Все могло быть иначе

 

 Она никак не могла совладать с собой, заплаканная, она не стала дожидаться автобуса и остановила такси. Сидя на заднем сидении, она рыдала громко и откровенно. Слезы, словно вода прорвавшая плотину, бурным потоком заливали ее лицо. Водитель ехал молча, не спеша, предоставляя ей возможность побыть одной. Она назвала ему адрес и попросила прощения:
- Мне очень, очень плохо, - постепенно успокаиваясь, произнесла она.
- Я понял, хочу успокоить: у Вас все будет хорошо! - сказал водитель на прощание.
 Она вошла в свою квартиру, детей еще не привезли, они отдыхали на Байкале, поэтому не надо было торопиться приводить себя в порядок. Усевшись в кресло, поджав под себя ноги, она обернулась пледом и стала восстанавливать сказанное врачом:
- Анализы будут готовы и из онкологического центра, мы их получим дня через четыре. А пока будем верить, и надеяться на лучшее. Договорились? - он гипнотизирующе смотрел на нее и сердился, что она не слушает, а погружается в свои мысли, рождаемые страхом за детей, за их судьбу...
 Она вдруг увидела себя со стороны: такая маленькая, беззащитная и одинокая. Вся ее жизнь пронеслась перед глазами, как одно мгновенье. У нее замерло сердце от звенящей тишины, на фоне которой телефонный звонок звучал призывно - резко и требовательно. Она не испугалась, она хотела, чтобы кто-то нарушил эту неестественную и страшную своей неизвестностью тишину. Она подняла трубку и, взяв себя в руки, спокойно произнесла:
- Я слушаю вас.
- Ну, наконец-то! У меня сегодня работа не клеится. После того, как тебя отвез, вернулся, но работать не мог. Ты знаешь, у меня есть идея! Детей привезут через неделю, давай на выходные к ним съездим? Я знаю, что анализы будут готовы во вторник. Принимаешь такое предложение? - выпалил он, не дав ей даже опомниться.
- Я согласна, только ты помоги мне собраться, и купить фруктов и сладостей, - она не хитрила и была честна, она ждала его звонка и нуждалась в его присутствии. Что в них обоих изменилось после развода, ведь прошел уже год? Не смотря на длительные командировки, он был в курсе всех ее дел. Он не пил, его восстановили на руководящей должности, но, что удивительно, он не ходатайствовал о воссоединении семьи. Просто он решил предоставить ей право решать. Она же, измученная его постоянными понижениями на работе по причине запоев, не торопилась делать выводы и, тем более, принимать решения. Так они и жили, помогая и участвуя, в судьбе друг друга. Он никогда не говорил, а она никогда не спрашивала, где и с кем он жил, звонил всегда он, поэтому не было необходимости его разыскивать – эти детали давали надежду на
 
восстановление их супружеских отношений... Она приняла душ, достала платье, которое он любил и она, действительно, была хороша в нем, потому что оно безупречно на ней сидело. Последнее время она начала сильно терять в весе, что сопровождалось еще постоянным недомоганием. Вспомнив об этом, она убрала платье в шкаф, надев джинсы и теплую рубашку, она обессиленнная вернулась к креслу.
 Он так и застал ее, сидящую в кресле, ноги были укрыты пледом. Он похолодел, потому что все понял... Она обратилась за помощью слишком поздно: болезнь, прогрессируя, поразила уже многие органы - все это ему поведал врач, с которым он разговаривал накануне.
 Одному богу известно, что довелось ей пережить и как решиться на развод с любимым человеком. Стрессовых ситуаций было предостаточно... Он поднял ее, маленькую и легкую, прижал к себе и заплакал, ему некого было стесняться. Она уходила от него, простив все и оставляя ему детей....