Сказание о красавице, которая хотела стать афродит

 
 СКАЗАНИЕ О КРАСАВИЦЕ,КОТОРАЯ ХОТЕЛА СТАТЬ АФРОДИТОЙ, но ПОТОМ, ПОЧЕМУ- ТО ПЕРЕДУМАЛА.

Давным-давно жила-была в маленьком неизвестном селении, то ли на горе, то ли на у моря, практически рядом с очистными сооружениями, точно я и не припомню, девица-красавица, ликом круглолица, бровями черна, глазами лукава, с щеками алыми, грудями гордыми пятого размера, с бедрами шестидесятого. В общем, не девица, а прямо бой-баба седьмого разряда, полка балетно-тракторного, трижды краснознаменного. Работала там с детства, как только стала поднимать не меньше своего веса. Тогда еще бригадир подумал, что, мол, такая девица-красавица нужна, работница исправная, сильная, даже немного симпатичная, когда не улыбается, такая на кухне в заводской столовой картошку за десятерых чистить будет. И тут же дал ей направление на лесоповал, сразу на две ставки, в качестве трактора-тягача. Работала она, действительно, геройски,- в три утра встанет, воды из колодца принесет (так как из крана никогда и не пили, в реке холера была), дров нарубит, камин затопит (батареи то не грели, пожизненная опрессовка была), в чуме приберет, оленьи шкуры вычистит и давай готовить еду, то шашлыки, то икру черную. Когда зарплату не выдавали, кумыс пили и рисовыми лепешками заедали. К пяти на работу уйдет, на себе пол леса вывезет, еще и мужиков на бревнах до аула дотащит. Домой придет, верблюдов накормит, баранов загонит, всяким козлам рога пообломает, страусиные яйца соберет, коров подоит и спать…
Но тут к четвертому десятку наша девица-красавица приуныла, пригорюнилась. Стала печальна, как Пик коммунизма, как Северный-ледовитый океан не приветлива. Даже бригадир стал замечать, что-то с ней не так. И на небо все смотрит, и цветами любуется и самогону стала пить меньше на целое ведро. В общем, дело серьезное.
И посоветовали ей бабы сходить на хутор, всего в трех кварталах отсюда, где старуха живет. Она и гадает и лечит и совет даст какой. Девица-красавица так и сделала.
Утром рано собралась, взяла кое-что перекусить в дорогу, всего-то несколько караваев, пять банок варенья, десять кило печенья, шесть жаренных окорочков производства «Чувашбройлер» и двадцатилитровый термос с кофием. Села на дорожку, да и подумала: «А чо я столько потащу на себе? Дай-ка я сразу подкреплюсь!»…и все съела. И пошла.
Идет день, идет ночь. Наутро вышла к распутью. Стоит и думает по какой дороге лучше идти. На одной дороге табличка: «Дорога окольная, но спокойная. Без ухабов, рытвин и кюветов». На другой дороге табличка следующего содержания: «Дорога прямая, короче на метр, но с болотами, ухабами, рытвинами. Так, что путник, сам думай! Ах, да! Там еще на холме Соловей – разбойник сидит, мужик он «хреновый» и потомство от него плохое». Девица – красавица постояла, подумала и решила идти по короткой дороге.
Идет она, идет…, смотрит и впрямь холм, а на холме сидит, в общем не мужик, а смех какой-то – Соловей – разбойник. И подумала красавица: «Точно как в табличке про него написано».
Соловей – разбойник тоже её приметил: «Ага! Вот и обед мне будет на целый год». Набрал полные легкие Соловей воздуха, сунул два пальца в рот, да как свиснет! Как ни в чем не бывало идет девица, даже волосы её не пошевелились. Тогда сунул еще два пальца в рот Соловей – разбойник, свистнул. Исполином стоит красавица. Тогда сунул Соловей все пальцы в рот, тут – то ему и поплохело. А девица –красавица подумала: «Если бы я не подкрепилась утром, меня бы уже и на свете не было». И пошла она дальше.
Через пять лет дошла она до третьего квартала, нашла хутор и старуху эту. Рассказала девица о беде своей. Старуха ей и говорит:
- Штож ты девица – крашавица хочешь? Жамуж тебе давно пора.
- Так меня никто не берет.
- А не берут тебя, потому, што ты толштая и тебя ни один мужик не прокормит. Похудей, ешь поменьше, а лучше щадь на диету фирменную.
Так девица – красавица и сделала. Пришла домой и села на диету, всем своим весом. Тогда кефира еще не изобрели, поэтому она кумыс стала пить и больше ничего не ела. Худеть стала на глазах. Бригадир сначала перевел её на полторы ставки, потом на одну, потом на половину. Производительность труда – то падает. Девицу – красавицу с должности трактора – тягача сняли, сил то уж нету, а потом уволили потому, что все мужики вместо того чтобы работать, только на неё и глазеют. А у девицы уже и мушки перед глазами летают, и из стороны в сторону её качает. Сейчас бы она перед Соловьем – разбойником не устояла, раз от малейшего ветерка об деревья головой бьется. А все мужа то Ивана – царевича найти себе не может.
А в то время Соловей – разбойник сидит на холме и печалится, все бабу – исполина забыть не может, все о ней думает: «Ах, какая женщина». И решил он найти её. По следам её в землю на метр вдавленным нашел он селение около «Химпрома». Спросил у стариков, где тут живет девица – красавица. Показали ему дом её. Глянул он на мечту свою и не узнал. Лежит девица – не девица, красавица – не красавица, а существо ни рожи, ни кожи. И вокруг кумысом воняет. Говорит ей тогда Соловей – разбойник:
- Ты была для меня мечтой, звездой над зловонными болотами, белой луной над кладбищем, такая мягкая, круглая, теплая, а сейчас?! Ноги по земле волочатся, кости гремят, глаза до затылочного бугра провалились. Я ухожу!
- Постой! Я поправлюсь! Не уходи!
И стала она есть. Соловей ей витаминов принес, фруктов, сыра и разной другой еды. Девица – красавица пополнела, глаза лукавы, брови черны, щеки алые, груди гордые пятого размера, бедра крутые шестидесятого. В общем, бой – баба седьмого разряда полка балетно – тракторного, трижды краснознаменного. На должность свою она не пошла, стала своих детей воспитывать. А детей много! Каждый год тройню рожала. Лес теперь валит Соловей, но уже не разбойник, а бригадир шестого разряда. Как свиснет, аж пол леса падает, только собирать успевай. А девица – красавица подумала на досуге и решила больше не худеть. А то, пока толстый сохнет, худой сдохнет. Тут и сказки конец, а кто слушал молодец.