детская Не-сказка

Небольшая поляна где-то в лесу.
Заходящее солнце позолотило верхушки деревьев, на прощанье ласково коснулось облаков и медленно скрылось за горизонтом. Роса легла на траву обильная, холодная, как и бывает в начале августа. Невысокий человек в сером поношенном плаще с усилием откинул лопату земли, затем выбрался из неглубокой ямы, подошел к лежащему неподалёку мешку и что-то достал из него. Затем он вытер пот с лица, шумно выдохнул воздух и присел на бревно. В сумерках его лица не было видно, но по скованным, замедленным движениям можно было понять: он не молод. Он взглянул на быстро темнеющее небо, что-то пробормотал себе под нос, рывком поднялся и, прихрамывая, подошел к яме. С некоторым усилием наклонился и бережно положил на дно маленькую коробочку. Затем он вернулся к мешку, достал из него связку свечей и начал неспешно, поминутно останавливаясь, оглядываясь по сторонам, устанавливать свечи вокруг ямы. Пока он занимался этим, стемнело окончательно. На полянку, где старик делал свое странное дело, неспешно вползал туман. Наконец все свечи были установлены, человек отошел от ямы, повернулся лицом к темным деревьям, низко поклонился молчащему лесу. Затем он поднял вверх левую руку и резко выкрикнул слово. В тот же миг свечи вспыхнули ярким белым огнем, осветив лицо человека. Да, это действительно оказался старик. Лицо, изрезанное морщинами, обветренное, с сеточкой сосудов на щеках, синеватыми губами, глубоко посаженными глазами, спрятавшимися под кустистыми седыми бровями, короткая седая бородка, бесцветные волосы, спадающие на плечи…
Старик, прихрамывая, направился вкруг ямы, негромко, чуть хриплым голосом нараспев произнося какие-то слова. Он трижды обошел вокруг, остановился, из-под плаща достал небольшую флягу, поднял над головой, затем вылил ее содержимое в яму. Резкий, неприятный запах мгновенно расползся по поляне. Старик, выкрикнув последние слова, повелительным жестом выкинул руку вперед. Тотчас комья земли зашевелились и начали скатываться в яму, заполняя ее, уплотняясь. Уже через пару минут ничто не напоминало о том, что здесь когда-нибудь был человек с лопатой. Свечи гасли. Старик подождал, пока не потухнут все, кроме последней, затем собрал их в мешок, взял в руку горящую, усмехнулся и пошел в лес.

Год спустя, то же место.
Старик сидел на бревне, покуривал трубку и смотрел на то место, где когда-то он зарыл коробочку. Он долго ждал этого момента, готовился к нему, и вот труд его жизни завершен. Почти завершен.
- Ты все-таки сделал это? – раздался голос из-за спины.
Старик неспешно обернулся. На краю поляны, едва различимый на фоне кустов, стоял человек в темном плаще.
-А ты не утерпел, пришел – таки, Ве….
- Не будем называть имен, старик, - поспешно оборвал его тот, кто стоял у самой кромки леса.
-Да, ты, пожалуй прав. Не стоит называть имен. Зачем ты пришел?
-Поговорить. Ты не прав. Ты не должен был делать это.
-Но я это все-таки сделал. Видишь, - старик махнул рукой в сторону поляны. – Плод созрел.
-Вижу. Плод созрел. Я заберу его, старик, и уйду обратно.
-Как бы не так. Это мой плод. Я его вырастил, и он мой! – голос старика зазвенел от гнева.
-Ты не сможешь его взять, - усмехнулся его собеседник. – Он не принадлежит вашему миру. Поэтому я не отдам его тебе.
-Ты тоже не принадлежишь нашему миру, - возразил старик, делая шаг вперед. – У тебя нет надо мной власти, Противоречащий! Я возьму плод! А ты – убирайся!
В ответ раздался издевательский смех.
- Да ты просто глуп, дед! Ну, в прочем, в твоем возрасте простительно растерять мозги! Плод зреет, и мир не выдерживает его тяжести! Неужели ты не видишь, как он искажает вашу реальность! – он махнул рукой в сторону поляны. Действительно, воздух над ней плыл, очертания предметов искажались. Менялись, сквозь них проглядывали другие. Трава на поляне пожухла, отдельные стебли обуглились, ветви деревьев, выступающие над поляной, высохли, пот ним время от времени проскакивали искры. - Ну, ничего, скоро он провалится в мой мир, и я его все равно получу! А вместе с ним – и тебя! Я знаю – силенок у тебя мало, взять плод себе – ха! Прощай! Скоро увидимся!
Короткая сиреневая вспышка осветила поляну, и человек в плаще исчез.
- А вот хрен тебе, не смогу взять! Еще как возьму! – прокричал старик в пустоту, затем поднял правую руку и резко ударил левой рукой по плечу. – Вот тебе!
В ответ пустота негромко засмеялась.
Старик оглянулся, сплюнул в траву и пошел к своему мешку. Через некоторое время круг свечей осветил неверным светом поляну, старик встал на краю линии огней и, закрыв глаза, прочитал заклятье. Слова падали, точно тяжелые камни, эхо дробило их, заставляло звучать вновь и вновь. По земле зазмеилась трещина, повеяло холодом и сыростью. По лицу старика катился пот, он задыхался, словно тащил на плечах гору. Внезапно он со стоном схватился за грудь, отшатнувшись назад.
- Ах, вот ты как, сволочь, - прохрипел он. – Не хочешь, значит! А если так, - он произнес еще одно заклятье. Трещина в земле чуть расширилась, но затем сомкнулась полностью.
- Ага, не хочешь, - казалось, что старик растерялся. – а ведь прав этот хрен, силенок маловато. Ну да ладно, мы и на помощь позовем.
Отвернувшись от поляны, старик пальцем чертил в воздухе знаки, бормоча себе под нос, и линии застывали, наливались красноватым светом. С последним словом яркая вспышка осветила лес и на поляне появилась скрюченная фигурка, оказавшаяся маленькой, злобного вида старушкой .
-Эт ты, штоль? – нелюбезно осведомилась она. – Что те надо?!
-Помощь твоя нужна, старая, - ответил дед. – Без тебя никак.
-Да ну? Тебе – моя помощь? – ехидно отозвалась старуха. – Тебе?! Ты ж у нас все сам знаешь, все сам умеешь! Ну да ладно, а что дашь?
-Смотри сама! – старик показал ей на поляну. – Поможешь достать – поделим!
Старуха окинула поляну цепким взглядом, принюхалась, и брови ее удивленно взлетели вверх.
-Да ты что?! Неужто получилось?! Помогу, еще как помогу, - она быстро прошлась вокруг, осматривая, ощупывая. – Защиту-то слабенькую поставил, - недовольно скривилась она. – Свечей почто пожалел, а? Вот здесь, здесь и здесь, а еще вон там, - ткнула она костлявым пальцем. - Дополнительно–то Непускающий Щит поставлю, да и ты силы добавь.
Наконец все приготовления были закончены. Старик и его помощница заняли свои места. И снова слова заклятий полились над лесом. Воздух звенел, по краю трещины появилось свечение, но ничего не получалось.
-Зреет плод, зреет, тяжесть–то какая, - простонала старуха. – Ну, старый, добавь, а то ведь утянет он нас!
-Не вытянем вдвоем, - прохрипел в ответ старик. – Помощь нужна!
-Молодую звать?! – прошипела старуха. – Давай, навались еще!
Новая порция заклинаний, еще одна…
-Стой, бабка! – скомандовал старик. – Не пойдет. Зови Молодую…
… Молодая полуобнаженная девица с копной черных волос, с презрительным прищуром оглядывала поляну.
- Ну, что, не выходит?! – расхохоталась она. – Силенок не хватает. Как учить – о, так вы первые, а сами… Лады, я себе половину беру, ну а вы остальное поделите.
-А вот хрен тебе, милая, - ответил старик. – делим поровну. Не хочешь – вон отсюда.
-А мне оно надо?! – возмутилась Молодая. – Или половину, или тащите сами.
-Ну так гуляй! – окрысился дед. – Сами справимся. Вали отсюды!
-Да ладно, дед, ты чего, не козлись. Треть так треть, - вздохнула девица…
… и снова заклятьями плелась незримая сеть, тащили, но никак не могли вытянуть из земли зачарованный плод, до темноты в глазах, до кровавого пота, сквозь хрипы и проклятья. Сил явно не хватало.
- Вот, мать его, - простонала Молодая, прикусив губу. – Рвем тут задницы, а потом… ой, б…, больно!… а потом, - она сплюнула в сторону, отдышалась. –а потом про нас байки сказывать будут…
- Будут, будут, если не сдохнем, - мрачно прохрипел старик. –Мало нас, силы не хватает. Он же нас, мать его, вниз тянет! Мы же с ним теперь повязаны – куда он, туда и мы.
- Ой, дед, ну, б…, влипли. Так зови кого-нить!
…портал открылся, как только отзвучало заклятье. Молодая, едва заслышав первые строки, побледнела; из прокушенной губы темной струйкой стекала кровь.
 - Б…, рехнулись, ей богу, рехнулись, - чуть слышно шептала она. – Звать…
В этот момент черная тень ступила на поляну. В полутьме блеснули зеленоватым отсветом глаза, острые уши, послышалось частое дыхание. Громадный пес вошел в круг.
-Ой, - вскрикнула Молодая. –Ан…
-Имена ненавистны, - прорычал Пес, и девица заткнулась. На мгновенье фигура Пса расплылась, в отсвете пламени мелькнул человеческий торс с собачьей головой, затем все стало, как прежде. – Не будем их называть.
-Он прав, девка, - буркнул старик. – Не то место и не то дело. Не надо, чтобы имена здесь звучали. Там знают, кто мы, и мы знаем. А вот место помнить нас не должно. Иначе – хана. Нам всем! Пес, ты нам нужен. Ты знаешь.
Заклятья Пса оказались мрачными, мертвящими, но дело как будто бы сдвинулось на какой-то миг, пласты земли разошлись, желтоватый свет мелькнул – но тут же пропал. Трещина в земле быстро начала затягиваться.
-Укрепляющее заклятие, скорее! - крикнула старуха, и Пес с Молодой слаженно произнесли нужные слова.
-Как хотите, а помощь все же нужна, - неохотно процедил Пес. – я сам позову, хотя и не хочу этого делать…
Через пару минут на поляну неспешно вышел громадный, в рост человека Кот. Он оглядел присутствующих желтоватыми прищуренными глазами, зевнул, блеснув длинными, тонкими и острыми как иглы клыками.
-Плод тянете? – осведомился он. – И, конечно, ничего не получается. Ну, это понятно, - он неспешно прошелся вокруг. –М-м-м, как много силы! К вашим бы усилиям толику мудрости – цены бы вам не было!
-Ты что, издеваться пришел?! - не выдержав, взвился Пес, оскалившись и вздыбив шерсть на загривке. – Помогай или убирайся!
-Помочь-то я помогу, - задумчиво промурлыкал Кот. – Силу надо распределить равномерно. Нестоек пентакль, число пять – число плохое, неправильное. Сила впустую утечет, а стабильности не будет, - Кот на минуту зажмурился, уселся напротив Пса, а потом внезапно открыл глаза, и всем показалось, что вертикальные зрачки смотрят им в душу, – а вот Шесть – число правильное, лишь гексаграмма даст стабильность.
-Что, опять делиться? - проскрежетала старуха. –Да нам и самим-то тут по чуть-чуть.
-Да дьявол с ней, с этой шестой долей! - закричала Молодая. –Вы что, не понимаете?! Если мы не вытянем – а мы не вытянем, то сами там окажемся, а я не хочу, не хочу, не хочу, - она тяжело опустилась на землю и разрыдалась. – и черт меня дернул во все это ввязаться!
-Ладно, Котяра! - сказал старик. –Если есть кто – зови!
-Есть, есть, - промурлыкал тот в ответ. – правда, мы с ним давние враги, ну цена-то хороша… н-да, хороша! - он облизнулся. –Я думаю, он придет, - он обернулся и посмотрел в темноту леса. –Ты ведь придешь сюда, Король Всех Крыс? – полушепотом произнес он, на какое-то мгновенье выпустив когти.
И он пришел.
И вновь звучали заклятья – тяжелые слова старика, много повидавшего, много перенесшего, слова старухи, пережившей друзей и врагов, детей и внуков, в которых старое знание мешалось с отчаянием одиночества и завистью к молодым, легкие, задорные слова, полные буйной силы, свежие, точно легкий морозец, произнесенные звонким голосом Молодой, страшные, холодные, смертные слова Пса, шипящие, наполненные коварством и холодным расчетом слова Кота, и всепроникающие , изворотливые слова Короля крыс.
Туман вскипал на границе света и тьмы, лес шумел нестройными голосами, вливаясь в хоровод бесконечно-длинного и исчезающе короткого Заклинания. Багряная молния ударила в центр поляны, и земля, закричав от невыносимой боли, раскрылась, точно страшная рана, вскипела комьями земли – и тускло-желтый Плод размером с голову ребенка, лег в протянутую ладонь старика – и распался на шесть одинаковых кусочков.
Где-то на самой грани слышимости раздался крик, в котором отчаяние и злоба мешались с нескрываемым ужасом, раздался – и тут же смолк.
Старик обвел собравшихся взглядом, протянул вперед руку и широко улыбнулся.
-Мы победили! - сказал он.