История одного чуда

Просто маленькое такое чудо, которое случилось со мной во время прочтения двухтомника Макса Фрая «Энциклопедия мифов».

Увидев первый том в нашей институтской библиотеке, я не решилась его брать. Мои шкодливые руки упорно проскальзывали мимо заветной полки, а блудливые глаза старались не задерживаться на розовато-оранжевом корешке. Мысли блуждали далеко и глубоко, так что даже я их не находила, а сердце, надуваясь от собственной мудрости, сообщало, что скоро что-то случится, но беспокоиться по этому поводу ну совсем-совсем не надо. И однажды я взяла в руки эту и гладкую, и мягкую книгу, почему-то ассоциирующуюся с упрямством. Стала читать. Разум совершенно спокойно воспринимал текст, хотя что ему бедняге оставалось делать, душа от чего-то заходилась восторгом, прямо-таки щенячьим, и я чувствовала, как вертится ее маленький хвостик, а сердце задумчиво сообщало, что все написанное — правда, по крайней мере, в отношении меня. Какое открытие. Я читала. Мыслей особых не было, при виде Макса все они разбежались в неизвестных направлениях.

Зато однажды я нашла Безымянный переулок. Название так поразило (с чего бы это? Удивиться — да, но поражаться?!), что я запомнила, но опять же поняла, что нужно подождать (Ах, какая я умная!). Я ждала. Однажды, с заветной книгой в рюкзаке, я в очередной раз шла по улице, во второй раз глаза нашли ту самую табличку (против моей воли, я чуть не загремела костьми с тротуара)... И я свернула. Или ноги свернули? В общем, тело решило, что с такой идиоткой, как я, надо разбираться исключительно силовыми методами.

Я оказалась у светофора, регулировавшего движение на улочке в две полосы (туда-обратно). На красный свет стояли два троллейбуса. Оба с перевернутыми номерами. В обоих — мало людей и лиц их, хотя большинство сидело у окон, и стекла были чистыми, я так и не разглядела. Их словно заволакивало дымкой в чистый, погожий осенний денек. На другой стороне улицы находился красивый парк за кирпичной оградой с чугунными украшательствами, я такие люблю. На моей стороне улицы находилась стена дома, в которой на каждый метр приходилось по одной двери. Почти все с табличками. Шикарные выходы с видеокамерами под козырьком, облезлые двери с огромными висячими замками и даже дверь, похожая на дверь в квартиру: обитая темным дерматином, с глазком, но без номера. Знакомое ощущение восторженности не покидало меня. На конце улицы виднелся чуть ли не замок: высокий, приятного желтого цвета с коническими крышами на башенках... Но злобные ноги унесли меня на улицу, отходившую влево, и через пару десятков метров я уже оказалась на обычной московской улице. Кстати, в том переулке машин, кроме тех троллейбусов и крутого джипа у парковой ограды, не было. Как и людей.

Я отдала первый том и дождалась второго. Бродила по городу, изредка заглядывала в переулок, однажды та стена была усыпана чудесными разновидностями балкончиков! Я долго и восторженно их разглядывала. Следующие события следует рассматривать в качестве своеобразной хроники, для того, чтобы понять смятенную мою душу (а как пафосно-то! Аж слеза прошибла…):
1) пятница. Читаю второй том, дочитываю, параллельно кое-что выписывая. Приношу домой, мама впервые видит эту книгу и запоминает, что она лежит у меня на столе;
2) суббота. Лекцию и семинар продолжаю заниматься известным делом (то бишь читаю и записую, по списку). После семинара кладу книгу в рюкзак и бодро уезжаю домой, однако мама утром после моего ухода, продолжает наблюдать книгу на моем столе;
3) воскресенье. Вспоминаю, что в понедельник — последний срок сдачи книги, иначе — нехилый штраф и отлучение от любимой сокровищницы. Начинаю искать книгу. С превеликим удивлением не нахожу. По старой привычке восстанавливаю последовательность событий (обычно помогает), уточняю ее у мамы и с еще большим удивлением обнаруживаю вышеуказанные расхождения в фактах. С дикой панике метаюсь по квартире весь оставшийся вечер и следующее утро. При входе в библиотеку открываю рот для произнесения тщательно заготовленной жалобной речи, отрепетированной по дороге, и... с громким стуком захлопываю пасть. Книга тихо и мирно стоит на полке. Я также затихаю и делаю вид, что мы с ней незнакомы. Я сдаю другую книгу (формуляра в моей карточке нет, стоит запись о сдаче и моя(!) подпись), подхожу наконец к стеллажу и долго-долго разглядываю книгу. Подумываю о допросе четвертой степени и как это применимо к книгам. Наконец, беру ее в руки, открываю и обнаруживаю свои карандашные заметки. Прелестно! Аккуратно ставлю на место, отхожу и беру другие книги. Видимо, почему-то сама книга не захотела больше быть со мной. Не знаю почему.

Рассказывать обо всем, что со мной произошло во время прочтения сего труда, я не могу. Но не так давно я научилась сама находить чудо. А сегодня я взяла второй том «Энциклопедии мифов» и доделала давнее дело. Книга не орала благим матом, не сопротивлялась, и даже страницы почти не залипали, хотя карандаш упорно поскрипывал, первый и единственный раз в жизни. Стерла все свои заметочки. Сейчас пойду, верну и возьму что-нибудь другое. А то не нравится тут некоторым…
[11.10.2004]