Нельзя ответить нет. Глава 2

Нельзя ответить "нет".

2.

Когда она впервые совершала самостоятельный переход, ее предупреждали, что ничего опасного или неприятного в этом нет. Но все равно она нервничала, так что несколько секунд того незабываемого скачка из Ранней Весны в Позднюю показались ей часом.
А сейчас -- сколько прошло времени?

По телу разлились пьянящие пузырьки и забегали искристые иголочки, придавая ему небывалую легкость и гибкость. “Альба-Лог”, – прозвучало где-то вдалеке. ”Альба-Лог”, – раздалось вторично, уже ближе. И в третий раз, совсем-совсем рядом, едва ли не у нее в голове: ”Альба-Лог”…

Она стояла на невысоком холме, и солнце цвело в зените. Ощущение легкости осталось – первое преимущество неизвестного мира.

Альба-Лог – это что или кто? Нет, наверное, все-таки где. Адрика мечтательно раскинула руки, как бы проверяя доступный ей размах.

Прямо перед ней расстилались луга, по правую руку виднелась, насколько можно было рассмотреть, деревенька, а вдалеке слева бледной медью горели купола – что-то покрупнее, вероятно, поселок. И всюду, насколько хватало глаз, – дороги. Дороги и тропинки, как ниточки паутины, по которым там и сям двигались живые комочки… А сзади что? Лес и озеро.

Значит, центр ее паутинки – Альба-Лог. Неизвестно, что там – конечный пункт или переходный, выход в Лето или сразу к Эрику, но в любом случае, очевидно, попасть нужно туда. Ладно, Альба-Лог так Альба-Лог.

Адрика вприпрыжку начала спускаться с холма. Но не успела она сбежать и до половины, как ухо ей резанул детский плач.

Маленькая испуганная девочка, забившаяся в ямку, при виде нее заплакала еще громче, кулачком размазывая слезы по всему лицу. Адрика подхватила ее на руки и попыталась утешить, одновремено расспрашивая, где родители. Так и не добившись ни того, ни другого и к тому же обнаружив, что зареванное конопатое личико в двух местах распухло, как после сильного укуса, она в недоумении огляделась. Откуда тут взялся ребенок и что с ним теперь делать? Ну откуда, это еще понятно: конечно, из деревни. Такая малышка не ушла бы слишком далеко...

От деревни к ним вразвалочку шагал бородатый оборванец с корзиной грибов, и девушка пошла ему навстречу.
- Ты не знаешь, чья это девчушка?
Бородач остановился, вальяжно оперевшись на палку и маслено осмотрел ее с головы до ног.
- А как же, знаю: из второй слева хаты. Полезла, дурная, за медом, к пчелам, они ее, ясное дело, и отблагодарили. Родители уж обыскались. – И лениво добавил: – Да ты дай ей пару подзатыльников, чтобы не верещала, и отпусти: по этой дорожке она и сама распрекрасно дойдет.
 Адрика подавила неприязненное чувство и покрепче прижала к себе ребенка
- Скажи, пожалуйста, а Альба-Лог далеко?
- Где-то там, – махнул он в сторону куполов. – До темноты дойдешь.

Ни вид грибника, ни его тон Адрике не понравились. Пожалуй, все-таки придется дойти до деревни и сдать малышку на руки родителям, а заодно из более надежного источника узнать все, что можно, насчет пути в Альба-Лог – где это, как это, сколько времени… и так далее.

Кстати, о времени. Раз пошли грибы – Адрика покосилась на корзинку, прикрытую лопухами, из-под которых кое-где торчали крепкие ножки и шляпки, – выходит, здесь осень? Как странно! Какой-то час назад вокруг нее бушевала весна. А теперь на всем вокруг – нежное золото, и вовсе не от солнца, как она подумала сначала...

“Деревня” оказалась безлюдной и совсем крошечной: всего семь или восемь домов. С единственной улицы к Адрике уже радостно спешила женщина. Так, в два голоса уговаривая все еще безутешное веснушчатое создание, вместе они дошли до коттеджа, выкрашенного веселой голубой краской.

На пороге, спиной к ним, стоял человек, загородясь ладонью от солнца, и напряженно вглядывался в даль. Женщина отпустила дочурку, которая, держась за щеку, сразу поскакала в дом, и с надеждой обратилась к нему:
- Ну что, не подошел?..

Тот только покачал головой, не отрывая от дороги беспокойного взгляда. Но когда, ослепленно щурясь, он повернул голову к Адрике, лицо его прояснилось, и не долго думая он обрушил на нее просьбу: его молодого друга – на веранде при этих словах показался парень – обещали проводить в одно местечко, отсюда в двух днях пути, к лекарю, что для него очень важно, но обещанный проводник куда-то запропастился, хотя должен был появиться вчера вечером; он сам занят с пчелами (взбесились, вон как носятся), соседи, как назло, тоже все разбрелись, а время не ждет, зато ждут люди, и теперь вся надежда, похоже, только на нее:
- Что ты на это скажешь?
- Не отказывайся, пожалуйста! – попросила и женщина. – Рит хороший мальчик, и ему действительно нужно пройти курс лечения.

Адрика нахмурилась: в ее планы не входило терять два дня.
- Вообще-то я собираюсь в Альба-Лог…
- Ну и прекрасно! – обрадовался юноша. – Значит, тебя это почти не затруднит!
- То есть как? – удивилась она. – Насколько я поняла, тебе в противоположную сторону?

Все трое на секунду смолкли, женщина и мужчина посмотрели друг на друга, а юноша после заминки почему-то спросил:
- Ты здесь недавно?
- Да. И потому понятия не имею…
- Рит знает, куда идти, – перебил мужчина, с ходу отметая ее возражения. – Он и тебе потом подскажет, как достичь Альба-Лога, и многое другое.
- А я ему тогда зачем? – опешила она.
- Ему может понадобиться помощь, – терпеливо объяснил хозяин.
- Какого рода помощь? – уточнила Адрика, но тут юноша шагнул на порог и оказался в лучах света.

Его подвижное лицо до сих пор вводило ее в заблуждение, и она не сразу поняла, что он просто-напросто слеп. Или почти слеп, что в данном случае одно и то же.
- Это, конечно, все меняет, – пробормотала она задумчиво, быстро взвешивая их доводы и свои и принимая решение. – Хорошо, я доведу его до врачей… – Она остановилась, с сожалением сознавая, что следовало бы сказать “провожу”. Слепые не так беспомощны, как многие полагают, а он к тому же хорошо знает местность…
 
 Впрочем, раз они считают, что один он не справится, – она, конечно, поможет. В конце-то концов, ей самой явно не помешает осмотреться и просветиться. Чтобы не наделать слишком много глупостей сразу. Чтобы хоть понять основные закономерности нового мира. А то ведь легко сказать, найти путь в Альба-Лог! А вдруг для этого нужны какие-то особые условия? знания? навыки? И кто сказал, что она вообще сможет вот так сразу туда попасть?..

И не прошло пяти минут, не успела она даже додумать мысль до конца, как на пару с Ритом уже стремительно удалялась от голубого коттеджа.

Честно говоря, ни от себя, ни от них она такой прыти не ожидала. А ожидала чего? Ну, на их месте она бы, как минимум, захотела их чем-нибудь угостить или предложить чего-нибудь с собой в дорогу. Того же меда, например – вон сколько тут пчел, чем не тучка вокруг каждого улья, и гудят, как провода перед грозой…

* * * *
 Очень скоро, однако, рассуждать ей стало некогда. Дорожка провела их над большим прудом с целой оранжереей кувшинок, затем они долго петляли по лесу, где бесстрашные пушистые белки в поисках самых спелых желудей проворно спускались на землю и шныряли среди корней, шурша листьями, озабоченные ежи, забыв, что им полагается вести ночной образ жизни, нахально топоча, перебегали дорогу, а из кустов высовывались подрагивающие носы вечножующих кроликов; потом вышли на заливные луга, над которыми носились, хвастаясь белоснежными галстучками, стрижи и по-щенячьи скулили чайки; сразу за ними их снова приняли деревья...

“Если сейчас выяснится, что в десяти метрах от вон того папоротника растет кактус, я, кажется, нимало не удивлюсь, -- подумала Адрика. -- Похоже на мой любимый детский сон – тех времен, когда еще я не знала или не верила, что нельзя объять необъятное и совместить несовместимое”.

Самым поразительным в здешних местах было то, что каждые полтора-два часа ландшафт непредсказуемо менялся, и угадать, где проходит граница и что последует дальше, ей ни разу не удалось, несмотря на охвативший ее азарт. Под вечер ей надоело ломать над этим голову: лучше отдаться на волю впечатлений и наслаждаться ими, пока возможно, ибо все хорошее кончается быстрее, чем хотелось бы.
 
 Вначале она побаивалась, что ее спутник, устав, начнет ворчать и капризничать по малейшему поводу, но скоро убедилась, что Рит серьезен, воспитан и самостоятелен. И, говоря объективно, очень красив, хотя и не совсем в ее вкусе. Держался он свободно и уверенно, как человек, привыкший во всем полагаться на себя, и Адрике это очень импонировало.
 
 К тому же Рит отличался не только умением интересно рассказывать, не кичась при этом своими знаниями, – а знал он немало, и чувствовалось, что привык размышлять, – но и отзывчивым вниманием к собеседнику: он всегда знал, какую реакцию вызывает у слушателя и как следует повести разговор дальше, чтобы не наскучить ему и не задеть. Камень его кольца сохранял спокойный светло-зеленый цвет.
 
 Напевая что-то умеренно лирическое, Адрика любовалась пейзажем на фоне распускающегося вечера и юношей на фоне пейзажа. Она уже не жалела, что ей приходится делать крюк. В том, что касается умения вести беседу, слишком немногие из ее знакомых молодых мужчин не напоминали младенцев. За одно это она могла бы многое простить. К тому же – вот забавно! -- их имена содержали одинаковые буквы, и даже слоги: Ри-т, Ад-ри-ка, -- а это считается хорошей приметой. Очень хорошей. Что ж, возможно, придавай она меньшее значение Поиску…
 
 “Ну зачем тебе это, зачем? – прозвучал у нее в голове голос Мизы. -- Вокруг столько парней!”– и свой собственный, безнадежно-терпеливый: “Мне не нужны парни. Мне нужен мужчина!”
 
 Нет. Поиск есть Поиск, и недаром ее сюда занесло. Рит – чудесный мальчик, но все же она думает о нем как о мальчике, и… этим все сказано.
- Рит, а откуда взялось столько людей? Еще полчаса назад мы почти никого не встречали, а теперь так и снуют туда-сюда, и все с поклажей, с вещами. -- Она с любопытством, хоть и по возможности незаметно, рассматривала каждого встречного. -- Что, где-нибудь недалеко ярмарка?
- Ярмарка? – рассеянно переспросил он. – Да нет, скоро развилка: тут всегда людно.
И Адрика с нетерпением, предвкушая новые открытия, стала ожидать развилки.

Развилка не заставила себя долго ждать. Она совпадала с местом плавного перехода поля в глухой лесной массив, а в точке пересечения дорог высился камень, на котором, кажется, кто-то сидел… Но то и дело его загораживали путники, и девушка напрасно напрягала зрение. Впрочем, далеко не все стремились к “помосту”: кто-то робко подходил, а кто и спешил пройти мимо.

Когда до неизвестного объекта оставалось десятка два метров и разглядеть его мешали лишь деревья, Рит приостановился, прислушиваясь. Внезапно он пробормотал себе под нос:
- Как неудачно! – и рванулся вперед, увлекая за собой девушку
- Что такое? – недовольно осведомилась она.

Вместо ответа он начал что-то рассказывать, как показалось ей, чересчур оживленно. Она с удивлением посмотрела на него, ища причины такого поведения, но...
 
- Привет, – вежливо произнес за спиной приятный голос.
- Не оборачивайся, – Рит развернул ее к себе и попытался оттеснить подальше от фигуры в центре перекрестка.

Адрика с возмущением вырвалась – что за манера указывать! – повернулась, чтобы поздороваться…
И обомлела.

Перед ней в спокойно-каменной позе сидел сфинкс. Самый настоящий, живой. Адрика часто встречала изображения сфинксов в книгах и на стенах зданий, особенно в Школе, но считала их просто одним из символов мудрости, в крайнем случае – данью уважения вымершему виду, и не более.
Кто бы мог подумать, что в наше время такое возможно – лицом к лицу встретиться со сфинксом, пусть даже и в “верхнем” мире!

Или правильнее сказать “лицом к морде”? Ей казалось, что черты сфинксов больше должны напоминать животных, но нет, это было именно лицо, вполне человеческое и очень привлекательное, с печатью бесконечного терпения, что сразу вызывает доверие, и тонкого юмора, что тоже очень располагает. Только… чего-то в нем недоставало.
- Добрый день, – с некоторым запозданием отозвалась она и, не зная, как полагается разговаривать с ожившими легендами, на всякий случай представилась: – Я Адрика.
- Не говори с ним, – тревожно прошептал Рит, дергая ее за руку.

Сфинкс подмигнул, ухитрившись при этом не изменить выражения лица, и Адрика сразу прониклась горячей симпатией.
- Спрашивай.
- О чем? – не поняла Адрика.
- Это уже вопрос?
- Отойди от него скорее. Ни о чем его не спрашивай, – снова прошипел за ее плечами Рит.
Сфинкс наконец обратил на него внимание.
- Рит! – позвал он приветливо. – Рад тебя видеть, мой мальчик! Подойди поближе, что же ты? Поболтаем.
Рит испуганно отступил и больше не вмешивался. Осмотрев его с едва заметной иронией, сфинкс вновь невозмутимо и доброжелательно обратился к Адрике:
- Ты здесь, чтобы узнавать и учиться. Спрашивай.

Необходимо было собраться с мыслями и понять, что именно от нее требуется: ей уже случалось задавать легкомысленно-непродуманные вопросы, а потом раскаиваться или жалеть об упущенных возможностях – а то, что перед ней открывается какая-то редкая возможность, она чуяла нутром, сообразить бы лишь, какая!

Но в голове у нее, как назло, рождались и блуждали совершенно нелепые, абсурдные фантазии. О том, например, что, будь даже сфинкс человеком, в него все равно трудно было бы влюбиться. Влюбиться в сфинкса… Ну не глупо ли! Адрика мысленно фыркнула сама на себя.

Ярко-желтые, цвета спелого яблока, глаза сфинкса с непостижимым выражением, пристально смотрели на нее, не давая сосредоточиться.
- Ну-у-у…– На память ей пришла известная пословица: “Коварен как сфинкс”. Вспомнить бы еще, что за коварство имеется в виду, – самое время. Кажется, они любят, когда в благодарность за помощь слушают их стихи? Или песни? Да нет, вряд ли: что коварного может быть в песнях? Они же сфинксы, а не сирены! Ах да, загадки. Вот в чем смысл их бытия. Загадывать загадки. Или нет? – По-моему, это сфинксам полагается задавать вопросы, – не слишком уверенно, выгадывая время, протянула она.
Сфинкс приподнял одну бровь, почти лукаво улыбнулся и повторил:
- Спрашивай дорогу, Адрика.
- Значит, ты здесь, чтобы указывать дорогу… – Адрика постаралась свести на нет вопросительную интонацию.
- Я перекресточник, – не без важности объявил сфинкс.
- Кто? – девушка рассмеялась, но тут же поспешила добавить: – Это не вопрос.
- Тот, кто сидит на перекрестке, – серьезно пояснил он. – Перекресток – это место, где у людей возникает больше всего вопросов. Впрочем, и везде вопросы задают тогда, когда хотят поменять направление, хотя бы чуть-чуть. Или найти другую дорогу.
- Я не знаю, о чем можно спросить, – призналась Адрика и решила пустить пробный шар: – Но думаю, сама пойму, как мне найти свою дорогу.
Сфинкс одарил ее еще одной ослепительной улыбкой.
- Ты ведь только вчера или позавчера попала в этот мир, – безошибочно определил он, – и так плохо еще его знаешь. На что же ты собираешься ориентироваться в поисках?
Слово “поиск” придало ей уверенности:
- На то, что вижу и слышу, конечно, – убежденно заявила она и про себя усмехнулась. Если бы он знал, сколько усилий она потратила на освоение процесса Поиска! Последние месяцы это было чуть ли ни единственным, чем она с утра до вечера занималась, пытаясь выяснить, какую допускает ошибку. Зато теперь у нее были все основания полагать, что поиск – он и “вверху” поиск. Большинство таких процессов универсальны.
- Вот уж зря, – промурлыкал сфинкс и даже потянулся от удовольствия. – Здесь тебе придется учиться смотреть по-новому. Здесь как нигде все зависит от того, как ты привыкла смотреть или что хочешь увидеть.
Адрике с трудом удалось удержаться и не состроить гримаску: она не любила общих фраз. Напустив на себя невозмутимый вид, она молча ждала продолжения, и это быстро сработало:
- Возможно, своего приятеля Рита в вашем мире ты бы просто не узнала. Хочешь проверить? Оглянись.
 
 Адрика последовала совету и кинула взгляд через плечо. На том месте, где только что стоял статный юноша с горделивой осанкой, топтался робкий невысокий паренек, беспокойно стискивая руки. Такие сомневаются в каждом своем слове и стесняются спросить у незнакомой девушки, который час. И это Рит? Она поморгала, прогоняя наваждение.
- Впечатляет? – проворковал сфинкс, проникновенно глядя ей в глаза. – Вот потому и не следует опираться на то, что у тебя перед глазами. Лучше сразу избавиться от этой привычки: здесь все слишком обманчиво.
 “Хотела бы я знать, каков на самом деле ты”, – подумала Адрика. Ей вдруг очень захотелось встретиться с ним там, дома, на своей территории.
- Минуточку. Ты говоришь так, будто я не могу быть уверена даже в том, как выгляжу. Но ведь я сама не изменилась, – возразила она, показывая ему родимое пятнышко на запястье, которое и не думало исчезать.
- А ты посмотри на себя, – предложил сфинкс, и у самого лица Адрики вдруг оказалось невесть откуда взявшееся большое зеркало.

Адрика ахнула. Значит, с ее интуицией и вправду все в порядке!
Из глубин зеркального омута спокойными лучистыми глазами смотрел скромный идеал ее внутреннего видения, вызывая идиотское желание ляпнуть что-нибудь вроде: “Ну наконец-то!” или: ”Где же ты столько времени пропадала!”

Вместо этого она спросила подозрительно:
- А что это за зеркало? – и даже поскребла его ногтем.
- Обыкновенное.
- Но в нем отражаюсь я…
- Настоящая, – закончил за нее сфинкс. – Ты права, но именно об этом я и говорю: каждый видит лишь то, что хочет.
- Значит, если я захочу увидеть себя такой, как обычно…
- Закрой глаза.
Она послушно закрыла.
- Вспомни один из своих неудачных дней, не самый печальный или тяжелый, просто неудачный. Прониклась?
Она с закрытыми глазами кивнула.
- Тогда посмотри.
Открыв глаза, Адрика удивленно вскрикнула.
- Ну вот, теперь это действительно я, – не скрывая разочарования, протянула она. – Тут уж ошибиться сложно.
- Теперь это ты такая, какой привыкла себя воспринимать как бы со стороны. Но увлекаться этим опасно.
- В самом деле?
- Чувствуешь, как изменились ощущения?
- Ну еще бы не чувствовать! -- Словно ее только что рывком поставили на землю.
- А теперь, не закрывая глаз, вернись к тому, что было раньше, – скомандовал сфинкс. – Давай-давай, не отлынивай.

Адрика и не думала отлынивать. С интересом вглядываясь в зеркало, она тут же принялась восстанавливать свои недавние мысли и чувства, как учили на занятиях сибиллы. Сначало было примерно так: "Я нашла себя. Как сразу все вокруг поменялось – каждая вещь заняла свое законное место!" Затем последовало: "Как я вдруг стала спокойна, как естественна. Как уверенна и сильна! И как просто теперь отличить главное от ненужного, ценности от балласта..."

По мере того, как она переводила смутные ощущения в слова, ее лицо в зеркальном мире менялось, пропорции на глазах удлиннялись, волосы темнели и словно бы становились гуще. “Ну и ну”, – мысленно покачала она головой:
- Не уверена, что я готова к таким знаниям.
- Но знания позволяют идти быстрее, – как бы вскользь заметил сфинкс и вкрадчиво продолжал: – А время-то у тебя поджимает. И просто преступно сказать “нет” собственному зову.

Внутри у нее что-то тревожно заныло. Время! Время уходит, да. Время – ее самое уязвимое место. А вдруг в эту самую минуту, пока она тут упражняется в риторике, к… к НЕМУ подходит другая женщина, более мудрая и интересная?

Но о чем же спрашивать, не зная ничего? И Адрика решила применить обычный прием “настройки мозгов”, как она его называла:
- Тогда я спрошу так: ЧТО МНЕ СЕЙЧАС НУЖНЕЕ ВСЕГО ЗНАТЬ?
- Ого! – Сфинкс ухмыльнулся. – Вопросы мы задавать умеем.
Адрика немного смутилась.
- Что-то не так? Я могу перезадать вопрос, если тебе станет легче.
- Поздно. И я не о себе беспокоюсь. Это тебе было бы легче. А на твой вопрос ответ могу дать такой: в первую очередь тебе следует отгадать, КТО СПОСОБЕН ЗАЩИТИТЬ СИЛЬНОГО, НО СКЛОНЯЕТСЯ НАД СЛАБЫМ, КТО КРЕПКО СТОИТ НА ЗЕМЛЕ, НО ТОЛКАЕТ ВВЫСЬ, И КОМУ ПРИРОДА ДОВЕРИЛА ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЯТЬ.
 
Не успел он закончить, как Адрика почувствовала: что-то неуловимо изменилось, словно… словно круг замкнулся, -- и тут только вспомнила о предостережениях Рита.
- Наверное, первым философом был сфинкс, – вырвалось у нее.
- Откуда ты знаешь? – удивился ее собеседник. – Впрочем, не это сейчас главное. – Но до главного он не дошел: внезапно его лицо изменилось, взгляд остановился и расфокусировался, а голос стал тихим и донесся будто издалека: – А сейчас извини, у меня, кажется, намечается срочное дело.

Последовал царственный кивок, и сфинкс замер в неподвижности, глядя куда-то внутрь себя. Адрика поняла, что аудиенция окончена, и разочарованно отступила.
- А что случилось? – шепотом спросила она, неохотно следуя за вмиг заспешившим Ритом. – Его кто-то позвал?
- Наверное, – на ходу бросил тот. – Наверное, кому-то “внизу” он понадобился… Да пошли же, чего ты стоишь!
- Он способен слышать призывы с Тантрии?
- А что тебя удивляет? Разве ты не знаешь, как работают целители?
- Сибиллы? – Адрика оглянулась назад, ища глазами львиный силуэт. Сибиллы… Они не объясняют клиентам, что именно делают, чтобы им помочь, но и для непосвященного очевидно, что знать все обо всем им по статусу не полагается. – Так они получают информацию от сфинксов?
- Не только. Но в первую очередь от них.
- С ума сойти! А я-то хороша – вообразила, что смогу его перехитрить! – весело удивилась Адрика. Рит замкнуто молчал, но даже это не могло испортить ей настроения: она все еще находилось под властью очарования, излучаемого в прямом смысле слова загадочным существом. – Подумать только – тягаться в хитрости со сфинксом!
- Да, ловко он тебя заговорил. Это его обычная тактика, – сдержанно проговорил Рит, и Адрика снова вспомнила свои обычные диалоги с Мизой, только теперь ребячливо вела себя она.
- Да ладно тебе, – примирительно улыбнулась она и взяла его под руку, чтобы помочь обойти корягу. – Я же признаю свою глупость, ведь так?
- Но ты как будто о ней не жалеешь?
- Нет, – Адрика не могла сдержать счастливой улыбки. – На него невозможно сердиться.
- Они очень обаятельны, – скривившись, признал Рит. – Именно поэтому с ними лучше вообще не заговаривать.
- В следующий раз надо будет и его озадачить, спросить о чем-нибудь вроде: ”Чего не хватает сфинксам?”
- Ты плохо его знаешь, если думаешь, что он озадачится, – пробормотал юноша, засовывая руки в карманы.
- А ты? – Адрика повернулась к нему. – У тебя, похоже, есть опыт. Ты здесь давно?
- Почти год. – Рит жестом призвал ее к молчанию, наклонил голову и прислушался.
- Но…

Но больше ничего выяснить она не успела. Позади раздалось цоканье копыт, и через несколько минут их нагнал фургон, запряженный парой гнедых красавцев. Управляла им приятная пожилая пара, словно сошедшая с картинки, изображающей родоначальников-патриархов: степенная, дородная, круглолицая и румяная.

Отец семейства гортанно крикнул на коней, и, когда те послушно остановились, широко и бесхитростно улыбнулся и гостеприимно предложил:
- Молодые путники, просим вас разделить с нами путь, если идете вы к Дикой реке. Дорога в тех местах небезопасна, особливо в часы круглой луны.

Из открывшейся дверки высыпала целая ватага разновозрастной ребятни, от молодых девушек и парней до грудных младенцев у некоторых из них на руках, и все, не особенно скрывая любопытства, уставились на Рита и Адрику.

Девушка открыла было рот, чтобы с радостью принять приглашение, но Рит неожиданно выступил вперед и, старательно изобразив вежливую улыбку, поспешил отказаться.

После неспешно-радушной речи хозяина фургона отказ его прозвучал излишне решительно: Адрика заметила, как потемнели лица у старших и надулись младшие, и ждала, что Рит с присущей ему чуткостью быстро и умело сгладит острый угол, его же неловкостью созданный; но он, как ни странно, ничего такого делать не собирался.

Тогда, сознавая, что самая пора вмешаться, и призвав на помощь все свои способности к дипломатии, она указала на жеребцов:
- Какие замечательные! А погладить их можно? – и, кажется, сразу попала в цель.

Престарелая чета вновь повеселела, и пуще прежнего загалдели дети.
Им было чем гордиться. Адрике, хоть и редко, но случалось, конечно, встречать лошадей, как в городе, так и в деревне, но почти всегда ей попадались смирные, скромные, почти интеллигентные существа, тогда как этим огромным гнедым с говорящими глазами не хватало только крыльев, чтобы претендовать на прямое родство с Пегасом. И они явно знали себе цену.

Она преодолела боязнь и протянула руку, легко читая по их откровенно полунасмешливым взглядам: “Да, мы покоряемся людям, потому и до той поры, что хотим сами, но и взлететь нам – пара пустяков, так что по гривам ты нас, так и быть, потрепи, вон там, правее… но слишком-то не наглей! Хорошо, правильно, а теперь вот тут почеши, за ухом”…

 Расстались они через десять минут друзьями – и с людьми, и с их хозяевами... то есть наоборот.