Надпись на постаменте

НАДПИСЬ НА ПОСТАМЕНТЕ

На кладбище Донского монастыря есть гранитный памятник с надписью:
 Наша надежда в будущей жизни
 Княжна Ольга Львовна Шаховская
 род. 1850 г. генваря 6-го =
 скон. 1884 г. декабря 26-го =
 от операции д-ра Снегирева
Так и написано: «от операции д-ра Снегирева». Вот уже 120 лет существует эта оскорбительная для памяти врача надпись.

Последние двадцать лет XIX столетия благополучное время в российской жизни, нет войн, наступило затишье и в «революции». Это время расцвета промышленности, естественных знаний. В обществе говорят об увядающих «дворянских гнездах», о том, что на смену Рудиным пришли Базаровы, взоры обращены на людей мирных профессий, врачей, учителей. О людях этих профессий писал А.Чехов, сам был врачом. Именами врачей дореволюционного времени названы больницы. Среди них наиболее известны: Боткин, Бурденко и… Снегирев. Да, тот самый Снегирев, основатель гинекологической клиники при Московском университете, первой в Москве. До Снегирева гинекологию ни в чем не отделяли от хирургии, не существовало и специальных больниц.
Владимир Федорович Снегирев (1847-1916) один из основоположников научной гинекологии в России, прекрасный хирург, педагог. Происходил он из небогатой московской семьи, но имеющей культурные традиции. Один из его родственников, И.М.Снегирев (1793-1868), известный исследователь народного быта и собиратель пословиц, другой М.М.Снегирев, профессор естественного, политического и народного права. Но детство Снегирева прошло безрадостно, рано умерли отец и мать. Он сирота на попечении был отдан в Кронштадтское штурманское училище опекунским советом. Военная учеба нисколько не интересовала его, влекли наука, медицина. Некоторое время Снегирев был матросом, а затем поступил на медицинский факультет Московского университета. Он успешно учился, занимался врачебной практикой в клиниках Лондона, Вены и Гейдельберга, стал известен как хирург в Москве. В жизни врача все стало складываться благополучно, но в 1877 г. случилась беда: умерла его молодая жена, остались на руках двое детей. Это заставило Снегирева еще больше погрузиться в работу, в организационную деятельность.


В 1903 г. в своей речи, на одном из медицинских симпозиумов, Снегирев рассказывал о том, как одна «тяжело больная скончалась после опасной, но неизбежной операции», как «ее родственники игнорировали тяжелые моральные переживания хирурга, и приказали сделать надпись, что она умерла «от операции д-ра Снегирева». Всем было видно, какие горькие ощущения приносит эта «надгробная» надпись уже прославленному в России врачу.

В 1990 г, когда одной из московских поликлиник вернули ее историческое название: имени Снегирева, В.Сергеев, знавший о знаменитом враче не понаслышке, заинтересовавшись историей надгробного памятника, стал собирать сведения о Шаховских. Многое узнать ему не довелось. Дворянский род Шаховских оставил заметный след в отечественной истории, но все это было уже в прошлом. Среди Шаховских по имени Лев, отцом умершей Ольги Львовны мог быть только Лев Львович Шаховской (1823-1868). Сведения о нем и его семье В.Сергеев нашел в военно-историческом архиве. Л.Л.Шаховской происходил из дворян Харьковской губернии, почти всю жизнь провел на военной службе. Послужной список Шаховского заканчивался произведением его в штабс-ротмистры 2-го кавалерийского округа Украинского военного поселения. Мать Ольги Львовны урожденная Шнейер Екатерина Карповна, дочь титулярного советника. Годы жизни ее неизвестны. Кроме того, у Ольги Львовны было три старших брата, избравших, как и отец, военное поприще, и разбросанных по разным военным округам. Отец Ольги Львовны умер, когда ей было семнадцать лет. Ее братья отношения к надгробной надписи также иметь не могли.
Разгадку тут несет малозаметная боковая надпись на постаменте: «Незабвенному другу благодарные тоскующие друзья» и более позднее надгробие:
Клеопатра Александровна Измалкова, рожд. Графиня Девиер
род. 1844 г.
сконч. 2 февраля 1916 г.
Все остальное приходится только домысливать. Видимо, семья Ольги Львовны, после смерти отца, попала в тяжелое материальное положение, и она воспитывалась в близком Шаховским доме Измалковых. Может быть, Ольга Львовна была гувернанткой, знала немецкий и французский языки; может быть играла на фортепиано. Какая теперь разница. Надпись на постаменте, судя по всему, оставили тоскующие о ней друзья.


Рецензии