Его друзья сказали мне, что он женился у себя на родине. Я тоже вышла замуж, и сейчас у меня двое детей, мальчик и девочка. У мальчика его имя, и я каждый раз вздрагиваю, до сих пор! когда кто-то зовет его по имени.