Море

Печальные времена наступили в мире. Все распадается на части. И нет больше на свете того скрепящего центра, который удержал бы мир от распада. Она в жизни не видела океана. И уже никогда не увидит. Она и море-то видела один раз. Давным-давно. А ведь море - его родной дом. Его волосы пахнут приливом и руки - соленые на вкус. Он вообще не похож на всех. Ему часто снятся трехмерные сны. Такие, знаете, сны, когда небо валится и пахнет концом мира. Вот, например, однажды, он проснулся оттого, что ночь рушилась. Грохот за грохотом ломал небо. Широко и шумно шел дождь. Дикое, бледное блистание бежало по небу, как быстрый отсвет исполинских спин, спин Атлантов, подпирающих небо. Он выглянул в окно и увидел море. Оно бушевало, и стихия словно рвалась в его дом. Это была пугающая бездна, из которой абсолютно никуда не деться. И Андрей в страхе задернул шторы.
"Нужно уезжать отсюда. Здесь всё и все настроены против меня. Уеду в маленький тихий город на другом конце страны, где часто идет снег, где мало кто видел море и песок. Там я начну новую жизнь".
Когда поезд выехал из его родного города, Андрей даже не взглянул в окно. Его ждала новая жизнь, абсолютно другой город и неизвестные люди. В соседнем купе размеренно болтали, в тамбуре плавал синий дым, и все было так грустно и так ненужно. Он глядел на луну, которая, дрожа, выпутывалась из черной листвы. Даже в ней не было видно смысла дальнейшей жизни.
"Но ведь жить как-то надо. Достаточно подумать о родных. Им-то какого видеть, как я затухаю. Мама уже совсем состарилась ",- вдруг пронеслось в его голове. Его душу охватила паника. Такие бесполезные переживания, продолжение которых обычно приводит к полному сумасшествию. Минуты бежали, а он сидел и думал о жизни. Андрей понял, что нужно что-то менять, но вот, что? Лучи его сознания, лихорадочно ощупывавшие окружающий его мир, теперь потеряли половину своей силы; мир расплылся в мираж, и уже не было надобности о нем беспокоиться. Он именно так всегда засыпал.



Прошел ровно год. Андрей вышел на широкую гладкую улицу, и ему польстило чувство того, что город создан для него одного. Осторожно вечерело. Уличные звуки сливались в тихий музыкальный гул, словно кто-то, перестав играть, все еще нажимал педаль. Черные листья лип выделялись на прозрачном небе, как узоры из пиковых тузов. Иногда на повороте улицы появлялся как видение пожар заката. В чужих окнах шелестели шторы, спадая мягкими волнами. Он думал о том, что каждый день в году подарен одному только человеку, самому счастливому: все остальные люди пользуются его днем, наслаждаясь солнцем или, сердясь на дождь, но никогда не зная, кому этот день принадлежит по праву. И это их незнание приятно и смешно счастливцу.
Сегодня Андрей был предельно счастлив. Пятнадцать минут назад его познакомили с девушкой, при виде которой его сердце начало биться где-то в районе пищевода. Он пытался его проглотить, но оно стучало еще сильнее. Для него она сразу стала всем. Эта удивительная девушка сочетала в себе самые приятные воспоминания его жизни. Как известно, память воскрешает все, кроме запахов, но зато ничто так полно не воскрешает прошлого, как запах когда-то связанный с ним. Так вот, от нее пахло морем, свежестью летних бризов. Он видел ее маленькое лицо и глаза, широкие, бледновато-коричневые, цвета стеклянных осколков, выглаженных волнами. Андрею казалось, что если он еще внимательнее присмотрится к мелочам, то ее образ станет бессмертным, и она заменит ему всех и навсегда. Ее звали Алена, красивое русское имя, придававшее еще больше шарма ее милым чертам.


"Прекрасный город, прекрасный дождь". Бисерный осенний дождь моросил как бы шепотом, и на улицах было темно. Ветер гулял в комнате Андрея, разбрасывая бумаги с ролями. Он был актером, и его дожидались кучи невыученных бессмертных фраз. До премьеры оставался один день. А он и забыл. Сейчас для него существовала только Алена. Он собирался снять трубку телефона и набрать ее номер, но вдруг испугался. Он боялся ее независимости, или просто недооценивал себя Он видел ее два раза в неделю, но продолжал сторониться. Но воистину жизнь талантливее нас. Иногда она придумывает такие ситуации куда нам до нее! Ее произведения непереводимы, непередаваемы. Ведь только больное воображение могло представить, что Алена будет сидеть на кухне в его общежитии. Откуда Андрею было знать про каких-то там ее друзей, живущих в соседней с ним комнате.
Алена, положив голые локти на стол и упирая подбородок в скрещенные пальцы, смотрела вверх, на то, как плывет дымок ее сигареты, ударом ногтя стряхивая пепел. В чашке легкий пар млел над поверхностью чая.
"Алена",- девушка обернулась и вскрикнула
"Это ты? А ведь я так хотела тебя видеть".
Неожиданно для самого себя Андрей подошел к ней, встал на колени и уткнул голову в ее влажные ладони.
"С тобой бывало такое? Ночью, лежа в постели, ты понимаешь, что смертна. В таком случае в моей душе происходит то же, что происходит в огромном театре, когда внезапно потухает свет, и в налетевшей темноте кто-то вскрикивает, затем вскрикивает несколько голосов сразу, - слепая буря, темный панический шум растет, и вдруг свет вспыхивает снова, и беспечно продолжается представление. Так, бывало, душа моя задохнется на миг, лежу, широко раскрыв глаза и стараюсь побороть страх, осмыслить смерть, понять ее без помощи религий и философии. И потом говоришь себе, что смерть еще далека, что успеешь все продумать, а сам знаешь, что все равно никогда не продумаешь, и опять в темноте, далеко от сознания, где мечутся теплые, живые, земные создания, проносится крик - и внезапно стихает, когда , повернувшись на бок начинаешь думать о другом. Сегодня я проснулся в три утра и не мог больше заснуть. Меня терзают мысли о смысле жизни, о друзьях ", - он встал, зажал голову руками и начал ходить по кухне.
"Я постоянно думаю о тебе"
Алена вздрогнула, словно вдруг поняла что-то очень важное и посмотрела в его глаза. В этом взгляде была молящая просьба: "Расскажи мне о себе. Я так хочу узнать тебя всего до последней мелочи. Ведь никогда не знаешь, какую деталь потом будешь вспоминать. Световую ли рябь на стене, там, где ты стоял, кружащиеся пылинки, а может серебристый пепел твоей сигареты, прилипший к сильной руке".
Стемнело. Какая-то мрачная тень лежала у него на лице. Впрочем, теперь на обоих лицах лежали тени. Андрей подошел к окну и прошептал:
"Когда в душе твоей наступит зима,
А сердце превратится в лед,
Я буду кататься по нему на коньках,
Потому, что весной ледяные порезы превратятся в раны "
Он обернулся. "Ты же любишь весну".
"Когда улетят голоса
Вместе с дымом моей сигареты,
Мы останемся с тобой вдвоем
Дотлевающим пеплом".
"Если тебе скучно, я уйду. Я никому не хочу навязывать свое общество".
"Стой!
Ты растворился.
Осталась лишь твоя тень и облако воспоминаний,
Проносящихся надо мной,
Как стая улетающих в чужие края птиц.
Туда, где ты и нет меня.
В темноте не заметны тени.
Я больше не увижу тебя.
Я не слышу боя часов,
Время для меня остановилось.
Мятая постель, и ты
Уходишь, закрывая за собой дверь.
Завтра ты будешь с другой,
А я с другим.
И ты об этом даже не узнаешь.
Не уходи!"
Она закурила, и в электрических лучах мягко и призрачно закачались складки дыма. В этой девушке было что-то болезненное, что-то ангельское. Она была независима, но в тоже время беззащитна. Но только Андрей видел это. Он тихо подошел, обнял ее плечи и прошептал: "Я тебя бесконечно люблю. Для тебя я отдам свою душу. Рай представляется мне именно так: молчание и слезы и теплый шелк твоих колен. Ты и подумать об этом не могла". Теплый ветер ворвался в маленькую кухню, принося с собой сотни жемчужных звезд. Алена обернулась, и его губы медленно прикоснулись к ее бархатной коже



Спустя полгода наступила зима. Алена, зябко кутаясь в мягкое тепло шубы, шла по замерзшим улицам. Как человеку, с которым на улице случился сердечный приступ, нет дела до прохожих, до солнца, до красоты старинного собора, а есть в нем только единственное желание дышать - так и у нее было только одно желание не сойти с ума. Никто никогда так не видел мира, как она видела его. Страшная нагота, пугающая бессмыслица. Рядом какая-то собака обнюхивала снег . А Андрей погиб три месяца назад. С тех пор мир сдвинулся с места, мир опустел.
"Он мертв. Мертв, как и всякий. Как ты. Как все вы. Все вы уже умерли ", - кричала ее душа. " Я последняя из того мира зеленых и синих, но теплых красок. Я больше не увижу моря. Оно было лишь в его глазах. Соленый ветер в дыхании, и постоянно влажные ладони "




Она в жизни не видела океана. И уже никогда не увидит. Пустота