Ночные охотники

 Несколько глав из повести
 Ночные охотники.
 *****
 Ровно в пять часов утра зазвонил телефон, стоящий на маленьком столике рядом с кроватью прокурора города. Зная наперед, что его-то никто не будит просто так, еще не пришедший ото сна прокурор поднял трубку. Немного откашливавшись, он сказал в ненавистную трубку:
 - Да.
 - Петр Петрович, здравствуйте. Извините за беспокойство, но у нас очередное череда преступлений, - немного прокашлявшись, и тем самым, давая прокурору города прийти в себя полностью, проговорил начальник УВД Попов Иван Степанович. Сделав паузу, он продолжал - В городе, кроме двух убийств, где работают оперативные группы, еще три большие кражи. В последнем случае есть пострадавший милиционер.
 - Оружие?
 - Он молодой еще боец, не прошедший курсы. Только устроился и по этому не успели ему выдать оружие: Но те, кто на него покушался, видно, основательно его искали у бедняги. Кроме всего прочего парня здорово избили и передали через него привет тем, в форме кто вчера нанес им ощутимый ущерб. Обещая на днях сделать то же самое и с приехавшими. У меня еще пока есть время задать вам один вопрос. Блатата сегодня собирается на “Мудрой горе”, устраивает день рождения одному из воров в законе, а вернее сказать, праздник победы. И это на виду у всего поселка? Может быть, запретить им это делать?
 О «Мудрой горе» шли из старинных легенд рассказы о значимости этого места для города.
 Да не только для него, но и для всей округи: эта гора господствовала не только над городом над всем пространством, вокруг него. За много десятков километров с нее можно было видеть все, что делается в округе. Вот почему еще в старину на «Мудрой горе» была поставлена сторожевая вышка, на которой во время надвигающейся опасности зажигался костер. И все в округе, глядя на гору, знали о надвигающей опасности и готовились заранее. Сколько раз эту вышку сжигали захватчики, но стоило только им уйти, как снова на горе возводилась сторожевая вышка. Она-то и позволяла вовремя направить в нужное место собранную вновь дружину.
 А сейчас, в наше время техники, эта гора стала реликвией. На ней устраивали небольшие праздники, свадьбы и другие развлечение. Вот на ней-то сейчас и хотели устроить праздник крученые парни.
 - В какое время там начнется вечеринка?
 - Наверное, после обеда, - тихо и спокойно говорил Иван Степанович, но в нем самом все уже давно кипело и бурлило: разве не хватит у него сил для разгона этого борделя? Разве не в их власти выгнать иногородних пришлых, да и местных из его родного города? А сейчас он должен просто сидеть и ждать, когда ему дядя поможет. Уже не выдержав такого затянувшего молчания прокурора, он без намеков сказал: - Может быть, обложим их, как медведей, и выгоним их из города. Сразу же двух зайцев убьем?
 - Нет, не надо - сидя на крою кровати и обдумывая все варианты, проговорил прокурор города. То, что предложил начальник УВД, В его положение было нормальной реакцией. Но он не знал одного факта: в город еще вчера приехали два московских журналиста. Они представляли очень крупные всесоюзные издания. И если работники милиции сделают, что-нибудь противозаконное, не сносить им головы. Эти двое, писак, уж точно прославят их на всю матушку-Россию. Им-то только попади, они тут же из маленькой мухи раздуют целого слона.
 - Давай соберемся у меня в часов так одиннадцать и не торопясь, все взвесим и обсудим. Смотришь, и придумаем, что-нибудь, думаю, в любом случае выход найдем.
 - Хорошо, пусть будет, как ты хочешь. Еще раз извини за столь ранний звонок, до встречи.
 Петру Петровичу уже было не до сна. Вот почему он, сделав зарядку, занялся утренними процедурами. Ровно в шесть он позвонил в гараж и договорился, чтобы к семи часам к его дому подали машину. А так как время еще оставалось, то он занялся неотложными домашними делами. Удивительно, но факт: только так, занимаясь физической работой, он мог очень продуктивно обдумывать любое затрудненье. Он даже сам не заметил, как пришло время выходить из дома. Ровно в семь Петр Петрович сел в свою персональную «Волгу». Как он любил по утрам смотреть на просыпающийся город, кто бы только знал! Вот и сейчас, немного покатавшись по нему, он поехал в поселок, откуда были его корни, где он вырост и возмужал. Туда, где остановились присланные ему в помощь милицейские три экипажа. Он снова и снова перебирал в голове, всю собранную им информацию о проделанной за вчерашний день работу. Да за какой день, или вернее сказать, за полдня они столько наворотили, что его следователям еще на неделю хватит работать!
Вот почему перед беседой с начальником УВД он решил изложить проблему этим ребятам и постараться вместе с ними найти выход из сложившего положения.
 Уже при въезде в поселок он обнаружил новшество. Прямо у первого дома поселка стоял недавно вкопанный импровизированный шлагбаум. Все ничего, но рядом находился престарелый сторож. В тулупе и в зимней шапке с опущенными ушами, он выглядел словно продолжение шлагбаума. Стоило только подъехать к закрывающему препятствию, как дедушка, проснувшись от своей дремоты, кряхтя, протянул руку назад. Еще мгновение - и в его руке уже была веревочка. Стоило ему только её дернуть, и весь поселок по его сигналу будет поднят на ноги. Теперь старец смелее, посмотрел своими подслеповатыми глазами на выходящего из машины молодого человека.
 - Здравствуй, дедушка. - Обратился, подходя к дедушке, Петр Петрович - Как бы нам проехать в поселок и при этом не задеть тебя?
 - Здравствуй, мил человек - шамкая беззубым ртом, проговорил сторож. Одновременно приложив ладонь чуть выше бровей, Он старался получше рассмотреть перед ним стоящего: внутри уже давно зародилось нехорошее подозрение. Хоть дед и плохо начал видеть, только эту машину - черную «Волгу» большого начальства не каждый день встретишь. Вдобавок ко всему он уже давно признал, кто пред ним стоит. Только виду не подавал, что узнал внука Симонова Ивана. Решив немного попугать стоящего передним, сказал:
 - У нас со вчерашнего дня порядки ужесточились. Если ты, сынок, проедешь без человека, к которому приехал, то мне придется дернуть за веревку. А после не обессудь человече, но, я думаю, с вашей машиной случатся неприятности. Тут, понимаешь, мил человек, появился начальник, который навел такие строгости. Все поселковые, видя, что все введенные новшества не во вред поселку, беспрекословно подчинились ему. Мало того, все довольны, доверяют ему словно родному.
 - Это такой маленький в погонах? – уточнил Петр Петрович. - Но такой деловой, каких еще свет не видел? Я не удивлюсь, если вы, дедушка, мне скажете, что поселок вчера был весь пьяный.
 - А вы откуда знаете, товарищ прокурор? Я вас вчера, кажется, не видел среди тех, кто ремонтировал милицейские машины. А Мишку, откуда вы-то знаете? Он же хоть и хороший человек, но в городе совсем недавно.
 - Дедушка, он мне сам нужен, и очень срочно.
 - Ну, раз так, то я попробую его разбудить…. - дедуля немного подумав, несколько раз дернул веревку, находящуюся у него в руках. В ту же секунду, из глубин поселка, со стороны центральной площади, раздалось ворчанье и плюс ко всему, сдобренное отборным матом.
 - Давай, давай, богохульник, тут как раз стоит прокурор города, он-то тебя и устроит на пятнадцать суток! Вот будет время для меня отдохнуть немного….
 Громкое замечание в ответ на ругательство подействовало, словно удар тока среди белого дня. Из-за завалинки выбрался чуть помоложе, но тоже дедуля: он уже собирался оправдываться, как первый сторож на него гаркнул:
 - А ну пацан, быстренько, одна нога здесь другая уже там, сбегай за Михаилом, скажи ему, что его требует сам прокурор города. И побыстрее!
 Понурившись от очередного наскока своего старшего друга, только что проснувшийся, убыстряя шаг, отправился в глубины поселка.
 - Вы уж меня извините, но пропустить я вас не могу, нагорит мне от поселкового старосты. – Сказал Петру Петровичу дед - Мне велено, до утра никого в поселок не впускать. То есть из поселка можно всем выходить и выезжать, а вот в поселок никому. Раз он тебе так нужен, прям с самого утра, что ты в такую рань, встал, значит, наши дела очень хорошие. Не правда ли? Не волнуйся, он умный человек и экипажи у него подстать ему. Ты бы, мил человек, посмотрел, как они вчера приводили свои машины к сегодняшним своим делам….
 - Ну да ладно, хоть я и послал человека, но все-таки неприлично тебе, большому человеку, здесь стоять. Иди, может быть, тебя, как большого начальника, не тронут местные бестии. Тебе же надо еще посмотреть машины и то, как устроились сами наши сынки, – наконец смилостивился сторож.
 Петр Петрович уже двигался вперед к площади. А у самого в голове еще стояли последние горделиво произнесенные слова деда. Уже не доходя до самой площади, до которой осталось метров десять, он сделал ошибку: вертя головой из стороны в сторону, не заметил под ногами оставленную кем-то, а может быть, и специально положенную пустую консервную банку. Стоило ей только попасть под носок туфли, как она, будя весь поселок, своим звоном, полетела от него. Первыми на этот звук, как всегда откликнулись собаки. Они, будя всех и вся на своем пути, понеслись в сторону шлагбаума. Но при виде прокурора города, у собак видно сыграл инстинкт. Некоторые, из них развернувшись, бросились на чуть знакомого, а вернее, на не знакомого им человека. А чужак, зная нравы местных собак, еще с детства, словно столб стоял и не шевелился. А четвероногое зверье словно белены объевшись, кружилось вокруг незнакомца с пеной на губах: Не прошло и нескольких минут, как на помощь собакам, уже неслось мужское население поселка. Благо, между деревенскими людьми, виделись милиционеры, одевающиеся на ходу.
 - А ну назад, сволочи! Разве не видите, человек пришел один и с миром?
 Через несколько мгновений и прокурор города находился уже вне опасности.
 - Здравствуйте Петр Петрович, - подбегая к своему шефу, прокричал Михаил Двухжилов, тем самым, снимая у всех всякое сомнение, к кому гость приехал. - Извините за то, что вовремя вас не встретил!
 Под любопытствующие взгляды он провел гостя к тому месту, где лежала целая куча пустых ящиков, которые еще вчера переставляли из себя импровизированные стулья и столы.
 - Прошу вас садитесь, пожалуйста, на ящики. Или мы с вами можем пройти в любой дом, где Мы проживаем.
 - Ты хочешь сказать: « Непрошеный гость хуже татарина»? – ответил прокурор - Нет, мне нужно посмотреть на вас, у меня для вас есть работа. Только гость уселся на перевернутый ящик, как тут же все девять милиционеров, сели рядом с ним. Все с интересом стали ждать продолжения разговора. Даже местные, видя ответственный момент, отошли от собравшихся на совещание работников милиции, на почтительное расстояние.
 - Как отдохнули? – спросил Петр Петрович, глядя на посвежевшие еще заспанные лица - Ваши лица сейчас лоснятся от сытости…
 Улыбаясь, он увидал, как все быстро посмотрел на Михаила, который в ответ, словно ничего не произошло, просто пожал плечами. Убедившись, что посторонние отошли от них на приличное расстояние, прокурор города начал говорить.
 - У нас в городе проблема. За эту ночь ограблены с огромным цинизмом три магазина. При этом пострадал один милиционер, который сейчас лежит в больнице в реанимации. Он юнец, всего несколько месяцев прослужил в милиции. А они из него сделали отбивную котлету, видно в назидание вам.
Глядя на притихших милиционеров, Петр Петрович, чувствуя, как они закипаю, решил докончить свою речь:
 - Еще одна нехорошая для нас новость. Вся блатата сегодня собирается на “Мудрой горе” праздник устраивать. Видите ли, у местного авторитета день рождения. А мне кажется, хотят просто показуху устроить, для всего города. Они решили тем самым фигуру из трех пальцев, нам показать. Вот я и хочу вас послушать перед тем, как встретиться с начальником УВД: может быть, в ваших головах созреют какие ни, будь предложения?
 В один миг все сидящие перед ним разделились на три группы. Видя, как они, стесняясь его, начали шептаться, прокурор, из деликатности встал, потом пошел к милицейским машинам. Тем самым, давая милиционерам время для обсуждения. Судя по шум, спор то увеличивался. К ним сорящим хотел, было подойти молодой человек, но они на него так цыкнули, что парень с удвоенной скоростью удалился восвояси. Хоть и хотелось Петру Петровичу узнать, о чем они там толковали, но он пересилил себя. Ему даже пришлось немного побеседовать с местными старожилами, прежде чем милиционеры пришли к общему решению. А поскольку споры утихли, ему ничего не оставалось, как вернутся обратно. Молча сев на свое старое место, начальник всех трех экипажей стал ждать решение, принятое спорившими.
 - Простите нас за ожидание, мы тут здорово посовещались, и пришли к единому мнению. Надо все сделать очень хитро, даже первое время, не касаясь празднующих блатных. Но при этом постараться затянуть их в нашу игру. Или сделать так, чтобы их быки, то есть охрана, сами прыгнули первым на нас. А уж мы им покажем, где раки зимуют. - Сидящие вокруг говорящего, все дружно, в знак согласия закивали головой и загудели. Увидав такую поддержку, Двухжилов продолжил говорить: - Я с одним своим экипажем приеду на гору. Вы же знаете, с недавних пор нас прозвали «паровозом». Вот там мы и попробуем свой сигнал настроить. А то у нас еще возможности это сделать не было.
 В глазах у милиционеров играли веселые искорки. Не понаслышке знали они об этом чудодейственном способе, отсюда сарказм, который, можно было прочесть и на лицах экипажа Двухжилова.
 - Мы там, на месте определим, как нам действовать. Одна проблема или вернее просьба, - мы за городом его попробуем. А после этого пусть любой большой начальник накричит на нас по радиостанции и потребует отрегулировать этот звуковой сигнал. Еще нужен любой из магазинов, которые обокрали этой ночью. С ним нужно договориться насчет камуфляжа. Как только мы посигналим своим горном, через некоторое время пусть подъезжают и остальные два экипажа. А уж потом, я думаю, к финалу и вы можете подъехать. Ваше дело сторона и вы ничего не знаете. А на месте уж сами определите, что делать, вам и флаг в руки. Уж вы там можете вовсю ругаться…
 - Хорошо, пусть будет по-вашему. Но если у вас не получиться, мы сами разберемся с ними, своими силами, - заметил, прокурор. – Но наперед знайте, к тому месту будут подтянуты дополнительные силы. Еще забыл вам сказать: среди тех. пирующих, будит два журналиста из Москвы. И прошу вас, чисто для меня, устроить встречу тэт, а тэт с ними.
 Быстро поднявшись, Петр Петрович пошел к своей машине, стоящей невдолике. К тому времени её все-таки запустили в поселок.
 
 *****
 Как только экипаж Двухжилова подъехал к разгромленному ночью магазину, у всех сидящих в машине еще больше испортилось настроение.
 Чем больше они рассматривали кавардак устроенный ночными вандалами, тем больше приходили к мнению, что прокурор города оказался прав. Бесспорно, это прямой вызов работникам милиции и всем службам правопорядка. Разбросанные разбитые бутылки, ящики от всевозможных вещей вместе с тем, что в них было, все это не только было издевательски намочено и загрязнено. Казалось тут прошел Мамай и снова, наступила татарское иго. Да и тот бы себе такого не позволил, все это в какой то мере стоило огромных денег. Вдобавок ко всему рамы от окон оказались полностью выломаны. Это еще больше навевало ужас. Но только не на тех, кто только что приехал. Твердо, ступая, милиционеры подходили к крыльцу бывшего магазина. Даже не останавливаясь у сидящего на крыльце с опущенной головой мужчины, экипаж Двухжилова, прошел в магазин или вернее сказать, то, что от него осталось. То же самое они увидели и внутри бывшего магазина. Не столько было вынесено и вывезено товара, сколько исковеркано и испорчено.
 С большой трудностью Михаил сделал первых несколько шагов, внутрь магазина. Из-за боязни замараться или из-за невозможности поставить, куда либо ногу он остановился: до такой степени было все засыпано и залито. Почти весь товар пришел в негодность. Чем дольше смотрели на эту картину вошедшие милиционеры, тем больше у них на лбу собирались морщины. Первым не выдержал, как более впечатлительный, Олег. Закипев настолько, что ему вдруг захотелось самому встретится с этим балбесами, он, дернув Рому, пошел к выходу, тот тоже не заставил себя ждать и, скрипя зубами от злости, двинулся за своим водителем.
 Последним, как всегда, из магазина выходил их старший экипажа. Он остановился на секунду на крыльце, где к тому времени уже были заплаканные женщина и трое ребятишек. Младший из них стоя рядам с убитым горем отцом и просто гладил своей маленькой ладошкой того по его голове, а второй ручонкой и ревел словно белуга. Видно, на малыша подействовало появление непрошеных гостей или убийственное состояние родителей.
 Михаил уже пошел к своей машине, но, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, подошел к мальчугану, к этому времени переставшему реветь. А тот неожиданности открыл рот. Достав свой носовой платок, Михаил осторожно вытер слезы на запыленном лице младенца. Ничего не понимающий малыш, весь напрягся. Двухжилов то же самое проделал и с двумя другими детьми, которые были немного по старше первого мальчика. Только после этого обратился к их маме:
 - Прошу и вас вытереть слезы вот этим платком. Мы хотим сделать из него на сегодня талисманом.
 К тому времени сам хозяин магазина, до этого просто убитый горем, и сидевший, без видимых признаков жизни, обратил внимание, на странное поведение своих домочадцев. Он встал со своего места, на нетвердых еще ногах и осмотрелся, Судя по всему его, очень удивило поведение работников милиции:
 - Скажи только одно слово, и я поеду туда, куда вы поедете, чтобы наказать тех, кто это сделал. Может быть, тебе нужна, будет моя помощь?
 - Да ты, наведи, если можно, здесь элементарный порядок. И еще, если можно, пришли на “Мудрую гору” любую грузовую машину с кислородными баллонами, - говоря это, Михаил заметил под пиджаком у хозяина магазина, что-то круглое, зацепленное за брючной ремень. Только профессионал мог определить по вспухлости на животе под одеждой, настоящую гранату. В доли секунды, Михаил сократил до минимума расстояние, словно на прощание, обнимаясь незаметным движением руки, отстегнул смертоносную лимонку с пояса хозяина магазина. В следующую секунду смертоносное оружие было в его кармане.
 - Не надо, дядя. Это дело оставь для меня и моего экипажа. Лучше сделай то, что просит мой экипаж, от тебя нужно простое - вставь побыстрее рамы в окна и застекли их. Нам бы хотелось, как можно скорее увидеть работающий магазин.
 Развернувшись, Двухжилов, не думая больше ни о чем, кроме предстоящей встречи с опостылевшими ему от этого вандализма дебилами, пошел к своей машине. Уже садясь в нее, он услышал от пришедшего в себя хозяина магазина успокоительное обещание:
 - Не беспокойся, все в магазине будет исправлено, даже быстрее, чем ты думаешь. Главное покажи этим отморозкам, где раки зимуют. К тому же я сам привезу то, о чем ты просил. Через полчаса выполню твою просьбу.
 Захлопнув за собой дверь, Михаил отдал так долгожданное распоряжение.
 - Вперед!
В следующую секунду, тело старшего экипажа вдавило в сиденье. Это так резво, Олег газанул, отчего машина с пробуксовкой, резво тронулась с места вперед. Даже не тормозя у светофоров, экипаж Двухжилова оказался у развилки дорог, где начиналась дорога на “Мудрую гору” и где их к тому времени уже ждали остальные два милицейских экипажа.
А так как между ними все было договорено заранее, экипаж Двухжилова не останавливаясь, поехал в нужном ему, направление.
 Еще на въезде на смотровую площадку их машину хотели остановить двое молодцов. Но эти расфуфыренные праздно одетые охранники, посторонились, разбежавшись в разные стороны двигающимся и не остановившимся перед ними милицейским УАЗиком. Как только экипаж Двухжилова въехал на смотровую площадку, милиционеры увидели множество легковых машин, к тому же разных иностранных моделей. Оказалось, что не осталось свободного места, куда они могли поставить свою машину. Они просто стояли на зеленом газоне. Кроме всего прочего, рядом с ними, особняком, стояли шофера и телохранители, которые, тут же заметив неожиданно появившийся одинокий УАЗик, двинулись угрожающей толпой к нему. За машинами метрах в пятидесяти, на самой смотровой площадке стояли столы, покрытые белоснежными скатертями, на которых возвышалось такое изобилие съедобного, что если бы кто-то решился поставить еще, что-нибудь, то не смог бы этого сделать. Кроме всего прочего, столы стояли подковой, а между ними находилось свободное место, где поставленный для важности и для красоты, находился играющий духовой оркестр. Видно нанятый для большего шума, так как никто из приглашенных, даже не думал его слушать. А вот еще немного дальше, на самом краю площадки, у всего города на виду устроились, видно, приглашенные господа. Кроме разного вида и комплекции мужчин, между ними попадались и красиво одетые дамы.
 Как будто ничего сногсшибательного не происходило, Михаил вышел из остановившейся машины. Словно не замечая приближающих грозных охранников, он спокойно пошел ко второму ответвлению на площадке. Пройдя метров тридцать, Двухжилов боковым зрением заметил, что охрана уже довольно-таки близко подошла к его машине. Вот почему он сделал сигнал рукой, чтобы экипаж подъехал экипажу к нему. Этой выходкой он сразу же убил двух зайцев: не только оставил приближающих молодцов, с носом, но и поставил УАЗик на указанное им место. Осмотрев подъехавшую к нему машину и найдя установку машины не хорошей, Михаил приказал немного развернуть её. Олег, посматривая назад, тут же начал исполнять его приказание. Но ему, профессионалу, это очень долго не удавалось. Крутясь и так, и эдак, он заставлял работать машину на повышенных оборотах. Игнатьев был весь в поту, но все-таки установил машину так, чтобы его старший оказался посередине передней части бампера. После чего, открыв дверцу своей машины, начал готовить её к ремонту. Тем временем двое других члена экипажа занялись сбором мелкого хвороста, который навязывали ровно через метр на веревку.
 Вот в это время и подоспели обозленные шоферы и телохранители тех цац, которые с высоты птичьего полета любовались лакомым куском. Они не только не понимали, что тут происходит, но и не знали, как им поступать дальше. Милиция ни с того ни сего отъехала на уважительное расстояние от охраняемых и им казалось, и дела нет до всех. Стоя вдалеке милиционеры, ну нисколько не мешали их хозяевам веселиться дальше. Опять же непонятное поведение этих ментов, просто настораживало охранников. Кто их знает, что эти солдафоны, делают здесь и главное, что замышляют. Ничего хорошего от неожиданно приехавших милиционеров, они знали, не получится. Мало того никто не знал, чего от них ожидать и зачем им эти приготовления. Вдобавок ко всему через некоторое время к ментам подъехала грузовичок. Шофер, выйдя из нее, и поздоровавшись со всеми, начал налаживать сварочный аппарат. Тем временем старший по званию разматывал в сторону ущелья, на удивление длинную бечевку. Мало того, эта милицейская машина стояла задом в празднующим и передком, как раз в том же направленье куда уходил этот простофиля в погонах. Непринужденно занимался своим делом прямо на глазах враждебно настроенных быков, этот праздно шатающийся и вовсе стал удаляться от своей машины. По мере удаление от нее и углубления в ущелье и он поднимался все выше и выше, при этом, стараясь втыкать в землю, привязанные к бечевке, палочки. При этом это все делалось невероятно медленно, с опаской. А когда в руках старшего появился конец этой веревки, его безмятежное занятие, было прервано свистом из милицейского свистка. Бросив все, Михаил постарался побыстрее, но и при этом твердо ступая на своих следы, не забывая оглядываться по сторонам, начал спуститься обратно к своей машине.
 Непонятное поведение милиции вконец свело с ума не только охрану, но и зрителей. Последнюю каплю, терпения переполнили действие Игнатьева. Он вместе с шофером сгрузил кислородный баллон с грузовой машины. Находясь в своей кабине УАЗика отсоединил сам резак от присоединенного к баллону шланга. На не нужную ему железку просто отдав его шоферу, а тот, даже не сказав до свиданье, в свою очередь, забравшись в грузовик уехал. Вот почему, стараясь разобраться в самой ситуации, телохранители и водители стали, мешать милиционерам.
 - Вам чего надо? - вернувшись обратно, возмутился Михаил, сделав такое при этом недовольное лицо, что зрители чуть отхлынули от милиционеров. - Разве мы вам мешаем отдыхать? А ну-ка, расступитесь и займитесь своими прямыми обязанностями и не мешайте нам работать.
 Будто перед ним никого и не было, Михаил вклинился в толпу разошедшихся спортивного вида молодцов. Перед ним, как ни странно, все начали расступаться. Подойдя к членам экипажа, он тоже не оставил их в стороне, устроив им настоящий разгон, от которого они, как заведенные тут же забегали.
 - Вы это чего стоите и филоните? Я там работаю, а вы тут около себя, сборище зрителей собрали! Может быть, кому-то из вас захотелось покопаться в земле и чего-нибудь найти?
 - Да они нам даже рта не дают открыть. Насильно запихивают в машину...
 Тут уж вышедший из себя Михаил стал так орать, что даже те, кто до этого просто стоял на другом крою площадки, стали прислушиваться к его до крайности возбужденному крику.
 - Вы чего, не милиционеры? Разве можно это допустить! Надо просто заниматься своим делом, это же для их блага мы копаемся в этих отходах. Кто его знает, чем для них может кончиться эта пирушка?
Накачка, полученная экипажем, молниеносно подействовала, и уже не утруждая себя, милиционеры, распихивая стоящих на своем пути, начали в полную силу работать. К этому можно было смело сказать, этот выпад благоприятно подействовал не только на работников милиции, но и на тех, кто их окружил. Тут же от них в сторону их боссов понеслись ходоки. Уже через пару минут к мирно работающим подошли прилично одетые люди. И, видно, одной из приглашенных любопытство раздирало больше всех:
 - Вы не подскажете, что вы тут конструируете?
 Подошедшая, задала свой, а может быть и не свой, вопрос, и при этом мило улыбнулась. Стоящий за ней хорошо одетый мужчина, словно страус не вероятно вытянув голову, напряг свой слух. Его нестандартное поведение и избыточное количество нанизанных золотых вещей, говорили о многом. Даже через темные очки, скрывающие его глаза, можно явственно прочесть лютую ненависть к стражам порядка. Да и перекошенное словно судорогой, лицо подтверждало отношение к людям в погонах.
 - Красавица, - подливая масла в огонь, сказал Михаил. - А как вы-то попали в этот зоопарк? К тому же воспитанные люди при знакомстве, показывают визитку.
 Теперь и он понял, почему так мягко отнеслись к ним эти цепные псы. Видно, боясь чужих глаз находящихся рядом. В подтвержденье окружающая его толпа застонала от нестерпимого бессилия, растерзать милиционеров.
 - Я - журналистка московской газеты. Вот мое удостоверение, посмотрите.
 Не долго думая, Михаил взял протянутое ему удостоверение, которое не отдавал некоторое время.
 - Как я могу объяснить – Сказал он, пожав плечами и при этом, сделав обиженное лицо - Если это нельзя рассказать словами. Да и у меня словесного запаса не хватит этого сделать. Нас вышестоящее начальство выслало из города отрегулировать звуковой сигнал. А в этом месте из нас, видно, сделали белых ворон. Клюют и клюют, и не дают закончить начатую нами работу…
 От такого чистосердечного признания милиционера все, кто стоял вокруг, в том числе и сама журналистка, разразились смехам. Вдобавок ко всему та простоватая обида, читалась на лицах людей в погонах, совсем доконала смеющихся. В одни миг напряженность, сменилась насмешками над этими деревенщинами.
 Чем бы это все кончилось, неизвестно только «обиженные» милиционеры, в сердцах махнув руками, насупившись, продолжили свою работу. Никто из смеющихся не видел, как Михаил подал условный сигнал, своим ребят, после чего они рассыпались по своим местам.
 Насмеявшись до коликов в животе, седовласый мужчина в темных очках обратился к Михаилу.
 - Ты, мент, даешь слово, что только за этим приехал сюда, и только для того, чтобы испытать свой сигнал? Или мне приказать своим орлам выдворить вас с горы? - в его словах веяло нескрываемое нахальство и неуважение к говорящему с ним человеку. - Я слышал, твое слово, для тебя закон…
 Двухжилов, нахмурив брови, встал в довольно-таки неловкую и, мало того в боевую непрофессиональную стойку. После чего выпалил этому обнаглевшему человеку:
 - Я с тобой свиней не пас, бык. И вам не кажется, Что вы себя ведете, словно мальчик-задира? Из уважения к вашим сединам. Даю слово милиционера: мы сюда приехали, только для того, чтобы испытать или, вернее сказать, отрегулировать свой воздушный сигнал. Вы довольны и, наверное, теперь-то отстанете от нас…. - с полным презрением в глазах, ответил Михаил. При этом он подумал: а откуда этот фраер знает о нем так много? Ведь они со своим экипажем всего второй день в городе. Прищурившись, Двухжилов тут же присмотрелся к собеседнику, стараясь вспомнить или узнать: может быть, они когда-то виделись?
 - Ладно, пусть регулируют и проверяют, чего им тут надо. Только держите их на почтительном расстояние от нас. - седой махнул рукой, тем самым, разрешая работать милиционерам, после чего, обратившись к тем кто стоял к нему поближе. – Вы, двое, посмотрите за ментами. Если что-то тут не так, свистните мне. Мы быстро почистим им контакты.
 С этими словами, разодетый фраер, поверх очков презрительно и даже угрожающи посмотрел На старшего экипажа милиции, после чего, повернувшись, пошел к накрытым столам. За ним потянулись остальные водители и телохранители.
 Повернувшись вполоборота, девушка-журналист, посмотрела в сторону уходящих от нее людей. Ей очень хотелось, пойти туда, куда её приглашали. Но что-то недосказанное, было в словах милиционера. И это профессиональное любопытство, в свою очередь, удерживало её от возвращения на праздник. Она, словно спрашивая разрешения, многозначительно посмотрела на милиционера, напряглась, будто словно ожидала хоть какого-нибудь сигнала или намека. А тот, в свою очередь, поняв происходившую в ней видно, борьбу, покачал из стороны в сторону головой: словно он не советовал ей возвращаться.
А журналистка прочитавшая в глазах милиционера ранее скрыт её невиданную силу и упорство, бесповоротно решила: пока не докопается до истинны, никуда не уйдет. Все ровно от этого праздничного стола ей чего-нибудь да перепадет. А впрочем, ей не очень-то нравилась находиться среди тех задавак, которые через каждое слово, сыпали матом. Так, что ей лучше всего быть среди этих милиционеров.
 - Как вас звать величать красавица? – спросил Михаил журналистку.
 - Наташа. Если можно, то перейдем на ты. Так нам будет легче говорить.
 - Вы глубоко ошибаетесь, то есть, ты заблуждаешься Наталья. Мы не только умеем говорить с разными там пьяницами, но и с воспитанными людьми любим, поговорить на любые темы.
 Весело рассмеявшись, Наташа умело прикрыла свое поражение. Как ей показалось, стоящий перед ней милиционер, прочитал её мысли.
 - Вы знаете, мы приехали в эти края, для сбора любой информации и материалов для статей, - словно оправдываясь, сообщила Наташа….
 - А пока решили заглянуть на праздник, да еще какой, в честь своих темных дел мафии. Хотите, мы покажем одно доказательство? Вот вам одна вещь, от которой в душе холодеет, - по просьбе Михаила, Рома достал из машины еще мокрый, от слез платок, их флаг. И, видя, как на лице Наташа появилась брезгливость, когда она с нерешительностью взяла его, продолжил: - Возьмите, возьмите, это слезы детей, которых они оставили без хлеба!
 - С этого дня это талисман всего нашего экипажа, Наташа, - поддержал своего старшего Рома. – С некоторого времени он нам очень дорог.
 В это время зазвучал праздник по-новому. Музыка заиграла на этот раз еще с большей силой. Застоявшиеся музыканты явно решили наверстать упущенное.
 - Наташа, мы хотим, чтобы вы сели в машину и не мешали нам, – очень спокойно, но тихо прошептал командир милицейского экипажа. При этом не двусмысленно подмигнул – Там будет намного безопаснее, чем здесь. Вдобавок разрешаем вам порыться между делом в наших бумагах. Там вы многое удивительное увидите для себя. - С последними словами Михаил ненавязчиво, но довольно-таки твердо, попросил девушку сесть в свою машину.
 Как только за прелестным созданием закрылась дверь, Двухжилов скомандовал к своим ребятам:
 - Начинаем.
 В тот момент, несмотря на подошедших двух персонально выделенных для отказавшейся вернуться журналистов, которые снова хотели отвести обратно к праздничному столу Наташу, но она категорически отказалась это сделать, а по этому они и остались около ментов. Олег и Рома приступили к своим непосредственным обязанностям. Тем временем Михаил опять отошел метров на пятнадцать в ущелье. Достав кусок ваты припасенной заранее, он, скатав из нее не большие шарики, и залепил ими уши. Только после этого показал в сторону своей машины указательным палец правой руки, поднятым вверх.
 Игнатьев, сидя за рулем, все это время наблюдал за своим за старшим его экипажа. Как только он увидал условный сигнал, поданный Михаилом, тут же нажал звуковой сигнал на руле. Этот звук сигнала рассмешил не только тех, кто стоял рядом с милицейской машиной, но и тех у столов и мангалов, кто, изрядно наиздевавшись над приехавшими милиционерами, теперь перекрикивали друг друга.
Олег, не переставая наблюдать за своим старшим, вскользь посмотрел на Рому, сидящего рядом с ним. А у того в ожидание решающего момента, даже пот на лбу выступил. Недолго думая, найдя в себе силы, он ответил:
 - Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Еще не вечер…. - повернув голову, переведя свой взгляд на сидящую на заднем сиденье напряженную Наташу, решил поговорить и с ней:
 - Если вам будет очень уж не по себе, попросил бы вас опуститься между сиденьями и прикрыть голову руками.
 А увидав в Наташиных руках их «знамя», решил еще больше сгустить краски. Показывая пальцем на платок, продолжил:
 - На нем, на нашем знамени, еще не хватает крови молодого саложенка, который сейчас стараниями этих «отморозков», лежит в тяжелом состоянии, в реанимации.
Больше не говоря ни слова, он и сам постарался, сползая с сиденья, как можно больше спрятаться за приборную доску, при этом, не переставая наблюдать за уходящим все дальше Михаилом.
 Наташа, почувствовав, что шутки кончились, решила тоже воспользоваться советом черненького Ромы, так как у нее из головы не выходила эти слова предостережения. К тому же эти недвусмысленные приготовления сами собой наталкивали на мысль о решительно настроенных ребятах в погонах
 Тем временем Двухжилов, отойдя метров на пятьдесят от своей машины, остановился. Ущелье, в которое он давно вошел, в этом месте походило на воронку или раковину. Правда, с той разницей, что дальше ущелье становилось намного больше по своим размерам. Только в десяти двенадцати метрах от него оно снова сужалось. Осмотревшись по сторонам, он увидал, недалеко от себя большой валун, за которым и решил при надобности спрятаться. Подойдя к нему, он еще раз осмотрелся по сторонам, подыскивая еще более надежное укрытие. После чего показал своим ребятам то место, где он будет, если что-нибудь случится. Устроившись поудобнее, в нише за камнем, Михаил приподнял вверх руку и резко её опустил.
 То, что с ним произошло в следующее мгновенье, превзошло все его ожидания. Это для него был какой-то кошмар. Рык воздушного сигнала, поданного из милицейской машины Игнатьевым, словно кувалдой ударил по его ушам. Мало того, его вдавило еще глубже в землю. У него появилось чувство, словно его раздавили или сплющили. Даже валун не спас Михаила от силы звуковой волны. На его теле после этой пронизывающей, проникающей во все клетки тела волны, не осталось ни одного живого. Каждая клетка на его теле просто стонала, возмущаясь от такого обращения к себе. Двухжилову казалось, что он случайно попал под колеса поезда и его просто измололо под ними. Немного очухавшись и не открывая закрытых глаз, Михаил начал осматривать по очереди части тела. Он уже хотел встать и наказать виновника, когда вернувшийся звук, на это раз со спины, с еще большей силой снова вдавил его в нишу. После этого Двухжилова поглотила настоящая темнота. Видно, это было звук и пылевой вихрь, который достиг конца ущелья, после чего, не найдя выхода и собравшись в пружину, с удесятеренной силой повернул обратно, при этом срывая на своем пути все камни. Они сыпались с отвесных стен ущелья, летя вместе с воздушным потоком, зацепляя в мести с собой мелкую щебенку. Это черное стремительное облако сметала все на своем пути. Не найдя опоры и преграды, подхваченное воздушным вихрем, все это, понеслось из ущелья, ломая и круша всё, перед ней находящееся.
 Олег, с Ромой, находясь в машине, наблюдали, как их старший спрятался за валун, после чего мелькнула его рука, дающая отмашку и разрешение действовать. Игнатьев, тут же быстро опустил руку между передними сиденьями своей машины, и, как только его пальцы нащупали вентиль на небольшом баллончике, он приостановил свое движение, почувствовав враждебно настроенный холодный металл. Маленький, он спокойно умещался между сиденьями. Закрепленный к днищу машины, он ни у кого не вызывал подозрения и лишних вопросов. От него через кран шел скрытый от людских глаз шланг, который вторым своим концом был прикреплен к самому воздушному сигналу. А тот, в свою очередь находился под капотом их машины. Олегу еще ни разу не приходилось так близко слышать воздушный сигнал. Даже ватные шарики в ушах не дали благоприятного эффекта. Вот почему он крутанул вентиль, забыв его закрутить, держал открытым целых пять секунд и только после этого решил его закрутить. Боковым зрением Олег увидел красивую прическу журналистки. Подсознательно подумав если она придет в негодность, будет жалко. В следующую секунду он увидел глаза сидящей в заде его, они наполненные испугом ни чуть не портили лицо красавицы. В них было, что-то детское познавательное, а проще интерес. Только сейчас он, поняв свою ошибку, молниеносно крутанул вентиль в обратном направлении. Установившаяся в машине тишина с еще большой силой надавила на уши. Но это было всего несколько секунд. Вскоре они заметили надвигающееся на них пылевое цунами. Чувство самосохранение заставило их тут же пошевелиться и спрятаться под любым прикрытием.
 Порыв был настолько неожиданным и сильным, что даже их УАЗик чуть не оторвало от земли. Рессоры под машиной, и те плачевно заскрипели. Пылевой вихрь прошел через них дальше, но еще долго после него милицейская машина качалась скрипевших рессорах.
 Немного осмелев, и не слыша тревожных звуков, Олег и Рома выглянули из-за приборной доски. Постепенно выползая из укрытий, они оказались на своих сиденьях. Бегло осмотревшись по сторонам, оба милиционера теперь постепенно, метр за метром, стали вновь осматривать по сторонам. Не веря своим глазам, они искали такой привычный их глазам ландшафт: но все вокруг изменилось на столько, что милиционеры первое время не могли сориентироваться на местности. Резко развернувшись назад, посмотрев, качая головами из стороны в сторону, чуть не хором присвистнули. Первое: охрана журналистки, сидящей в машине, в том числе и их собственная, растаяла, исчезла. Иномарки, стоящие на стоянке ранее одно загляденье, сейчас выглядели плачевно. А вся обслуга лежала вперемешку между ними, страшно выставив свои ноги. Мало того созданное самой природой покрывала недавно зеленое, теперь было покрыто толстым слоем пыли. Не только трава согнулось под таким весом, но и те, кто совсем недавно праздно гулял по ней. Перевернутые мангалы вовсю дымили, посылали в небо столбы черного дыма. Прямо на их глазах то там, то здесь слой пыли начинал шевелиться - отряхиваясь и не переставая чихать, из-под этого толстенного пылевого покрывала, стали появляться люди. Того праздного благополучия не стало, словно корова слизала, все стало серым безликим.
 Вдруг осмотр был прерван возгласом с заднего сидень:
 - Ой, мама... – пропищала Наташа и при этом моментально снова спряталась в свое укрытие.
 В её округлившихся глазах, смотрящих вперед, не вооруженным глазом был виден неописуемый ужас. И это заставил милиционеров резко повернуться и посмотреть в лобовое стекло. Еще мгновенье - и они вновь оказались там, где были в первый раз - спрятавшись каждый в свое укрытием.
Но то, что они увидели, заставило их еще в несколько раз сложиться и сжаться: еще черней прежней, туча пыли снова неслась на них, словно настоящий смерч, который двигался над землей. С огромной скоростью он вертел собранные на его пути листья, ветки, бумагу, свертки, картонные ящики и всевозможный мусор. И все это, крутясь, бушуя, круша на своем пути, приближалось с непреодолимой силой к экипажу Двухжилова.
 - Вайи. Ва... - зароптал Рома.
В последний момент Игнатьев, сам не зная, почему автоматически быстро крутанул вентиль, тем самым, открывая снова доступ кислорода к звуковому, воздушному сигналу. Вот это, видно в какой-то степени их и спасло. Зазвучавший сигнал смягчил и сдержал напор пылевого смерча, цунами, тайфуна. А дальше УАЗик заходил ходуном, еще ни разу им неиспытанная сила начала просто баловаться с машиной, словно со спичкой, отчего она бедная, заскрипев обшивкой, начала неестественно двигаться.
 А сам пылевой тайфун, вызванный неизвестной силой, понесся дальше.
 





 *****
 Окна в кабинете начальника УВД выходили как раз на ту сторону, где находилась “Мудрая гора”. Он уже несколько раз подходил к своему окну, открытому на половину. Прислушиваясь, Иван Степанович про себя уже давно материл, прокурора города, заставившего его притормозить со сбором основных сил. Назло ему и всему городу музыка, игравшая вот уже более двух часов, давно всем действовала на нервы. Он знал, каждый житель не единожды сейчас смотрел на гору. Все без исключения горожане знали, по какому поводу и кто празднуют там, где играла громкая духовая музыка. Вдобавок ко всему музыка была старинная и долетала до любого уголка города, заставляя пожилых людей прислушиваться к песням их юности.
 Решив немного отвлечься от тяжелых мыслей, Иван Степанович занялся текущими делами. Еще раз, мысленно высказавшись в адрес укоротившего его руки, он, развернувшись твердым шагом, пошел к столу, как вдруг вторая часть рамы наполовину открытого окна, моментально полностью открывшись, с грохотом тут же закрылась и в доли секунды освободилась от стекла. Мало того, ранее плохо закрепленное стекло, выскользнув, тут же вдребезги разбилось, только стоило ему, коснутся пола. Немного постояв в нерешительности, хозяин кабинета, хрустя стеклом, оказавшимся под ногами, подошел к окну. И тут его взору предстала картина, от которой у него на душе кошки заскребли, а на голове зашевелились волосы. Над “ Мудрой горой” появилось небольшое черное облако. Прищурив глаза и стараясь получше рассмотреть все, что можно было увидеть на «Мудрой горе», он заметил, над ней большое по своим размерам черное - пречерное пылевое облако. Потом до его ушей долетел громовой звук воздушной волны. Отчего, уже не тратя времени, Иван Степанович бросился к телефону, требуя от своих помощников машину и сопровождения. Еще минута - и он, полностью экипированный, уже выбежал из своего кабинета. Как только он закрыл за собой дверь личной машины, устроившись поудобнее на сидении, тут же стал вызывать помощь, стараясь подтянуть подмогу к «Мудрой горе». Он радовался возможности не сидеть в своем кабинете, сложа руки, а конкретно поучаствовать в самой заварушке, устроенной прокурором города. И к тому же ему очень хотелось принять непосредственное участие в разгоне тех, кто сейчас празднует на горе.
 
 ******
 Когда стук камушков и всевозможного мусора, падавшего на крышу УАЗика прекратился, и скрипящие рессоры машины и сам железный корпус успокоился, в кабине установилась мертвая тишина: К тому же даже сигнал после того, как закончился в баллоне кислород, к этому времени замолчал. Потихоньку, с оглядкой оба милиционера, находящихся в машине, выглянули из своего укрытия.
До второго порыва они видели все в таком плачевном состояние, что им хотелось плакать. А теперь все впереди было покрыто толстенным слоем пыли вперемешку с мусором. Недолго думая, оглядев перед ними располагаемое преобразившееся до неузнаваемости ущелье, они также посмотрели назад.
Но тут случилось невероятное, словно гром среди ясного дня, заработала до этого молчавшая радиостанция.
 - 523, 523 я Могилев, как меня слышите, прием!
Еще не пришедшие в себя ото всего, что с ними случилось Рома с Олегом, словно заговоренные смотрели то на радиостанцию, то друг на друга. Но, видно, покой им только снился, тут же вновь напомнили им о себе их позывные.
 - 523, 523 я Могилев, как меня слышите?!
 Два друга резко повернувшись назад, осмотрели всю кабину. Их обеспокоенные глаза метались в разные стороны, забыв о радиостанции, они стали вертеться на своих местах: ища, где же их старший экипажа, где Михаил?
 А так как они даже не знали, последует ли еще один пылевой вихрь, то решили остаться некоторое время в самой машине. А в связи с этим Рома решил ответить на позывные:
 - Слушает вас внимательно 523.
 - Как у вас там дела? Откуда столько звука и пыли? - с нескрываемыми нотками неудовольствия в голосе, спросил голос начальника УВД
 - Да мы, как вы нам приказывали, регулировали звуковой сигнал за городом. А тут обвал, видно, произошел, - моментально сочинив и ответил Низиев, одновременно размахивая руками от избытка чувств.
 - А где у вас Двухжилов?
Олег, с Ромой вновь переглянувшись, посмотрели туда, где они в последний раз видели своего старшего товарища.
 - А мы сами только что хотели это выяснить. Но вы нас остановили своим вызовом.
 - Как только его найдете, пусть он свяжется с Могилевом. Да я и сам скоро буду у вас и на месте разберусь с вашими проделками. Напишите мне подробный рапорт, и к вечеру, чтобы он был у меня на столе!
 - Есть!
Как только разговор закончился, Рома с Олегом в одно мгновение оказались на улице. Утопая по щиколотку в пыли, несколько раз из-за своей спешки они даже упали. Полные тревоги за старшего экипажа, Игнатьев и Низиев бежали к тому месту, где они видели его последний раз. Подбежав к камню, а вернее камушку, чуть торчащему из слоя мусора и пыли, (за ним, родимым, до пробы сигнала и спрятался Михаил), они заглянули за него с опаской. То место, где лежал их товарищ, было полностью усыпано, мелким щебнем вперемешку с пылью. Там же попадались увесистые габаритные камни. А под этим толстым слоем грязи, без сомнения лежал их друг. Они, не жалея своих рук, стали быстро очищать Михаила от всего, что было на нем. Как только появилась наружу небольшая часть кителя, они вдвоем крепко ухватились и дернули его. Но ничего не получилось. Раз за разом, чуть откапав человека, они старались его выдернуть из капкана, устроенного взбунтовавшейся природой. И все-таки западня разжалась и выпустила свою добычу из недр земли. Стоило только потерявшему сознанье Двухжилову полностью появиться на поверхности, как оба милиционера не сговариваясь, подхватили его под мышки и понесли к машине.
 Наташа, к тому времени почти пришедшая в себя, сидела на сиденье и осматривалась вокруг. У нее в голове не укладывалось, как она, хрупкая женщина могла пережить такое. А так все с ней все было в порядке, кроме звона в её ушах: не считая еще помятого донельзя и чуть грязного платья. Вот когда в ней сыграл журналистская жилка, и она внимательно стала осматриваться. Хоть Наташа и не узнавала ничего кругом, от её пристального взгляда не ускользнуло то, как её спасители несли безвольное тело своего товарища. Наташа тут же решила им помочь, тем более что она немного понимала в этом толк. Быстро найдя автомобильную аптечку и сорвав чехол с заднего сиденья, она тут же выскочила из машины. Расстелив чехол невдалеке от милицейского УАЗика, Наташа одним молчаливым указанием руки, приказала, куда положить пострадавшего. Как только все исполнено, Наташа занялась пострадавшим. Быстро протерев своим чистым носовым платком от пыли его лицо перед ней лежащего, властно распорядилась:
 - Воды и чистую материю!
 Не прошло и нескольких секунд, как перед ней уже стояла двухлитровая бутыль. Наташа не тратя напрасно время, смочила полотенце и положила его на лоб пострадавшему. Еще не приведя его в чувство, стала полностью раздевать Михаила, при этом, ощупывая тело потерявшего сознания - искала переломы и раны на нем. Но кроме крупных синяков и ссадин она не обнаружила ничего. Только тогда Наташа, поднесла, намоченную нашатырным спиртом ватку, к носу, не подающему признаков жизни милиционера. Прошла одна секунда – другая и только на третьей секунде, голова лежащего, дернулась в сторону. Несколько раз, глубоко вздохнув, пришедший в себя открыл еще покрытые пеленой глаза.
 - Одевайте его…
 Эта команда подействовала на стоящих с ней рядом словно удар электричеством. Они тут же бросились выполнять приказание, смеясь от радости и громко крича, при виде видя своего друга живым и здоровым: парни не раз и не два попадали в такие переделки. Вот почему знали: если кости целы, то уж мясо в любом случае нарастет.
 А Двухжилов, просто переводил свои глаза очень медленно от одного милиционера к другому. При первой же его попытке приподняться, друзья помогли ему сесть. После чего, Михаил, не переставая глубоко дышать, старался восстановить дыхание или восполнить те бездыханные минуты, которые он находился на гране жизни и смерти. Опустив голову на грудь он, отключившись ото всего, полностью приходил в себя.
А оба члена его экипажа поняли, и просто его оставили в покое, сами, тем временем, решив заняться теми, кто только что праздновал там за их машиной. Но они опоздали, так как разъяренная толпа, не заставила себя ждать: грязные с ног до головы, покрытые толстым слоем пыли воры в законе и их отморозки, решили взять реванш за испорченный праздник. Нахлынув на людей в погонах, словно волна – они были готовы к моментальной расправе. Не даром прибежавшие, тут же разделились на три группы вокруг каждого милиционера. В один миг у пытавшего передать сообщение по радиостанции Олега, вырвали трубку, при этом его здорово толкали и крутили, чтобы, стараясь не дать ему достать свой пистолет. Атакующие не принимали никаких крутых мер, видно ожидая команды, от подходящего к ним главного Босса, организовавшего этот праздник. То же самое происходило и с Ромой, которому сильно досталось от этих разгневанных не на шутку с бешенных их выходкой людей. Он только смог продержаться первые несколько минут, после от бессилия просто смирился с неизбежностью наказания. Но только на мгновение, Роман всем показывал свою слабость. Все это делалось, для того, чтобы сокрыть истинные намерения, и при неосторожном приближение к нему, одного из противников, Низиев, из последних сил бросился на него и своими окровавленными зубами, вцепился противнику прямо в щеку. Отчего тот, взвыл, словно раненый бык, - не столько от боли, сколько от испуга. И все-таки численный перевес был на стороне у нападающих, они тут же скрутили борющего из последних сил милиционера. Только тогда Рома оставил рваные раны на теле обезумевшего от нападения огромного вышибалы.
 Рядом с Михаилом тоже стояли четверо здоровенных детин. Но они, к своему разочарованию, находились в данную минуту без работы. Увидав, как его экипаж из последних сил отбивается Михаил тихонько, что-то сказал. Хотя у него в эту минуту осталось немного сил, а вдобавок ко всему, и в горле все пересохло. Но пристально наблюдающий за ним охранник заметив его движение губ, тут же наклонился над контуженным ментом. И он прислушался к его словам:
 - Позови того, кого бы вы все послушались, - из последних сил сказал Михаил, в ту же секунду закрыв для отдыха глаза. На самом деле, для решающего шага, он концентрировал, собирал в один кулак силу.
 - Граф, нельзя ли вам на пару минут. Вас просят подойти к нам? Вот этот оборванец, видно, хочет попросить у вас прошения! - смеясь от своей шутки, проговорил детина, показывая пальцем на милиционера, с трудом сидящего перед ним.
 Тот, к кому обращался детина, стоял немного в стороне ото всех. Видно, этот человек был помудрее своих «быков». Находясь в стороне, он имел два преимущества. Во-первых оказался, как бы ни причастным к устроенному его молодцами беспределу. Во-вторых, он своими глазами видел всю картину происшествия и, главное, всех участников этих событий. Ему не меньше других досталось от этой пылевой заразы, и по уши измазанный, он сверкая глазами то и дело отдавал распоряжения. От той праздной напыщенности не осталось и следа. Постоянно кашляя и сплевывая с зубов песок и пыль, которая в изобилие обосновался у него не только во рту, но и в легких, Босс скрипя зубами, проговорил:
 - Что менту надо от меня?
 - Он хочет знать, есть у вас права приказать всем находящимся здесь или нет? - наклонившись к самому рту сидящего милиционера, с издевкой в голосе прорычал переводчик.
 - Скажи ему, да - ухмыляясь, ответил Граф
 - Он просит вас подойти к нему. Обещает попросить прощения или сказать что-то очень важное, для вас лично.
 - Если это шутка, то пусть молится, это последняя будет его проделка - с большой неохотой и все-таки немного заинтересовавшись, Граф подошел к милиционеру с трудом сидящему перед ним.
 - Ну, чего тебе нужно, паршивый гомик?
 Но, увидав доселе опущенные глаза Михаила, даже отшатнулся. До этого он видел сломленного от случившегося милиционера, а тут, в этих прозрачных, чуть голубых глазищах, прочитал такую внутреннею силу и презрение, что непроизвольно начал подчиняться - и подошел еще ближе.
 - Садись рядом. – Михаилу казалось, что он говорил слишком уж громко: из-за контузии он плохо слышал. Все, что он говорил, доходило до него словно из-под воды. А на самом деле, собрав силы, он так гаркнул, что все, кто был около него и вдали, начали многозначительно смотреть в сторону разгорячившегося.
 Тот, кому, было приказано это сделать, стоял и выжидал, стараясь определить, какие козыри у этого сидящего перед ним милиционера.
 - Посмотри сюда на мои руки, - спокойно сказал Михаил, глядя словно удав главарю отморозков, прямо в глаза.
 А Граф не сумев выдержать такого пристального взгляда, опускать глаза вниз, - туда, куда ему приказали посмотреть. Вещь в руках сидящего заставило его волосы встать дыбом, холодный пот в одно мгновение выступил по всему телу. Сердце, почему-то тоже затрепетав, помчалось, опускаясь в левую пятку. А глаза авторитета, словно завороженные смотрели на гранату, в руках у милиционера, у которой тот прям на глазах у него, выдернули чеку. Только теперь Граф понял, что ему не давала покоя, при первом пристальном взгляде глаза в глаза. - Это решимость милиционера и не боязнь самой смерти.
 Вот почему, недолго думая, стоявший без колебаний решил выполнить приказанное ему. Медленно, он стал садиться рядом с милиционером. При этом думая, как ему человеку повидавшему столько на этом свете, удалось так опростоволоситься и попасться в этот капкан?
 - А теперь прикажи своим людям оставить моих друзей в покое и отойти метров на пятнадцать… или у вас есть желание посмотреть, как здесь будет много мяса, и вы будите одним из них. - Ухмыльнувшись, продолжал говорить Двухжилов - А еще я хочу посмотреть, как они вас будут слушаться. Говорят для своих вы неоспоримый авторитет?
 Михаил увидел, как в глазах у главы мафиози отразилась борьба чувств. Но она продолжалась полминуты: веский аргумент, видно перевесил, после чего Двухжилов очень слабо, но четко команду услышал через скрип зубов друг об друга команду Графа
 - Уезжайте отсюда, сегодня на его улицы праздник. – Босс указал на сидящего рядом. – Но запомни, не каждый же раз тебе будет там везти. Ты, скотина своей кровью рассчитаешься за испорченный сегодня праздник. - Размахивая руками, словно сумасшедший, Граф вскочил с места, при этом, не забывая наблюдать за реакцией милиционера. Но стоило ему столкнуться с леденящим взглядом милиционера и заметить слабого движение его руки с зажатой гранатой, как его спесь, словно ветром сдула. Этого вполне хватило, чтобы разгневанного главаря мафии, как магнитом снова потянуло на то место, с которого он совсем недавно так стартанул. Он понял: этот милиционер не шутит и ему не оставалось, как, сидя рядом с «ментом», наблюдать за садящимися в исковерканные машины его «друганов». Мало того, два его личных телохранителя быстренько ретировались с места предстоящего взрыва.
 - Рома, быстро верни обратно Наташу, скажи ей: мы еще не закончили с ней самого главного дела! - командир наряда милиции обратился к сидящему рядом с ним:
 - А теперь слушай меня – продолжил он только для одного Графа - В следующий раз, когда мы с тобой встретимся, я еще раз тебя прощу. А на прощание расскажу только для тебя один анекдот, после чего тебе не останется ничего другого, как уехать из города.
В это время боковым своим зрением Двухжилов увидал, выезжающие на плато милицейские машины. По мигающим огням на крыше он понял, что они вовсю гнали им на выручку. И теперь эта армада тут же стала действовать, - перекрыла дорогу и начала повальную проверку документов.
 Одна из приехавших машин, оставляя глубокий след в пыли, подъехала к его основательно поврежденному УАЗику. Еще секунда - Тарелин уже стоял перед Михаилом и, заметив плачевный вид Двухжилова проговорил:
 - Проблемы, жалобы, пожалуйста, в письменной форме?
 - Есть одна, когда мы сюда ехали, я видел, что ты от нечего делать вырезал мордочку на арбузе. Так прошу тебя: если можно, поставь его на видное место и пусть все смотрят. Пусть разные «твари» нарушающие закон знают, это произойдет с каждым, кто посмеет нарушить закон в этом городе.
 - Для тебя хоть звездочку с неба, - Ответил Тарелин, недобро взглянув на все еще сидящего рядом с Михаилом Графа, и радостно закричал, оповещая всех, что все живы и здоровы.
 *****
 Начальник УВД, доехав до поворота на “Мудрую гору”, был очень удивлен новшеством. Рядом с перекрестком стоял на постаменте арбуз. Да какой! С вырезанной мордочкой на нем. Поняв намек, он от всей души до слез насмеялся. Оставаясь в машине и не переставая улыбаться выдумке подчиненных, отдал команду ехать дальше. На этот раз его плохое настроение, как словно рукой сняло, обрадованный победой своих, в хорошем настроении он поехал дальше. зная наперед, что там, впереди, его ждут хорошие, вести.
 То же самое произошло и с прокурором: города ему казаку в третьем поколении, была знакома эта проделка с арбузом, то есть с кавуном. Раньше в старину, когда жениху, пришедшему свататься, давали от ворот поворот, ему тут же родственники невесты вручали кавун с вырезанной смешной мордочкой – так уведомляли об отказе. Или он утром у себя на заборе находил тоже творение рук человеческих.
 Стоило только обоим большим начальникам появиться на горе, как все кругом завертелось и закружилось. Даже медики, и те, подхваченные милицейским порывом заработали побыстрее. Они, настрадавшиеся беспределом к себе и людям в белых халатах, сейчас не жалели йоду и зеленки. А работы было столько, хоть отбавляй. Доставалось тем и другим. Приходилось все строения находящиеся сейчас в перевернутом положении возвращать на место. Вдобавок ко всему - помогать многим из тех, кто во время этого тайфуна отдыхал здесь. Многие в это время разыскивали свои вещи, в которых, как ни странно, находились документы. Вдобавок ко всему сама природа, видно, решила помочь им, подгоняя с востока огромную черную тучу. Вот почему оба начальника подъехали прямо к машине экипажа, который все это провернул.
 Стоило приехавшим чуть ли не одновременно выйти из машины, как Михаил, облепленный со всех сторон медиками, попытался встать. А так как его попытка не увенчалась успехам, он без сил сел обратно. Вместо него Тарелин чуть ли не шепотом доложил им обстановку, красноречиво показывая на сидящего рядом с Михаилом хмурого мужчину. А уж они-то знали его доподлинно! Ни один и не два раза им приходилось сталкиваться с местным авторитетом.
В это время подошли, и Рома с Олегом, которые вместе с собой привели журналистку Наташу и еще одного бедолагу, как потом оказалось, тоже командированного журналиста. Этих двух до поры до времени они спрятали у себя в машине, наговорив второму гостю кучу страшных вещей, после которых он тут же согласился переждать непогоду под крышей милицейской машины. Только, видно эти события сказались на нем. Его дотошность достала всех, своими расспросами он доконал стоящих рядом.
Все еще ничего не понимающий, до конца не пришедший в себя мужчина-журналист задавал вопрос, который вот уже более получаса не давал ему покоя.
 - Мы, журналисты московских газет, заявляем вам свой протест. И вы сейчас же нам должны не объяснить: что тут происходит, к чему эта спланированная диверсия милиции, которая привела к такому разрушению, а также, почему при этом подверглись опасности много людей?
Посмотрев друг на друга, Прокурор и начальник УВД посмотрев друг на друга, словно спрашивая: кто из них первым будет отвечать на вопросы или, предоставляя право говорить другому. А поскольку прокурор решил отмолчаться, начальник УВД взял эту обязанность на себя.
 - Давайте с вами разберемся с самого начала. Если бы мои ребята попросили этих людей уйти с этого места, в тот момент, когда те праздновали, согласились бы они выполнить просьбу милиционеров. Как бы поступили эти люди? Вы хоть думаете, что бы тут началось? Только теперь я могу с полной уверенностью говорить, что нами была получена информация, на основании, которой стало известно, что в этом ущелье находится склад оружия. А поскольку ваш покорный слуга, которого сейчас обрабатывают на ваших глазах медики, обладал не только сыскными навыками, но и саперными, мы и решили проверить правильность этой информации. Еще, вдобавок ко всему, нам стало известно, что праздник был устроен специально, как раз для того, чтобы некоторые из веселящихся здесь могли достать тут же и спрятанное пустить в дело. Вот почему, нам пришлось действовать так оперативно. Как вы видит, старшине Двухжилову удалось снять первую мину- ловушку на таком неизведанном пути.
 В доказательство начальник УВД показал слушавшим переданную ему Тарелиным гранату. Как только она без запала и, значит уже не безопасная, переданная зрителям и дотошным журналистам полностью осмотрена, он продолжал:
 - Но старшина Двухжилов, столкнувшись с очень хитрым и не съемным механизмом с взрывателем, подал сигнал к отступлению. Только, видно там еще какая-то заковырка вышла, очень поздно он это сделал, и вы сами видите, к чему все это привело. За свою опрометчивость он будет, наказал, но только после того, как его вылечат в госпитале.
 - Могу вас заверить, только благодаря умению этих ребят вы, может быть остались живы-здоровы. Если больше не будет вопросов, то не лучше ли будет отпустить наших героев отдохнуть? Да и от тех, кто здесь еще посторонний не мешало бы избавиться. А мы, здесь находящиеся, вам поподробнее расскажем об этом нешуточном деле. Членам экипажа Тарелина, Степанова, Двухжилова спасибо за службу, до вечера, все свободны.
 Стоило только Ивану Степановичу повести бровью, как рядом с ним кроме двух журналистов и прокурора города не осталось никого. Только одно напоминало о бежавших от них людей. Опустив голову, шаркая ногами, понуро уходил один из тех, кто был косвенно повинен в ночной вакханалии в их родном городе. Экипаж Двухжилова, вернее его часть незаметно снова вернулся, видно еще какие-то проблемы задержали.
 Пока начальник УВД руководил разбором полета, прокурор города нашел время подойти в плотную к Низиеву. Получив от Ромы рапорт, он успел с ним переговорить пару секунд.
 - Рома, когда Миша очухается, скажи ему: у меня есть еще одна проблема. Это чисто наша проблема - нужно срочно помочь одной женщине из соседнего города.
 - Вы не знаете, о чем говорите. Если мне не изменяет память, то дня два он проспит. Не дай вам Бог сунуться в это время к нему, голову снесет. Но при первой же возможности я ему о вашей просьбе скажу.
 В это время им помешали и они, не привлекая внимания, расстались.
 От начальника УВД и прокурора города не ускользнуло, что экипаж Двухжилова, несмотря на протесты медиков, под всеобщую шумиху отъезда, затащил на руках старшего товарища в свою машину. Еще мгновение, и «Паровоз» скрипя, поехал от этого чумного места, чуть не ставшее роковым для старшего экипажа. От них так же не ускользнула и резкая остановка милицейской машины и после чего водитель, выскочив из машины подбежав к перевернутому мангалу, поковырявшись в пыли, подобрал шампура с нанизанным на них грязным мясом.
Как потом оказалось, это Михаил попросил своего водителя для чего-то найти ему два шашлыка, при этом не забыв расплатиться за них, с теми, кто их готовил.
 Но тут Наташа, снова заподозрив неладное в действиях этого странного милицейского экипажа, окликнула ребят спасших её от порчи одетого на ней платья. Быстро извинившись, она, побежала к тому экипажу, который почему-то с недавних времен, стал ей не безразличен. Как только Наташа с улыбкой на устах устроилась рядом с Михаилом на заднем сидении, милицейская машина безостановочно поехала вперед. Туда, где их уже давно ждали. По просьбе старшего экипажа они ехали к разгромленному магазину.
 А так как Михаил уже от усталости спал, и его экипаж знал: старшего сейчас и пушкой не разбудишь, то по приезду к взятому под их опеку магазину Рома и Олег вместе с Наташей решили сами наведаться в магазин.
Стоило им только выйти из машины, как они заметили, что работа по восстановлению магазина уже шла полным ходом.
 Вдруг небольшой осколок стекла, попавший под туфельку Наташи, издал предательский скрежет. Вот он-то и сыграл, роль неожиданного сигнала. А так как их приход был никем не запланирован, нервы у всех достаточно напряжены, что они были до этого напряжены, и они не смогли за это короткое время расслабиться. Вот почему они замерли на тех местах, где их застал скрип стекла.
 - Добрый день, - сказал Олег, разрывая не ловкое для всех молчание.
 - Здравствуйте, коль не шутите, - ответил ему мужчина, держа руки под прилавком.
 Чувствуя что-то не хорошее со стороны говорящего, Олег помедлим только секунду и продолжил:
 - Мы тут для вас привет или, верее сказать, самый настоящий презент, привезли прям с самой ”Мудрой горы".
 - Петро, эта же та машина, которая была у нас утром. Только почему-то вся в пыли и её с трудом можно сейчас узнать, - вдруг раздался за их спинами хозяина магазина, женский голос.
 - От кого? - так же, не доставая рук из под прилавка, вновь с подозрением в голосе холодно спросил мужчина.
 В это время неожиданно из-за стоящих в углу ящиками раздался детский писклявый голосок.
 - Мама, мама, а у тети в руке платочек, которым дядя милиционер утром вытирал слезки мои и папины. Я его узнал…
 В следующую секунду эта непоседа, подбежав к стоящей в нерешительности журналистки, подхватил её за руку, повел к своей маме. Все время Наташа думала: правда ли то, что говорили милиционеры насчет платка? И вот надо же, на самом деле все оказалось так, как они говорили!
 - Теперь уж мы сами знаем, от кого вы принесли подарок. От Михаила, не правда ли? А где он сам?
 Наклонившись и. видно, что-то положив под прилавком на пол, хозяин вышел из-за него. Теперь он встретил приехавших милиционеров, с распростертыми объятиями, словно дорогих гостей. Тут же на прилавке, несмотря на протесты гостей, хозяева собрали небольшой стол, который ломился из всевозможных яств.
 Пока мужчина открывал бутылку водки, его жена распечатывала коробку конфет и двухлитровую бутылку газированной воды. Но стоило только хозяину магазина начать разливать водку по стаканам, как тут он встретил такой отпор, что пришлось тут же обратно поставить бутылку. А вот от пищи прибывшие и не думали отказываться. Как только они передали что-то завернутое в газету хозяину. И их руки освободились они тут же навалились на обильный стол. Даже Наташа, глядя на них, принялась потихоньку кушать.
 Тем временем вся семья с интересом наблюдало за тем, как их муж и отец разворачивает врученный ему сверток. Стоило только ему отвернуть один край газеты, как оттуда к удивлению всех смотрящих посыпался песок, смешанный с пылью. А потом появился и сам шампур, на котором находилось не съеденное мясо, оно было в таком неприглядном состоянии, что даже у тех, кто на него смотрел, вдруг появилось на зубах не приятное ощущение песка. Удивленная «подарком» семья теперь с вопросом в глазах смотрела, ожидая объяснений от кушавших угощение милиционеров.
 -Мы выполнили данное вам обещание - с наполненным ртом продолжал говорить Рома. – Мы этим сынам ишаков, испортили праздник. А еще (вы сейчас будете смеяться до упада), им от милиции подарили кавун с нарисованной на нем мордочкой.
Сперва взрослые немного со злорадством посмеивались, а потом, по мере рассказа Олега, который сглаживал острые углы во время повествования, уже весело вместе с детьми смеялись над проделками экипажа.
 Целый час они дружески беседовали, несмотря на огромное количество работы у тех и у других. И все-таки время диктовало для них свои правила. Вот почему наряд милиции, провожаемый семьей Петра - то есть хозяина магазина - показали живого и невредимого своего командира: Правда, в данную минуту спавшего младенческим сном. Горячо простившись с семейством хозяина магазина, экипаж Двухжилова поехал дальше.