Фрагменты из жизни двора

ФРАГМЕНТЫ ИЗ ЖИЗНИ ДВОРА
ФРАГМЕНТ ПЕРВЫЙ
Во дворе старого дома кипит бурная деятельность. Жизнь бьёт ключом. Один мальчик в фуражке и с милицейским жезлом руководит воображаемым оживлённым движением. Суров, но справедлив. Другие двое залегли за поваленным деревом и от кого-то отстреливаются до последнего патрона, для себя его не оставят, будут рвать неприятеля зубами. Лица не мальчиков, но уже мужей. Эти не пропустят. Ни своих ни чужих. Отстоят двор.

И только девочка ни во что не играет. Она сидит на лавочке и жуёт печенье. Ей скучно.

Один из вояк (длинный-предлинный) – Обходи его справа, я прикрою. Да что же ты медлишь, уйдёт же гад!

Один из вояк (широкий-преширокий) – Не могу… у меня гранаты кончились… Слушай, мне кажется, что мы неправильно играем в Дона Кихота и его лучшего друга Росинанта.

Длинный-предлинный – Ты так думаешь??? Так бы сразу и сказал, а то, гранаты у него кончились… Знаешь что, пошли ко мне. У меня где-то книга лежит. Там написано как правильно играть в Дона Кихота и его друга Росинанта (и угрожающе) Ползком, идиот, тебе что, жить надоело? Последний романтик, блин! (убегают в подъезд. Длинный-предлинный очень ответственно прикрывает своим телом Широкого-преширокого)

Мальчик в фуражке не растерялся и указал жезлом ребятам спасительный путь в подъезд. Без регулировщика на войне никак нельзя.

Мальчик в фуражке и девочка с печеньем остались одни во дворе.

Девочка с неподдельным интересом стала наблюдать за мальчиком в фуражке. Не каждый день встретишь такого – вокруг стреляют и летают гранаты, а он стоит себе очень героически и в ус нисколеско не дует. Ну как с такими войну не выиграть! Девочка нерешительно подходит к нему.
Девочка: А давай с тобой в Малыша и Карлсона играть, а то мне одной скучно.
Непорядок, когда такой девочке скучно, надо что-то предпринимать. Примерно так думал мальчик в фуражке. Он не привык бросать в беде девочек с печеньем.
Мальчик: Ну раз тебе скучно. Я не против. Давай… Только я уже в дядю Стёпу играю.


Девочка: А ты играй себе на здоровье в дядю Стёпу, я просто буду тебя звать не дядя Стёпа, а дядя Малыш.
Мальчик: Да на здоровье. Что мне жалко что ли… А разве так считается? Я думал, что так нельзя.
Девочка: Ещё как считается.
……………………………………………………………………………………………
 Начинают играть
Карлсон: Пум-пурум-пурум-пурум-пурум-пум-пум… Как ты думаешь, Малыш, кто это написал?

Дядя Стёпа: Мне кажется... Я думаю... Я думаю, если взять за основу изящество слова, его неповторимый слог,  несравненную рифму... думаю это мог написать только великий Вини-Пух.

Карлсон: Ну, я так не играю. Я летел к тебе, бросив все свои дела, а ты со мной вот так вот. Как ты мог вообразить такое, неблагодарный мальчишка. Всё, я не буду больше на тебе кататься. Жухала из жухал...

Дядя Стёпа: (торжественно роясь в ближайших кустах в поисках чего-то ОСОБЕННОГО) С этого дня, мой милый Карлсон... Мой дорогой Карлсон.... Мой многолюбимый и многоуважаемый Карлсон, даю тебе честное-наичестное-наипречестнейшее слово... с этого дня ты не будешь на мне больше кататься и падать с меня на всём скаку...  Потому что... я... я... я починил тебе твой пропеллер, и ты снова будешь летать к кому захочешь и куда захочешь (и уж совсем скромно) Вот так! (и представляет изумлённому взору Карлсона основную деталь от вентилятора)

Карлсон: (совсем забыв, что он обиделся) Нет, это правда? Честно-честно??? Ура! Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга (и недоверчиво) Всё-всё-всё-всё-всё-всё починил? И свечи поменял???  И воздушную подушку безопасности сделал???? А то она в прошлый раз, когда я героически падал, не сработала, и я чудом остался жив... Ну раз ты мне ТАКОЙ ДРУГ, то пошли к тебе, я угощу тебя твоим вареньем.
………………………………………………………………………………………
Детям, если они настоящие дети, трудно играть без передышки, особенно в такую трудную игру, как Малыш и Карлсон. Поэтому они решили немного отдохнуть. Мальчик вдруг замечает, что девочка начинает ему нравиться. И что дело тут скорее всего не в печенье. Тут что-то другое.

Мальчик: А почему я тебя раньше туточки не видел??? Ты здесь раньше не играла!

Девочка: А я только утром сюда переехала. Папа с мамой говорят, что я мешаю им играть в перетаскивание мебели. А ещё у меня тут бабушка давным-давно живёт. Ты её знаешь, наверное, она добрая такая.

Мальчик: (неосознанно осознаёт, что дело точно не в печенье) А давай с тобой не понарошку дружить, я тоже знаешь... какой добрый.

Девочка: (передразнивая его. Они все девчонки- такие дразнилки...) А разве так считается?

Мальчик: Ещё как считается!

Девочка: Ну ладно, давай дальше играть… Малыш, я тебя назвал  жухалой??? А знаешь ли ты, кто самый лучший в мире жухала?
(Скрываются за углом)

В это время из подъезда раздаются возмущённые вопли Широкого-Преширокого

Широкий-Преширокий: Сам ты лошадь! Вот и играй в неё сам! Ишь чего удумал.
(появляется Широкий-Преширокий, за ним в просительной позе ходит Длинный-Предлинный)...

Длинный-Предлинный: Ну я же не виноват, что так в книге нарисовано. Ну, пожалуйста! Ты мне друг, али кто???

Широкий-Преширокий: Ни за что!

Длинный-Предлинный: Одному играть в Дона Кихота и в его старого верного Росинанта никак нельзя. Понимаешь, гранатами здесь много не навоюешь, тут копьё нужно. Настоящее. Рыцарское (и показывает на швабру, прихваченную из дома) А с копьём, но без тебя я буду выглядеть не по-рыцарски.

Широкий-Преширокий: (понимая свою значительность, отвечает с положенной важностью) Я подумаю...

Длинный-Предлинный: Ты думай, думай, а я пока тебя укрощать буду.

Широкий-Преширокий: (угрожающе) Чего?!?!?! (и уже спокойнее) Ну ладно, укрощай. Жалко что-ли.

Длинный-Предлинный, (его дважды просить не надо)-взбирается на Широкого-Преширокого... и тут в поле его зрения попадаются вернувшиеся во двор дядя Стёпа и Карлсон. Однако всё внимание новоявленного дона Кишота сосредоточено на Карлсоне. Вернее, на его новеньком пропеллере.



Дон-Кихот: Вперёд, мой верный Росинант!
-Время подвигов настало!!! Ага презренные, вас много, но я вас нисколько не боюсь, мерзкие созданья (и втыкает могучей рукой новенькое копьё в новенький карлсоновский пропеллер. Ну и понятно, что супротив копья ни один пропеллер в мире, каким бы он новеньким ни был - никак не устоит)

Карлсон: ( Плачет, временами РЫДАЕТ... А что ему ещё оставалось?)
 -Ну, я так не играю! Лучше б ты меня убил, чучело огородное. А ты, Малыш??? Ты куда смотрел??? А ещё друг называется!

Дядя Стёпа: (в высшей степени добродушно.
(Надо же, не наврал про то, что он "знаешь какой добрый")
- Ну он же не нарочно. А пропеллер, пустяки, дело житейское (и не дожидаясь пока Карлсон, в ответ на такое хамство, ПРОСТО РАЗРЫДАЕТСЯ) починим враз твой агрегат. Лучше нового будет. Слово самого худшего, самого бесперспективного в мире жухалы.

Дон-Кихот: (осознаёт, что явно переборщил с обзывательствами, что не прав... и даже не обиделся - на "чучело огородное") Ну прости меня, пожалуйста, я ведь правда не хотел... Ну, хочешь, покатайся на моём необузданном Росинанте (слышно возмущенное ворчание Росинанта: «У меня, между прочим, вообще-то тоже спрашивать надо – лошадь тоже человек. И к своим тёмным делишкам меня не приплетай. Сам выкручивайся». Что дон Кихот из последних сил и пытался сделать)

-Однако, я был уверен, увидев мельницу на твоей спине, что ты негодяйка из негодяек (теперь уже ворчит Карлсон: «Я не негодяйка. Я Карлсон. Самый раненый в мире Карлсон)

Дон-Кихот: Я же не виноват, что так в книге нарисовано. Что делает, уважаемый Карлсон, на твоей спине эта мельница (и, увидев дело рук своих, поправляется)- Делала.

Карлсон: Перемеливала маленькие хрустящие печеньица, но так как ты нарушил мою пищеварительную систему, то маленькие хрустящие печеньица не перемелются, и я, наверное, умру. (и, как и обещал, ложится умирать)- Малыш, я умру, так и не вкусив бабушкиного варенья?

Дядя Стёпа (забыв на мгновение, что он дядя Стёпа, так он разволновался) Пустяки, дело житейское, ты ещё и моё лопать будешь. Ты только не умирай.

Карлсон: У бабушки вкусней. А умирающим положено только самое вкусное варенье, чтобы им умиралось как можно слаще (резко встаёт) Ну ладно, иноземец, я простил тебя. (и показывает на Росинанта) А твоя собака ест бабушкино варенье?


Росинант: (угрожающе с первого до последнего слова. Сколько же можно терпеть сегодня несправедливостей) Я не собака, а кляча! И бабушкино варенье очень даже люблю, если оно не напоминает проклятую овсянку!

Карлсон: Впервые вижу такую крупную породу...  Как вы думаете, кто самый лучший в мире внук (и кричит наверх звёздам) Бабушка! Бабушка! (и поясняет) она у меня плохо слышит.

Все вместе: Бабушка! Бабушка!