Зверь. Из цикла Эхо журавлиного крика

 «ЗВЕРЬ»

…из крови и смерти родишься ты в час, когда Боги спят…

Черно. Все вокруг черно. Неверный шаг. Лунный свет сквозь распахнутые глотки окон вонь уносит. Белый росчерк простыни. Угол кровати. Споткнулся. Дрожь по загривку. Шерсть дыбом. Не смотреть! Только не смотреть. В их вчерашние глаза смотреть нельзя. Пришпиленные штыками души с места не сдвинулись. Не взлетели. Шашками, топорами крылья срубили. Не подняться с постелей. Которым мало, тем лопатами да молотками. Так чтоб и лиц во снах не видеть. Во сне убийцам тоже бывает страшно. А эти уже свое отбоялись. Залечили до смерти новые врачи. Едва в город вошли, как тут же за исцеление взялись. Рьяно. Люто.
Сквозь комнату ветром пролетел. По вытекшей и остывшей жизни, мимо разбитых склянок, бинтов. Койки, койки, койки. Рядами. Тихо. Никто сестричку не кличет. Сестричка, сестричка, где же ты. Разворошенная земля на окраине молчит.
Ветер подскажет!

Белым листом прошлое. Лица. Любимые. Мысли. Чувства. Надежды. Березки по весне. Сок такой сладкий. Пьянит. А небо… А солнце… Яркий, безумно яркий день. Вчера был человек, рожденный смертной женщиной. Внук надежды. Дитя любви. Но это вчера. Сегодня все иначе. Перекроено. Перешито. На новый лад. Сегодня ночь. Сегодня Я ЗВЕРЬ, Рожденный горем. Вскормленный болью… Десница Смерти.
На юг! Добыча там! Ходко-то как! Раньше бы так бегать… Собаки из-за крепких заборов воем заходятся. Страшно? Правильно. Бойтесь. Это вам не прохожих за лодыжки хватать. Я ЗВЕРЬ! Ваше поганое счастье, что до шавок мне дела нет… Мараться только… Гремите цепями. До блеска языками натирайте вечно пустые миски. Ждите хозяйских плетей. Вы там, а я здесь!
Ветром свежим в лицо. Полынью. Бурьяном. Волей. Степь! Города нужны слабым. А Я ЗВЕРЬ! Мне воля нужна! Воля! Без ошейников и флажков. Чтобы от глотки силком не оторвали… Чтобы если гнать – то до конца, чтобы если месть – то до последнего врага, чтобы если жить – то по своим тропкам и вехам!
Вот они! Спят. Ну уж нет! Не выйдет! Эй! Вставайте! Встречайте свою судьбу лицом. Я ЗВЕРЬ! ВЫ – ДОБЫЧА! СЕГОДНЯ Я ПРИШЕЛ ЗА ВАМИ! Хватайтесь за оружие! А Бога поздно поминать! Он спит! Ха-ха! Как хочется смеяться, разрывая вас на куски. И я смеюсь сквозь ваши отчаянные крики! Как сладко пить ваше отчаяние… Словно березовый сок… Солнце! Где же ты, Солнце?!
…Огненный рубеж рассвета. Пляска пламенных языков перед закрытыми глазами. Угасает вместе с последними звездами. Устал. Очень. Через мгновение заря осветит дело рук моих. Дело души моей. Дело воли моей. Врага больше нет. И зверя тоже. Остался человек, которому страшно. Очень страшно. Но лишь до наступления сумерек…

 Его нашел разьезд пару дней спустя на берегу Кубани. Думали поначалу – красный. А он и вправду был красный. Точнее бурый. От запекшейся крови. На силу признали. Говорили – чудо! Ведь, по официальным сводкам, никто из офицеров, находившихся в Елизаветинском госпитале, не пережил большевистского террора.