Подари мне еще 5 минут

— Подари мне еще 5 минут! — умоляюще протянул он…
— Да, конечно, — кинула на небрежно. — Легко.
Рука привычно потянулась к пачке. «Надо бросать, что ли», — подумалось ей про себя. И тут же мелькнула предательская мысль — а зачем?....
— Вставай, одевайся, нам пора, — она легко встала с кровати и тут же принялась одеваться.
— Ну во-о-от, ты подарила эти 5 минут не мне, ты курила, а я просил подарить их мне-е… — как-то слишком по-детски канючил он.
Она с досадой и легким презрением оглянулась:
— Торопись, у нас совсем не осталось времени…
 Олег начал одеваться, прибираться, собирать постель. Она успела выкурить еще одну сигарету (с некоторым удовольствием мелькнула мысль, что сам Олег не переносит табачный дым).
— Давай помогу, — она встала и, не дожидаясь ответа, забрала у него стаканы.
С досадой смотрела потом, как он одевается, тщательно приводит себя в порядок («Боже мой», — хмыкнула она про себя).
В который раз мелькнула мысль о том, что она совершенно не понимает, зачем он ей. То, что она ему нужна и дорога, это стало понятно еще тогда, в первую встречу, только вот ей-то он зачем? Для чего? Да, любовник неплохой, местами, особенно если глаза не открывать…ни в коем случае не открывать… И все-таки он был ей чужим. Да, она позволяла делать ему все, чтобы доставить ей удовольствие, но сделать что-то самой? Бр-р-р, нет уж, увольте…
Тогда что? Зачем? «Чтобы был…», — в который раз подумала она.
Все привычно. Все понятно. Все именно так и никак по-другому. По-другому слишком больно. Она помнит. Она помнит это унизительное чувство зависимости от другого человека, когда за одно его ласковое слово или взгляд готова забыть про все, про все свои принципы, да что там, про свою жизнь…… «Нет уж, — встряхнула она головой, отгоняя лишние мысли, – такого больше не повторится…»
Она помахала ему рукой и чмокнула на прощание. Подняв глаза, она встретилась с ним взглядом и внутри внезапно что-то кольнуло. Она увидела неприкрытое недоумение и какую-то тоску…Так смотрит собака, которую хозяин пнул, и теперь она смотрит на него и не понимает, за что…
«Прости, Олег, ты здесь ни при чем…»
Надо исправляться. Ничего не хочется. Апатия властвовала над ней уже который день. Неделю. Месяц. Не хочется ничего. Время как песок утекало сквозь пальцы. Точно также утекали люди, их поступки, слова — все было словно сквозь какую-то пелену…Что-то происходило. Что-то делалось. Что-то думалось. Только как будто не с ней. И так уже давно. С тех пор, как…Нет, она уже давно запретила себе думать о нем. Она же обещала себе не вспоминать. А она сильная. Должна быть сильной…
Тормоза взвизгнули…
— Девушка, вы хоть иногда на дорогу смотрите?!!!!
Забавно, задумавшись, ей показалось, будто она услышала его голос…
— Дашка?!!!!
Глаза…Ну конечно, и голос настоящий. Только…он ли это? Что с ним? Эти морщинки вокруг глаз, которые она так любила целовать, дурачась, каждую по отдельности — их как будто стало больше. А волос…теперь уже невозможно выдернуть в шутку замеченный седой волос — такое ощущение, что прошло не восемь лет, а восемнадцать…Машина… неужели его? Мысли разом проносились в голове, при этом пытаясь сосредоточиться на какой-то мелочи — как называется цвет машины…вот ведь, на языке вертится……черт, забыла.
Взгляд лишь остался прежним. И как и раньше в нем отразилось сразу сотни эмоций, вопросов, и ответов на них…
Казалось, что она стоит тут вечность. Но он уже подходил к ней.
— Дашка?! Вот не ожидал. Ты о чем задумалась? О будущих миллионах? Ты куда? Давай подвезу! Садись-садись,— потянул он ее за руку. — Как ты сама? Рассказывай?
— Нормально. Работаю. На днях вернулась из Египта — ездили с подругой отдыхать…
— Египет? Мы с женой зимой туда ездили — в принципе неплохо. Хорошо тогда отдохнули.
— Ты женат?!! — ей показалось, или она кричит?
Но нет, он спокойно отреагировал — слава Богу, это осталось внутри.
— Да, знаю, я часто говорил о том, что никогда не женюсь. Но время шло, я не становился моложе, сама понимаешь, — и он лукаво посмотрел на нее. — Вот и пришлось нарушить обет, — он беззаботно рассмеялся. — Все-таки кто-то же должен готовить еду, когда бабульки не стало. Стирать, опять же… Да, у меня же и фотография есть… Сейчас. Где она……Вот, нашел.
С замусоленной фотографии («Что он с ней делал? Неужели всем хвастается?!») на нее смотрело простодушное, если не сказать глуповатое круглое лицо женщины. Тусклые глаза светились какой-то небывалой гордостью, которая чувствовалась даже через фотографию. Вытравленные перекисью волосы, которых давно не касалась рука хорошего парикмахера («Если вообще когда-нибудь касалась», – зло подумалось ей) свисали на лицо.
— Ну как? А ты сама что, кольца нет, все мужика никак не найдешь, а, старушка? — и он подмигнул ей.
Внезапно на нее накатилась неимоверная усталость. Ей стало невыносимо дальше оставаться в машине. Она задыхалась. Ей хотелось набить ему морду. Кричать во весь голос. Хотелось разбить все стекла в машине. Хотелось порвать эту фотографию на мелкие клочки. Хотелось умереть….
Но вместо этого она мило улыбнулась:
— Останови, — она махнула рукой на первый попавшийся высотный дом. — Вот здесь я и живу. Спасибо. Рада была встретиться. Удачи!
– Но Дашка, я ведь не взял твой телефон. Может, сходим куда-нибудь, как раньше, помнишь?
— Да, конечно, — рука машинально протянула визитку. — Звони.
…Ей показалось, или на самом деле вокруг стоит звенящая тишина? Такая, что режет слух. Она думала, что уже не может испытывать боль. Тщательно поддерживаемая годами плотина рухнула, и она заплакала. Горько, с надрывом, еле дойдя до скамейки. Она долго ревела, оплакивая свою любовь, свои страдания, свои бессонные ночи, свои годы одиночества, свою тщательно скрываемую мечту о том, что он вернется, о том, что он обязательно будет с ней…
Наконец она успокоилась. Поправив косметику, она взяла в руки телефон:
– Олег? Знаешь, я подумала… Я согласна выйти за тебя замуж.
 


Август 2005 г.