Love-story с открытой концовкой...

Ксения сидела на подоконнике, отгородившись от комнаты шторой, смотрела на ночную улицу за окном – и плакала. Тихо, беззвучно, время от времени лишь шморгая носом и не пытаясь вытирать слёзы. В принципе, и отгораживаться было не от кого – она жила одна, родители давно уже переселились в мир иной, а больше никого в квартире и не было. Но привычка осталась ещё с детства, когда пряталась и, едва сдерживая радостный смех, сидела в своём укрытии, пока шторы не раздвигались и мама либо папа не подхватывали её, визжащую в притворном страхе, на руки: "Попался, который кусался?"

Попался, даже если не кусался. Зубы не выросли, чтобы цепко держать и никому не отдавать. А надо было… Надо… было…

Тут же, на подоконнике валялось смятое письмо. Длинный конверт – в таких приходят весточки из других стран; целая галерея ярких почтовых марок – на зависть филателисту; несколько строк внутри…

Санти писал ей часто, с тех пор, как уехал обратно, к себе на родину. В Индию. Женщины в сари, священное животное корова, дешёвая зубная паста, которую варят все, кому не лень, - вот всё, что она знала об этой стране до встречи с ним. Столица. Университет. Факультет чего-то там – уже и не вспомнить. Масса людей: разные цвета кожи, разные языки, голоса, сливающиеся в один сплошной гомон и лица одним размазанным пятном. И Санти.

Естественно, он не был первым. До этого были свидания-кафе-мороженное-кино, даже жаркая Куба параллельно со штампом о бракосочетании в паспорте. И – отметкой о разводе через три года. Дикая тоска по родине, осознание того, что вот этот человек, который рядом, стал абсолютно чужим, может быть, хорошим другом, но не более. Страшно, когда тебе не о чем с бывшим близким поговорить…
Она вернулась, начала жизнь с новой точки отсчета – и тут эта встреча. Ксения отказывалась до последнего верить в то, что всё происходящее не блажь иностранца насладиться экзотикой - впрочем, на экзотику тянул скорее сам Санти. Высокий, загорелый, с ослепительно белозубой улыбкой и проникновенным взглядом, хорошим русским (практически без акцента) – он сразу стал мечтой многих сокурсниц, да и не только. Как же завидовали многие девушки Ксюше – а она всё никак не могла поверить в своё счастье… Чувствовала, наверное, что за всё нужно платить.

Зря многие скептически отзываются о женской интуиции – зачастую она приносит свои плоды там, где отказываются срабатывать все законы логики.

Окружающие уже напрашивались на свадьбу и крестины, а сама пара избегала разговоров между собой на эту тему. Между ними не бывало ничего недосказанного – просто не затрагивали этот аспект, и всё. Честно говоря, они жили по принципу "здесь, сейчас и сегодня", а завтра – как бог даст. И бог для них был один – неважно, как его зовут и куда идти, чтобы вознести ему хвалу – в мечеть, церковь или синагогу, главное – искренне благодарить его за каждый прожитый день… Душа в душу – именно так можно было охарактеризовать Ксению и Санти.

А потом он закончил университет – и уехал обратно, на родину. Никаких долгих вокзальных провожаний, слёз, истерик и громких обещаний – просто утреннее: "До встречи…" и нежный поцелуй.

Письма от руки. Длинные международные конверты с кучей марок и почтовых штемпелей, иногда с надписью от руки: "Найдены следы клея" - то есть, кто-то любопытный вскрывал и читал послания, желая найти неизвестно что. Сроки ожидания весточки – до двух месяцев, а то и дольше.

И вот это…

Санти был сыном одного из влиятельных людей страны. Не высшая каста, но и не низшая. И, когда его познакомили с будущей женой, из той же касты - он не мог противиться. Просто не мог – потому что его с самого детства воспитывали и настраивали на такой вариант развития событий. А чувства… Чувство долга – на первом месте, всё остальное – не имеет значения. Долгом Санти было продолжение рода, ребёнок, может, даже несколько – важнее не было ничего. Даже то, что где-то на другом конце континента его кто-то ждал.

Ксения последний раз шмыгнула носом, утёрла слёзы с щёк, разгладила смятый лист, аккуратно сложила в конверт и упрятала в шкатулку, где хранила все его письма. Прошла на кухню, сварила себе кофе, выпила его залпом, не почувствовав вкуса – и получила прямо противоположный эффект: заснула прямо за столом, уронив голову на руки.

Ей снились слова, которые медленно складывались в фразы: "Ни одна встреча в нашей жизни не бывает случайной. Все встреченные нами люди – шанс исправить то, что упустили в прошлой жизни: доделать недоделанное, долюбить недолюбленное, дожить недожитое. Это не замкнутый круг – и когда ты выполнишь своё предназначение, ты об этом узнаешь. Хотя бы уже по тому, что ты будешь абсолютно счастлива…"

Ей снилось ещё многое, что поутру моментально забылось – но эта фраза будто впечаталась в мозг…

Ксения ответила на последнее послание Санти тёплыми пожеланиями счастья, и приказала себе забыть об этом всём. Какое-то время ей это удавалось. Она погрузилась в изучение восточной философии, овладела искусством медитации и, без сомнений, навела некоторый порядок в своей душе. Она не держала зла на любимого, потому как поставила себя на его место и вынуждена была признаться самой себе: поступила бы точно так же.

А потом пришло письмо – будто бланк некоего договора, написанного от руки:
Я, Санти такой-то – такой-то, обещаю тебе и клянусь: если в следующей жизни ты снова родишься девочкой, а я мальчиком – я обязательно найду тебя, чего бы мне это не стоило…

…Ксения снова пряталась за шторой, только в этот раз она не плакала, а, сама того не замечая, улыбалась. И в этот момент зазвонил телефон, той особой длинной трелью, которая означает: "междугородка". Она протянула руку и сняла трубку.